Евангелие от Матфея, Глава 8, стих 4. Толкования стиха

Неудивительно также, что и этому прокаженному Господь велел явиться к священнику для того, чтобы тот, согласно предписанию закона Моисея, официально засвидетельствовал бы факт исцеления, без чего бывший прокаженный не смог бы возвратиться опять в общество здоровых людей: все бы боялись и сторонились, зная его, как больного страшной и заразной проказой. Господь приказал бывшему больному молчать об исцелении, но немедленно идти к священнику и показаться ему. Некоторые толкователи полагают, что если бы исцеленный не пошел сразу в Иерусалим к священнику, а стал бы разглашать повсюду о совершенном над ним чуде, то молва об исцелении могла бы дойти до Иерусалима раньше его прихода, и тогда бы священники, враждебно относящиеся к Господу, стали бы утверждать, будто исцеленный и не был никогда болен.

Иисус приказал исцеленному молчать здесь о случившемся, но немедленно идти в Иерусалим показаться священнику и принести надлежащие жертвы. Некоторые толкователи полагают, что если бы исцеленный медлил показаться священнику, то молва о чудесном исцелении его могла бы дойти до Иерусалима раньше его прихода туда, и тогда священники, враждебные Иисусу, стали бы утверждать, что исцеленный вовсе и не был болен проказой. Евангелист Марк говорит (Мк. 1:42), что, отсылая исцеленного к священнику, Иисус посмотрел на него строго. Эту строгость всегда кроткого Иисуса епископ Михаил объясняет так: прокаженным по закону воспрещался вход в чужой дом, но надежда исцелиться побудила прокаженного нарушить закон и войти в дом, где был Иисус; поэтому Иисус, исцелив прокаженного по вере его, осудил строгостью взгляда нарушение им закона (Толковое Евангелие. 2:25). Толкование это едва ли правильно. Нет никаких оснований утверждать, что прокаженный вошел в дом, в котором находился Христос. Слова Евангелиста Марка о том, что прокаженный, выйдя, начал рассказывать об исцелении, указывают лишь на то, что прокаженный вошел туда, где находился Христос, и вышел оттуда исцеленным; а войти он мог не только в дом, но и в толпу, окружавшую Иисуса. А что он действительно вошел не в дом, а в толпу, это видно из повествования Матфея: Когда же сошел Он с горы... подошел прокаженный (Мф. 8:1—2). Впрочем, куда бы ни вошел прокаженный, в дом или в толпу народа, он одинаково нарушил закон Моисея, изданный в предупреждение распространения проказы. Но так как без такого нарушения закона не могло бы состояться и исцеление, то едва ли Христос мог осудить сильную веру, которая не остановила прокаженного и перед всенародным нарушением строгого закона. В другом подобном случае, когда страдавшая кровотечением пренебрегла запретительным законом Моисея и вошла в толпу народа, Господь не осудил ее, а сказал: дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя (Мф. 9:22). Так и теперь Господь не осудил прокаженного за его сильную веру, и если посмотрел на него строго, то скорее всего этим строгим взглядом Он хотел усилить Свое запрещение разглашать о совершенном чуде. Исцеленный, полный восторга от своего исцеления и благоговения к Исцелившему его, не сумел молчать: он всем рассказывал о происшедшем и провозглашал о совершившемся над ним необычайном чуде. Евангелисты умалчивают о том, какое впечатление произвели его рассказы на священников в Иерусалиме. Совершенное чудо и рассказ о нем самого исцеленного привлекли к Иисусу еще больше (великое множество) народа; но Иисус избегал слишком большого скопления народа вокруг Себя, поэтому Он часто удалялся в пустынные места и молился там.

Повелел ему молчать, избегая Сам людской похвалы и научая благодетелей презирать честолюбие. Хотя Он ясно знал, что тот не будет молчать, а будет открыто провозглашать о добродетели, однако исполняет Свое дело и повелевает. Кто оказывает благодеяние, тот должен заповедовать молчание ради скромности, а кто получает, тот должен провозглашать из благодарности. Закон повелел очищенному от проказы не доверять своим собственным глазам, но предоставить суждение об очищении глазам священника, и не прежде присоединяться к чистым, чем он покажется ему, и будет признан чистым, затем принести дар за очищение, как написано в книге Левит. Но почему Он сказал: дар, егоже повелел Моисей, когда это повелел Бог! Потому что и Моисей называется законодателем, как написавший то, что Бог узаконил. Итак, исцеление совершил Он Сам, а подтверждение его предоставил священнику, чтобы не показалось, что Он отнимает у священников их обязанности. Во свидетелство им. Для изобличения их, т.е. священников, так как свидетельством назвал здесь изобличение. Между тем как они называли Его законопреступником, Он убеждал очищенного от проказы соблюсти закон и сделать то, что Он повелел. Это Он повелел для изобличения их. Каким образом Он убеждал бы соблюсти Закон, если бы Сам преступал Закон! Должно наблюдать, как иногда Он оставляет закон, открывая путь долженствующей наступить после Его смерти мудрости и жизни христианской и приготовляя прекращение древнего и уже состаревшегося Закона, а иногда соблюдает его, снисходя к слабости иудеев, чтобы не соблазнять их.

