Толкование К Римлянам послание ап. Павла, Глава 3: Ориген

То, что быть иудеем - великое преимущество, апостол объясняет следующим образом: Им вверено слово Божие. Хотя ныне и язычникам вверено слово Божие, иудеям, по слову апостола, оно был вверено раньше. Однако я спрашиваю: что имеется в виду, когда говорится, что им первым было вверено слово Божие? Идет ли речь только о текстах и книгах или также о смысле и понимании закона? Ибо мы видим, что многие иудеи от младенчества и до старости непрестанно учатся, но так и не приходят к знанию истины. Как же может быть истинным то, что они имеют великое преимущество в том, что им было вверено слово Божие, коль скоро они не разумеют ни того, о чем говорят, ни того, что утверждают? (1 Тим. 1:7)... Следует понимать так, что сказанное относится к Моисею, пророкам и прочим им подобным, кому было вверено слово Божие, так как они несомненно являлись иудеями и были обрезанными. Кроме того, следует относить это ко всем иудеям, которые были мудрыми и разумными слушателями и замечательными советчиками и кого, как сказано, Господь удалил из Иерусалима, когда разгневался на нечестие народа (См. Ис. 3:1-3)… Да и сами апостолы Христа, и избранный сосуд Павел (Деян. 9:15) происходили из обрезанных иудеев и обладали великим преимуществом во всех отношениях перед теми, кого они учили из числа язычников, так как им было вверено слово Божие. Однако... он сказал, что вверена была не буква, но вверено слово Божие. Тем самым для нас указан путь к пониманию: тем, кто читает и не разумеет, а также читает и не верит, была вверена только буква, о которой говорит апостол, что буква убивает (2 Кор. 3:6), слово же Божие было вверено тем, кто, разумея и веря в написанное Моисеем, также верует во Христа. Ибо Господь говорит: Если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он писал о Мне (Ин. 5:46). Однако если иудеи имеют великое преимущество в писаниях и в слове Божием, то не остались ли в стороне те, кто пришел ко Христу из язычников? Или и у них есть нечто, в чем они имеют великое преимущество? Послушай, что говорит Господь сотнику, уверовавшему из язычников: Истинно говорю вам: и в Израиле не нашел Я такой веры (Мф. 8:10). Посмотри, насколько больше преимущество у язычников, когда они приходят к вере. И в другом месте о них говорит Господь, что многие придут с востока и запада и с четырех сторон земли и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном (Мф. 8:11). Итак, когда речь идет о законах и писаниях, иудеи имеют великое преимущество во всех отношениях; когда же речь идет о вере, то, как явствует из сравнения, великое преимущество во всех отношениях имеют уверовавшие из язычников.

Итак, иудеям, как было сказано выше, вверено слово Божие, тем не менее некоторые, по словам Павла, неверны ни Богу, ни слову Божию. Именно они, поскольку неверны, названы обрезанными по плоти. О них и в другом месте апостол говорит: Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием (1 Кор. 2:14). Однако неверность этих людей не уничтожает верности Божией. Под Божией верностью мы разумеем либо верность Бога по отношению к тем, кому Он вверил Свое слово, либо верность Богу со стороны тех, которые получили от Него божественные слова. Так что будем помнить, что неверность тех, кто не пришел к вере или отпал от нее, - пусть даже они смеются над тем, что мы совершаем дела веры: постимся, милосердствуем, изучаем закон Божий, в мученичестве принимаем страдания Христа,- что эта неверность не уничтожает верности Божией, которая пребывает в нас.

Если даже некто и праведен, то он по необходимости в чем-то отходит от правды, так как сохранить правду в целости человеческая природа не в силах. А поскольку всякий человек лжив, то и некоторые из иудеев, будучи лживыми людьми, не верны. И если всякий человек лжив, то в тот день, когда Господь придет судиться с людьми, только Он один найдет оправдание в словах Своих: Его слова во всем правдивы, так как они суть слова истины... Следует знать и то, что данное высказывание: Всякий человек лжив, - взято из Псалма 115, где говорится: Я сказал в опрометчивости моей: всякий человек ложь (Пс. 115:2)... Нам могут возразить: если всякий человек лжив, то и Павел, поскольку он - человек, окажется лжив. И сам Давид, который сказал это, поскольку был человек, тоже будет лжецом, коль скоро всякий человек лжив, а значит, лживо и сказанное им, что всякий человек лжив... Таким образом, речь обращается в силлогизм¹ , который носит имя апории², то есть в неправильный силлогизм, иначе называемый ложным.

