Книга пророка Исаии, Глава 14, стих 30. Толкования стиха

Если все, написанное у Пророков, сказано Духом Святым, то явно, что и надписание времени сего пророчества не напрасно вставлено. Какая же польза узнать, что сие слово к иноплеменникам было в лето, «в неже умре Ахаз», царь Иудейский? Рассуждаем о сем так. В книге Исхода написано: «умре царь Египетский, и возстенаша сынове Израилевы от дел» их, «и взыде вопль, ...и услыша Бог стенание их» (Исх. 2:23—24). Хотя при жизни лукавого царя не могли не стенать к Богу, потому что царь неволил их «в делех жестоких» (Исх. 1:14), не давая времени обратить взоры к Богу, а когда не стало лукавого, тогда надлежало рукоплескать и радоваться падению врага, однако же, к удивлению, написано, что тогда начали «стенать», чем показывает слово, что, пока владел плотолюбивый ум, по бесчувствию не умели и оплакивать зло, причиняемое грехом; а как скоро получили свободу от страстей, обременяемые делами вещественными и телесными начинают свое уврачевание стенанием. Потому и услышал их человеколюбивый Бог. Подобное нечто сему повествованию открывается и в предыдущей части пророчества Исаии. «И бысть, — говорит он, — в лето, в неже умре Озиа царь, видех Господа седяща на престоле высоце и превознесенне» (Ис. 6:1). По сказанию истории, Озия был царь лукавый, потому что «вознесеся сердце его на пагубу, и обиде Господа Бога своего, и вниде в церковь Господню покадити над олтарем» (2 Пар. 26:16), и стал прокажен (2 Пар. 26:19). И тогда-то, по низложении лукавого князя, по очищении законного служения от нечистот, открываются Пророку тайны богословия. Посему и здесь пророческое слово надписывает, что умер Ахаз, государь недобрый, дабы известно было, что при удалении худшего бывает глагол к иноплеменникам от благодеющего Бога. Ибо в Четвертой книге Царств находим, что сей Ахаз «не сотвори правое пред очима Господа, ...и сына своего преведе сквозе огнь по мерзостем языческим, ...и жряше и кадяше на высоких» (4 Цар. 16:2—4). Он и из сокровищ дому Господня золото и серебро посылал царю ассирийскому, за что и осуждается немалое его нечестие в рассуждении священных имуществ. Итак, по падении лукавого владычества, бывает глагол на иноплеменников. Иноплеменниками же собственно называются филистеи, которых еллины именуют палестинами (παλαιςινος).    Но надобно знать, что и в жизни каждого из нас, как скоро умирает грех, царствующий в мертвенном теле нашем, бывает в нас слово Господне. Ибо, может быть, всякий грех имеет некоторое применение к каждому из осуждаемых в Писании и вполне достойных порицания царей, имена которых неоднократно указываются в целом Писании, как и теперь имя «Ахаз» толкуется «одержание», будучи символом лукавого учения, которое вводит в предубеждение и держит в оном душу нашу; с умертвием его, душа наша, освободившаяся от одержащего, делается способной уразумевать глагол на иноплеменников. Посему первый представляющийся смысл таков: «не радуйтеся, вси иноплеменницы, сокрушися бо ярем биющаго вы». Не думайте, филистимляне, что со смертью Ахаза вы стали свободны от страха, в каком держит вас Израиль, поэтому не радуйтесь падению царя, хотя и «сокрушися ярем», то есть порабощение, какое наложено на вас попирающими и бичующими вас по праву властительства, однако же «от семене змиина изыдут изчадия аспидов». Сим Пророк означает преемников Ахазовых. И если Ахаз имел лютость змия, и потому радуетесь его смерти, то от семени этого змия восстанут на вас исчадия аспидов, и от них опять изыдут исчадия. Сим слово изображает злонравие последующих по преемству царей. Аспиды, сказано, будут «парящии»: и с ядовитостью пресмыкающихся, и с быстротой пернатых.    Потом, поскольку порядок родословия ведет к Самому Господу, пророческое слово, прервав непрерывность речи, переходит к благому обетованию. Ибо говорит: «упасутся убозии им». Кто же сей, пасущий убогих, как не «Пастырь» овцам (Ин. 10:14)? Убогими же слово называет не имуществом недостаточных, но смиренных мыслью. Это нищие, ублажаемые Самим Господом, ибо говорит Он: «Блажени нищии духом» (Мф. 5:3). «Они в мире почиют».     «И потребит гладом семя твое». Семя иноплеменников погибнет от голода, и останок их будет истреблен. Питаемые лукавыми речами предаются голоду к пользе душевной. Ибо скудость учителя, напутствующего их на злое, делается поводом к душевному здравию и спасению.    