Книга пророка Исаии, Глава 3, стих 1. Толкования стиха

Се, Владыка Господь Саваоф отымет от Иерусалима и от Иудеи крепкаго и крепкую. После того как иудейский народ совещал лукавый совет против Господа, Который распят ими от немощи плотской; ожив же от силы Бога Отца (ср.: 2 Кор. 13:4), оставил им немощь, ибо сказал: умрете во гресех ваших (Ин. 8:24), а нам даровал силу Воскресения, ибо сказал: веруяй в Мя, аще и умрет, оживет (Ин. 11:25). Неверные изнемогают неверием по причине креста, а праведные с уверенностью говорят: Вся могу о укрепляющем мя Христе (Флп. 4:13). Посему не имеющий Христа – Божия силы, не имеет крепости. Поэтому Господь отымет от Иерусалима и от Иудеи крепкаго и крепкую – какова была Сарра, укрепляющаяся и начальствующая даже над Авраамом, по заповеди Господа, Который говорит: вся елика аще речет тебе Сарра, слушай гласа ея (Быт. 21:12); каковы – Ревекка, по страннолюбию почерпающая воду и укрепляющаяся по добродетели, Деввора, предводительствующая войсками, Иаиль мужающаяся, Анна услышанная и Елисавета пророчествующая. Нет уже ни крепких мужей, ни крепких жен. Присовокуплена и причина немощи: потому что нет у них ни крепости хлеба ни крепости воды. Как тела наши укрепляются сродными им яствами, так и для души есть нечто питательное, что доставляет ей силу на доброе. Что же это такое? То, о чем Господь сказал: Плоть Моя истинно есть брашно, и Кровь Моя истинно есть пиво (Ин. 6:55). У кого нет этого, у того нет крепости хлеба и крепости воды; а где яства слабы, там по необходимости таковы же должны быть и питаемые ими. Но да не будет того, чтобы Церковь страдала грехами Иерусалима и чтобы у ней отняты были крепкий во всяком деле благом и в слове за истину, крепкий в постах, крепкий в молитвах, крепкий в искушениях, крепкий в терпении, в смиренномудрии и в главизне заповедей – в любви, а равным образом, и крепкая в нерастлении, в честности, в милостыне, в неусыпности молитв, в трудах бдения. Да не отнимется у ней крепость хлеба и крепость воды, пособие самой питательной силы слова, как у иудеев оскудела крепость духа пророческого, и они томятся жаждой слова, желая слова Божия и не имея его, потому что Господь отнял у них крепость хлеба и крепость воды. Есть и у нас некоторая пища, которая не сообщает крепости, но не допускает и умереть и какую Павел предлагает еще младенцам о Христе, коринфянам. Есть зелия – пища немощных (ср.: Рим. 14:2). Есть и твердая пища, пригодная совершенным, имущим чувствия обучена долгим учением в разсуждение добра же и зла (ср.: Евр. 5:14). И если когда Церковь не имеет преподающих учения твердые, сильные и исполненные ума Божия – это признак, что у ней отнята крепость хлеба. Но есть и в воде крепость и немощь, по слову Господа: всяк пияй от воды сея вжаждется паки, пияй же от воды, юже Аз дам ему, не вжаждется во веки (ср.: Ин. 4:13-14). Как предварительно принимаем твердую пищу, а жидкая служит для сухой как бы колесницей и ведет ее к раздроблению, так бывает и с душевной пищей. Мысль есть первая и самая свойственная душе пища, и слово действительностью своей пролагает путь наставлениям, производит усвоение мысли. Должно же отверсть очи, чтобы насытиться сего хлеба и воды. Ибо сказано: отверзи очи твои и насыщайся хлеба (Притч. 20:13). И в книге Бытия говорится, что отверзлись очи Агари и увидела воду (см.: Быт. 21:19).

В сей паримии продолжается изображение грозящих нечестивым бедствий от внутренних неурядиц и внешних врагов. В сем стихе и последующих пророк грозит Иудеям бедствиями, имеющими разразиться над ними пред временем и во время Вавилонскаго и Римскаго нашествия. Эти бедствия неотвратимы; спасти от них будет некому: среди Иудеев не будет людей крепких, способных защитить свое отечество, не будет ни мужей сильных и храбрых, ни жен крепких, чрез которых, в крайних случаях, иногда Господь являл помощь Своему народу, например, чрез Деввору и Иаиль (Суд. 4:9, 18, 21; Суд. 5:6) во времена судей. Оскудение крепких людей будет следствием, между прочим, того, что не будет подкрепления от хлеба, вина и даже воды, —во всем будет крайняя скудость.

