К Римлянам послание ап. Павла 5 глава 3 стих

Апостол говорит: И не сим только, но хвалимся и скорбями, и так далее, постепенно доходя до любви Божией, которую мы имеем через дар Святого Духа. Он показывает, что все, что мы в состоянии приписать себе, мы должны воздавать Богу, Который удостоил нас благодатью Святого Духа.

Хотя и многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие (22 утверждая души учеников, увещевая пребывать в вере и поучая, что многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие.Деян. 14:22), но и им, учит Павел, следует воздавать хвалу. Ибо скорби, прибавленные к надежде, умножают нашу награду. Скорби - мера нашей надежды, свидетельствующая о предстоящем венце. Вот и Господь говорит: Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах (11 Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня.12 Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас.Мф. 5:11-12). Не отвергать теперешних страданий и препятствий, в гонениях не отступать от будущей надежды - большая заслуга перед Богом. Потому, находясь в скорбях, следует воздавать хвалу - веря, что тем угоднее человек будет Богу, чем сильнее он перед лицом скорби; зная, что от скорби происходит терпение. То есть скорби дают терпение, если они — не причина для слабости или сомнения.

Для хорошо подготовленных мучения — словно пища и упражнения для атлетов. Того, кто принимает участие в состязании, они ведут к наследию славы. Когда нас поносят, мы благословляем; когда проклинают — молим; когда мучают — благодарим; подвергают страданиям — хвалимся страданиями (Ср. 12 и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим;13 хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне.1 Кор. 4:12-13).

«И не сим только, но хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение». Греческий текст немножко отличается: «Не только же этим, но и гордимся в угнетениях, зная, что угнетения стойкость производят». Мы хвастаемся не только тем, что Бог уже нас спас, но хвалимся даже тем, что у нас происходят скорби. Сам же апостол Павел писал: «Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли — не знаю, вне ли тела — не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба. И знаю о таком человеке (только не знаю — в теле, или вне тела: Бог знает), что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать. Таким человеком могу хвалиться; собою же не похвалюсь, разве только немощами моими» (2 Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли - не знаю, вне ли тела - не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба.3 И знаю о таком человеке (только не знаю - в теле, или вне тела: Бог знает),4 что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать.5 Таким человеком могу хвалиться; собою же не похвалюсь, разве только немощами моими.2 Кор. 12:2-5). Отсюда старое-старое правило: хочешь хвастаться, хвастайся болячками. Очень даже полезно. Во-первых, за тебя помолятся, а во-вторых, если ты хвастаешься скорбями, значит, Бог тебя не забывает. Почему не забывает, понятно. Раз скорби, значит, Он очищает тебя от всякой шелухи. Но хвастаться нужно не так: «Бедный я, несчастный. Никто меня не любит, постоянно я болею. Тут у меня стреляет, там у меня болит». Это неправильный подход. Правильный подход таков: «Здорово! Вот и заболел. Слава Богу!» Это совершенно нормальный подход.

Между прочим, все христиане всегда так и делали. Святой Амвросий Оптинский болел до конца жизни, но при этом всегда радовался и хвастался скорбями. Не потому, что он был мазохистом, а потому, что «от скорби происходит терпение». Когда человек много скорбит, у него вырабатывается терпение. Есть поговорки: «Без терпения нет спасения», «Христос терпел и нам велел», «Терпел Моисей, терпел Елисей, терпел Илия, потерплю и я». Действительно, терпение делает человека закаленным, укрепляет его дух. В человеке, привыкшем к терпению, постепенно уничтожается страсть гнева. «Гневательная» способность в нем утихает. Человек гневается лишь на то, на что должен гневаться, то есть на грех, а не на людей. При помощи терпения человек как бы успокаивается.

Заметьте, уже обозначились ступеньки. Первая ступенька, с которой все начинается, это вера, приводящая к оправданию. Все мы начали с того, что получили праведность даром по православной вере в объеме Никейского Символа, который все мы должны знать наизусть. Следует придерживаться (от начала и до конца, без прибавок и убавок) той веры, которая передана апостолами, веры Вселенских Соборов и согласия святых отцов, веры Священного Писания. Взяв эту веру за основу, мы получаем праведность от Бога. Наше прошлое переделывается, нам засчитывается праведность Христа. Мы получаем дар Святого Духа, оживаем, преображаемся и таким образом становимся на первую ступеньку.

