К Евреям послание ап. Павла, Глава 8, стих 3. Толкования стиха

Та же сопряженность, которая существует между смертью Христовой на Голгофе во времени и Его жертвою в Небесной Скинии вне времени, существует между жертвоприношением на Небе и многократным совершением Евхаристии на земных престолах. Речь идет не о повторении единой жертвы Христовой, а о множественном ее преломлении в жизни Церкви во времени.

В учение Евр. о Церкви входит существенной частью чаяние эсхатологического свершения, которое по-прежнему остается целью земного пути христианства во времени. Конец Иерусалима в 70 г. есть прообраз мирового конца. Этот прообраз еще не исполнился вне времени. Откровение о Церкви в Евр. стоит под знаком чаемого эсхатологического исполнения.

Частный вопрос связан с местом жертвоприношения Иисуса Христа как Первосвященника Нового Завета. По Евр., жертва Христова, отличающаяся, как жертва однократная, от многократных жертв Ветхого Завета, состояла в принесении Его Крови. Иисус Христос излиял Свою Кровь на Голгофском Кресте. Поэтому Евр. читается на литургиях Великого Поста, когда верующие готовятся к молитвенному участию в Страстях Христовых и к прославлению Его Воскресения.

И тем не менее в Евр. ясно говорится, что Первосвященник Нового Завета принес Свою жертву в Небесной Скинии (8: 1—3; 9: 24).

Евр. 8: 1—3:

1. «Главное же в том,... мы имеем такого Первосвященника, Который воссел одесную престола величия на небесах»;

2. «и есть свягценнодействователь святилища и скинии истинной, которую воздвиг Господь, а не человек»;

3. «Всякий первосвященник поставляется для приношения даров и жертв; а потому нужно было, чтобы и Сей также имел, что принести».

«Место» служения Первосвященника Нового Завета есть святилище небесное во славе, «скиния истинная, которую воздвиг Господь, а не человек» (8:1–2). Там и приносит Он Свою жертву. Его жертва, предполагаемая Его священством (ст. 3), связана, во-первых, с местом приношения (стт. 4–5), во-вторых, с лучшим Заветом (стт. 6–7) и, наконец, с пророческим словом (стт. 8–13). На земле Иисус не мог бы быть священником (ср. еще 7:13–14), хотя земная скиния и сделана по образу небесной (ср. еще 9:23–24). Пророческое слово, которое приводится в Евр., есть слово Иеремии о Новом Завете (31:31–34). Если предсказание Нового Завета есть свидетельство о близком прехождении Ветхого Завета, то замечание 8в плане Евр. может иметь только тот смысл, что это прехождение, неотвратимость которого была открыта Иеремии, еще не совершилось и тогда, когда составлялось Евр.

д) Жреческое служение Иисуса Христа на небе в сравнении с жреческим служением левитских священников при скинии Моисеевой, и конечная судьба несовершенного ветхого завета с его неудовлетворительным жречеством.

1) Евр. 8:3. Всяк бо первосвященник, во еже приносити дары же и жертвы поставляем бывает: темже потреба имети что и сему (Иисусу Христу), еже принесет (на небе). Что же приносит в жертву Христос на небе? Сие небесное жертвоприношение состоит в том, что Христос непрестанно ходатайствует за нас пред Отцом своим Небесным, ссылаясь на ту единократную и великую жертву, которую принес Он на земле, будучи заколен на кресте.

Мы читаем далее, с 3-го стиха и ниже: всякий первосвященник поставляется для приношения даров и жертв, — то есть посылается людьми, — а потому нужно было, чтобы и Сей также имел, что принести(Евр. 8:3). Сей — это Христос. 

А что Христос должен был соделаться служителем первообразнаго святилища, это ап. доказывает тем, что Христос не мог быть священником на земле, так как важнейшую обязанность священников, принесение жертв, здесь уже исправляли поставленные по закону священники из рода Ааронова. Ап. при этом дает понять, что не должно и жалеть о том, что Христос не сделался служителем земной скинии. Эта скиния, говорит он, только тень небеснаго святилища (των επουρανίων ср. των αγίων). Но что это за небесное святилище, образ (τΰίτος) котораго Моисей видел на горе Синае и которое теперь имеет в виду апостол? Так как ан. говорит, что эта небесная скиния не принадлежит к произведениям земнаго мира (9, 12) и находится над небесами (9, 23), так как затем Христос, по словам апостола, с Своею жертвенною кровию прошел чрез небеса (9, 24), то на основании этого можно заключать, что ап. под небесной скинией разумеет небо как жилище Божие. Но если принять во внимание изречения апостола о том, что Христос возсел одесную престола Божия на небесах (8, 2), что Он стал выше небес (4, 26), то из этого можно, пожалуй, вывести заключение о существовании на небе особаго святилища, которое заключает в себе первообразы земной скинии и ея принадлежностей. Как выйти из этого затруднения? Более вероятности имеет то объяснение, по которому под τά άγια разумеется местонахождение престола Божия, а под скиниею—небо, в котором обитают ангелы и все блаженныя души. Τά άγια-—это возвышенное над условиями пространства и времени жилище Бога, находящееся не в области сотвореннаго, но по ту сторону всех небес. Но ниже этого несотвореннаго неба, истиннаго Святаго Святых, на ходится жилище блаженных духов, ограниченное известным пространством и представляющее из себя истинную скинию, чрез которую прошел Христос во Св. Святых и которая однако, в силу однажды навсегда совершеннаго Христом примирения человека с Богом, уже не отделяется завесою от Св. Святых. Таким образом, по представлению апостола, на небе нет никакой особой скинии, никакого особаго здания, посвященнаго Богу, с котораго бы земная скиния могла быть точным снимком: святилищем, в котором состоит священником Христос, служит небо, как ограниченное пространством, так и находящееся выше всяких границ.