«Иди, покажи себя», — то есть покажись ради священников... Словом же уст Своих обнаружил Свой образ мыслей и устранил подозрение, что Он чужд закону и противник закона... Научает же его словами: «иди», — к тем, которые сами нечисты и не могут научить тебя, и — «принеси дар» за очищение свое. И говорит: «никому не сказывай», — дабы священники не подумали, что прокаженный вспомнил о них и принес жертву потому, что они обвинили (Иисуса). Молчи, говорит, а когда придешь к ним и спросят тебя, как ты исцелился, то пусть узнают, что Я блюду за тем, чтобы закон Моисея не оставался в пренебрежении. Кроме того, так как прокаженный видел, что разными наставлениями, даваемыми относительно проказы священниками, прокаженные (только) обременяются, не получая от них исцеления, то обряды закона по этой причине потеряли в глазах его силу, и потому он сказал: «Если хочешь, можешь меня очистить». И Господь ради таковых (его) помышлений прогневался на него и потом повелел ему: «Иди, покажись священникам и исполни закон, который ты презираешь». Далее, сделал это потому, что прокаженный думал, что Христос имеет такое же мнение (о законе, как и он), поскольку видел, что Он нарушает нечто из закона. Но заметь и то, что Христос гневался не на него, а на проказу. Показал, что природа (сама по себе) есть благо, потому что пополнил ее недостаток, и, посылая его к священникам, утвердил священство. Затем, повелевая (ему) принести дары за свое очищение, разве (этим) не утвердил закон, как и тем, что добавил: «как... повелел вам Моисей»? Много повелений о проказе дал им Моисей, но они не могли получить от них никакой пользы; с явлением же Христа явилось и исцеление чрез слово и отменило многие роды повелений (Моисея), к которым относится, кажется, и закон о проказе. «Иди к священникам для свидетельства их», ибо предписано было, чтобы они исследовали проказу перед очищением и после перенесения (очищения от) проказы служили свидетелями (выздоровления). Христос сказал это о повелениях древнего закона Моисея и призвал их в свидетельство Своего учения, говоря: «Как... повелел Моисей». Этими словами научил, что они не отменяются Им, но (напротив) становятся глашатаями Его перед лицом народа.

И говорит ему Иисус: смотри, никому не сказывай. - И в самом деле, что за необходимость была с хвастовством говорить о том, что ясно обнаруживало его тело. Но пойди, покажи себя священнику и принеси дар, какой повелел Моисей, во свидетельство им. - Он посылает исцеленного к священникам по различным причинам. Во-первых, по смирению, - чтобы видели, что он воздает честь священникам, ибо в законе было поведено, чтобы очистившиеся от проказы приносили дары священникам. Затем посылает его с той целью, чтобы они или уверовали во Спасителя, видя очистившегося прокаженного, или не уверовали. Если бы они уверовали, то спаслись бы, а если бы не уверовали, то были бы безответными. Наконец посылает его, затем, чтобы не показаться нарушителем закона, - в чем они обвиняли Его весьма часто.