Жизнь дает нам великий урок терпения. В какой бы школе мы ни учились ему, мы всегда должны его принимать с готовностью. Терпение нам нужнее всего в жизни. Многие теряют все, потому что у них не хватает терпения. "Терпением вашим спасайте души ваши" (19 терпением вашим спасайте души ваши.Лк. 21:19) - сказал Господь. Действительно, мы подчас погибаем от нашего нетерпения, тогда как, перенося испытание терпеливо и кротко, мы становимся победителями. Итак, стоит того - научиться терпению, так как без этого мы ничего не достигнем в жизни. Тяжелая школа нужды и страдания учит терпению. Подвергая нас такому испытанию, Господь не хочет, чтобы мы жаловались и стонали, но чтобы воспевали хвалу Всевышнему. Говорят, некоторых птичек запирают в темноте, чтобы они научились новым песням. Многих верующих Господь лишает на время света и радости, чтобы научить их терпению. Мы невольно любуемся терпеливыми людьми, не подозревая, какою ценою достается им этот драгоценный дар, которого мы должны добиваться, хотя бы путем всевозможных лишений и невзгод. "Терпение же должно иметь совершенное действие, чтобы вы были совершенны во всей полноте, без всякого недостатка" (4 терпение же должно иметь совершенное действие, чтобы вы были совершенны во всей полноте, без всякого недостатка.Иак. 1:4).

Но также и в скорбях, ради Него претерпенных, хвалимся, зная, что скорбь производит терпение в нас...

Итак, мы верою оправданы, и потому у нас теперь мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа, через Которого у нас есть также доступ верою к той благодати, в которой мы стоим и хвалимся надеждой на славу Божию. И не только. Но также хвалимся страданиями, зная, что страдание ведет к терпению, терпение к стойкости, а стойкость к надежде. А надежда нас не посрамит, потому что в наших сердцах — любовь Божия, излившаяся в них Духом Святым, нам данным. Ибо Христос, когда мы были еще бессильными, в назначенное время умер за безбожников. А ведь едва ли кто умрет даже за праведника; разве только за очень доброго праведника кто и решится умереть. Но Бог явил Свою любовь к нам, потому что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками. Поэтому, оправданные ныне Его Кровью, тем более мы будем спасены Им от гнева. Ведь если нас, врагов, Бог примирил с Собою смертью Сына Своего, то, примиренных ныне, тем более спасет нас в жизни Его.

Как ни странным это может показаться, тема предлагаемого к размышлению отрывка — отношение веры и знания. Что есть вера? На чем она основана? Имеет ли она какие–нибудь разумные основания? Часто приходится слышать утверждение «верую, ибо нелепо». Этот броский афоризм Тертуллиана часто воспринимают чуть ли не как христианский догмат и призыв борьбы с рациональностью. Но истинно ли утверждение, будто вера противоположна человеческому разуму? Судя по Посланию к Римлянам, Апостол Павел так не считал. Вера для него вовсе не была эмоциональным порывом. Напротив, Апостол знал, что вера постоянно требует опытного и разумного подтверждения в искушениях и в опасности ее утраты.

Подобно Аврааму, мы имеем обетование Божие, обещание спасения и вечной жизни. Мы верим ему. Но реальность, в которой последнее слово всегда остается за смертью, постоянно ставит под вопрос обещание жизни. Кто из нас скажет о себе, что он абсолютно свободен от сомнений? Апостол Павел в Послании к Римлянам серьезно размышляет над этой проблемой, ибо он мыслит как реалист.

На это указывает уже его словоупотребление. Ведь когда он говорит «спасаться», «быть спасенным» или «спасение», то при этом он подразумевает спасение как преодолении смерти, которое произойдет только в конце времен, и при этом произойдет телесным, видимым образом. А до того времени наше спасение постоянно остается под вопросом. Действительность и смерть видимы, а спасение невидимо, внешне не проявлено. О нем можно говорить только в образе надежды. Иногда такое расхождение между данностью и ожидаемым снимается мистическим энтузиазмом, восторгом, некими эмоциональными всплесками, которые принимаются за состояние спасения. Но для Апостола Павла такой иррациональный самообман был совершенно невозможен. Что же тогда может придать основательность нашей вере в спасение?

