Евангелие от Матфея, Глава 15, стих 11. Толкования стиха

Обратившись затем ко всему народу, Господь добавил в обличение фарисеев: «Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека». Фарисеи не понимали разницу между чистотой физической и нравственной, и полагали, что пища, если она нечиста или взята грязными руками, способна нравственно загрязнить человека, делая его нечистым перед Богом. Господь же показывает, что нравственно нечистым делает человека только то, что исходит из нечистого сердца. Однако совершенно неосновательно полагают сектанты и другие противники постов, будто эти слова Господа направлены против соблюдения постов, установленных святой Церковью. Входящее в уста, конечно, не оскверняет человека, если не связано с невоздержанностью, непокорностью и другими греховными расположениями сердца. Постимся мы не потому, что боимся осквернить себя скоромной пищей, а ради того, чтобы было легче бороться с другими своими греховными страстями, чтобы побороть свою чувственность, приучить себя к пресечению воли через послушание к установлениям св.Церкви. Признавая, например, пьянство злом, мы не утверждаем, что оно - зло, потому что вино оскверняет человека. Фарисеи же соблазнились тем, что Господь ни во что ни ставит предание старцев и даже, по-видимому, самый закон Моисея, устанавливающий строгое различие между разными родами пищи.

Не входящее во уста сквернит человека: сквернит, т.е. делает нечистым. Итак, говорит: не нечистота от неумытых рук, входящая во уста вместе с пищею, оскверняет человека, так как она не касается души, а оскверняет только грех, так как он вредит душе. Таково самое близкое изъяснение этого изречения. Но говорят, что здесь скрыто и другое более глубокое, именно: что ничто, происшедшее от Бога, не может быть нечистым по природе. Моисей говорит: и виде Бог вся, елика сотвори: и се добра зело (Быт. 1:31). Этим более глубоким изъяснением, говорят, отвергается наблюдавшаяся иудеями разборчивость относительно пищи. Между тем как закон о пище имеет символическое значение, иудеи, не будучи в состоянии понять ничего возвышенного, понимали все телесно и обращали внимание на внешность. Но исходящее изо уст, то сквернит человека. Из уст выходит всякое слово, но тут говорит только о худом, которое имеет своим источником сердце. Потом поясняет то, что здесь сказано неясно.

Слово communicat в таком значении свойственно только Священному Писанию и не встречается в общеупотребительном языке. Народ иудейский, хваставшийся тем, что он есть наследие Божие, нечистыми (communes - общеупотребительными) яствами называет те, которыми пользуются все люди. Например: свиное мясо, черепокожих животных, зайцев и животных, которые не имеют раздвоенных копыт, не отрыгают жвачки, а из рыб тех, которые не имеют чешуи. Посему в Деяниях апостолов и написано: Что Бог очистил, того не почитай нечистым (commune) Деян. 10:15. Итак общеупотребительное (commune) это есть то, что доступно остальным людям, и называется оно нечистым, как бы потому, что оно не от удела Божия. Не то, что входит в уста, оскверняет человека: но то, что выходит из уст, оскверняет человека. Благоразумный читатель возразит и спросит: "Если входящее в уста не оскверняет человека, то почему мы не употребляем в пищу идоложертвенного?" И апостол пишет: Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую 1 Кор. 10:21. Но таким указанием нам дается знать, что хотя самая пища и всякое Божие творение само по себе чисто, тем не менее призывание идолов и демонов делает их нечистыми.

Не входящее во уста, т. е. пища и питие, сквернит, — делает человека нечистым, виновным пред Богом, но исходящее изо уст, т. е. худыя слова и речи, а равно и худыя действия, потому что все это исходит из сердца человека и показывает в нем испорченное сердце, дурную нравственность. Чистота сердца важнее чистоты рук. — Часто приходится слышать слова Спасителя: не входящее в уста сквернит человека от нарушителей постов православной церкви, в свое оправдание. Но основательно ли такое их оправдание? Совершенно не основательно: в этих словах Спасителя речь совсем не о посте, т. е. о воздержании от известной пищи, т. е. какую пищу можно, какую нельзя есть, по предписанию закона, а об умовонии рук, именно умытыми или неумытыми руками берет пищу человек, и важно ли это или не важно для спасения души. Здесь выражается та мысль, что не пища сквернит человека, а дурная нравственность, — угождение плоти, непослушание церкви. „Не сказал Господь, толкует св. Златоуст, — что разборчивость в пище ничего не значит, и что Моисей предписал оную напрасно; но, заимствуя доказательство из свойства вещи, говорит: не то, что входит в уста, сквернит человека, но то, что выходит из уст“. И православная церковь, запрещая употребление скоромной пищи постом, делает это не потому, что такая пища оскверняет человека, а по другим причинам: 1) для выражения скорби, потому что скорбящему человеку не свойственно употребление утучняющей и изысканной пищи; 2) для смирения плоти, и 3) для наказания за невоздержание. Таким образом телесный пост как служил в ветхозаветное время, так служит и теперь выражением нравственнаго состояния или действия человека (1 Кор. 10:25—33), и потому необходим.