Далее, излечив тело прокаженного, Христос повелевает об этом никому не сказывать, но показаться священнику и принести дар, какой повелел Моисей, во свидетельство им. Некоторые утверждают, что Спаситель по той причине повелел никому ничего не сказывать, чтобы с коварным намерением не стали исследовать, точно ли прокаженный очищен от проказы. Но думать таким образом весьма безрассудно. Прокаженный не с тем был очищен, чтобы очищение было сомнительно; нет, - Христос для того прокаженному повелел никому не сказывать, чтобы чрез это предотвратить от тщеславия и любочестия. Хотя Иисус и знал, что прокаженный не послушается, а возвестит о Благодетеле, но делает Свое. Как же Он, спросишь ты, в других местах повелевает исцеленным рассказывать о своем исцелении? Чрез это Он не противоречит Себе, но научает их быть благодарными, потому что и в таковых случаях Он не повелевал прославлять самого Себя, но дать славу Богу. Чрез прокаженного, о котором теперь говорится, Спаситель предохраняет нас от гордости и тщеславия, а чрез других внушает нам чувство признательности, и научает во всех делах возносить хвалу Господу. Так как люди обычно, находясь в сильной болезни, вспоминают о Боге, а получив исцеление от нее, предаются беспечности, - то Он, повелевая и во время болезни, и во время здравия непрестанно иметь в мыслях Господа, говорит: воздай славу Богу (Ин. 9:24). Для чего упоминаемому прокаженному Спаситель приказал показаться священнику и принести дар? Для того, чтобы исполнить закон. Он как не везде нарушал, так и не везде сохранял его; но иногда поступал так, иногда иначе. Не соблюдал закона для того, чтобы проложить путь к будущей высшей мудрости; соблюдал же для того, чтобы до времени обуздать бесстыдный язык иудеев и снизойти к их слабости. И удивительно ли, что Христос таким образом поступал в самом начале Своего благовестия, когда и апостолы, получив повеление идти к язычникам, для всей вселенной отверзать двери евангельского учения, отменить закон, обновить заповеди и прекратить все древнее, - представляются иногда соблюдающими закон, а иногда преступающими его? Но как, скажешь ты, слова: покажися иереови относятся к соблюдению закона? И очень относятся. Древний закон требовал, чтобы очистившийся прокаженный не сам себе давал удостоверение очищения, но чтобы являлся пред священником, и представлял ему доказательство своего очищения, и чтобы по суду священника был принимаем в число чистых. Доколе священник не объявлял, что прокаженный очистился, до тех пор последний оставался еще с нечистыми, вне стана. Почему Спаситель и сказал: покажи себя священнику и принеси дар, какой повелел Моисей, во свидетельство им. Не сказал: принеси дар, который Я повелеваю; но до времени отсылает к закону, чтобы таким образом во всех случаях заграждать уста иудеев, - именно, чтобы не сказали, что Он предвосхитил у священников славу, для этого Он дело совершил сам, а испытание предоставил священникам, и их определил судиями Своих чудес. Таким образом слова Христовы заключают в себе такую мысль: Я не только не хочу сопротивляться Моисею, или священникам, но еще заставляю облагодетельствованных Мною повиноваться им. Но что значит: во свидетельство им? В обличение, в обвинение и в доказательство, если они не захотят вразумиться. Именно, когда они скажут: мы преследуем Его как соблазнителя и обманщика, как богопротивника и законопреступника, - тогда, говорит Христос, ты засвидетельствуй обо Мне, что Я не преступник закона, потому что, исцелив тебя, отсылаю к закону и на суд священников; а поступать таким образом свойственно тому, кто почитает закон, уважает Моисея и не противится древним постановлениям. Если же такое соблюдение закона не могло доставить им никакой пользы, то отсюда еще более должно заключать о Его уважении к закону, так как Он, хотя и предвидел, что они этим случаем нимало не воспользуются, однакож исполнил все то, что только зависело от Него. А что Он это предвидел, видно из Его слов; Он не сказал: для исправления их, или для научения, но: во свидетельство им, то есть, в обвинение, в обличение и в доказательство того, что Я все для тебя сделал; и хотя Я предвидел, что они не исправятся, но, не взирая и на это, Я не оставил без исполнения того, что надлежало Мне сделать, а они остались пребывать в своем нечестии. Подобным же образом и в другом месте Спаситель говорит: проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец (Мф. 24:14), - т. е., во свидетельство всем языкам, которые не послушают, не поверят. Для чего же, скажут Ему, всем и проповедовать, если не все уверуют? Для того, отвечает Он, чтобы видно было, что Я, с Своей стороны, исполнил все, что до Меня касается, и чтобы после этого никто не мог обвинять Меня в том, что он не слыхал. Самая проповедь будет свидетельствовать против таковых, и им нельзя уже будет сказать: мы не слышали, потому что слово благочестия пройдет во все концы вселенной. Так и мы, представляя это, станем исполнять с своей стороны все в отношении к ближним, и всегда благодарить Бога. Преступно было бы, если бы мы на самом деле, наслаждаясь Его благодеяниями, не стали бы исповедывать Его благодати, когда притом это исповедывание приносит нам великую пользу. Не Ему, ведь, потребно что-либо от нас, но нам потребно все от Него. Благодарность ничего Ему не прибавляет, между тем нас приближает к Нему. Если мы, воспоминая о благодеянии людей, большею воспламеняемся к ним любовью, то тем более, непрестанно воспоминая о благодеяниях к нам Господа, будем усердны к заповедям Его. Потому и апостол Павел говорит: благодарни бывайте (Кол. 3:15). Памятование о благодеянии и непрестанное благодарение есть самое лучшее средство сохранить благорасположение к себе. Вот почему и страшное и столь спасительное таинство, совершаемое во время наших собраний, называется евхаристиею (eucaristia, благодарение), - потому что оно служит воспоминанием многих благодеяний, и указывает на важнейшее действие промышления Божия, и чрез все это возбуждает нас к благодарности. В самом деле, если рождение Господа от Девы есть великое чудо, и евангелист с изумлением говорит: сие же все бысть (Мф. 1:22), то куда, скажи мне, отнести Его заклание за нас? Если только рождение Его называется - сие все, то как назвать то, что Он распят и пролил кровь за нас, и самого Себя предложил нам в пищу и пиршество духовное? Итак, станем непрестанно благодарить Его, и да предшествует это благодарение нашим словам и делам. Станем же благодарить за благодеяния, не только нам оказанные, но и другим; таким образом мы в состоянии будем истребить и зависть, и утвердить любовь и соделать ее искреннейшею. Ты уже не в состоянии будешь завидовать тем, за кого благодаришь Господа. Потому-то и священник во время предложения той жертвы повелевает нам благодарить Бога за всю вселенную, за отсутствующих, за находящихся в храме, за тех, которые были прежде нас, и за тех, которые будут после нас. Такое благодарение освобождает нас от земли, переселяет на небо и делает из людей ангелами. И они, составив хор, благодарят Бога за благодеяния Его к нам: слава в вышних Богу, воспевают они, и на земли мир, в человецех благоволение (Лк. 2:14)! А какое, скажешь, имеют отношение к нам те, которые не обитают на земле и не принадлежат к числу людей? Пример их особенно должен быть для нас поучителен. Мы научаемся так любить своих сорабов, чтобы и их блага почитать нашими. Потому и Павел во всех посланиях своих благодарит за блага всей вселенной. Так и мы станем непрестанно благодарить Бога за свои и за чужие, за малые и за великие блага. Хотя бы дар был и мал, но он становится велик потому, что дарован Богом; или лучше, - нет малого ни одного из Его даров, не потому только, что они от Него сообщаются, но и по самому своему свойству, и, не говоря уже о всех прочих благодеяниях Божиих, которые своим множеством превосходят самый песок, - что может сравниться с домостроительством спасения нашего? За нас - врагов Своих - Бог предал Того, Который был для Него всего драгоценнее, единородного Сына Своего; и не только предал, но после предания предложил еще нам Его в пищу. Он все сам для нас сделал: и даровал нам Сына Своего, и соделал нас благодарными за то (чрез таинство евхаристии). Так как человек бывает большею частью неблагодарен, то Бог все относящееся до нас принимает на Себя и совершает. И как иудеям о Своих благодеяниях Он напоминал чрез места, времена и празднества, так точно сделал и здесь, посредством жертвы внушая нам непрестанное памятование о Своих благодеяниях. Таким образом, никто столько не старается сделать нас совершенными, великими и во всем благопризнательными, как сотворивший нас Бог. Потому-то Он благодетельствует часто и против воли, и еще чаще - без ведома нашего. Если же это тебе кажется удивительным, то я покажу тебе, как это сбылось не над кем-либо неизвестным, но над блаженным Павлом. Этот блаженный муж, премного бедствуя и страдая, часто просил Бога удалить от него искушения; однако же Бог взирал не на прошения его, а на пользу, и показывая это, говорил: довлеет ти благодать Моя: сила бо Моя в немощи совершается (2 Кор. 12:9). Господь, прежде нежели открыл ему причину, благодетельствовал ему, не смотря на то, что апостол этого не хотел и не знал. Итак, велико ли его требование, когда Он повелевает нам быть благодарными за такое Его о нас попечение? Будем же Ему покорны, и всегда будем соблюдать это повеление. Иудеев ничто столько не губило, как их неблагодарность; и ничто другое, как эта именно неблагодарность, повергала их столь многим и частым казням; а что всего важнее, она же еще прежде этих казней растлила их душу: неблагодарнаго бо упование, говорит Премудрый, яко зимний иней (Прем. 16:29). Неблагодарность так же делает душу нечувственною и мертвенною, как холод тело. Это происходит от гордости и от того, что почитают себя достойными благодеяния. Смиренный же будет благодарить Бога не за блага только, но и за то, что считается противным; и что бы он ни терпел, он не будет думать, что потерпел незаслуженно. Так и мы, чем более преуспеем в добродетели, тем более станем смирять самих себя, потому что и это составляет великую добродетель. Чем острее у нас зрение, тем более познаем, как далеко мы отстоим от неба. Подобным образом, чем более преуспеваем в добродетели, тем больше научаемся познавать, как велико расстояние между Богом и нами. А немалая мудрость, когда можем сознавать, чего мы стоим. Тот наиболее знает самого себя, кто считает себя за ничто. Вот почему и Давид и Авраам, когда взошли на высшую степень добродетели, тогда особенно явили добродетель смирения: Авраам называл себя землею и пеплом (Быт. 18:27), а Давид - червем (Пс. 21:7). Подобно им, и все святые почитают себя ничтожными. Напротив, кто увлекается гордостью, тот всего менее знает себя. Потому и у нас вошло в привычку говорить о гордых: не ведает себя, не знает себя. А незнающий себя кого будет знать? Как познавший самого себя познает все, так незнающий себя не может узнать и ничего другого. Таков был тот, который говорит: выше небес поставлю престол мой (Ис. 14:13). Не познавши самого себя, он не знал и ничего другого. Но Павел не так рассуждал: он называл себя извергом и последним из людей, и после столь многих и столь великих подвигов, совершенных им, не почитал себя даже достойным наименования апостольского. Ему-то будем ревновать и подражать. Подражать же ему мы будем в состоянии тогда только, когда освободимся от земли и от земных забот. Подлинно ничто столько не препятствует человеку познать себя, как прилепление к житейскому; и наоборот, ничто столько не побуждает его прилепляться к житейским делам, как неведение самого себя. Это неведение и привязанность к мирскому зависят друг от друга. Как любящий внешнюю славу и много уважающий настоящие блага, сколько бы ни старался, не может познать себя самого, так, напротив, презирающий земное удобно познает самого себя. А познавший самого себя чрез то самое будет преуспевать и во всех других добродетелях. Итак, чтобы нам приобресть это благое знание, освободимся от всего временного, что столь сильно воспламеняет нас, и познавши свою бедность, станем оказывать всевозможное смирение и любомудрие, чтобы получить нам и настоящие и будущие блага благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу слава, держава и честь, со святым и благим Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Прекрасно, как купец, ищущий дорогих бисеров, доведываешься ты смысла, заключенного в Писании. И кратко отвечу на то, о чем спрашиваешь. Прокаженному повелено было принести предписанный законом дар для того, чтобы показать согласие двух Заветов, а также и то, что Совершивший исцеление ныне и Давший закон – Один и Тот же.