В этом мире есть множество видов религий, много философских направлений, много учений, которые опираются на ложные суждения и подкреплены обманчивыми доводами, чьи создатели хотя и ложно именуются мудрецами, тем не менее считаются людьми не малого и не ничтожного авторитета. Под их влиянием ложь принимается за истину, так что они наполнили почти весь мир неверными мнениями в отношении богопочитания и так что в заблуждение введены, если так можно выразиться, даже избранные. Посему так как истина Божия, и премудрость Его, и Его слово, придя, опровергли и обличили всякую ложь и при помощи истинной веры искоренили все утверждения обманных учений, - то через всякую ложь, которая прежде утверждалась людьми, преизобиловала истина Божия, обличая поддельные правдоподобия и в каждом отдельном учении преподавая простую истину веры. Вот в таком смысле апостол и говорит, что правда Божия преизобиловала в человеческой лжи. Однако чтобы стало еще яснее, о чем мы говорим, приведем несколько примеров. Существовало у людей учение, провозглашавшее высшим благом наслаждение, чем также логически утверждается, что провидения нет, раз следует жить не по законам, но наслаждением, - и это довольно искусно, красивыми речами и убедительнейшими доводами, обосновывается в бесчисленных книгах. Но посмотри теперь, каким образом тот, кто защищает истину Божию и кто философствует в согласии со Христом, Который есть Божия истина и Божия премудрость, учит людей, что высшее благо - это вечная жизнь, а вечная жизнь заключается в том, чтобы люди познали одного и единственного истинного Бога и Сына Его Иисуса Христа, и каким образом он со всей уверенностью утверждает промысел Божий, Который говорит: Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца (Мф. 10:29), и что Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных? (Мф. 5:45). Через каждую же такую вещь, когда опровергаются такие учения ложного знания, в человеческой лжи преизобилует истина Божия.
*** Однако, говорит Павел, не будем воспринимать это таким образом, будто Бог является несправедливым, когда обращает Свой гнев против людей. Ибо как можно считать неспра¬ведливым Того, Кто судит мир... А где суд, там, конечно, и справедливость, ведь и судья, и суд получили свое название от справедливости ¹... Когда говорится: Бог несправедлив, когда изъявляет гнев... - то это говорится не применительно к Богу и премуд-рости Божией, а по-человечески и применительно к утверждению: всякий человек лжив (Рим. 3:4; ср. Пс. 115:2)... Со всякой последовательностью справедливость достойно и по заслугам враждебна и неприязненна несправедливости, подобно тому как неприязненна и враждебна жизнь смерти и свет - тьме. Поэтому говорится, что Бог, в Котором есть справедливость, обращает Свой гнев на людей, в которых обитает несправедливость, поскольку они по природе своей враждебны друг другу.

Здесь под «миром» Павел подразумевает всех людей, которые в этом мире, как и в другом месте мы читали, что весь мир во зле лежит (1 Ин. 5:19).

Если учитель церковный наставляет слушателей простых и еще не захваченных ложными учениями и открывает им смысл божественной истины о каждой отдельной вещи, то в таком научении преизобилует Божия истина. Если же речь обращена к тем, кто противится истине и кто противоречит словам здравого учения, и они, возражая, бывают опровергнуты и переубеждены, так что, оставив мрак заблуждений, приходят к свету истины, тогда истина Божия не только преизобилует, но преизобилует во славу Его. Ибо Бог прославляется через того, кто, будучи исторгнут из обманчивого заблуждения, видит сияние истины. Итак, кто поймет это, тот, конечно, не говорит того, что дальше в послании выставляется в качестве неразумного возражения: За что еще меня же судить как грешника? - но осознает, что заслуживает осуждения, если только останется в человеческой лжи.