With these prophecies concerning “the day of vengeance” having been delivered, and with the preceding having been laid out, the prophet commences from a new starting point, threatening the removal of the graces from among the former people of God, which he says will be taken away from them neither because of their idolatries nor because of certain other practices but because of one truly godless, wicked and evil counsel against the Lord. Therefore, in view of all the threats against them, he brings on another accusation, saying: “They have proclaimed their sin like that of Sodom; and they have made it plain. Woe to their soul, because they have given evil counsel against themselves, saying: ‘Let us bind the just, for he is a nuisance to us.’” This was the reason for all the threats. I suppose one is forced to come to the conclusion that these things did finally occur after the saving advent. For this reason the prophet says, The Lord will take away from Jerusalem and from Judah a strong man and a strong woman, or, as in Aquila’s version, the supports and pillars, or, as in Symmachus’s version, the foundations and substructures. You will perceive in these phrases the very apostolic word, which calls what suits the life according to God the “pillar and bulwark.” In every society as among the former people of God there were certain figures who were like “bulwarks” and foundations of the entire nation, whom the Word threatens will be taken away. For, later, there will be neither bread nor water, and the strength of bread, and the strength of water will be taken away. 22 This will sound familiar to you, because another prophet has said: “‘Behold, the days are coming,’ says the Lord, ‘and I will send a famine on the land; not a famine of bread, nor a thirst for water, but a famine of hearing the word of the Lord.’” The nourishing bread of the soul and likewise the spiritual drink is the word. The Jewish people also suppose that they partake in this bread and drink in their pursuit of the divine Scriptures and their elaboration of their thorough knowledge and scholarly endeavors, but you will not find the stay of the nourishing words and the refreshment of the life-giving fountain among them.

Се… Господь… отымет от Иерусалима подкрепляющего и подкрепляющую, то есть крепкого и крепкую, подкрепляющаго хлебом и подкрепляющаго водою, то есть всякого, кто подкрепил бы хлебом, когда истощится в городе хлеб, и подкрепил бы водой, когда иссякнут кладези во время осады.

Доселе, полагают, говорится о суде; а последующее — о будущем плене, который одни относят к Вавилонанам, другие к Римлянам. Но лучше, как мы выше сказали, все относить к страданию Господню. Ибо носиле умерщвления Его все милости и дары отняты от Иудеев, по написанному в Евангелии: «закон и пророки до Иоанна Крестителя» (Мф. 11:13). Связь следующая: Поелику вы не захотели успокоиться на человеке, дыхание котораго в ноздрях его, который был признан высоким; но, напротив пролили кров праведного, и замыслили совет лукавый говоря: «свяжем праведного, поелику он бесполезен для нас» (Прем. 2:12); поэтому будете вкушать плод замыслов ваших. После страдания Господня, у Иудеев нет ничего крепкого, ничего сильного, но все нетвердо и слабо. И не может кто либо сказать у них: вся могу о укрепляющем мя Иисусе Христе (Флп. 4:13), Господе нашем. И так как LXX читаем: сильного и сильную, то к сильному можем относить оное: дондеже достигнем вси в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова (Еф. 4:13) а к сильной слова: желаю всех вас деву чисту представити Христови (2 Кор. 11:2). Подкрепление же хлебом и подкрепление водою принимается за всякую пищу и питие. Читаем, что Моисей был на горе Синае, и сорок дней не ел хлеба и не пил воды (Исх. 34:18-29). Подобным образом нужно понимать и то, что говорится Адаму: в поте лица твоего снеси хлеб твой, дондеже возвратишися в землю, от неяже взят еси (Быт. 3:19) а также и то, что говорится Спасителем: “не о хлебе едином жив будет человек но о всяком глаголе исходящем изо уст Божиих“ (Мф. 4:4). Таким образом отнимется от них подкрепление хлебом, — Тот, Кто говорит: Аз есм хлеб животный, иже сшедый с небеси (Ин. 6:51), и подкрепление водою, о которой Тот же Господь говорил: всяк, пияй от воды сия, вжаждется пети: а иже пиет от воды, юже Аз дам ему, не вжаждется во веке: но вода юже Аз дам ему, будет в нем источник воды, текущия в живот вечный (Ин. 4:13-14). О подобного рода хлебах читаем и в Притчах: отверзи очи твои и насыщайся хлебов (Притч. 20:13), Иудеи имеют хлеб, но не укрепляющий, есть у них и вода, но не имеющая силы. Ибо они читают Писания, но не понимают; держат свитки, а Христа, о котором написано в свитках, погубили (1 Кор. 3:1-23). Они как младенцы питаются молоком, а не твердою пищею, и так как потеряли крепость и слабы, то вследствие этого едят овощи; у атлетов же пища твердая, которая поддерживает жизнь человеческую и доставляет крепость живущим о таком хлебе и воде, что они отнимутся от Иудеев, свидетельствует и другой пророк, говоря: се дние грядут, глаголет Господь, и послю глад на землю не глад хлеба, ни жажду воды, по глад слышания слова Господня (Ам. 8:11).

