Книга пророка Исаии, Глава 15, стих 5. Толкования стиха

И сердце Моавитиды вопиет в ней даже до Сигора. А это тот Сигор, до которого мог дойти Лот, вышедший из Содома. Ибо Ангелы хотели, чтобы он взошел на гору, и говорили ему: спасай твою душу; не озирайся вспять, ниже постой во всем пределе; в горе спасайся, да не когда купно ят будеши. Рече же Лот к ним: молюся, Господи, да не когда постигнут мя злая, и умру; се, град сей близ еже убежати ми тамо: не мал ли есть? И жива будет душа моя (ср.: Быт. 19:17-20). Посему наречено имя городу Сигор, то есть малый. Итак, вопиет сердце Моавитиды даже до Сигора, который стоит уже на пределах Палестинских. Посему слово, показывая крепкое и усильное покаяние или тяжкий плач, вынужденный наказанием за злые дела, обозначает нам расстояние, на котором делается слышным вопль Моавитской страны. Покаяние же требует, чтобы человек сперва возопил в себе и сокрушил сердце свое, потом стал добрым примером для других, а для сего соделал себя слышимым и объявил образ покаяния. Юница бо есть трилетна, то есть совершенно возрастная. Ибо трехлетняя юница имеет уже силу рождать и влагать выю в ярмо. Посему, желая показать, что способным к обращению свойственно как быть в совершенном человеческом возрасте, так иметь и разум, способный подклоняться под ярмо истины, Пророк наименовал сие юницей трилетней. Ибо не достигший еще по возрасту человеческого совершенства не имеет и полного разума, но несовершен по малолетству и от него не требуется дел покаяния. Посему и в книге Бытия, когда Авраам просил знамения у Бога и говорил: Владыко Господи, по чесому уразумею, яко наследити ю (землю) имам? Бог сказал: возми Мне юницу трилетну и овна трилетна (ср.: Быт. 15:8-9), в трехлетних избирая животных совершенных и способных к рождению. О горлице же и о голубе не обозначил времени, потому что сии животные вскоре начинают рождать. В возшествии же Луифа к Тебе плачущеся взыдут. Хорошо плакать есть начало веселия, а печаль по Бозе есть начало восхождения и преуспеяния в горнем. Посему и Апостол веселится о скорбящих, видя, что слова его приводят в сознание и соделывают в них печаль по Бозе покаяние нераскаянно во спасение (2 Кор. 7:10). Ибо плачущие о злых делах и о злых своих помышлениях не снизойдут и не внидут в преисподняя земли, но будут восходить, как бы руководством к возвышению в горняя употребляя печаль по Бозе. Но вопиет сотрение и трус. Ибо слово, обличив и поразив, сокрушает лукавое мудрование и производит какое-то обуревание в помыслах, ко вреду укоренившихся, чтобы их искоренить, а на место их ввести понятия здравые. Посему сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит (Пс. 50:19). А пока тверд и еще не колеблется навык грешить, грешники не будут ни плакать, ни восходить в горнее. Когда же сокрушено худое расположение и душа потерпела как бы некоторое потрясение и смятение по причине лукавых учений, тогда слышным делается вопль к пользе слышащих.

Сердце мое рыдает о Моаве в духе своем, потому что с Моавитянами духом своим пророк, и рыдает о них. Даже до Сигора: юница бо есть трилетна. Трехлетней юницей пророк называет Сигор, или потому что он составлял третью часть владений Моавитских, или означает этим то, что, по истечении трех лет, поругана будет слава Моавитян. В возшествии же Луифа к тебе плачущеся взыдут, то есть пойдут в плен со слезами, путем Арониимлим вопль и сотрение у гонимых врагами. Может быть эти три города: Сигор, Луиф (Лухит) и Оронаим суть те самые, из которых один назван у пророка юницей трехлетней.

Сердце мое будет рыдать о Моаве. Пророк выражает чувство соболезнования, — или потому что и враги, которых постигло столько бедствий, суть творение Божие, или потому, что они будут поражены столь великими бедствиями, что даже для врагов будут достойны сожаления. То же самое сказал и Иеремия: "поэтому сердце мое отзовется к Моаву как флейта". Шесты его до Сигора, телицы трехлетней. Иеремия говорит: от Сигора до Оронаима, телицы трехлетней. О нем мы говорили в книгах Вопросов Еврейских и кратко теперь замечаем, что это есть пятый небольшой город после Содома и Гоморры, Адамы и Севоима, спасшийся по молитве Лота. Он называется Вала, т. е. поглощенным, так как по еврейскому преданию он был разрушен во время третьяго землетрясения; это тот город, который теперь посирски называется Зоора, а по еврейски Сигор, что на том и другом языке значит маленький. Телицу трехлетнюю можем разуметь в смысле совершеннаго возраста. Ибо как у людей временем наибольшей силы служит тридцатый год, так у скотов и вьючных животных —третий. А шесты разумей в смысле границ и силы, так как Сигор лежит на границе Моавитян, отделяя от них землю Фидистимскую. Ибо по всходу на Лухид поднимется плач. И Иеремия говорит: "по всходу на Лухид плач за плачем поднимается". Разумеем же, что это склон дороги, ведущей к Ассириянам, и что чрез это обозначается плен. И по дороге Оронаимской поднимут вопль сокрушения. Опять Иеремия говорит: "голос вопля в Оронаиме, опустошение и сокрушение великое". Было бы долго говорить о всем порознь, когда очевидно, что это название или городов или местностей Моавитских, которыя оставляют переселяющиеся.