Что же это был за дар, который по закону должен был приносить прокаженный? Две птицы (Лев. 14:1-7), из которых одну священник закалывал над живою водою, взяв кедрового дерева, червленую нить и иссопа, а другую, живую птицу, омакивал в крови птицы заколотой над живою водою и помазывал очищаемому прокаженному правые части тела – ухо, руку и ногу¹, а живую птицу отпускал за пределы города в поле². Заметь, как этими словами всецело живописуется для нас Христос. Ведь через живую птицу ты уразумеешь живое и небесное Слово, через кровь заколотой птицы – драгоценную кровь пострадавшего Господа (ибо мы говорим, что Он пострадал плотью, то есть Собственным телом), а через негниющее дерево (ибо таков кедр) – нетленную плоть, поскольку тело Христово не увидело тления³. Через иссоп – кипение Духа, (ибо эта трава обладает согревающим действием и ею натирают тех, кто страдает от озноба), таково действие и сила Святого Духа. Через червленый цвет – исповедание завета в крови. Через живую воду – животворящую благодать крещения, которой очищается страдающий проказой греха. Через отпущение живой птицы за пределы города мы научаемся удалению Христа от мира и восшествию Его на небеса. Представ таким образом перед Отцом и Богом, он будет ходатайствовать за всех нас и мы будем очищены. Через помазание правых частей тела: уха, руки и ноги, мы научаемся тому, что нам необходимо посредством созерцания, делания и жизненного пути прийти к богообщению.

