К Галатам послание ап. Павла, Глава 1, стих 8. Толкования стиха

Первые века христианства в особенности ознаменовались проявлением целого ряда зловредных ересей, пытавшихся в корне извратить Христово учение, но они были изобличены и решительно осуждены Вселенскими Соборами, установившими на вечные времена, в полном согласии со Словом Божиим и Преданием Церкви, формулировку всех основных истин, или догматов христианской веры. Правым исповеданием этих истин признавалось то, «во что веровали все, во что веровали повсюду, во что веровали всегда». Это правое, или православное учение христианской веры и благочестия установлено вполне и окончательно и не подлежит с тех пор никаким переменам или видоизменениям, до скончания века, что было на Соборах торжественно провозглашено и закреплено апостольской анафемой, изреченной еще св. Апостолом Павлом, который писал пошатнувшимся в вере Галатам: «Если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема... Кто благовествует вам не то, что вы приняли, да будет анафема» (Гал. 1:8–9). А как часто в наше злокозненное и шаткое время можно встретить людей, которые, называя себя «христианами», позволяют себе возмущаться этой апостольской анафемой или кощунственно насмехаются над ней, не признавая за ней никакой силы и значения! Между тем, в наше время, хотя почти не осталось тех ересей, которые когда-то так волновали Церковь и были осуждены Вселенскими Соборами, или они утратили свою остроту и не ищут более с прежней напористостью адептов, все же появляются разного рода новые разновидности их. Да и внутри самой Церкви возникают «веяния» или «движения», которые не всегда можно в полном смысле слова назвать ересями, поскольку они не выступают прямо против догматического учения Церкви, но которые, под предлогом якобы необходимых «реформ», подрывают самые основы христианского учения о вере и благочестии, стремясь сделать его «солью обуявшей» – безплодным для христиан.

Никому не следует удивляться, что апостол, утихомиривая грубых нравом, был так раздражен. Ведь он негодует ради спасения галатов, против врагов христианского учения. Такое возмущение показывает, что не мал грех - по принятии веры обращаться к закону.

Слово «анафема» по‑гречески означает «отлучение», то есть все, кто не верен откровению Воскресшего, должны быть отлучены от общения со Христом и Его воскресшим телом – Церковью. Почему? Потому что Господь наш Иисус Христос отдал Себя Самого за грехи наши, чтобы избавить нас от нынешнего лукавого века. А вы, несмысленные галаты, пишет им апостол Павел, вместо этого снова возвращаетесь в это лукавое время. Вот смысл…

Когда некоторые из такого рода людей, торгуя своими заблуждениями по областям и городам, пришли также к галатам, и когда галаты, наслушавшись их, почувствовали как бы какое-то отвращение к истине и начали, отбросив манну вселенского учения, услаждаться нечистотами еретической новизны; тогда Павел употребил весь авторитет своей апостольской власти и с крайней строгостью определил: «но если бы даже мы, — сказал он, — или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что́ мы благовествовали вам, да будет анафема». Что значат слова его: «но если бы даже мы»? Почему не сказал он: «но если бы даже я»? Это значит: хотя бы Петр, хотя бы Андрей, хотя бы Иоанн, хотя бы наконец весь сонм апостолов благовестит вам что-нибудь другое, чего мы не благовествовали, анафема да будет. Потрясающая угроза! Чтобы утвердить неизменность прежней веры, Апостол не пощадил ни себя, ни прочих апостолов! Мало того, хотя бы, говорит он, «Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема». Ему недостаточно было для охранения однажды преданной веры упомянуть о существах человеческой природы: он объял и ангельское превосходство. «Если бы даже мы, — говорит, — или Ангел с неба». Не то значит это, чтобы святые небесные ангелы действительно могли погрешать; но вот что он хочет сказать этим: если бы, то есть, случилось даже невозможное, кто бы ни был тот, кто покусится изменить однажды преданную веру, анафема да будет.

Если вы увидите у них чудеса или пленитесь их заверениями о себе самих, что они суть ученики Симона, — если бы я сам даже пришел к вам с иным Евангелием, или Ангел, который, ко­нечно, не может низойти, но если бы нисшел для того, чтобы приба­вить или уменьшить против того, что я предал вам — анафема да бу­дет.

Аще мы или ангел с Небесе благовестит вам паче. Неизменяемость и единство Евангелия Апостол подтверждает указанием на то, что если бы даже он сам захотел изменить что-нибудь из проповеданнаго Галатам, или если бы (допуская невозможное) ангел небесный стал проповедовать иначе, то Галаты могут отвергнуть такую проповедь.