Когда кто-нибудь получает знание о добре и зле через восприятие естественного закона, то прежде всего пробуждается порок, и уже потом он постепенно изгоняется воспитанием, установлениями, увещеваниями, и совершается переход к добродетели. Ибо и Павел, как мне кажется, полагает то же самое, когда говорит: Но когда пришла заповедь, то грех ожил (Рим. 7:9). Но окажется, что и Спаситель, сказав в Евангелиях: Если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем (Ин. 15:22), говорил в том смысле, что той силой, которой Он, как говорят, наполнил мир, Он пришел к каждому из людей, и говорит в сердце его, и учит суждению о добре и зле. Вот поэтому и Павел говорит, что написано: «Нет праведного, нет разумевающего, нет ищущего Бога, все уклонились, сделались непотребными».... Что, может быть, покажется противоречащим другим Писаниям, которые свидетельствуют о некоторых как о праведных, настолько, что даже Иерусалиму сказано о Содоме, что «Содом оправдан из-за тебя» (Пс. 142:2). Но присмотрись пристальнее к осторожному выражению божественного Писания, как оно не говорит: «Оправдан Содом», - но утверждает: «Поскольку ты совершаешь многие злодеяния, и дела твои таковы, что ты превосходишь всех множеством грехов, то по сравнению с твоими злодеяниями уже и Содом оправдан». И потому, когда Павел говорит: «Не оправдается перед лицом Твоим ни один из живущих», - он имеет в виду не то, что всякий живущий не оправдается, но «перед лицом Твоим», то есть Божиим, не оправдается. Ибо сколь бы ни был праведен кто-либо, сколь бы ни был свят не только среди людей, но и среди более высоких и превознесенных творений, ясно, что в сравнении с Богом он не сможет оправдаться... Всякое же творение оправдывается в сравнении с худшим. Скажем, к примеру: в сравнении с остальным народом Мария, сестра Моисея (См. Исх. 15:20; Числ. 12), была праведна, и, опять-таки, в сравнении с Марией праведен был Аарон, и вновь, в сравнении с Аароном праведен был Моисей. Блажен, однако, тот, кто называется праведным в сравнении с лучшими, а не с наихудшими, как Содом, о котором упоминается, что он оправдан в сравнении с Иерусалимом (Иез. 16:48). Именно по этой причине я и опасаюсь, как бы не оказалось так, что в сравнении с нами, которые по наружности находятся в Божией Церкви, и соблюдают Его закон, и служат евангельским заповедям, некоторые из неверных заслуживают оправдания.

В самом деле: раз апостол сам говорит, что он только отчасти знает и отчасти понимает (См. 1 Кор. 13:9), то кого назвать разумеющим? Ибо насколько бы кто ни разумел, окажется, что он разумеет в отражении и намеках, потому что понимание лицом к лицу отнесено ко времени после сложения земного тела (Ср. 1 Кор. 13:12), а сейчас, как говорит Писание, тленное тело отягощает душу, и эта земная храмина подавляет многозаботливый ум (Прем. 9:15). Отсюда выходит, что нет никого разумеющего, ни ищущего Бога. Ибо пока мы заняты заботами о теле и ищем человеческого, мы не можем искать Бога или думать о том, что божественно (Ср. Мф. 6:24).