Сначала Апостол Павел говорит о нашем живом христианском опыте в настоящем. И на вопрос, почему мы абсолютно уверены в нашем спасительном будущем, он отвечает: «Потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам». Так, именно любовь Божия — основание нашей надежды на спасение.

Однако начинается всё с «мира» и «благодати». Эти ключевые слова обозначают желанное и дарованное в вере спасение. Вспомним, как Апостол Павел приветствует христиан в начале каждого из своих посланий: «Благодать вам и мир от Бога Отца нашего, и Господа Иисуса Христа». Далее Апостол наряду с прошлым («оправданные верою») и настоящим («имеем мир», «стоим в благодати») обращается к будущему времени, в котором и осуществится наше спасение. Глядя в будущее, Апостол Павел настолько в нем уверен, что рискует написать: он «хвалится». Он хвалится «надеждой на славу Божию», то есть уверенностью в том, что он некогда примет участие в славе Божией, в Его жизни, в непреходящем сиянии близости Божией. Такая «похвала», такая радость за себя не есть бахвальство, не есть дерзость, но своеобразный вид восхваления Бога, на Которого направлена наша вера и наша надежда.

Последующие строки показывают, что эта радость похвалы не умолкает и там, где, по человеческим понятиям, ей совсем не место, а именно в «скорбях», то есть во всевозможных страданиях и нуждах, постигающих верующего в этом злом мире. Они переносимы только потому, что он твердо знает: слава Божия вскоре положит неизбежный конец страданиям века сего. И здесь Апостол прибегает к такому способу аргументации, который называется «цепочкой заключений». Вообще–то «доказательства» Апостола сами по себе нельзя назвать строгими логически. Но всё построение отрывка, его торжественность, приподнятость придает ему характер убедительности и настроение радостной уверенности.

В своей «цепочке заключений» (страдания — терпение — стойкость — надежда) Апостол следует традиции библейской Премудрости, которая предполагала созревание человека в испытаниях, предполагала, что в человеке существуют душевные силы сопротивления жизненным ударам. Но уверенность Апостола Павла зиждется не на этих естественных душевных силах человека. Решающим для него является переживание любви Божией. Не нашей любви, а любви Божией! Именно в ней находит завершение взятая из ветхой Премудрости «цепочка заключений». Любовь Божия овладевает нами в нашем «сердце». Согласно библейской антропологии, слово «сердце» лишено сентиментальной окраски. Сердце — это сердцевина, умный центр нашей личности. Присутствие любви Божией в нас свидетельствует о себе Духом Святым.

Но почему мы знаем об этой любви? Может быть, наша уверенность в любви Божией есть результат некоего мистического озарения, доступного только религиозно одаренным личностям? Ничего подобного! Согласно рассуждениям Апостола Павла, наша уверенность в любви Божией коренится, во–первых, в самой истории, точнее: в верующем знании истории распятого за нас Иисуса Христа, как воплощения любви Божией к нам. Во–вторых, наша уверенность вырастает из самого опыта наших страданий. Наш опыт свидетельствует нам, что благодаря благодати Божией можно жить и побеждать враждебную нам реальность. Но этот опыт — печать на нашем знании. Сначала знание, а потом — опыт, ведущий к вере. Как призыватьТого, в Кого не уверовали? как веровать в Того, о Ком не слыхали? (14 Но как призывать Того, в Кого не уверовали? как веровать в Того, о Ком не слыхали? как слышать без проповедующего?Рим. 10:14). В начале отрывка Апостол Павел говорит о нашем живом опыте веры, а далее он изображает логику веры, то есть то, как вера вырастает из размышления над историческим явлением Христа, над Его смертью и воскресением, из размышления о Боге.