Посему из учения сего можно извлечь такой смысл. Не радуйся никто, сокрушая лежащий на нем ярем и возложенный биющим его. Ибо иному, уже званному ко спасению во Христе, нередко бывает поводом к сокрушению ига Христова поражение и обличение словом, бичующим и наказующим за грехи совесть падшего. Ибо иной, не терпящий трудности обличения и выговора, делаясь упорным, подобно коню и мску (Пс. 31:9), освобождая себя от служения Богу, порабощаясь же греху, недостоин веселия в Боге. Потому гораздо лучше было ему перенести вразумительное слово, нежели с негодованием сокрушать ярем биющего его. А не сокрушившие ярма, но выдержавшие вразумительное посещение и за смирение сердца называемые нищими «упасутся им». Ибо конец доброго вразумления есть та обетованная пажить, о которой говорит Спаситель: «и внидет и изыдет, и пажить обрящет» (Ин. 10:9). Но и Пророк говорит: «на пажити тучне упасу я» (Иез. 34:14). Таким образом, «нищии человецы в мире почиют», если не пренебрегут вразумлением Господним и не расслабеют духом при обличении Господом. «Семя» же иноплеменников потреблено будет гладом, терпя недостаток в пище, в наказание за сокрушение ярма.

С воцарением Езекии наступит мир и спокойствие для Иудеев, доведенных до убожества и нищеты в предшествующее царствование от разных врагов и между прочим от Филистимлян. Благодаря попечениям Господним, Иудеи в безопасности и довольстве будут проводить свою жизнь (упасутся), как овцы на тучной пажити под надзором доброго пастыря, и ничем не будут тревожимы (в мире почиют). Но горе врагам их, особенно Филистимлянам. Господь наведет на тебя, искони враждебный Иудеям народ, неприятеля в лице Иудеев и Ассириян, который опустошением земли твоей доведет до голода и истощения сынов твоих (семя твое), и мечем изобьет уцелевших жителей твоей страны (останок твой).

И упасутся первенцы убогих, то есть Иудеи, которые во времена Ахаза, предшественника Езекии, были сильно угнетаемы разными народами. И потребит гладом семя твое, потребит гладом, который постигнет тебя во время нашествия врагов твоих.

В год, в который умер царь Ахаз, было такое бремя. Не радуйся ты, вся земля Филистимская, что сокрушен жезл мучителя твоего. Ибо от корня змея выйдет василиск и семя его пожирающее птицу. И будут накормлены первенцы из бедных и нищие будут покоитъся в безопасности. Уморю голодом корень твой и остаток твой умерщвлю. LXX: В год, в который умер царь Ахаз, было такое слово: не радуйтесь все иноплеменники, что сокрушен жезл мучившаго тебя. Ибо от семени змея выйдут порождения аспидов, и из порождений их выйдут змеи окрыленные. И будут накормлены им нищие и бедные люди будут покоитъся в мире. Но истребит голодом семя твое и остаток твой умертвит. По смерти Ахава, который означает κατάσχεσις, то есть одержание или овладение, о котором мы читаем как о весьма нечестивом царе, делается такое бремя или слово на Филистимлян. Ибо при жизни его и во время царствования его над грешниками не могло быть ни бремя против иноплеменников, ни слово Божие к пророку. Это, помнится мне, я и выше сказал, когда по смерти Озии Исаия видел Господа, сидящаго на престоле высоком и превознесенном. И в Исходе мы читаем (Исх. 2:23-24), что после того как умер царь Египетский, возстенали сыны Израилевы от работ своих и возопили, и поднялся вопль их от работ, и услышал Господь стенания их. Если бы и это говорилось не иносказательно, то они должны были более стенать в царствование его, когда работали над глиною и кирпичами. Итак заповедуется Филистимлянам, которых теперь называют Палестинянами и которые Семидесятью постоянно переводятся αλλόφυλοι, то есть иноплеменники, и говорится им, чтобы не радовались и не веселились, что сокрушили жезл или иго мучителя своего. Его же бо любит Господь, наказует, биет же всякаго сына, егоже приемлет (Евр. 12:6). Как сыновей учит нас Бог, когда посещает жезлом беззакония наши и ударами грехи наши, чтобы не отнять милости от нас (Пс. 88:33-34). Это тот жезл, о котором в другом Псалме пишется: жезл Твой и палица Твоя та мя утешиста (Пс. 22:4). Это тот жезл и то иго, которое Спаситель хочет возложить на выи всех, чтобы, снявши иго Навуходоносора, носили иго Христово. А если кто свергнет и сокрушит его, то тотчас из семени или корня змея, который есть змей извивающийся, выйдут василиск и аспиды, а из аспидов выйдут змеи летающие или поглощающие птиц. По свержении же ига Божия и попрании учения Господня, сначала в помышлениях наших укореняется семя змея, затем из злаго