Эти слова апостола могут быть поняты как гипербола, не означая, будто апостол или ангел с неба могли бы проповедать иначе, чем прежде... хотя ангелы, которые не сохранили своего первоначального состояния, могли претерпевать изменение.
*** На стих 8-9. Но хота бы мы или даже ангел с неба сошел благовествовать вам нечто сверх того, что мы благовествовали вам, да будет отлучен. Как мы сказали прежде, так и теперь я слова повторяю: Если кто-либо будет благовествовать вам нечто сверх того, что вы приняли, да будет отлучен. Эти слова Апостола могут быть приняты, как некоторое преувеличение (hyperbolice), а не в том значении, будто апостол или ангел с неба могли бы проповедать иначе, чем прежде сказали. Но даже если бы и так могло быть, что изменялись бы и апостолы, и ангелы, однако не должно отступать от того, что однажды было принято. Так должно думать особенно, когда сам Апостол показывает твердость своей веры, говоря в другом месте: Я знаю, что ни смерть, ни жизнь, ни ангелы, ни владыки, ни настоящее, ни будущее, ни крепость, ни высота ни глубина, и никакая другая тварь не может отлучить нас от любви Божией, которая во Христе Иисусе Господе нашем (Рим. 8:38). Истину говорю вам, не лгу, так как совесть моя дает мне свидетельство (Рим. 9:1)¹. Несомненно, что это сказано не тем, кто мог бы когда-нибудь отступить от веры во Христа и от любви к Нему. Но те, которые хотят видеть в этих словах истину действительную, а не предположение kaq upoqesin dictum, т. е., которые хотят видеть мысль, что и Апостолы и даже Ангелы могут обратиться к злу, представляют в доказательство то, что и сам Апостол Павел знал, что и он может пасть, если будет жить более нерадиво; это видно из его слов: Но я покоряю и порабощаю тело свое, чтобы, проповедуя другим, мне самому не оказаться осужденным (1 Кор. 9:27)², это видно и из того, что и Ангелы, которые не сохранили своего первоначального состояния³, но оставили свое жилище, были способны к изменению в вечных узах под мраком соблюдаются они на суде великого дня (Иуд. 1:6)⁴. Только естество Бога одного неизменно, о чем пишется так: Ты же — тот же самый (Пс. 101:28), и Сам Он говорит о Себе: Я — Бог ваш, и не изменяюсь (Мал. 3:6). Что пал светоносный (lucifer), который восходит утром, это так же известно, как и то, что Посланный некогда ко всем народам был сокрушен на земле. Известный ученый муж Тертуллиан искусно писал относительно этого места против Апеллеса и его сестры Филумены, которою овладел некоторый ангел дьявольского духа и развращенный; он писал, что это тот ангел, против которого задолго прежде рождения Апеллеса Дух Святой пророчески изрек отлучение (анафему) через уста Апостола. Затем anaqema есть понятие (verbum) собственно еврейское и употреблено как в книг Иисуса Навина, так и в книге Чисел (Нав. 6:17-18; Чис. 21:2-3), когда Господь повелел, чтобы все, что было в Иерихоне и принадлежало Модианитам, считалось под заклятием и отлучением. Спросим тех, которые Христа и Апостола Павла считают Одного — Сыном, а другого рабом благого и еще в то время неизвестного (?) Бога, Который не хотел ни злословить (nesciat maledicere — проклинать) ни осуждать кого-либо: каким образом Апостол Его употребляет слово Иудеев, т. е. слово Творца, и выражает пожелание (velit), чтобы погиб или Апостол, ила Ангел, хотя Сам Он не хотел мстить. А прибавление его: Как мы сказали прежде, так и снова я повторяю, показывает, что и в начале Апостол предостерегал от того же самого, т. е. провозгласил отлученіе тех, которые будут учить иначе, и теперь после того, как обнаружилась такая проповедь, он произносит отлучение, которое раньше предсказал. Поэтому он произнес отлучение и себе, так как его обвиняли, будто он в Иудее делает одно, а среда язычников проповедует другое, и против Ангела, который, как это известно было всем, по достоинству выше даже его предшественников Апостолов Так что, по его словам, и значение (auctoritas) Петра и Иоанна не должно считаться столь великим, когда он Павел ни для себя, учившего их Галатов раньте, ни для Ангела не считал позволительным проповедать иначе сравнительно с тем чему они были научены раньше. Итак он обозначил по имени только себя и Ангела, а прочих указал без имени: если кто-либо, говорит он, будет благовествовать вам, чтобы общим словом кто- либо не нанести обиды своим предшественникам, и, однако, в скрытом виде указать их имена.