Какую же логику использует здесь Апостол? Дважды он прибегает к традиционному для его времени способу умозаключения «от легкого к тяжелому» (то есть от несомненного к еще более несомненному). «Ведь если нас, когда мы были врагами, Бог примирил с Собою смертью Сына Своего, то тем более, примиренных ныне, спасет нас в жизни Его». С человеческой перспективы предание Иисуса на смерть за грешников должно казаться безумием, парадоксальным выражением невероятной любви. При этом Апостол Павел исходит из эллинистической этики дружбы с ее высокими идеалами. Так, у Сенеки читаем: «Для чего я обретаю друга? Для того чтобы у меня был кто–то, за кого я мог бы умереть» (Сенека, Письма к Луциллию I, 9,10). Разумеется, Апостол Павел реалист и поэтому скептично относится к столь высоким эллинистическим идеалам дружбы. Он знает, что жертвенная смерть даже за очень доброго и праведного человека — дело очень редкое и требует чрезвычайной решимости. На фоне такой реальности смерть Иисуса Христа за неправедных и безбожных тем более должна показаться соблазном и безумием (ср. 23 а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие,1 Кор. 1:23). Но для Апостола Павла именно на Кресте обнаруживается вся безмерность Божественной любви, которую нельзя измерить никакими человеческими мерками. Это — любовь ко врагам. Бог заступился за Своих врагов! Он сделал их Своими друзьями. Если так, то тем более на грядущем Суде Он дарует нам, ныне Его друзьям, спасение и жизнь. Любовь Божия не нуждается ни в какой причине, ибо она — абсолютное добро. Любовь Божия — абсолютна и безусловна, как абсолютен и безусловен Сам Бог, ибо Бог есть любовь!

Не точию же, но и хвалимся в скорбех. Итак, пойми, каковы будущие блага, как скоро мы величаемся и тем, что представляется для нас печальным. Таков дар Божий и так-то в нем нет ничего неприятного. В делах внешних подвиги сопровождаются трудом, болезнью и несчастьем, а венки и награды приносят удовольствие; а там не так, но и борьба для нас приятна не менее награды. Так как испытания тогда были многочисленны, а царство было только в упованиях, бедствия были под руками, а блага в ожидании, и все это более ослабляло немощных, то (Павел) еще прежде небесных венцев дает им награды, говоря, что должно хвалиться и в скорбях. Впрочем, не сказал: вы должны хвалиться, но говорит: хвалимся, представляя увещание в собственном своем примере. Потом, так как сказанное представлялось странным и необыкновенным, то есть, что человек, борющийся с голодом, находящийся в узах и муках, оскорбляемый и унижаемый, должен хвалиться этим, то (апостол) раскрывает это и, что еще важнее, утверждает, что настоящие скорби не только по причине будущих благ, но даже сами по себе достойны того, чтобы ими хвалиться, потому что скорби сами по себе — благо. Почему же? Потому что приучают к терпению. Потому, сказав: хвалимся в скорбех, присовокупил и причину, говоря: ведяще, яко скорбь терпение соделовает. Заметь опять искусство Павла, как он обращает речь свою совершенно к противоположному. Так как скорби всего чаще заставляли христиан отрекаться от будущих благ и ввергали в отчаяние, то он утверждает, что вследствие скорбей следует надеяться, а не отчаиваться в будущем. См. 4 от терпения опытность, от опытности надежда,Рим. 5:4

καί также, έν ταΐς θλίψεσιν (#1877: 3836: 2568) В ЛИШвНИЯХ. Это СЛОВО ОТНО- сится к угнетению, трудностям, страданиям и горю, вызванным внешними обстоятельствами (SH; TDNT; Trench, Synonyms, 202f; Dunn), είδότες perf. act. part, (причины) от def. гл. οιδα знать: "потому что мы знаем", ότι что, вводит содержание знания, υπομονή терпеливая стойкость, терпеливое ожидание с надеждой (TDNT; NIDNTT; TLNT). κατεργάζεται praes. ind. med. (dep.) от κατεργάζομαι производить. Предложное сочетание перфектно (М, 112f).

Последовательность, наблюдаемая в этих стихах (скорби, терпение, опытность, надежда), представляет особый "риторический прием под названием «нанизывание», нередко встречающийся и в других текстах.Павел снова демонстрирует умение донести мысль, свободно пользуясь всем разнообразием средств, имевшихся в культуре того времени. Философы говорили, что тяжелые испытания доказывают истиннуюмудрость человека, который не настолько глуп, чтобы позволить им возобладать; истинный мудрец будет сохранять спокойствие в испытаниях. Ветхий Завет и еврейские предания рассказывают о мужчинах иженщинах, которых Бог проверял и закалял в испытаниях (хотя Ветхий Завет не умалчивает и о внутренней борьбе, которую испытывали такие библейские герои, как, напр., Давид и Иеремия, далеко не всегдапребывавшие в безмятежности).