όρα praes. imper. act. от όράω смотреть, εϊπης aor. conj. act. от λέγω говорить. Conj. выражает отр. повеление (RG, 854, 932). ύπαγε praes. imper. act. от υπάγω идти, δείξον aor. imper. act. от δείκνυμι показывать, προσένεγκον aor. imper. act. от προσφέρω приносить, доставлять, предлагать. Это происходило у Восточных ворот храма (М, Sotah 1:5; Лев. 14:11). προσέταξεν aor. ind. act. от προστάσσω наставлять, велеть, (см. Лев. 13—14). Это предполагало как надзор священника, так и жертвоприношения (JPB, 220; Hagner). Об отношении иудеев к проказе см. SB, 4:745-63; ВВС; ABD, 4:277-82; М, Negaim; 11QT 48:17. Иудеи ожидали, что это заболевание исчезнет к моменту спасения, которое принесет Мессия (TDNT).

Иисус следует предписаниям, подробно изложенным в ветхозаветном законе о проказе (Лев. 14:1-32). Повеление «никому не сказывать» напоминает тайные действия некоторых ветхозаветных пророков; омессианской тайне см. во введении в коммент. к Евангелию от Марка.

При этом Спаситель запретил исцелившемуся разглашать об этом событий, так как прикосновение к про­каженному, как запрещенное законом, могло опять вызвать бурю негодования со стороны бездушных законников, для которых мертвая буква закона была дороже всякого человеколюбия. Вместо этого он должен был пойти показаться священникам и принести установленный дар, чтобы получить фор­мальное свидетельство о своем очищении. Но исцеленный был слишком рад своему счастью, чтобы скрывать его в сердце своем, и не исполнил наказа о молчании, разглашая о своем исцелении повсюду.