Мне кажется, не говорят «совратился», кроме как о том, кто когда-то стоял на верном пути. Отсюда ясно, что то первое создание разумной природы, которое сотворил Бог, было правым и находилось на верном пути через дар самого Творца. Но поскольку оно свернуло с него на левую дорогу греха, то сейчас заслуженно называется «совратившимся». Как, например, первый человек Адам, который с верного райского пути из-за обмана злого советника - змия уклонился на неправые и кривые тропы смертной жизни (См. Быт. 3:1-24). Следовательно, все, кто приходит в этот мир как его преемники, совратились и вместе с ним стали негодными (Ср. Рим. 5:12).
*** Итак, «все совратились, сделались негодными». К этому Павел добавляет: нет делающего добро, нет ни одного. Тяжкий приговор, который трудно обосновать. Ибо как такое возможно, чтобы нельзя было найти совсем никого, ни единого, кто бы делал добро, - ни среди иудеев, ни среди эллинов? Поверим ли мы, чтобы не было никого, кто когда-либо не принял бы странника, или не дал бы хлеба голодному, или не одел бы нагого, или не вырвал бы невинного из рук властителя, или не сделал бы еще какое-нибудь доброе дело? Не думаю, что апостол Павел хотел сделать такое неправдоподобное заявление. Полагаю, однако, что понимать его нужно таким образом, что он отрицает, что кто-либо из людей сам по себе сотворил добро. Например, если кто-либо заложит фундамент для дома, и выстроит одну или две стены, и соберет также некоторое количество дерева, - разве о нем скажут, что он сотворил дом, хотя, по всей видимости, именно он работал над домом? Напротив, о том скажут, что он сотворил дом, кто доведет до совершенства каждую отдельную часть всего здания. Именно так, я думаю, апостол и здесь говорит, что никто не сделал добра, то есть добра законченного: от ничего до полноты и совершенства. Если же исследуем, кто поистине добр и кто сделал совершенное добро, то найдем лишь Того, Кто говорит: Я - Пастырь добрый, а также: Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец (Ин. 10:11).

«Гроб», «язык», «яд». Позаимствовав из пятого псалма, апостол затем говорит: Гортань их - открытый гроб (Пс. 5:10). Как мне кажется, этими словами он описывает различные грехи человеческого рода. Всякий гроб скрывает нечистоту трупа умершего, почему и Господь в Евангелии говорит о книжниках и фарисеях, что они - гробы побеленные, которые снаружи кажутся людям красивыми, внутри же полны всякой нечистоты (См. Мф. 23:27). Представляется, что Павел в этом месте указывает, что на тех, о ком речь, лежит некая более значительная вина, поскольку он называет их гробом не закрытым и затворенным, но открытым. Ибо «закрытыми гробами» называются те, кого стыд до некоторой степени удерживает от открытого греха и от обнародования своих преступлений. А «открытым гробом» именуются те, кто свои скверны и нечистоту выставляют напоказ, кто имеет привычку и постоянство в своих злодеяниях, что есть крайний среди пороков, устраняющий даже стыд за содеянное, так что они уже не открывают своих уст для произнесения слова Божия, слова живого, но отверзают свою гортань и произносят мертвое слово, слово дьявольское, не от сердца, но из гроба. Поэтому если ты когда-либо увидишь человека, который похабными устами своими извергает бесстыдные слова или устами надменными и яростными произносит брань и хулу, - не сомневайся, что это о нем сказано, что гортань его - открытый гроб, ибо от избытка сердца говорят уста (Мф. 12:34; ср. Лк. 6:45; Притч. 24:2). К этому прибавлено: языком своим обманывают. Обман, это когда человек языком говорит одно, в то время как в сердце таит другое. Не знаю, оставляет ли этот грех незатронутым всякого праведника или избранного, но полагаю, что кто больше, кто меньше, однако никто не свободен от него совершенно, разве лишь Тот, о Котором написано: «Кто греха не сотворил, и не обрелось обмана в устах Его» (Ис. 53:9). Ибо если даже найдется кто-либо усердный и осторожный, то, возможно, в более важных вещах он и убережет себя, однако можно ли найти человека, который не впал бы в подобное дело либо по застенчивости, либо из-за небрежности? Ведь иногда по забывчивости люди упускают то, о чем следовало позаботиться, и, чтобы не обнаружить вины, оправдываются в этом иначе, нежели поступали... Яд аспидов на губах их. Змеиный укус убивает ядом тело, а укус отравленного слова убивает ложью душу. Это может случиться как из-за тех, кто обольщает людей клеветническими нашептываниями, так и из-за тех, кто еретическим учением, зараженным дьявольским ядом, обманывает души простецов.