Замечай благоразумие апостола! Чтобы кто-нибудь не сказал, что он по тщеславию составляет свои собственные догматы, но подверг проклятию также и самого себя. А так как они опирались еще на достоинство Иакова и Иоанна, то ввиду этого он упомянул и об ангелах. "Чтобы ты не указал мне, – говорит он, – на Иакова и Иоанна, (я и говорю): хотя бы даже кто из первых ангелов с неба стал повреждать проповедь евангельскую, – да будет анафема". И не напрасно он сказал – "с неба" (с небесе), но с тою целью, чтобы ты, на основании того, что и священники называются ангелами (в словах): "Ибо уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его, потому что он вестник Господа Саваофа" (понеже устне иереовы сохранят разум, и закона взыщут от уст его, яко ангел Господа Вседержителя есть) (Мал. 2:7), – не подумал, что здесь говорится об этих ангелах, он прибавлением слов "с неба" указал на горние силы. И не сказал: "если будут проповедовать противное", или – "ниспровергнут все", но – "если бы и маловажное что стали благовествовать несогласно с тем, что благовествовали мы, да будут анафема". См. ст. 9

Пламенный любитель слова, разумею Апостола Павла, не только против себя и других Апостолов произносит приговор, если отважатся на какое-либо нововведение в проповеди, но говорит при этом и об Ангелах, и не просто о каких-либо, но об Ангелах с небесе. Впрочем, он сказал это, не имея, как думал ты, намерения оскорбить тех, которые никогда не дерзали, не дерзают и не дерзнуть этого сделать, но желая преградить путь к доверию губительным демонам, чтобы, воспользовавшись тем предлогом, что и они были сотворены Ангелами, не ниспровергли они проповеди. Ибо что говорит Ап. Павел? Аще мы, или Ангел с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет. И Ангелы настолько заботились о безопасности проповеди, что посланный к Корнилию указал ему на учителя, а не предоставил дела благовествования себе.

От клеветников и нарушителей заповеди Божией, которая предписывает: не послушествуй на друга твоего свидетельства ложна (Исх. 20:15), должно отвращаться. Ибо, если царь и пророк Давид говорил: оклеветающаго тай искренняго своего, сего изгонях: гордым оком и несытым сердцем, с сим не ядях (Пс. 100:5), то во сколько раз более мы должны отвращаться от тех, которые изрекают ложное свидетельство против стольких святейших отцов, а более против всей вселенной? Итак, пусть ваше благоговеинство содержит ту веру, которую приняло. Ибо благодать Христа предана нам апостолами и изъяснена святыми отцами: она и ныне имеет силу и до скончания мира будет сильна. Таким образом апостол, пиша к Галатам, говорил: аще кто вам благовестит паче, еже приясте, анафема да будет. Бог же и погрешающих да соединит с своею Церковью; Он говорит чрез пророка: живу Аз, глаголет Адонаи Господь, не хощу смерти грешника, но еже обратитися и живу быти ему (Иез. 33:11).

εύαγγελίζηται aor. conj. med. (dep.) от ευαγγελίζομαι провозглашать благую весть, проповедовать евангелие (TDNT; EDNT; TLNT; Bruce). Aor. может указывать на единократное действие проповеди. Conj. с έάν в cond. 3 типа, в котором условие рассматривается как возможность. εύηγγελισάμεθα aor. ind. med. (dep.) от ευαγγελίζομαι; издательское "мы" (GGBB, 394). άνάθεμα обвинявмый, предназначенный для уничтожения (TDNT; GELTS, 28; Betz; RAC 8:1-29; MM), έστω praes. imper. act. 3 pers. sing, от ειμί быть.

Некоторые еврейские мистики этого периода утверждали, что они получили откровение от ангелов (особенно часто это встречается в апокалиптической литературе). Клятвы и проклятия были обыденным явлением в древней религии, чародействе и в повседневной жизни. Павел, возможно, намекает здесь на проклятия завета, направленные на тех, кто нарушил закон Моисея (Втор. 27, 28); более важно используется для «анафемы» во Втор. 13: лжепророки и те, кто слушает их, должны быть истреблены.

.9 Те, кто, помимо веры в Иисуса Христа, выдвигают иные требования для спасения, искажают благовестие и подлежат осуждению Божию. анафема. Означает "отлученный от Бога" (Рим. 9,3).