Как отличный врач, то прижигая, то отсекая, то давая горькие лекарства, имеет целью здоровье больных, так точно и человеколюбивый Бог, различными и разнообразными наказаниями скрепляя расслабление и распадение иудеев, то устрашает непризнательным набегом иноплеменников, то еще прежде такого нападения поражает их другими угрозами, разнообразием угроз постоянно сохраняя в них живой страх. Так теперь Он угрожает им бессилием, голодом, засухою, лишением не только необходимого, но и того, что нисколько не меньше необходимых вещей сохраняет нашу жизнь. Не голод только тяжек, но тяжко – иметь недостаток и в управляющих делами; от этого обыкновенно и самое богатство бывает тяжелее голода. В самом деле, какая польза в том, что все льется как бы из источников, когда происходят междоусобные войны, когда море воздымается, волны бушуют, и нет ни кормчего, ни рулевого, и никого, кто мог бы остановить бурю обстоятельств и воззвать спокойствие? Если же вместе с этим бывает и голод, то представь чрезмерность бедствий. Всем этим Бог угрожает (иудеям), и, во-первых, самым тяжким бедствием. Вот (се), говорит, Господь, Господь Саваоф (Владыка Господь Саваоф). Это выражение: вот (се) пророки употребляют постоянно, когда хотят удостоверить слушателя в истине слов своих. Не здесь только, но и прежде, и в самом начале можно видеть, что грехи часто предшествовали телесному расслаблению, как напр. в Каине. Так как он неправильно воспользовался своей силой, то справедливо подвергся расслаблению. Так и в сидевшем при купели грехи были причиною расслабления, как говорит Христос: "вот, ты выздоровел; не греши больше" (Ин. 5:14). И Павел говорит: "оттого многие из вас немощны", – потому, что они грешили, принимая таинства с нечистою совестью (1 Кор. 11:30). И блудника он предает "во измождение плоти", подвергая его такому наказанию за грехи (1 Кор. 5:5). Впрочем, это не всегда бывает наказанием за грехи, но иногда бывает поводом к получению венцов, как у Лазаря и Иова. И не слабость только, но и другие болезни телесные происходили от греха, как напр. проказа Озии за бесстыдство его намерения. Так и рука царя Иеровоама иссохла за его гордость и высокомерие. И язык Захарии был связан не за что иное, как за грех души. Потому, так как и для иудеев телесное здоровье, благоденствие и обилие богатства служили поводом к высокомерию, то и Бог исторгал корень гордости, вразумляя их, делая лучшими и доставляя им больше того, чего лишал их. Что за вред – иметь слабое тело, когда этим научается душа? Притом, чтобы они не подумали, что случившееся было следствием слабости природы, пророк предсказывает об этом и простирает угрозу не только на мужей, но распространяет наказание и на женский пол, – так как был развращен и тот и другой пол, – и далее, по причине крайнего бесстыдства, обращает речи против самих женщин, обвиняя их в преступлениях, которые разрушили город до самого основания. Потому и на них он посылает заразу; именно заразу, мне кажется, он разумеет, когда говорит: отниму посох и трость (отьиму крепкаго и крепкую), или какую-нибудь другую телесную болезнь, не уступающую искусству врачей. Таковы – наказания Божьи. Крепость хлеба и крепость воды. Это – тягчайшее наказание, когда уничтожается не самое существо, а происходящая от него сила, так что люди наказываются самым видом его, никогда не насыщаясь им и отсюда усматривая, что это – гнев Божий.