семени раждается василиск, который есть царь змиев и, как говорят, своим дыханием и взглядом убивает людей, или же являются порождения аспидов, о которых в Псалме говорится: яд аспидов под устнами их (Пс. 139:3),— разнаго рода грехи, которые из злой сокровищницы помышлений прорываются в дела злыя. И когда они возобладают в людях иноплеменных, ставших чуждыми Богу, то тотчас выйдут змеи окрыленные, так что для них недостаточно замыслить и сделать злое, но они будут еще потомству передавать злыя дела и измышлять различныя ереси. Я думаю, что змеи окрыленные это кичащиеся и возстающие на разум Божий и полагающие на небо уста свои, или же поглощающие птиц, то есть ядовитыми устами пожирающие своею пастью всех, желающих летать и подняться на высоту. Это между прочим о злых; а не сокрушившие жезла и ига мучителя своего, но склонившие выю свою Господу и нищие духом будут насыщены и скажут: Господ пасет мя, и ничтоже мя лишит (Пс. 22:1), и услышат от Господа: на пажити благе упасу я (Иез. 34:14), и войдут, и выйдут и пажить обрящут (Ин. 10:9). И будут насыщены нищие Тем, Кто поражает их для исправления, и будут покоиться в мире, или, под попечением пастыря, будут находиться в безопасности и вместе с Лазарем покоиться на лоне Авраамовом (Лк. 16). А те, которые сокрушили ярмо и жезл мучителя своего, будут терпеть вечный голод, так что не будут питаться словом Божиим, но весь их остаток погибнет, чтобы не родилось что либо от злаго семени.
*** В год, в который умер царь Ахаз, было такое бремя. Читаем, что в начале книги сего пророка указаны цари: Озия, Иоафам, Ахаз и Езекия, из коих каждый следовал преемственно в прямой линии родства, и из коих о смерти Озии мы читали выше в словах Исаии: в год, в который умер царь Озия, я видел Господа сидящаго на престоле высоком и превознесенном. Из этого уразумеваем, что и видение сидящаго Господа и то что повелевается пророку, до того места, где написано: как теревино и как дуб распростирающий ветви свои; семенем святим будет род его, — все это пророчествовалось при царе Иоафаме. Третьим наследовал престол Ахаз сын Иоафама, сына Озии царя Иудейскаго, Ахаз, при котором Расин царь Сирийский и Факей сын Ромелии царь Израильский выступили войною на Иерусалим и при котором случилось прочее упоминаемое Писанием. Таким образом узнаем, что все находящееся в средине между тем местом и настоящим, которое мы теперь хотим объяснять, предсказано при Ахазе, по смерти котораго наследовал престол четвертый, т.е. последний,—Езекия, при котором пишется вся эта книга до конца.
*** Не радуйся ты, вся земля Филистимская, что сокрушен жезл мучителя твоего; ибо от корня змея выйдет аспид, и семя его пожирающее птицу. Естественно, что по смерти царя враждебных народов, враги всегда радуются, ожидая от перемены обстоятельств междоусобных войн, волнений и неспособнаго правления. Итак мы видим, что по смерти грешника Ахаза, который ходил в путях царей Израильских и был связан с ними узами родства, соседние Филистимляне радовались и смеялись над Израилем, что потеряв царя зрелаго возраста, они подчинились юноше Езекии. Именем Филистимлян, как мы говорили выше, обозначает Палестинян, которых Вульгата называет иноплеменниками, хотя это слово есть название не одного народа, а всех иноземных народов. Не радуйся, говорит, земля Филистимская и не смейся над народом Моим, что сокрушен жезл мучителя твоего Ахаза, что обыкновенно поражавшая тебя трость повидимому сломлена смертию, что змей убит. Ибо вместо него родится Езекия более вредный для тебя аспид, (котораго Греки называют василиском), который убъет тебя взглядом своим и умертвит дыханием уст своих. Ибо как никакая птица не может невредимо выдержать взгляда аспида, но хотя бы была вдалеке, она будет поглощена пастию его; так и ты от взгляда царя Езекии погибнешь всецело. И прекрасно удержал метафору, ибо, назвавши змея и аспида, говорит, что его пастью и дыханием пожираются птицы. А что ни один из царей Иудейских не поразил так Филистимлян, как поразил их Езекия, послушай книгу Царств: той порази Филистимлян даже до Газы, и до предел ея, от столпа стрегущих, и даже до града тверда (4 Цар. 18:8). Вместо переведеннаго нами пожирающее птицу, поставленное в Еврейском saraph mophet может быт переведено летающий змей, так что смысл может быть такой: от корня змея родится аспид, а плодом его, т.е. аспида, будет летающий змей, под которым можно разуметь летучаго дракона.