Господь знает, что наше грешное сердце иногда бывает склонно хвалиться без нужды, ради одного тщеславия, говорить о чудесах Божиих, явленных над нами, и в таком случае запрещает разглашать о них. И в то же время не препятствует благодарному сердцу возвещать дела Божии во славу Божию. “А для чего, — вопрошает св. Златоуст, — Господь приказал исцеленному показаться священнику и принести дар? — Для того, чтобы исполнить Закон. Древний Закон требовал, чтобы очистившийся прокаженный представлял священнику доказательство своего очищения, и только по суду священника был принимаем в число чистых. Доколе священник не объявлял, что он чист, дотоле он оставался еще с нечистыми вне стана. Вот почему Спаситель и сказал: покажи себя священнику. И принеси дар, какой повелел Моисей, во свидетельство им. Не сказал: принеси дар, который Я повелел, но до времени отсылает к Закону, чтобы иудеи не сказали, что Он предвосхитил у священников славу, — посему дело совершил Сам, а испытание предоставил священникам и их определил судьями Своих чудес. Поступает так только тот, кто почитает Закон, уважает Моисея и не противится древним постановлениям. Господь хотел показать, что Новый Завет не противоречит Ветхому, и Он, совершивший ныне исцеление, есть в то же время и Давший самый Закон.

«Никому не сказывай»: повеление это имело силу, вероятно, только до того времени, пока исцеленный не исполнил требований закона для очищенного от проказы; он должен был прежде всего, не разглашая о своем исцелении, отправиться в Иерусалим к священнику — исполнить законное. Или же: «Христос для того прокаженному повелел никому не сказывать, дабы чрез сие предотвратить от тщеславия и любочестия» (Злат., и Феофил.); или по смирению своему, во исполнение пророчества (ср. Мф. 12:16 и прим.). Может быть также, что Господь при сем не хотел, чтобы разглашением чуда преждевременно раздражались ложные и мечтательные представления народа о царстве Мессии, доколе не выяснятся и не распространятся в народе более здравые понятия о сем царстве. — «Покажи себя священнику», который по закону должен был освидетельствовать проказу и делать соответственные распоряжения (Лев. 13:14 и д.). — «Принеси дар, какой повелел Моисей»: дар этот или жертва от исцеленного от проказы состоял из двух живых птиц, — из коих одну закалали, а другую пускали в поле, — и из двух агнцев однолетних без порока и таковой же агницы; или же, если освободившийся от проказы беден, из одного агнца и двух горлиц или двух молодых голубей. Обряд очищения подробно описан в 14-й главе книги Левит. — «Во свидетельство им»: свидетельство священника было необходимо для того, чтобы исцеленный мог быть принят в общество и пользоваться всеми правами и общественными и религиозными. Как скоро это было сделано, чудо исцеления было доказано пред всем народом; как скоро священник признал его исцеленным, народ мог свидетельствовать, что он чудесно был исцелен Иисусом Христом, и для народа признание священника было свидетельством, что болезнь действительно исцелена. ««Во свидетельство им» — и в том смысле, что Господь не разрушает закона, но исполняет оный» (3лат., Феофил., Евф. Зиг.): «когда Меня станут обвинять как нарушителя закона, ты будешь свидетельствовать против сего, потому что приказываю тебе принести, что предписывается законом» (Феофил.).

И ГОВОРИТ ЕМУ ИИСУС: СМОТРИ, НИКОМУ НЕ СКАЗЫВАЙ, НО ПОЙДИ (немедленно), ПОКАЖИ СЕБЯ СВЯЩЕННИКУ. Господь знает, что наше грешное сердце иногда бывает склонно хвалиться и без нужды, ради одного тщеславия, склонно разглагольствовать о чудесах Божиих, явленных над нами, и в этом случае запрещает разглашать о них. Но в то же время не препятствует благодарному сердцу возвещать о делах Божиих во славу Божию. «А для чего, – вопрошает святитель Златоуст, – Господь приказал исцеленному показаться священнику и принести дар? Для того, чтобы исполнить Закон. Древний Закон требовал, чтобы очистившийся прокаженный являлся перед священником и представлял ему доказательство своего очищения, и чтобы только по суду священника его принимали в число чистых. Доколе священник не объявлял, что прокаженный очистился, дотоле он оставался еще с нечистыми, вне стана. Вот почему Спаситель и сказал: «покажи себя священнику» И ПРИНЕСИ ДАР, КАКОЙ ПОВЕЛЕЛ МОИСЕЙ, ВО СВИДЕТЕЛЬСТВО ИМ. Не сказал: принеси дар, который Я повелел, но до времени отсылает к Закону, чтобы Иудеи не сказали, что Он предвосхитил у священников славу, посему дело совершил Сам, а испытание предоставил священникам и их определил судьями Своих чудес. Поступает так только тот, кто почитает Закон, уважает Моисея и не противится древним постановлениям». Господь хотел показать, что Новый Завет не противоречит Ветхому, и Он, совершивший исцеление ныне, есть в то же время и Давший самый Закон.