ст. 1. 2. Се, владыка Господь Саваоф этимет от Иерусалима и от Иудеи крепкаго и крепкую, крепость хлеба и крепость воды, исполина и крепкаго, и человека ратника и судию. Сделавши достаточно подробное перечисление прежних их пороков, он опять благовременно начинает говорить о последних их бедствиях, которым подверглись нечестиво восставшие на Господа нашего Иисуса Христа. Ибо на них излилась ярость Господа, и весьма справедливо; потому что убившие пророков и камением побивавшие посланных, они не устыдились Самого Сына, но бросились на Него подобно зверям и, насколько от них зависело, предали смерти начальника жизни, говоря: свяжем праведнаго, яко непотребен нам есть (Ис. 3:10, Прем. 2:12). Поэтому их постигли все бедствия войны и они были истреблены разнообразными способами: то голодом и осадою, огнем и мечем, то распродажею их жен и детей. А что они пострадали вследствие отвержения высших и божественных даров и лишились благ, необходимых для ума и души, об этом учит, говоря: се Владыка Господь Саваоф отъимет от Иерусалима крепкаго и крепкую. Здесь пророк говорит не о телесной крепости; (ибо так понимать его слова неудобно), но о духовной, о крепости ума и сердца, посредством которой мы обыкновенно совершаем добродетель. Ибо воюет плоть против духа, дух же против плоти, потому что они противятся друг другу; очень многие мирские и нечистые удовольствия. увлекающие ко греху, расстраивают ум человеческий. Поэтому необходима сила, сходящая свыше и от Бога. Ибо только при этом условии человек одерживает победу и побеждающий увенчивается. Об этой силе и говорит, что она будет отнята у Иудеев, и об этом будут свидетельствовать самые дела. Ибо есть ли у них смысл для совершения добродетели? или кто у них прославлен добродетелью и старательно противится страстям плоти, или влечению к непристойным удовольствиям? Ибо ум всех людей слаб как полусваренная свекла, по слову пророческому; он не может сказать: вся могу о укрепляющем мя Христе (Флп. 4:13). Еще отъимется от них крепость хлеба и крепость воды, — опять хлеба не чувственного и воды, понимаемой не в обыкновенном смысле, напротив, того хлеба, о котором Давид говорит: хлеб небесный даде им: хлеб ангельский яде человек (Пс. 77:24, 25). Говорит также, что и о водах он упоминает духовных, о которых где-то говорит сам пророк Исаия: и почерпите воду с веселием от источник спасения (Ис. 12:3). И сам Спаситель: всяк пияй от воды сея вжаждется паки: а иже пиет от воды, юже аз дам ему, не вжаждется во веки: но вода, юже Аз дам ему, будет в нем источник воды текущия в живот вечный. (Ин. 4:13, 14). Тщательно вникни в слова пророка. Ибо не сказал просто: отнимется хлеб и вода, но крепость хлеба и крепость воды. И нам нужно знать, чему он хочет научить нас этим. Встречаясь с священными изречениями, и читая божественныя писания, уразумевая их, мы получаем крепость хлеба духовнаго ибо не и хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе, исходящем из уст Божиих (Мф. 4:4). Подобным же образом и под водами разумей воды духовные. Иудеи имеют хлеб и воду и до сих пор. Ибо они подробно изучают писания Моисея и читают закон; но так как они ничего не понимают, то не имеют ни силы хлеба, ни силы воды. Им дана только пустая буква, имеюицая вид хлеба и воды, но нисколько не сообицающая им силы духовной. И Павел засвидетельствует об этоы, говоря: даже бо до сего дне тожде покрывало во чтении ветхого завета пребывает неоткровенно, зане о Христе престает (2 Кор. 8:14). Говорим, что и иным способом отнимается у синагоги Иудейской крепость хлеба и крепость воды. Это изречение имеет таинственный смысл. Ибо мы, чрез веру призванные ко освящению, имеем хлеб, сходящий с неба, то есть Христа, или Его тело. И если кто спросит, какова его сила, то мы ответим, что животворящая: ибо дает жизнь миру. Подобным же образом мы получаем чрез воду благодать святого крещения, освящающего нас; говорим, что сила воды есть отложение грехов, возрождение духовное, чтоб быть нам сообразным самому Христу, и сверх того свободный вход в царствие небесное: аще кто, говорит, не родится водою и Духом, не может внити в царство Божие (Ин. 8:5). Итак Иудеи лишились этих благ. Ибо нет у них крепости хлеба, то есть, возрождения во Христе. Не имеют они крепости воды; ибо в них остался грех неочищенным. Не войдут они в царствие небесное, обесчестивши Христа, вводяицого в него; ибо не уверовали Тому, который говорит: Аз есмь путь и Аз есмь дверь (Ин. 10:9; Ин. 14:6). Точно также отнимет исполина и крепкого. Кто же это исполин? и кто крепкий? Я думаю, что исполином называет того, кто достиг предела духовной крепости, крепким же — того, кто немного уступает и стоит ниже по степени духовной силы. Каждому из них дана от Бога мера благодати. Это уясняет нам премудрый Павел, говоря: хощу, да вси человецы будут якоже и аз: но кийждо свое дарование имать от Бога, ов убо сице, ов же сице (1 Кор. 7:7). И в иных местах богодухновенное Писание обыкновенно называет самых сильных людей исполинами. Так Бог назвал тех Вавилонян, которые завоевали страну Иудейскую. Исполины идут исполнити ярость Мою радующеся, вкупе и укоряюще (Ис. 13:3). И Псалмопевец говорит: возрадуется яко исполин тещи путь (Пс. 18:6). Не будет у Иудеев человека ратника и судии. Но мы, почтившие верою Господа сил, получаем от Него силу и становимся способными к сопротивлению лукавым и нечистым силам. Яко несть наша брань к крови и плоти, но к началом, и ко властем, и к миродержителем тмы века сего, к духовом злобы поднебесным (Еф. 6:12). С ними мы боремся духовно, запасшись оружием и имея духовный щит. Об этом напоминает и божественный Павел, говоря: станите убо препоясани чресла ваша истиною (Еф. 6:14). И еще: оружия бо воинства нашего не плотская, но сильна Богом и во плоти ходяще, не по плоти воинствуем (2 Кор. 10:3, 4). У Иудеев же никогда не было такого; но всегда уступают без боя победу всякому нападающему и своим собственным необузданным желаниям. И никто не найдет у них умеющего правильно судит ни относительно дел духовных, ни относительно внешних и житейских. Ибо вторгаются в ум человеческий не пристойные и лукавые помыслы и приводит его в замешательство страшное множество нечистых страстей; и перестал действовать ум мудрого и доброго, как какой-нибудь судья, все исследующий, осуждающий худое и тайным голосом одобряющий полезное. Это совершенно оставлено в пренебрежении Иудейским народом. Ибо с ними нет направляющего нас к этому Бога; но даже если бы что и внешнее совершали, как бы не уметь обсудить, что безупречно и что угодно Богу? Как же не знали истинную цель закона те, которые поносили Законодателя? не по этой ли причине они по справедливости лишены всякого разумения священного Писания?