Не то, что мы... правильнее: вопреки тому, что мы (παρ ό) или: кроме того, что мы благовествовали, т. е. с прибавлениями от себя. - Но если бы даже мы... Ап. предполагает, на основании примера Ап. Петра (см. дальше Гал. 2:11-14), что даже он не гарантирован от возможности измены своему Евангелию (напр., под действием мучений). - Ангел с неба. Это - случай невозможный, и Ап. приводит его только для усиления мысли. Следует поэтому здесь вставить выражение: "если бы это было возможно"... Анафема. У 70-ти это слово служит термином для обозначения понятия "херем" - отлучение, назначение чего либо, взятого из имущества или семьи человека, Богу или для того, чтобы привести это, как дар Богу, или же для уничтожения, как предмет, возбудивший против себя гнев Божий. Как и в других посланиях Ап. Павла (ср. напр. 1 Кор. 16:22), здесь это слово употреблено в последнем смысле. Но в каком смысле Ап. понимает самое отлучение - в смысле ли суда Божия, или суда Церкви? Цану представляется, что здесь сказано только, что такой проповедник Евангелия предоставляется суду Божию, а не дисциплинарному церковному суду (стр. 50). Но понятие анафемы или херема у евреев предполагало собою удаление из общества израильского (ср. 1 Езд. 10:8; Неем. 13:28). Если же Цан находит невозможным применение церковного отлучения к Ангелу, то и это возражение неосновательно: ведь Ап. мыслит здесь Ангела, как присутствующего на земле в виде человека и как члена Церкви, а, след., как в некотором роде подлежащего церковной дисциплине (опять, разумеется, предположительно). Некоторые полагают, что если бы Ап. Павел жил в наше время, когда о христианстве среди христиан существуют различные взгляды, то он не отнесся бы с такою строгостью к разномыслящим с ним. Таким образом, Ап. несколько заподозривается в излишней горячности и резкости, которая будто бы объяснима только условиями тогдашнего времени... Но рассуждать так совершенно нет основания. Ап. говорил так резко об иномыслящих потому, что он питал горячую любовь к Галатам, которых сбивали с пути спасения иудействующие, и затем потому, что он глубоко сознавал истинность своей проповеди. При таких же чувствах он несомненно и в наше время с не меньшей резкостью отозвался бы о тех мнимых христианских мыслителях и учителях, которые похищают у простых верующих их самое дорогое достояние - веру во Христа, как в Сына Божия, воплотившегося для нашего спасения и искупившего нас. И тем из современных христианских пастырей, которые слишком снисходительно относятся к иномыслящим, иномыслие которых подрывает самые основы истинной веры, следовало бы подражать великой ревности Апостола языков....

Поелику противники говорили, что божественные апостолы хранят закон, то божественный Апостол оставил противников, чтобы не подумали, будто бы делает это по какой-либо ненависти и неприязни, перешел же к большему, все объемля под сим большим, и себя самого прежде других подверг проклятию. Об Ангелах же упомянул, нимало не предполагая, чтобы кто-либо из святых Ангелов стал учить тому, что противно Божественной проповеди (ибо знал, что сие невозможно), но отвергая сим всякое человеческое нововведение.