Павел не сказал про змеиный яд, что им полны губы. Ибо хотя в пороке том, возможно, окажутся многие, однако немного тех, кто полностью и до конца пропитался бы заразой этого яда. Злословием же и горечью преисполнены уста очень многих. Ибо у кого уста настолько чисты, что его не затронул бы обычай злословить? Не говорю, что тех, кто достоин злословия, но тех, кого Господь не проклял, то есть мужей праведных и невиновных. Это скорый и подручный порок человеческой немощи, в особенности по отношению к подчиненным и низшим по званию, так что такого рода вещи считаются уже не злословием, но простыми словами.

Данное преступление, может быть, не покажется подходящим ко многим из тех, о ком апостол сказал: Ибо мы уже доказали, что как Иудеи, так и Еллины, все под грехом (Рим. 3:9), если только мы не поймем это в том смысле, что кровь проливается не только телесно, когда тело подвергается растерзанию. И отделяющие душу от Бога каким-либо соблазном называются «кровожадными» (Ср. Пс. 5:7, Пс. 25:9, Пс. 54:24, Пс. 58:3, Пс. 138:19; Притч. 29:10). Поскольку человекоубийцей называется тот, кто отделяет тело от души, которой оно оживотворяется, то гораздо вернее будет назвать человекоубийцей того, кто отделяет душу от истинной жизни, которая есть Бог. Под ногами же в этом месте понимай то, о чем говорит пророк: Едва не пошатнулись ноги мои (Пс. 73:1), то есть решения, которыми мы руководствуемся на жизненном пути.

Путь Христа или путь греха? Наш мир - это Христос (Ср. Рим. 5:1), и по этой причине путь мира есть путь Христа. Однако если мы также примем, что грешники, поскольку их вечно гнетут войны пороков, не знают пути мира, то тоже поймем правильно.

Если какой-нибудь человек постоянно размышляет о страхе Божием и разыскивает, что угодно Богу, а что - нет, то говорится, что страх Божий перед глазами его. Однако такой человек должен быть опытен и тщательно наставлен в законе Господнем, чтобы ему как-нибудь не убояться страхом там, где этот страх не нужен. Итак, следует всегда иметь перед глазами страх Божий. Не перед этими плотскими очами, поскольку нами не ищется что-либо видимое или телесное, но перед очами разума, которыми мы прозреваем как смысл, так и учение Божия страха, и через которые, как было сказано выше, мы понимаем, чего нужно страшиться, а чего - нет. Кто боится Бога, тот не боится светских властей.

Следует исследовать тщательнее, что это за закон, который говорит к состоящим под законом и, обращаясь к ним, лишает их всякого извинения... Если мы пожелаем отнести это к закону Моисея, который, без сомнения, говорит только к тем, кого он обрезал и наставил от чрева матери, то какая логическая последовательность окажется в том, что через этот закон, постановления которого касаются лишь одного народа, заградятся уста всех и что весь мир благодаря ему окажется повинен Богу? Ибо что может быть общего с этим законом у всех народов, у всего мира? И каким образом говорится, что познание греха произошло через закон Моисея, когда можно найти многих, которые и до него познали свой грех? Итак, из этого можно вы¬вести, что апостол Павел сказал это... не о законе Моисея, но о естественном законе, написанном в сердцах людей... Именно естественный закон говорит ко всем, кто в законе, от предписаний которого, мне кажется, свободны только младенцы, у которых еще нет суждения о добре и зле... Однако рассмотрим, что апостол назвал здесь всем миром. Сочтем ли мы, что под всем миром здесь понимается все земное пространство, так что равным образом имеются в виду и деревья, и камни, и зерно, и солома, которые в нем пребывают? Ибо все это представляется частями мира. Не думаю, что найдется кто- либо столь неразумный, чтобы утверждать такое. Следовательно, остается считать, что всем миром он называет всякое разумное существо. И как все неразумное в этом смысле оказывается исключенным, так же, мне кажется, и никакое разумное творение при таком логическом допущении не оказывается в стороне.