(Мк. 1:44; Лк. 5:14). Исцеленный должен был просто молча отправиться к священнику (ср. Лк. 10:4). Не слова, а самое дело, самое чудо исцеления прокаженного должны были свидетельствовать о Христе и пред народом, и пред священниками. Таково было прямое повеление. Косвенное заключалось в том, чтобы прокаженный молчал и о чуде. «И в самом деле, какая необходимость была в том, чтобы прокаженный сообщал в речи, о чем свидетельствовало его тело?» (Иероним). Спаситель требует возвещения о чуде делом, а не словом — и прежде всего священникам, для получения доступа в израильское общество, согласно с законными установлениями, изложенными в книге Левит (гл. XIV). Прокаженный должен был отправиться в Иерусалим, там представиться для осмотра священникам и принести установленные жертвы. Выражение во свидетельство им не отличается определенностью, потому что неизвестно, кто именно разумеется под «ними». Одни говорят, что здесь разумеются вообще все люди, которые могли видеть прокаженного и с которыми он мог вступать в общение. Гораздо большее число толкователей принимает, что здесь разумеются только священники. Так Златоуст и многие другие, причем свидетельство исцеленного должно было состоять или в том, что Иисус Христос соблюдал законные установления, или же просто в заявлении о выздоровлении. Что множественное «им» относится к классу священников, это Цан считает естественным и грамматически неоспоримым (ср. Лк. 23:50, след. — bouleuthj... autwn; также Лк. 2:22; Рим. 3:1, 2). У Иеронима неопределенность речи устраняется введением в текст и толкование слова sacerdo-tibus (священникам).

Однако, избегая славы, Господь велит никому не говорить, но показаться священнику, ибо если бы священник не сказал, что прокаженный очистился, то он остался бы вне города. Христос повелевает принести дар, во свидетельство иудеям, то есть как бы говоря: "если Меня обвинят, как нарушителя закона", будь свидетелем ты, которому Я приказал принести, что приносится законом".