είσερχόμενον praes. med. (dep.) part, от εισέρχομαι приходить, входить. Part, в роли subst. κοινοί praes. ind. act. от κοινόω делать обычным, профанировать (DJG, 130). έκπορευόμενον praes. med. (dep.) part, от εκπορεύομαι выходить, идти наружу.

Иисус рассказывает короткую притчу о том, что человека делает нечистым не то, что входит в уста, а то, что исходит из уст.

"Призвав народ, сказал им: "Слушайте и разумейте! Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека". Тогда ученики Его, приступив, сказали Ему: "Знаешь ли, что фарисеи, услышав слово сие, соблазнились?" Он же сказал в ответ: "Всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится; оставьте их: они — слепые вожди слепых; а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму" (Мф. 15:10-14). Слова эти соблазнили фарисеев, потому что они были для них поразительны, неожиданны. Ведь они же знали, что Моисей запретил людям израильским есть некоторые виды пищи: нечистых животных, которых нельзя есть. Как же теперь Господь говорит, что это неверно, что нет ничего нечистого, что ничто, входящее в уста, не может осквернить человека? Это было для них соблазнительно. Они молчали. Молчали потому, что непосредственно перед этим Господь сурово обличил их в лицемерии, в том, что они заменили закон Божий своими преданиями. Они молчали. Ученики сказали Господу: "Господи, Ты разве не видишь, как соблазнились они?" Что же ответил Христос? "Всякое растение, которое не Отец Мой насадил, искоренится". Только то крепко, только то вечно, только то сильно, что насаждено Отцом Небесным. Только те слова наши, дела наши, только то учение наше благословенно, которое исходит из Закона Божия. Только то, что находится в полном соответствии с заповедями Христовыми, только то сильно, вечно, незыблемо. А всё прочее, что насаждено не Богом, а самими людьми: все учения, измышленные ими самими, построенные не на основе заповедей Христовых, — всё искоренится. "Оставьте их: они слепые вожди слепых". Не обращайте на них внимания, не слушайте их. Это говорил Он о тех, которые сами себя считали вождями народа израильского, которых народ считал учителями и наставниками. Он говорил: "Всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится". Что же, это значит, что Господь Иисус Христос отменял закон Моисея, некоторые рода пищи запретившего, говорившего о животных нечистых, которых нельзя употреблять в пишу? Почему Он сказал, что нет ничего скверного, что ничто, входящее в уста, не оскверняет человека? Ведь это отмена древнего закона. Почему Господь отменил эту заповедь, почему сказал, что нет ничего нечистого? Потому что всё, сотворенное Богом, одинаково чисто. Почему отменил Он этот древний закон? Вот почему. Нужно вникнуть, для чего и почему был установлен этот древний закон о пище чистой и нечистой. Он был установлен потому, что, запрещая нечистые виды пищи, которую без разбора считали возможным есть язычники, Господь как бы отделил Свой избранный народ от всех языческих народов. В их сознание должно было быть вложено, что они — народ, отделенный от не знающих Бога, они — избранный народ, для которого допустимо не всё, что делают язычники. Это первая причина. Во-вторых, в те древние времена не было установленных для всего народа постов, как для нас, христиан. В те времена постились только те люди, которые посвящали себя служению Богу: постились фарисеи и ученики фарисейские, постились ученики Иоанна Крестителя и спрашивали они Господа Иисуса, почему они постятся, а ученики Христовы не постятся. Постились только такие люди, отделенные для Бога, а общего поста для народа не было; и это постановление о чистой и нечистой пище было как бы заменой общего всенародного поста. Они всегда должны были воздерживаться от определенных видов пищи, как мы воздерживаемся от пищи, называемой скоромной. Это запрещение всякой нечистой пищи и было, таким образом, заменой закона о всенародном посте. И вот Господь отменил этот закон. Он