Посмотрим, каким образом благодаря закону происходит познание греха. Научаясь при помощи закона, что нужно делать, а чего остерегаться, а также тому, что есть грех, а что - нет, мы познаем. Итак, закон не является - подобно тому, как еретики обвиняют Бога закона - злым корнем и злым деревом, через которое приходит знание греха. Потому что Павел не сказал: «От закона познается грех», но: законом, - чтобы ты знал, что грех не произошел от него, но был познан благодаря ему. Если бы мы, к примеру, сказали: «Врачебным искусством дается познание болезни», - неужели медицина показалась бы тебе причиной болезни, раз качество недуга познается благодаря ей? Но как несомненно, что медицина, доставляющая понимание болезни, благодаря которому можно избежать недуга, есть благо, так же благ и закон, с помощью которого обличается и познается грех.

То, что мы выстроили выше, говоря, что не о законе Моисея сказано, что закон, если что говорит, говорит к состоящим, под законом¹ кто-нибудь, пожалуй, сочтет не столько верным, сколько натянутым утверждением, когда увидит, как теперь наименование закона применяется не к естественному закону, а к закону Моисея. Такой человек скажет, что апостол в данном месте показывает, что праведность Божия была явлена через закон, и не только через закон, но и через пророков, так что данное высказывание, без сомнения, можно понять как относящееся к закону Моисея... Так что же? Скажем ли, что апостол пишет, противореча самому себе? Многих порадовало бы подобное утверждение! Это обычно и случается с теми, кто разрывают единое учение веры на различные раскольнические мнения и изучают в божественных Писаниях только те свидетельства, которые подтверждают их собственные взгляды, а к толкованию тех речений божественного Писания, которые с ними не согласны, не притрагиваются, как говорит Господь, даже кончиком пальца. Тот же, кто верно и в полной мере отыскивает смысл священных книг, должен показать, каким образом представляющееся противоречивым на самом деле не является таковым. Итак, мы попытаемся также в данном случае показать, каким образом нашему предыдущему изложению не противостоит и это последующее... Мы уже много раз говорили, что в этом послании апостол упоминает много законов, причем таким образом, что только достаточно внимательный читатель едва может уловить, когда он переходит от одного закона к другому. Выше он говорил, что законом познается грех, и почувствовал, что на это можно ответить: «Стало быть, если от естественного закона происходит познание греха, от него может быть и познание праведности - согласно тому же сравнению, которое мы привели выше, со врачебным искусством»... Итак, поскольку он видел, что ему могут привести подобное возражение, он, сказав: Ибо законом познается грех, - добавляет: Но ныне, независимо от закона, явилась правда Божия. Вот что он имеет в виду: явление правды Божией не происходит посредством закона точно таким же образом, каким происходит познание греха, но правда Божия является независимо от закона. Ибо естественный закон мог изобличить природу греха и показать знание о нем; правда же Божия превосходит и превышает что бы то ни было, что ум человеческий в состоянии воспринять при помощи естественных ощущений... Ибо этот закон может знать, что праведно среди людей, - чтобы не делать ближнему того, чего сам не хочешь себе. Но разве он может естественным образом постичь ту правду, которая говорит: Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми (Мф. 6:1), и: Пусть левая рука твоя не знает, что делает правая (Мф. 6:3)? Такие и подобные праведные дела не может предписывать естественный закон, и поэтому апостол говорит: Но ныне, независимо от закона - то есть естественного - явилась правда Божия, имея в виду свидетельство закона Моисея и пророков, в которых Святой Дух многое написал о правде Божией при помощи образов и намеков. И не удивляйся, что одно и то же слово «закон», поставленное во второй раз в том же месте, имеет другое значение! Кроме того, если рассмотреть более тщательно, то в отношении этого высказывания у апостола имеется еще одно удивительное наблюдение. У греков принято ставить перед именами существительными частицы, которые мы называем артиклями. Итак, если он когда-либо называет Моисеев закон, то он предпосылает существительному обычный артикль, а когда хочет, чтобы подразумевался естественный, то именует закон без артикля.