Не токмо же хвалимся упованием получить будущую вечную славу, но хвалимся, говорит, и в самых скорбех, т. е. в печалях, гонениях, бедах, и вообще во всех тесных обстоятельствах. Для чего же мы хвалимся в скорбех? Для того, что мы знаем, что они производят терпение, посредством которого делается нам испытание, руководствующее нас непостыдному упованию. Но все ли хвалятся в скорбех? все ли принимают их с терпением: мы видим, что многие в несчастиях жалуются, досадуют и негодуют, а некоторые даже и отчаяние приходят. Апостол не сказал, что все хвалятся в скорбех, или, что скорби во всех производят терпение: но сказав в первом лице, «хвалимся в скорбех», дал нам знать, что он говорит то о самом себе и о всех подобных ему добродетелью. Так поистине: мы видим, как Апостолы хвалятся тем, что на соборищах биемы были, и радуются, что сподобились приять бесчестие за имя Господа Иисуса Христа (41 Они же пошли из синедриона, радуясь, что за имя Господа Иисуса удостоились принять бесчестие.Деян. 5:41): слышим, как сам Павел не срамляясь проповедует узы свои и скорби (12 По сей причине я и страдаю так; но не стыжусь. Ибо я знаю, в Кого уверовал, и уверен, что Он силен сохранить залог мой на оный день.2 Тим. 1:12): слышим, как он радуется во страданиях своих (24 Ныне радуюсь в страданиях моих за вас и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за Тело Его, которое есть Церковь,Кол. 1:24). Таковые люди хвалятся в скорбех потому, что они уверены в том, что скорби производят в нас терпение, посредством которого Иов соделался блаженным, и Богочеловек Иисус прославился (1 Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас.Иак. 5:1; 13 Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то.Ин. 13:13). Что же производит терпение?

Слово «хвалиться» иногда употребляется в Писаниях в положительном, а иногда в отрицательном смысле. Вот и Иеремия, когда говорит: Так говорит Господь: да не хвалится мудрый мудростью своею, да не хвалится сильный силою своею, да не хвалится богатый богатством своим. Но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня, что Я - Господь, творящий милость, суд и правду на земле (23 Так говорит Господь: да не хвалится мудрый мудростью своею, да не хвалится сильный силою своею, да не хвалится богатый богатством своим.24 Но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня, что Я - Господь, творящий милость, суд и правду на земле; ибо только это благоугодно Мне, говорит Господь.Иер. 9:23-24), то в одном и том же предложении он упоминает хваление и в похвальном, и в предосудительном смысле. Ибо если кто, говорит он, хвалится своей мудростью, или силой, или богатством, то он хвалится предосудительно, а если кто хвалится познанием Бога или постижением судов Его, и милосердия, и праведности, то такой человек хвалится похвально. От скорби происходит терпение. Если известно, что терпение есть одна из добродетелей души, то, без сомнения, скорбь, которая порождает душевные добродетели, должна быть названа не злом и не тем, что безразлично, но добром.

Мы хвалимся не только надеждою славы (См. 2 через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией.Рим. 5:2), но и спасительными скорбями, помня о величии награды, как говорит Иаков: Все принимайте с радостью, братья (2 С великою радостью принимайте, братия мои, когда впадаете в различные искушения,Иак. 1:2), и далее. Мы по той причине должны стремиться пострадать за имя Господне, что, когда окончится это испытание, мы примем вечную награду за него. Ибо, оценив награду, поймем, что никакая трудность не в состоянии с нею сравниться.

Даже скорби, встречающие так часто в жизни, не могут понизить силы нашей веры и надежды на будущее прославление. Напротив, они служат даже к тому, чтобы питать и оживлять эту надежду, которая делается твердою у тех, кто имеет терпение и опытность. Объяснение последних двух выражений см. у Ап. Иакова (3 зная, что испытание вашей веры производит терпение;Иак. 1:3) и у Ап. Петра (7 дабы испытанная вера ваша оказалась драгоценнее гибнущего, хотя и огнем испытываемого золота, к похвале и чести и славе в явление Иисуса Христа,1 Пет. 1:7; 6 в рассудительности воздержание, в воздержании терпение, в терпении благочестие,2 Пет. 1:6). Впрочем, у Ап. Иакова и Петра употребляется для обозначения опытности термин δοκίμιον, а у Павла – δοκιμή, так что можно сказать, что Иаков говорит о скорби как о средстве испытания человека; Петр же точно так же, как и Павел, в слове δοκιμή понимает под δοκίμων результат, какой получается у христианина из борьбы с искушениями, или состояние человека, испытанного скорбями, – состояние силы, мужества, которое победоносно вышло из борьбы с искушениями.