Рыдает сердце мое о Моаве; бегут из него к Сигору: казни усилились в Моавии до Сигора, куда бежал Лот. Юница бо есть трилетна, т.е., в цветущем возрасте, в силе, в зрелости, в прелестях. Пророк говорит: восходят на Лухит с плачем; по дороге Хоронаимской поднимают страшный крик — потому, что Арониим был расположен на равнине, а дорога к нему — на горе, так что бежавшие с полей пробегали близ гор. Но, не найдя там покоя, они бежали в горы, как сказано выше: восходит на высоты, чтобы плакать, — на гору и куда более их гнало.

См. ст. 3 Ст. 4, 5. Чресла Моавитиды вопиют, душа ея увесть. Сердце Моавитиды вопиет в ней даже до Сигора: юница бо есть трилетна. В возшествии же к тебе плачущеся взыдут путем Арониимлим: вопиет сотрение и трус. Пред началом неисцельных бедствий всегда нападают горькие печали, весьма тяжкое уныние, и приступ страха, способный сокрушить и весьма дерзновенное сердце. Отсюда то, думаю, у некоторых и бывают угрюмые лица и как бы из глубины выходящие вздохи, выражающие собою жар внутреннего пламени. Поэтому и вопиют чресла Моавитиды; то есть, она находится как бы в муках рождения и испытывает внутреннее страдание, наперед устрашаемая молвой и представляя в уме еще не наступившую войну. Ибо узнала сие душа ея. По этой-то причине и сетует и вопиет в ней даже до Сигора, то есть, вся страна Моавитская даже и до самых пределов ея: потому что Сигор, говорят, расположен на самых границах Моавитских. Так ради чего же придется ей потерпеть сие? Юница есть трилетна. Третий год для неразумных из животных достаточен к тому, чтобы для них наступил цветущий возраст жизни и чтобы совершилось в них развитие силы зрелости. Посему тот же год служит для них временем и к тому, чтобы укрощать их. Итак, доколе телица (юница) еще не испытала ярма, резвится и молода, выпуская только что вырастающие рога, дотоле она часто прыгает, выскакивая из двора и стойла (хлева): такова была и страна Моавитская, нападавшая на страны соседние и делавшая набеги на более слабых. Говорят также, что она высока, и по одной проезжей дороге, так называемой Арониим, в нее вступают приходящие из других или городов или стран. Таким образом, в самом, говорит, возшествии Арониим плачущеся взыдут. Слово же у плачущих таково: сотрение и трус; потому что они наперед вопияли о тех страданиях, которые имели случиться вследствие войны, как бы потрясающей все, города и дома, и сокрушающей (стирающей) живущих в них.

Путь бегства. Ключевым пунктом для определения пути беженцев из Моава является Сигор, поскольку все остальные названия невозможно идентифицировать (они только упоминаются в параллельном тексте в Иер. 48:3,5,34). Согласно Быт. 14:2,3, Сигор был одним из городов равнины. Попытки установить его местоположение более точно сводятся к двум вариантам: либо у горы Нево (Втор. 32:1–3), вблизи северной оконечности Мертвого моря, либо в области, расположенной у южных берегов Мертвого моря. Учитывая, что основной удар приходится в Ис. 15:1–4 на Кир–Моав и Нево, следует признать, что расположение Сигора и остальных городов на юге, откуда можно было спастись бегством в Эдом, более вероятно.

Рыдает. Израиль, обычно торжествующий при виде падения других народов, испытывает сострадание к Моаву - родине Руфи (16,11). бегут. Обитатели опустошенного Моава устремляются на юг в поисках спасения. к Сигору. Город на юго-востоке от Мертвого моря. до третьей Эглы. Букв.: "трехлетней телицы". Пророк так называет город Сигор. Поскольку он представлял собой мощную крепость, еще ни разу не покоренную врагом, Исайя уподобляет его трехлетней телице, т.е. такой, которая еще не была под ярмом. Лухит... по дороге Хоронаимской. Лухитская дорога по направлению к Мертвому морю.

От севера взор пророка обращается на юг моавитской страны. Пророк не может равнодушно смотреть на бедствия Моава и своим жалобным стоном предупреждает южные моавитские города о надвигающихся на них бедствиях. Пророк уже видит, как моавитяне бегут к Сигору (по-евр. Zoar). Этот город находился на юго-восточном берегу Мертвого моря. Здесь он назван третьей Эглой или, точнее, трехлетней телицей (Eglat – телица) как укрепление очень сильное, еще ни разу не взятое врагами, подобно тому как телица до трех лет не ходила под ярмом и, след,, имела непочатый запас силы (Plin. VIII, 4. 5). «Восходят на Лухит» с евр. правильнее перевести: «на восход Лухитский». Это – дорога, по которой с плачем идут моавитсхие беглецы. «По дороге Хоронаимской» – по пути к Мертвому морю. «Воды Нимрима». Этим выражением пророк обозначает лежавший к северу город Бет-Нимра в колене Гадовом (Нав. 13:27). Около этого города находились прекрасные пастбища, об опустошении которых пророк и говорит здесь. Воды Нимримских источников уже исчезли, и потому беглецы моавитские устремляются на юг.