Искуплением называется то, что дается врагам за тех, кого они удерживают в плену, чтобы они вернули им прежнюю их свободу. Итак, враги удерживали человеческий род в плену, который был побежден грехом, словно войной. Пришел Сын Божий, Который сделался для нас не только премудростью от Бога, праведностью, и освящением, но и искуплением (1 Кор. 1:30). И Самого Себя отдал в искупление, то есть предал Сам Себя врагам и пролил Свою кровь для них, жаждавших ее. И это стало искуплением верующих.

Научив нас многим и дивным вещам в отношении Господа нашего Иисуса Христа, которые говорятся о Нем прикровенно, в этом месте апостол предлагает нам нечто более очевидное, что, я полагаю, нелегко найти в других местах Писания. Ибо в то время как выше он сказал, что Христос отдал Себя Самого в искупление за весь человеческий род... теперь он прибавляет нечто более возвышенное и говорит, что Бог предложил Его в жертву умилостивления в Крови Его через веру. То есть что приношением Своего тела Он сделал Бога милостивым по отношению к людям и тем показал Свою праведность, отпустив им предыдущие согрешения, которые они совершили, прислуживая наихудшим тиранам в то время, когда Бог терпел и попускал, чтобы это происходило... В скончании века, в последние времена Бог явил Свою праведность и дал в искупление Того, Кого Он сделал Умилостивителем, потому что, наверное, если бы Он послал Умилостивителя раньше, Тот вернул бы к милости Божией не столь многих из человеческого рода, как в настоящие времена, когда мир представляется уже наполненным людьми. Ибо Бог праведен, а праведный не может оправдывать неправедных. И потому Он пожелал вмешательства Умилостивителя, чтобы верой в Него оправдались те, кто не мог оправдаться на основании собственных дел.

Хорошо, что апостол прибавил слова: в настоящее время, - ведь в течение настоящего века правда Божия открывается в долготерпении, в то время как правда будущего - в воздаянии.

Поскольку мы пытаемся доказывать, что апостольское писание цельно и что в нем все стоит на своем месте, то нам предстоит рассмотреть, кто же бывает оправдан одной верой без дел. Что касается конкретного примера, то, я полагаю, достаточно будет того самого разбойника, который, будучи распят вместе со Христом, возопил с креста: «Господи Иисусе, помяни меня, когда придешь во Царствие Твое!» (Лк. 23:42) В Евангелиях не описывается никакого его другого доброго дела, но ради одной лишь этой веры Иисус говорит ему: Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю (Лк. 23:43)... Итак, человек оправдывается верой, и дела закона сюда ничего не привносят. Там же, где нет веры, которая оправдывала бы уверовавшего, даже если у кого-нибудь имеются дела закона, они не воздвигнуты на основании веры, и хотя и представляются добрыми, тем не менее не могут оправдать совершившего их, потому что ему недостает веры, которая есть признак тех, кого оправдывает Бог.

Утверждающим, будто один Бог иудеев, а другой - язычников, то есть один - закона, а другой - Евангелия, будет довольно трудно и неудобно отвечать на это, потому что апостол Павел вполне отчетливо высказал свое мнение, не только говоря, что один и единственный Бог у иудеев и язычников, но и прибавляя, что Один и Тот же оправдывает обрезанных по вере и необрезанных через веру.

Павел не только говорит, что один и единственный Бог у иудеев и язычников, но и прибавляет, что Один и Тот же оправдывает обрезанных по вере и необрезанных через веру... Ибо Тот же Самый Бог оправдывает верующих из обоих народов: не по преимуществу обрезания или необрезания, но взирая лишь на их веру.

Посему кто не верует Христу, о Котором написал Моисей в законе, тот разрушает закон. Верующий же Христу, о Котором написал Моисей, подтверждает закон верой, потому что верует во Христа... Поэтому и Сам Господь говорил: Я пришел не нарушить закон, но исполнить (Мф. 5:17). Итак, ни один из святых, ни Сам Господь не разрушают закон, но его временная и преходящая слава разрушается и преодолевается славой вечной и пребывающей.