Всеведущий Спаситель конечно знал, что исцеленный от проказы от избытка благодарнаго сердца своего даже не возможет скрыть от других столь великаго и чудеснаго благодеяния Его, и возвестит оное повсюду, как он сделал, по свидетельству св. Евангелиста Марка: Он же изшед, начат проповедати много и проносити слово (Мк. 1:45). Но Господь Иисус для того запретил ему никому о том не поведать, чтоб верным своим Собою дать наставление, по содеянии добра, всячески убегать славы человеческой, дабы они не впали в страсть тщеславия. Как совершенный исполнитель закона Божия, Он повелевает исцеленному показаться священнику для получения от него свидетельства о очищении проказы, без котораго не можно было ему явиться в церковь, и возвратиться в свое жилище. В знак благодарности своей за исцеление, Спаситель заповедует ему принесть дар Богу, по закону Моисееву. Как сие, так и другия подобный чудеса Иисуса Христа, мы не должны, братие, рассматривать по одной только их наружности, но проникать во внутрен их смысл. Чудо исцеления прокаженнаго, при всей своей великости, было бы еще не так велико, ежели бы с очищением тела его не соединено было очищение его души от проказы греховной, — что и было великою целию Божественных действий Иисуса Христа. Из всех болезней, который суть следствия греха, проказа, свирепствовавшая во Иудеи и в окрестных ея странах, наиболее изображает смертоносныя действия его над душею. Потому-то в Ветхом Завете народу Израильскому дан был особенный для предохранения от сей болезни закон Божий. Проказа, начинаясь в одной части тела, будучи оставлена без уврачевания, распространялась по всему телу. Подобно и грех, когда оставляется без врачевства покаяния, увеличивается и объемлет всю душу. Болезнь проказы, как заразительная, от прикосновенья сообщалась и другим. Потому закон Божий повелевал священникам отлучать прокаженных от сожительства с народом Божиим, и запрещал им вход в церковь, яко нечистым, доколе они не очистятся от проказы. Грех также есть язва, невидимо распространяющаяся посредством сообщения от одного к другим. И нераскаянный грешник, хотя не всегда отлучается по суду служителей слова Божия, от видимой церкви Божией: но по суду всевидящаго Бога, в каждое мгновение совершающемуся над человеками, всегда отлучается от невидимой церкви Святых, доколе не очистит грехов своих покаянием. Пораженные проказою редко, и может быть, ни когда не исцелялись без особеннаго действия силы Божией: а от смертоносных действий греха един только Бог может исцелить души наши. Единородный Сын Божий, Господь и Бог наш Иисус Христос, пришел на землю и всего более хощет грешников спасти. И кто из нас, братие, не грешник? и как удобно получить нам врачевание душевных язв наших от столь милосердаго и всесильнаго Врача! Что может быть легче, как восчувствовать свою греховность, повергнуться во смирении у подножия креста Его и с верою прокаженнаго молить Его всемогущее милосердие об очищении от грехов сердца нашего? Аще исповедуем грехи наша, говорит св. Апостол Иоанн, верен есть Господь и праведен, да оставит нам грехи наша, и очистит нас от всякия неправды (1 Ин. 1:9). Так — не столько греховность наша, с которою мы рождаемся, но от которой омываемся во святой купели крещения, сколько гордость, неверие и какая-то непонятная беспечноеть о спасении своем, оставляют еще в душах Христиан язву греховную, и дают ей силу распространяться. Или о богатстве благости Божией и кротости и долготерпении нерадиши, говорит св. Апостол Павел к нераскаянному грешнику, не ведый, яко благость Божия на покаяние тя ведет? по жестокости же твоей и непокаянному сердцу собиравши себе гнев в день гнева и откровения праведнаго суда Божия (Рим. 2:4, 5). Воистину благость Божия не оставляет ни одного из грешников без того, чтоб не действовать над обращением сердца его к покаянию. Глас Господа, хотящаго всем человеком спастися и в разум истины приити, беспрерывно вопиет ко всем и каждому, — то в милостях Божиих, являющихся в благословениях временным благоденствием; то в суде Его, открывающемся в болезнях и бедствиях общественных, семейственных и частных для каждаго. Все в природе и гражданских обществах течет под перстом всемогущества, премудрости и благости Божией, и все зовет нас к Господу. В те минуты, когда кто из вас, братие, сильнее начинает чувствовать бедность и греховность души своей, — знайте, что это есть милосердый глас Господа, возбуждающий нас от сна греховнаго. Не преставайте тогда вопиять к Нему: Господи, аще хощеши, можеши и меня очистити! Не преставайте взывать к Нему о помощи, когда чувствуете бессилие свое противостоять силе привычки ко греху и действию вкоренившихся страстей. Даже тогда, когда как бы насильственно и против воли своей повергаетесь в самую глубину греха, не преставайте вопиять из самой глубины греха к Его всемогущему милосердию. И ежели молитва веры вашея будет истинная; то рано или поздно Он всеблагий верно приидет к вам на помощь, всесильною десницею своею коснется болезнующей душе вашей, очистит сердце ваше от скверн греховных, и сообщит вам силы благодати своей ходити непреткновенно во свете заповедей Его, и иметь общение со Святыми в нынешнем и грядущем веке. Ибо Его есть милосердое слово: не требуют здравии врача, но болящии: не приидох бо призвати праведники, но грешники на покаяние (Мф. 9:12, 14). Заметьте, братие, еще два обстоятельства при исцелении прокажениаго. Иисус Христос повелевает ему показаться священнику, дабы он был свидетелем его очищения; и потом принесть в жертву Богу, по закону Моисееву, агнца единолетнаго, непорочнаго, закалаемаго на месте святе и всесожигаемаго на алтаре храма Господня. Первое есть образ Христианскаго таинства покаяния, когда раскаявающися грешник, во смирении и сокрушении сердца своего, с молитвою веры, повергаясь пред Господом, при свидетельстве служителя Его, излагает Сердцеведцу свои душевныя болезни, и посредством Священника получает уверение в очищении грехов своих силою благодати Иисуса Христа. Второе прообразовало величайшее новозаветной Церкви таинство пресвятаго и животворящаго тела и крови самого Господа и Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, Агнца Божия, вземлющаго грехи мира, закланнаго на кресте, и приносимаго на алтарях, коего причащением, после истиннаго покаяния, совершается исцеление грешника, освящение его и соединение со святыми. Святый Златоуст, излагая спасительныя действия в сердцах верующих таинства причащения тела и крови Христовой, говорит, что душа Христианина с истинною верою и любовию, достойне причастившаяся сего пресвятаго таинства, бывает столь чиста и свята, что ежели бы, по воле Божией, тогда же разлучилась она от тела своего: то без всякаго препятствия возлетела бы на крылах Ангелов в рай, в царствие Отца небеснаго. Благость Спасителя нашего столь беспредельно велика к нам грешникам, что Он, и вознесшись на небо, оставил нам слово свое, всегда живое и действенное, и врачевство покаяния, никогда неоскудеваемое, и сокровище освящения негибнущее, и источник жизни приснотекущий. Нам, братие, остается отверзать сердца свои для принятия света слова Его, в немощех наших прибегать ко Врачу душ и телес наших, и совсем желанием и верою в чистоте совести и святыни соединяться с самым Господом и Богом и Искупителем нашим Иисусом Христом в наследие жизни вечной, столь верно обетованной всем истинно любящим Его. Аминь.