Иов, Глава 31, стих 24. Толкования стиха

Полагал ли я золото моей силой, или слиткам говорил: Ты моя надежда Иов. 31:248. 4. Мы называем слитками (obryzum) золото в необработанной породе. Итак, святой человек не полагал, что «золото» было «его силой», ни того, что для него «слитки», то есть масса необработанного золота, была «его надеждой», потому что возложив надежду и силу только на благодать своего Создателя, он не согрешил ни в количестве золота, ни в его видах. Ибо оставляет надежду на Творца тот, кто возлагает надежды на творение. Но на изменчивых объектах богатый человек возлагал надежду, который сказал: душа, ты много добра сберегла себе на многие годы; покойся, ешь, пей, веселись. Но Голос Свыше упрекает этого человека, говоря: глупец, этой ночью заберут душу твою от тебя; кому же достанется то, что ты заготовил. Лк. 12:19-209. И той же ночью он был взят, который казался обеспеченным на долгие времена изобилием хороших вещей, ибо в этом случае тот, кто накапливал все для себя, с нетерпением ожидая долгий путь, не увидел даже следующий день. Ибо, таким образом, это как заложить фундамент в проточной воде - положить надежду в вещах преходящих. Ибо для Бога, который во веки веков неизменный - все проходящее. Что же это – открепиться от Единственного стоящего неизменно, чтобы прикрепить себя к проходящей вещи? Ибо кто когда-либо захваченный потоками вихрей текущей воды может сам остается неизменным, когда воды тянут его? Кто-то стремится к тому, чтобы не исчезнуть, но он действительно приближает сам себя к тому, чтобы стать ничем, и из-за того, что он любит, он будет доведен до того, чтобы прийти к тому, что он избегает. Ибо тот, кто предает себя вещам ускользающим, безусловно, приходит туда, куда его ведет то, что делает его путь, который он держит. И поэтому требуется следить очень внимательно, чтобы человек не любил все временное, и эти самые временные вещи, которые он оставляет за собой, должно получать не для удовлетворения, а для использования, и не возлагать на них надежду; ибо, будучи объединенным с вещами, уводящими душу от вечного, он теряет свою стойкость. Ибо волна настоящей жизни уводит человека, которого она поднимает; и он полностью теряет правильное восприятие, тот, который брошен на произвол судьбы в воде, и все же пытается поставить ступню ноги на что-то твердое. Но есть очень много тех, кто, в то время как они не полагают всю свою надежду на вещи преходящие, но, когда они получают их в изобилии для необходимых целей, полны радости в тайном чувстве. И также нет сомнений, что каждый из них тем менее опечален, что вещей вечных ему не хватает, чем больше он радуется, что временные вещи даются ему; и тот, кто скорбит менее, что временных вещей не хватает, смотрит более истинно на то, что Вечное должно быть его. Соответственно о том, что этой радости он не имел, которая происходит от земных вещей, благословенный Иов, свидетельствует, добавляя:

Но какой в этом грех? Ты видишь, что он не был привержен деньгам? Посмотри, как он мудро и истинно разбирает тленность, кратковременность, недолговечность и скоропреходящесть человеческих вещей.
*** Что мог бы сказать кто-нибудь о презрении богатства? И в этом он преуспел попреизлиху. Не только именно чужого он не домогался, что делают многие теперь, но чуждался по преимуществу даже своего собственного, даже его; потому и говорил: «Полагал ли я в золоте опору мою и говорил ли сокровищу: ты – надежда моя? Радовался ли я, что богатство мое было велико, и что рука моя приобрела много» . Потому именно, когда и было отнято (богатство), он переносил лишение с боль­шою легкостью, – и когда было при нём, совершал щедрую ми­лостыню, для всех простерши свою десницу и открыв свой дом.
*** И блаженный Иов, если бы не был хорошо приготовлен к подвигам прежде их наступления, не просиял бы так блистательно во время подвигов; если бы не приучился быть совершенно беспечальным, то по смерти детей сказал бы, может быть, что-нибудь строптивое. А теперь устоял против всех нападений, против лишения богатства и потери такого изобилия, против утраты детей, против сострадания жены, против телесных ран, против упреков друзей, против укоризны рабов. Если же ты хочешь видеть, как он приготовлял себя к подвигам, то послушай его, как он презирал богатства: «радовался ли я», говорит он, «что богатство мое было велико»; разве не считал я золото за прах; «говорил ли сокровищу: ты – надежда моя» . Потому-то он и не пришел в смущение тогда, когда отнято было у него имение, что он не питал пристрастия к нему, когда и обладал им.

Иов не поклонялся золоту и не создавал кумиров.

Щедрый благотворитель (ст. 17-20), Иов был чужд корыстолюбия, не считал земные сокровища величайшим благом, основою своего благосостояния (ср. Иов. 22:25; Пс. 61:11; 1 Тим. 6:17). Поэтому ему была несвойственна радость при умножении богатств.