Евангелие от Матфея, Глава 20, стих 22. Толкования стиха

Но Господь говорит им: „не знаете, что просите». (Если бы они знали, что сидеть по правую и по левую руку Господа во время предстоящаго пребывания Его в Иерусалиме значит висеть с Ним на поносном кресте, то в настоящем их состоянии они не могли бы высказать свою просьбу.) „Можете ли пить чашу, которую Я буду пить (Мф. 26, 39, 42), или креститься крещением, которым Я крещусь?" Иаков и Иоанн, не вникая глубже в смысл иносказательной речи Господа, а только желая, чтобы Он исполнил их просьбу, говорят: можем. Предвидя, что впоследствии сыны Зеведеевы действительно сделаются способными участвовать в страданиях Его, Господь признает правдивость их ответа; но относительно просьбы их говорить: „еже сести одесную Мене и ошуюю Мене, несть Мое дати, но имже уготовася от Отца Моего». Бог Отец дал Сыну иметь жизнь в Самом Себе, дал Ему и власть суда, и Сын оживляет, кого хочет (Ин. 5:21—22. 26—27). Следовательно разделение наград в царстве Мессии есть дело Устроителя этого царства, И. Христа, действующаго согласно с волею Отца (Ин. 5:19—20. 30). Но в настоящем случае Господу нужно было отклонить от Себя эту честь: обещание исполнить просьбу сынов Зеведеевых оскорбило бы прочих апостолов, которые негодовали уже на одно это честолюбивое искание своих товарищей (Мф. 24. Мк. 41); отказ в просьбе оскорбил бы просителей. Поэтому Господь и дает не вполне ясный ответ. В основании просьбы Иакова я Иоанна была мысль, что И. Христос любит их и приблизил их к Себе более других апостолов. Господь и говорить, что большее или меньшее прославление их в вечной жизни зависит не от этих личных Его расположений и отношений к каждому из них, но имже уготовася от Отца; а у Отца уготовано каждому то, чего он будет достоин по своим делам.

Не знаете, чего просите, — отвечал им Иисус. - Можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь?

Иисус знал, что эти самые Апостолы, желающие теперь сесть рядом с Ним в Царстве Славы Его, почти сравняться с Ним, оставят Его одного и разбегутся, как только настанет час Его страданий. Поэтому Он и спросил их: «Можете ли пить ту чашу страданий, которую Мне предстоит испить, о которой Я только что говорил вам? Можете ли креститься тем кровавым крещением на кресте, которым Мне предстоит креститься?»

(В древности был обычай посылать некоторым из осужденных на казнь чашу с ядом, поэтому выражение пить чашу означало: испытывать страдания, оканчивающиеся смертью).

На этот испытующий вопрос Иисуса пылкие «сыны грома» ответили; можем.

Апостолы не имели надлежащаго понятия о Христовом царстве, которое должно было быть не таково, как обыкновенныя земныя царства; потому Он и говорит им: не знаете, чего просите (не веста, чесо просита). Можета ли пити чашу и проч. Здесь Господь указывает, что еще прежде прославления, предстоят Ему Самому и апостолам Его великие подвиги — придется страдать и умереть. Пить чашу и креститься крещением значит страдать и умереть. Эти выражения, особенно первое, употребляются в таком именно смысле в Священном писании (Ис. 51:17—22. Пс. 74:9. Ин. 18:11). Выражение пить чашу заимствовано от обычая восточных царей посылать чашу с ядом осужденным на смерть. Принятие страданий и смерти за веру представляется как бы погружением в них человека, очищающим его подобно очищению в водах крещения. Говорят Ему: можем (глаголаста Ему: можева). Так отвечали апостолы, толкует св. Златоуст, в жару усердия, не зная того, что сказали, и надеясь услышать согласие на свое прошение. 

На это Иисус отвечает, что они не знают, о чем просят. Готовы ли они разделить Его участь? Этот вопрос выражен с помощью знакомой из Писания метафоры чаши. Можете выпить чашу, которую Мне предстоит выпить? В Ветхом Завете также встречается образ чаши: она могла быть «наполнена» благом (Пс 23(22).5) или бедствиями (Пс. 75:8 (74:9)). Но здесь она полна страданий. Та легкость, с которой братья дают утвердительный ответ, говорит о том, что Иаков и Иоанн не восприняли слов Иисуса серьезно, не поняли их трагического смысла. Так потом Петр будет уверять Иисуса, что уж он‑то никогда не отступится (26:33, 35). Братья могли бы занять места на крестах справа и слева от Иисуса, но они бежали, и вместо них там оказались два безымянных преступника.

