Иов, Глава 13, стих 22. Толкования стиха

Ст. 22. Тогда зови, и я отвечу; или буду говорить я, а Ты отвечай мне. 56. Кто в то время, когда Он появится во плоти для глаза человечества, раскрывает людям их грехи, которые они делают, и не знают. Потому он добавляет:

«Почему Ты не действуешь открыто? Почему Ты не говоришь: «Вот за это Я тебя наказываю»? Не малое утешение для терпящих кару знать причину наказания». Поэтому Иов говорит: Научи меня грехам моим. Но Бог не сможет их показать ему. Но что Он говорит? Ты думаешь, что Я поступил с тобой иначе, нежели чтобы явить Тебя праведным? (Иов. 40:3, LXX)
*** Но этому, скажешь, не малое утешение и отраду доставляла уверенность, что эти бедствия посылает на него Бог? Эта-то мысль особенно и беспокоила и смущала его, – мысль, что правосудный Бог, Коему он всячески угождал, – Он-то и восстает на него. Точно, он не мог найти никакой благовидной причины своих бедствий. А как узнал после причину, смотри, какую показал богобоязливость. Когда Бог сказал ему: «мниши ли мя инако тебе сотворша, разве да явишися правдив» (Иов. 40:3), он в изумлении отвечал: «руку положу на устах моих; единою глаголах, вторицею же не приложу» (Иов. 39:34-35); и опять: «слухом уха слышах тя первее, ныне же око мое виде тя: тем же укорих сам себе, и истаях, и мню себе землю и пепел» (Иов. 42:5, 6).
*** Да, позвольте мне смело сказать, что тот блаженный муж, если не более, то, по крайней мере, не менее был самих апостолов. Их утешало то, что они страдали за Христа; и это было для них врачевством, которое могло на всякий день укреплять их вновь. Господь везде прибавлял, говоря: «за Меня», «за имя Мое»; и: «если» Меня «Хозяина дома назвали веельзеву­лом» (Мф. 10:25). Между тем Иов не имел такого утешения, – равно как и утешения, даруемого совершением знамений, или благодатью, потому что он не имел такой силы духа. И что особенно важно, – он потерпел все свои страдания будучи воспитан в великой неге, будучи не рыбарем каким-нибудь, не мытарем, не бедняком, а человеком, пользовавшимся великим почетом. И что казалось для апостолов самым тяжким, то же самое перенес и Иов, будучи ненавидим от друзей, рабов, врагов и облагодетельствованных им; а священного якоря и не обуреваемого пристанища, каковым были для апостолов слова «за имя Мое», он не имел. Удивляюсь я и трем отрокам, что они не устрашились пещи, что воспротивились царю. Но послушай, что они говорят: «мы богам твоим служить не будем и золотому истукану, которого ты поставил, не поклонимся» (Дан. 3:18). Уверенность, что все, что они ни переносят, переносят за Бога, была для них величайшим утешением. А Иов не знал, что это было для него и борьба и подвиг. А если бы знал, то он и не почувствовал бы происходившего с ним. Когда он услышал: «думаешь ли я иначе тебя сотворил, чтобы ты не был правдив?» (Иов. 40:3) – то представь, как он тотчас же ободрился от одного слова; как уничижил себя, как не счел даже и страданием того, что он перестрадал, говоря: «зачем еще спорю, наказуем и обличаем от Господа, слыша такое, ибо я ничтожен» (Иов. 39:34)? И еще: «я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя; поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле» (Иов. 42:5-6). Поревнуем такому мужеству, такой кротости праведника, жившего до закона и благодати, и мы, живущие после закона и по благодати, – чтобы вместе с ним сподобиться вечных обителей, которых и да сподобимся все мы получить благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

Иов решительно требует от Бога ответа (Иов. 13:22-28), вновь просит объяснить причины его страданий, настаивает на том, чтобы Господь наконец-то явил те его грехи, из-за которых он мучается. Он обвиняет Бога во вражде и в жестоком преследовании несчастного:

Тогда зови, и я буду отвечать, или буду говорить я, а Ты отвечай мне. Сколько у меня пороков и грехов? покажи мне беззаконие мое и грех мой. Для чего скрываешь лице Твое и считаешь меня врагом Тебе? Не сорванный ли листок Ты сокрушаешь и не сухую ли соломинку преследуешь? Ибо Ты пишешь на меня горькое и вменяешь мне грехи юности моей, и ставишь в колоду ноги мои и подстерегаешь все стези мои, – гонишься по следам ног моих. А он, как гниль, распадается, как одежда, изъеденная молью (Иов. 13:22-28).

Тем самым, по Златоусту, Иов как бы говорит Богу: «Почему Ты не действуешь открыто? Почему Ты не говоришь: «Вот за это Я тебя наказываю»?» Святитель Иоанн Златоуст. Commentaire sur Job. Т. I. SC. 346. 13. 12. S. 352. Русский перевод: Библейские комментарии. Книга Иова. С. 93. 

Под условием исполнения своей просьбы Иов готов выступить как в роли обвиняемого («тогда зови, и я буду отвечать»), так и в роли обвинителя («или буду говорить я, а Ты отвечай мне»