Евангелие от Матфея, Глава 26, стих 40. Толкования стиха

Целый час молился Христос; но ни продолжения, ни конца Его молитвы мы не знаем, так как призванные присутствовать при ней свидетели еще в начале ее заснули.

Окончив молитву, Иисус идет к ученикам, дабы утешить Себя их присутствием, но находит их спящими. Грустно было видеть, как сам Петр, за час перед тем обещавший положить душу свою за Учителя, не устоял против обыкновенной слабости. Симон! и ты спишь? — сказал Господь, — не мог ты бодрствовать один час? (Мк. 14:37).

Обрете (находит) их (учеников) спящими. Как могли спать апостолы в такое время, когда они видели, в какой особенной скорби находился Господь, и когда знали, что в эту ночь Он будет предан на смерть, и когда Господь изъявлял пред ними желание, чтобы они побыли с Ним и бодрствовали? Св. еванг. Лука, повествуя о сем событии, говорит, что апостолы уснули от печали (Лк. 22:45): опыты подтверждают, что великая печаль производит большой сон. С другой стороны, молитва Господа продолжалась долго, и апостолы не могли удержаться от- сна. И глагола ИИетрови: (говорит) тако (так) ли не возмогосте (не могли) единаго часа побдети (бодрствовать) со Мною? Говорит Петру, потому что он так недавно и так решительно обещал Господу умереть за Него, а теперь предался сну. „Как же ты говорил, что готов умереть за Меня, а между тем и малаго времени не мог бодрствовать со Мною? Что же будет, когда настанет действительная опасность"? как бы так говорил Господь Петру. Упрек относительно сна конечно касался и прочих апостолов; ибо Господь сказал: так ли не могли вы... (Мих.).

+++Иоанн Бухарев свящ. Толкование на Евангелие от Матфея. М., 1899. Зач. 108. С. 267+

И в этой страшной борьбе Спаситель не оставлен был без помощи. Как при первоначальном искушении от диавола в пустыне, так и теперь укреплял Его ангел с небес. Зато люди, даже ближайшие Его последователи и ученики, и не помышляли оказать Ему какое-либо утешение или подкрепление. Когда Спаситель возвратился из глубины ча­щи к своим ученикам, то они – спали! Спал даже и Петр, и к нему особенно Спаситель обратился с кротким укором: «Симон! ты спишь? не мог ты бодрствовать один час? Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение». И тут же, как бы в извинение этой человеческой немощи, Христос с благостным снисхождением добавить: «Дух бодр, плоть же немощна».

После тяжкого молитвенного подвига, укрепленный явлением Ангела, Богочеловек пошел к ученикам, чтобы ободрить скорбный дух их, и нашел их спящими. Симоне, спиши ли? – сказал Господь Петру, который еще недавно похвалялся положить за него душу свою (Ин. 13:37), – не возмогл еси единаго часа побдети? «не ты ли обещался умереть со Мною, а и одного часа не мог побдеть?» (блж. Феофилакт). И затем, с таким же упреком обратился к другим апостолам: тако ли не возмогосте единаго часа побдети со Мною? и научая их «не гордиться, но смирить мысль свою и сердце и предать все Богу» (свт. Иоанн Златоуст), присовокупил: что спите? воставше бдите и молитеся, да не внидете в напасть, дух убо бодр, плоть же немощна. Ученикам предстояло великое испытание веры во Христа Спасителя, и предсказанное отречение Петра давало предчувствовать, что дух их, при всей твердости, может быть увлечен к падению немощию плоти. Посему Господь как бы так говорил им: «я извиняю вас, потому что воздремали не по невниманию ко Мне, а по немощи; итак, если вы видите немощь свою, то не будьте так смелы, но молитесь, дабы не впасть вам в искушение» (блж. Феофилакт)

Мы видели Спасителя в саду Гефсиманском в тяжком молитвенном подвиге за нас. — Посмотрим и еще в сад сей, столько священный для нас. Посмотрим, что еще делает там возлюбленный Спаситель наш?

Казалось, про тех душевных муках, какия испытывал Он, Ему оставалось быть заняту только своим собственным положением. — Но нет, Он и в это время озабочен положением возлюбленных учеников Своих. — Каждый раз, когда оканчивал Он свою молитву, Он приходил к ученикам Своим и предостерегал их от опасностей. И это повторялось три раза. Чудная забота любви небесной! Никак не забывает Своих среди собственной муки душевной. Пастыри, учители, начальники! вот вам урок, как при всех скорбях ваших, при всех огорчениях служения, должны вы не оставлять и не ослаблять забот о благе вверенных смотрению вашему: ваш долг отлагать в сторону свои скорби и смотреть за состоянием вверенных вам. — Отцы и матери семейства! смотрите на страждущаго в Гефсимании Спасителя, и по Его святому примеру не опускайте из вида вечнаго спасения детей ваших; как бы ни были велики нужды и заботы ваши по дому, берегите сердца чад ваших, дорогия в очах Божиих.

Спаситель пред тем, как в первый раз вступал в крестный подвиг молитвы, сказал ученикам, которых взял с Собою в сад: молитеся, да не внидите в напасть (Лк. 22:40.). Окончив в первый раз молитву, Он приходит к ним и находит их погруженными в сон. — И глагола Петрови: Симоне? спиши? Не возмогл еси единаго часа побдети (Мк. 14:37.). Трех учеников находит в одинаковом положении: но обращается с упреком к Петру и называет его не Петром, а Симоном. От чего это так? От того, что Петр так недавно и так настойчиво уверял Господа, что готов он умереть вместе с Господом, а теперь не мог преодолеть и сна, чтобы выполнить желания Учители. Самое имя, которым называет его Спаситель, — намек на несостоятельность его в слове. Таким образом Спаситель дает видеть, что предсказание Его об учениках и Петре уже начинает исполняться, и Он предостерегает их тем от больших опасностей. По словам св. Матфея, Господь тогда же обращался и ко всем трем ученикам с словами: тако ли не возмогосте единаго часа побдети со Мною! Упрек справедливый тем, которые обещались делить смерть с любимым Учителем! Тако ли не возмогосте единаго часа побдети со Мною? Как это предосудительно было для учеников! И как это больно для Учителя и Господа! Друзья Господа Иисуса спят, тогда как не спит Иуда, не спит Синедрион, не спят толпы врагов Иисусовых. Такова любовь человеческая в добру! Часы молитвы кажутся нам долгими, скучными, утомительными: а целыя ночи проводят иные в занятиях суеты и греха. Ветренность легкомысленная, чего не берет на себя? О! Боже мой! как деятельны мы, чтобы губить себя, а как мало думаем о вечном спасении своем!