В этих стихах (8 и 9) выражает святой Павел главный предмет Послания — неизменность Евангелия в том смысле и духе, как он преподал его Галатам. Хоть в первой части он доказывает свое Апостольское достоинство, то есть что он от Самого Господа научен Евангелию и получил власть проповедать его языкам; но цель и этого очевидно та, чтобы внушить, что как учение Евангельское, им проповедуемое, от Господа есть, Божественно, то его изменять нельзя по человеческим соображениям. Когда Бог говорит, тварь разумная должна благоговейно слушать и покорно принимать. Своеличные постижения и соображения должны быть обращены лишь на то, чтобы полнее и глубже усвоить заповедуемое. Положение Апостола таково: никто и ничего не может изменить в преданном Евангелии. Кто покусится на это, из земных или небесных, тому анафема. Это похоже на то, что в Апокалипсисе говорится: аще кто приложит к сим, наложит Бог на него язв... И аще кто отымет... отымет Бог часть его от книги животныя (ср.: Откр. 22:18-19). Что никто не может изменять Евангелия, это выражает святой Павел в словах: аще мы, или Ангел с небесе. Апостол берет самые высшие лица — Апостолов и Ангелов: ибо на земле в деле веры никого нет выше Апостолов, небо же наполняют Ангелы. Но если и они, покусившись изменить Евангелие, не могут избежать кары небесной, то кто может делать это безнаказанно? Под: мы — ближайше разумеется сам апостол Павел с спутниками своими; но, судя по силе речи, можно полагать, что святой Павел этим словом обнял и себя, и всех Апостолов. Так святой Златоуст: «произнесши проклятие на благовестников и Ангелов, сим обнял он всякое достоинство; а произнесши оное и на себя самого, сим указал на всякое сродство и содружество. Не говори мне, говорит: сему учат такие же Апостолы и друзья твои; я и себя самого не пощажу, ежели не то буду проповедывать. Впрочем, он говорит сие не для осуждения других Апостолов, как бы извращавших проповедь Евангельскую; нет! Ибо говорит: аще убо аз, аще ли они, тако проповедуем (1 Кор. 15:11); но сим он хотел только показать, что достоинство лиц не принимается в уважение, когда речь идет об истине». Словами: паче, еже — означает Апостол не противное только, но и разное несогласное с духом Евангелия, вообще не то, что им предано от лица Божия. «Не сказал: ежели противное будут благовествовать или всё превратят; но, если и маловажное что будут благовествовать несогласно с тем, что мы благовествовали, или хотя несколько изменят что-либо в проповеди, анафема да будет» (святой Златоуст). В какой силе говорит так святой Павел об Апостолах и Ангелах? Говорит так предположительно. Мы веруем, что Апостолы благодатию Духа Святаго были ограждены от уклонения от истины и что Ангелы столько утверждены в истине и добре, что для них ложь и грех стали нравственною невозможностию. Не по природе своей они такими признаются, а по благодати Божией. По естеству один Бог неизменен; но сие свойство сообщается и тем, кои глубже входят в общение с Ним. Мысль Апостола та, что, если б даже невозможное стало возможным, Евангелие все должно пребывать и пребудет неизменно. Блаженный Феодорит говорит относительно Ангелов: «об Ангелах упомянул (Апостол), нимало не предполагая, чтобы кто-либо из святых Ангелов стал учить тому, что противно Божественной проповеди (ибо знал, что сие невозможно), но отвергая сим всякое человеческое нововведение». Блаженный Иероним предпочитает ту же мысль, но приводит и другую. «Можно, — говорит, — принять, что это сказано предположительно (иные читают: иперболично), не потому, чтобы Апостолы и Ангелы могли иначе проповедывать, нежели как однажды преподано; но, если б и могло быть, чтобы Апостолы и Ангелы изменились, все от того, что однажды принято, отступать не должно. Сам Апостол твердость своей веры в другом месте выставляет несокрушимою, говоря: Известихся, яко ни смерть, ни живот, ни Ангелы, ни Начала, ниже Силы, ни настоящая, ни грядущая, ни высота, ни глубина, ни ина тварь кая возможет нас разлучити от любве Божия, яже о Христе Иисусе Господе нашем (ср.: Рим. 8:38—39). И еще: истину глаголю о Христе, не лгу, послушествующей ми совести моей Духом Святым (Рим. 9:1). Это не суть слова такого человека, который мог бы когда-либо отступить от веры и любви Христовой. Те же, которые не хотят принять, что это сказано предположительно, но думают, что сказано в прямом смысле, то есть что и Апостолы, и Ангелы могут измениться на худшее, противопоставляют сему то, что и сам Павел сознавал, что может пасть, если вознерадит, говоря: умерщвляю тело мое и порабощаю, да не како, иным проповедуя, сам неключим буду (1 Кор. 9:27); и Ангелы изменчивы, так как некоторые из них не сохранили своего начальства (см.: Иуд. 1:6). Един Бог по естеству неизменен, как пишется: Ты же тойжде ecи (Пс. 101:28), и как Он Сам о Себе говорит: Аз Господь Бог ваш и не изменяюся (ср.: Мал. 3:6)».

Дабы кто-нибудь не сказал, что он по честолюбию восхваляет свое собственное учение, то он и самого себя анафематствует. И так как они прибегали к авторитету и ссылались на Петра и Иакова, поэтому упомянул и об ангелах. Прибавил же слово с неба, потому что и священники назывались ангелами. Итак, чтобы ты не подумал, что говорит о священниках, он указанием на небо обозначил вышние силы. И не сказал: если противное будут проповедовать, но – если нечто малое будут возвещать вам сверх того, что мы вам возвестили. Итак, подвергая анафеме ангелов и себя, он отвергает всякий авторитет То есть апостол Павел считает единственным для себя авторитетом Самого Христа и человеческую дружбу в деле веры. Не говори мне, что твои апостолы проповедуют другое; я самого себя не пощажу, если не буду благовествовать. И говорит он это не в унижение апостолов, а желая заградить уста обольстителям и показать, что не признает авторитета, когда заходит речь о догматах.