3:1:1 Суд над Иерусалимом и его дочерьми Осада города. Осада города предполагала его изоляцию и блокаду, что в итоге должно привести к его сдаче. Никто не мог доставить в осажденный город продовольствия, поэтому использовались только имевшиеся там запасы. Если источник водоснабжения (колодец или водоем) находился за пределами города, то осада была недолгой, поскольку имевшиеся в городе запасы воды быстро истощались. В Иерусалиме источник воды был доступен в пределах городских стен (см. коммент. ко 2 Пар.32:3). Все надежды возлагались на предводителей народа. «Ресурсы» выживания в осажденном городе зависели только от мудрого руководства, способного поддерживать высокий моральный дух в народе и обеспечить нормированное распределение продовольствия.

Смотри, не осуществилось ли то, что следует далее¹: Ибо отнимет Господь Саваоф от Иуды и от Иерусалима среди прочего и пророка, и мудрого зодчего², то есть Святого Духа, Который воздвигает Церковь, то есть храм, дом и град Божий... И поскольку таким образом были отняты русы Божественной благодати, закон и пророки действовали лишь до Иоанна.

Разъясняя, в чем будет состоять унижение Иудеи, пророк кратко говорит об оскудении богатств иудейских и обстоятельно изображает ту анархию, которая произойдет оттого, что никто не захочет заниматься общественными делами, расстроенными управлением неопытных правителей. «Посох и трость» – символические обозначения всякой опоры государственной – и сильных волею и разумом людей и природных богатств. «Подкрепление хлебом» хлебные запасы и потоки вод, без которых начнут люди страдать от голода и жажды.