Христос кротко отнесся к такому их себялюбию и заблуждению. Они по слепоте своей просили о положении, которое лишь несколько дней спустя, как они должны были увидеть, занято было в позоре и мучении двумя распятыми разбойниками. Воображение их рисовало пред ними двенадцать престолов, а Он говорил им о трех крестах. Они мечтали о земных коронах, а Он говорил им о чаше горечи и о крещении кровию. Могли ли они пить с Ним эту чашу, или креститься этим крещением? Быть может более понимая теперь значение Его слов, они смело отвечали: «можем»; и тогда Он сказал, что им действительно придется оправдать слова свои, но что сидеть по правую и по левую сторону Его придется лишь тем, кому уготовано Отцом небесным.

Не веста, чесо просита, – с кротостью отвечал им Спаситель, – можета ли пити чашу, юже Аз имам пити, и крещением, имже Аз крещаюся, креститися? образ чаши, наполненной вином, служил на живописном языке древних пророков для обозначения бедствий, посылаемых от Бога для вразумления людей (Пс. 74:9; Ис. 51:17, 22), а под образом крещения сам Господь незадолго перед сим предвещал о своих страданиях и смерти (Лк. 12:50). Посему, эта чаша Христова есть та самая, о которой он молился в саду Геф-симанском (Мф. 26:39), и это крещение Его есть, по изъяснению святителя Филарета Московского, «крещение кровью, пролиянною на кресте». Вопрос, предложенный сынам Зеведеевым, побуждал их испытать самих себя, способны ли они, вместо преждевременно ожидаемой славы, принять участие в страданиях и кресте Христовом. «вы напоминаете Мне о чести и венцах, – говорит Господь, – а я указываю на подвиги и труды, вам предлежащие: еще не наступило время награды и не теперь откроется слава Моя; настоящее время есть время смерти, браней и опасностей» (свт. Иоанн Златоуст). Последующие события показали, как мало еще ученики Христовы были готовы разделить чашу и крещение Божественного крестоносца (Мк. 14:50), но «в жару усердия», по выражению святого отца, сгорая желанием достигнуть просимого и «не зная того, что сказали», Иаков и Иоанн поспешили отвечать на вопрос Господа: можем. Всеведущий знал, что это слово, произнесенное теперь без ясного сознания, в свое время придет в исполнение, а посему, предсказав обоим апостолам ожидающую их участь, вместе с тем объяснил им, что небесная награда не дается, но уготована претерпевшим до конца (Мф. 24:13) и победившим все искушения и соблазны (Откр. 3:21). Чашу, юже Аз пию, испиета, и крещением, имже Аз крещаюся, креститася, а еже се-сти одесную Мене и ошуюю, несть Мне дати – но имже уготовася от Отца Моего, – «Мне, праведному судии, несвойственно дать вам такое достоинство по одной любви к вам даром, иначе я не был бы правосуден, но такая почесть уготована только подвизающимся» (блж. Феофилакт), или, как изъясняет преподобный Исидор Пелусиот, несть Мне дати, – «дать просящим просто, а не воздать в награду трудящимся». Небесные почести предназначены всем верующим и веру свою свидетельствующим добрыми делами и будут распределены на страшном суде Царем Христом сообразно воле отца, давшего сыну всякий суд (Мф. 25:31–46; Ин. 5:22), так что, по выражению свтятого василия великого, «от приемлющих воздаяние зависит сделать себя достойными седения одесную или ошуюю Господа, а не от того, кто может дать сие, хотя бы и несправедливо было прошение». Седение же одесную непостижимого величества Божия в том смысле, в каком говорится о Господе, воссевшем одесную Бога (Мк. 16:19), по изъяснению святителя Иоанна Златоуста, «недоступно ни для кого, не только для людей, как то святых и апостолов, но и для Ангелов, архангелов и для всех высших сил».

Церковь Домостроительство спасения ясно изображает на иконе: Пресвятая Богородица, яко Царица, и святой Иоанн Предтеча, больший всех пророков, предстоят одесную и ошуюю Престола величества Божия.