Не точию же, но и хвалимся в скорбех. Апостол ясно обнаружил свое непреодолимое великодушие. Ибо не сказал: «Терпим скорби», но: и хвалимся в скорбех, то есть величаемся и высоко думаем о себе, как участвующие в страданиях со Владыкою. Да и сего не сказал ясно, потому что так думать свойственно совершенным подобно ему, а других ободряет он будущим. См. 4 от терпения опытность, от опытности надежда,Рим. 5:4

«И что я говорю, продолжает Апостол, что мы можем хвалиться будущими благами? Даже настоящие бедствия таковы, что служат к нашей славе и мы можем ими превозноситься» (святой Златоуст). Как будто Апостол слышал возражение: будущее, говоришь, светло? Пусть оно светло, но настоящее очень скорбно: нас лишают имения, чести, крова, нас гонят, бьют и убивают. Эти настоящие скорби не сильны ли колебать и совсем погашать упование будущей славы? Нет, отвечает Апостол, и скорби эти туда же ведут, к укреплению и возвышению упования. Почему мы и ими можем хвалиться, как и упованием будущего. Святой Златоуст говорит: «итак, рассуди, каковы будущие блага, когда величаемся и тем, что по-видимому для нас горестно. Таков дар Божий; в нем нет ничего горестного! В делах мирских подвиги сопровождаются трудом, болезнями, утомлением, а удовольствием питают одни венцы и награды; напротив, здесь самая борьба доставляет удовольствие не меньше, чем и награда. И как во времена Апостольские искушения были многочисленны, а Царства только надеялись, напасти были под руками, а блага в ожидании и все сие лишало бодрости слабейших; то Павел, сказав, что должно хвалиться скорбями, указывает им награды, получаемые еще прежде небесных венцов. Впрочем, не сказал: вы должны хвалиться, — но, поощряя к подражению собственным примером, говорит: мы хвалимся. Поелику же представлялось странным и необыкновенным, чтобы человек, борющийся с голодом, находящийся в узах, терпящий пытки, оскорбления, поношения, должен был всем тем хвалиться; Апостол приводит на сие доказательство и, что еще важнее, утверждает, что настоящие скорби не только по причине будущих благ, но даже сами по себе достойны того, чтобы ими хвалиться, потому что скорби сами по себе суть благо. — Заметь, как Павел дает речи своей совершенно другой оборот, неожиданный. Поелику скорби всего чаще заставляли христиан отрекаться от будущих благ и ввергали в отчаяние, то он утверждает, что чрез скорби надлежит более уверяться в будущем, а не отчаяваться. — Скорби не только не истребляют сей надежды, но еще подкрепляют оную». В доказательство сей истины Апостол мог бы прямо сказать: ибо многими скорбми подобает нам внити в Царствие Божие (ср.: 22 утверждая души учеников, увещевая пребывать в вере и поучая, что многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие.Деян. 14:22). Следовательно, скорбь за веру и жизнь по вере есть знак, что мы прямо идем к Царству славы. Спаситель уже и ублажает таковых: блажени изгнани правды ради, яко тех есть Царствие Небесное (ср.: 10 Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.Мф. 5:10). Почему скорбящие в этом смысле суть как бы обладающие Царством Небесным, или славою Божиею, и смело могут хвалиться в скорбях. Но святой Павел входит в глубь души страждущего за веру и изображает цепь нравственно добрых расположений, какими она под скорбию восходит до непосрамляющего упования. Ведяще, говорит, яко скорбь терпение соделовает. Это первое звено с сей цепи. «Скорбь до получения будущих благ приносит уже важный плод — терпеливость» (святой Златоуст). Скорбь дает повод и случай к терпению и не только проявляет его, но дает ему стойкость и твердость, закаляет, делает тем, чем оно должно быть.

И не сим только, но хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает. Не только, говорит, хвалимся благами будущими, но, что еще более, даже настоящими скорбями своими. Не смущайтесь же, говорит, тем, что мы в скорбях: это и есть похвала для христианина.