*** И будут накормлены первенцы из бедных, и нищие будут покоиться в безопасности. Когда поразит тебя аспид и летучий дракон опустошит твои пределы, то уже не будешь строить ков Иуде и коварством своим не будешь пугать бедненький народ Мой, но под тяжестью собственных несчастий будешь оплакивать горькую судьбу свою. А смиренные и бедные, полагавшиеся не на богатство и силу, а на имя Мое, будут наслаждаться безопасным миром и не будут бояться нападения никакого врага. Уморю голодом корень твой, и остаток твой умерщвлю. Говорит все фигурально; а смысл тот, что тогда как народ Божий будет покоиться в безопасности, корень Филистимлян засохнет и весь остаток их будет истреблен.

И упасутся убозии Господом, нищии же человецы в мире почиют . Видишь ли, как они не веровали тому, что происходит и что имеет произойти от Господа. Нечто подобное же случилось во время пришествия Христова: Он пасет убогих, питает неимущих; богатые же не так, но остаются жадными. Бедных пасет Бог, как Он и говорит: Аз есмь пастырь добрый (Ин. 10:11), добрый пастырь не в том смысле, что опытен в богатом столе, но что ведет овец к ясному и чистому источнику. Не видишь ли ты овец, которые не желают тонких снедей, но щиплют простую пищу? Точно так же Бог будет питать тебя. Не питал ли Он когда-либо? Конечно, питал, но только рыбами и хлебами, так как это было ежедневной пищею граждан (Мф. 14:16-21). Некогда Он также напитал мясом, но это принесло вред, а не пользу ядущим (Чис. 11:31-34). Нищии же человецы в мире почиют: показывается покой смерти. Другие же переводчики говорят: «да седят в мире», — потому что не будет у них ни голосов, ни плача, ни воплей, ни иного чего-либо подобного, но они будут «в мире», не будут приходить в смущение и не будут противоборствовать, хотя бы даже подвергались смерти и отсекновению главы. В мире почиют, — так как иной (из них) будет умирать ради Бога, и он почиет в мире, с честью. Драгоценна такая смерть праведников. Смерть будет драгоценной не оттого, что иной умрет в своем доме, на ложе или среди семейных, но оттого, что мы будем умирать храбро и мужественно за истину. Что такая смерть драгоценна, об этом свидетельствует вся вселенная. Хотя знаменита кончина царей и вождей, и она иногда почитается их семейными, однако она непохожа на кончину тех рыбарей, которые умерли не по естественному порядку, но с великой добродетелию и совершенной победой, и гробницы которых почитаются во всем мире. Одному была отрублена голова, другой был четвертован, иной — побит камнями. Тем более они почитаются, что почили такою смертью, так как умерли ради мира вселенной. Подобно тому, как даже мало предприимчивые вожди в высшей степени почитаются после смерти, за те труды, какие они подъяли ради мирских дел, и пали в сражении, так и апостолы, умершие за церкви, их мир, прияли венцы, и после смерти более и более почитаются. Если их Царь смертию смерть попрал, то, конечно, и вождям надлежало подражать своему Царю. Итак, не будем горевать о тех, кому была отсечена голова, и не будем ублажать тех, которые умирают в своем доме: это не блаженство, а то не горе. Но блаженными должно считать тех, которые мужественно умирают за истину, и в гробницу несут как одежду, хорошую жизнь, — которая гораздо драгоценнее золотых одеяний. Иной, оставляя умирающего за истину нагим и считая недостойным погребения, таким образом, более украшает его, нанося ему тяжкий позор за понесенный ради истины труд. Он делает его не жалким, но блаженным, так как таковую одежду не ест моль, не точит червь, не крадут воры, не истребляет время, не гноит земля: она остается нетленной и украшает облеченного в нее более, чем солнце и корона из звезд украшает небо. Будем же желать такого рода смерти за благо общественное. Но почему не за нашу корысть и пользу? Это я говорю затем, чтобы мы приготовляли себя самих к трудам, привходящим со дня на день, ради благочестия. И ныне, если желаем, мы умираем многократной смертью. Как может смертный человек умирать многократной смертью? Когда он смертен, то он умрет лишь однажды; а если он умирает часто, то ясно, что он — бессмертен: ведь умирает живой, а тот, кто умер, снова не умирает. Является новый вопрос: он не есть смертный. Если бы он был смертным, то каким образом он умер бы снова? Он — и не бессмертный: если бы он был бессмертным, то каким образом Павел говорил: Тебе ради умерщвляеми есмы весь день (Рим. 8:36), и опять: истинно, истинно говорю вам: по вся дни умираю, тако ми похвала ваша (1 Кор. 15:31). Он думал об унижении и вреде, а не о делании добродетели (так как однажды умереть положено всем людям), почему и сказал: по вся дни умираю. Сколько времени Бог дал для его жизни, столько Павел и оставался, всегда умирая; он не желал оставаться должником, но считал своим долгом умирать «по вся дни». Что же равное этому показываем мы? Смотри, кому дано покоиться таким образом: бедным, слабым, не велеречивым. Смерть их пророк называет покоем, потому что нет ничего подобного тому покою, когда иной беспорочный стремится на тот путь, вне земного отечества. Как человек, близкий к смерти, дает правила и повеления относительно своего дома, жены и детей, и располагает все, как желает, хотя это его не касается больше, а потом думает ни о чем больше, как о смерти, так — тем более тот, кто собрал столько сокровищ, с которыми он уверенно может предстать к Богу. Душа его станет пред Богом, после того как священная смерть снимет тягость грехов; легкий дух взойдет на небо и уверенно устремится к Богу, когда у него отнята будет злая совесть, — не боясь какого-либо наказания и не страшась, что для него должны заключиться врата небесные, оставляя тело охотно, без битвы и борьбы, не насильственно влекомый вожатаями и не внезапно уносимый, и ему не должно опасаться вследствие какого-либо греха, ни сомневаться вследствие зла. Весело и охотно он отдается им, как отрок, ищущий кормилицу, отца или матерь, — отлично зная, что он призывается не для мучения и вечной смерти, но для царской почести и трапезы, уготованной всем добрым, и понимая, что то тело, которое он на некоторое время оставляет, он примет вновь, с великой славой и честию. Твой корень уморю голодом, и он убьет остаток твой, так что не найдется вновь корня. Велико — спасение, отъемлющее зло голодом.

Выше я сказал, что по смерти Ахаза иноплеменники предались радости, но что при этом они посмевались не столько над ним, сколько над всемогущею десницею спасающего Израильтян, то есть Бога. Однако о том, что не будет недостатка в поражающих их и после Озии, очень хорошо напомнил (пророк), говоря: от семене змиина изыдут исчадия аспидов. Поелику они посмеялись над славою божественною, то в сих словах пророк настоятельно показывает нам, что хранящий Израиля спасет его и что противникам его причинит совершенную погибель. Ибо Салманассар (Сеннахирим) после того как овладел всею страною Самаритян, осадил было Иерусалим, послав Рапсака из Лахиса, как написано; но Бог всяческих неожиданно спас Израиля, потому что Ассирияне пали, пораженные Ангелом Господним; семя же иноплеменников и весь останок, после первого завоевания, бывшего во времена Феглаффелассара, совершенно истреблен и всецело погиб может быть от голода, так как за истреблением городов всегда следуют и другие бедствия. Итак упасутся убозии и смиренные Богом, то есть будут обитать в своей земле и в мире почиют; твое же семя и останок потребит гладом. Итак, страшно издеваться над теми, которые находятся под защитою Бога, и превозноситься над теми, которые находятся под Его попечением. Ибо Он никогда не оставляет (надеющихся на Него), но всегда приходит на помощь к своим друзьям, чтобы противники не имели возможности широко раскрывать рот от смеха и поносить Бога, как будто Он не имеет достаточно силы спасти уповающих на Него.

«Беднейшие и нищие» – вероятно, иудеи, страдавшие от частых нападений филистимлян в правление Ахаза. Они отдохнут, когда ассирийские цари сокрушат их врагов, филистимлян. «Твой корень», т. е. остаток филистимской нации. «Уморю голодом». – Конечно, во время осады филистимских городов многие филистимляне умирали с голоду. «И он убьет», т. е. этот летучий дракон, царь ассирийский.