сказал: "Нет ничего нечистого; забудьте о том, чему вас учили; знайте, что всё, сотворенное Богом, — чисто; что не то, что входит в уста, оскверняет человека". Господь отменил эту часть закона Моисеева, но ведь Он отменил и многое другое. После Господа Иисуса Христа важнейший для иудеев закон обрезания пал, он был заменен новым законом крещения.. Прекратились жертвы и многие другие предписания, ибо они имели лишь временное значение. Древний закон, как говорил святой апостол Павел, был лишь "детоводителем ко Христу" (Гал. 3:24). Как детям нужны правила, которые теряют свое значение для взрослых, так и в христианстве многие ветхозаветные предписания стали ненужными. Моисеев закон дан был для народа младенческого, народа, не способного понять высшую истину, высшее Откровение. Детоводительство закона постепенно подготавливало людей к принятию Евангелия. Сектанты-субботники до сих пор считают обязательным соблюдать заповеди о субботе. Не хотят признать того, что после Христа празднование дня субботнего заменено празднованием дня воскресного. Есть несчастные сектанты — жидовствующие, которые считают необходимым соблюдать полностью Ветхий Закон и ставят его выше Нового Завета. Это отречение от Христа, переход в веру иудейскую. Ну что же, они не понимают, а вы должны понимать. Апостол Петр спросил Господа: "Прошу, объясни эти слова Свои: что значит, что ничто, входящее в уста, не оскверняет человека?" Господь ответил: "Еще ли не понимаете, что все, входящее в уста, проходит в чрево и извергается вон? А исходящее из уст — из сердца исходит — сие оскверняет человека, ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления — это оскверняет человека; а есть неумытыми руками — не оскверняет человека" (Мф. 15:17-20). Вот этого не понимали фарисеи. Они не понимали скверны своих сердец. Они не понимали, что нет ничего нечистого из созданного Богом. Оскверняет человека только исходящее из сердца человека. Потому что, когда сердце человека вовсе не служит храмом Духа Святого, тогда оно может быть пристанищем для бесов; для тех бесов, которые побуждают людей к злым помыслам, к убийствам, прелюбодеяниям, любодеяниям, к краже, лжесвидетельству, к хулениям. Фарисеи этого не понимали, не умели учить о том, что надо очищать сердце свое, изгонять бесов, что нужно творить сердце свое храмом Духа Святого. Они были слепыми вождями слепых. Господь сказал: "Оставьте их!" Слава Богу, давно-давно есть у нас другой Вождь — Господь Иисус Христос, за Которым мы идем, за Которым всегда будем идти. Мог бы я на этом окончить слово свое, но прибавлю, что на словах о том, что ничто, входящее в уста, не оскверняет человека, люди, не желающие соблюдать постов, основывают свое отношение к ним, свое отрицание. Привлекают в оправдание свое и слова святого апостола Павла: "Немощного в вере принимайте без споров о мнениях. Ибо иной уверен, что можно есть все, а немощный ест овощи. Кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест, потому что Бог принял его" (Рим. 14:1-3). Вот и говорят: "Совсем не надо нам разбираться в пище, ибо только немощный уверен, что надо есть овощи, что не надо есть мяса и молока. А мы не немощные, имеем глубокое разумение и в посте не нуждаемся". Есть ли хоть доля правды в этих рассуждениях? Никакой, ибо о чем говорит Христос? Об осквернении от пищи. А наш пост разве основан на том, что желаем избегнуть осквернения? Правила церковные о посте имеют целью вовсе не предохранить нас от осквернения какой-либо пищей, а совсем другую цель. Пост установлен Святой Церковью, чтобы приучать к воздержанию, установлен для того, чтобы, начав с воздержания от скоромной пищи, начав с обуздания нашего чрева, требующего вкусной, сытной пищи, научились мы обуздывать сердце свое, научились хранить его от страстей, от похотей, от того, что истинно оскверняет нас, ибо эта наша задача — освобождение себя от страстей и похотей — и есть основная задача христианской жизни. Нужно постоянное упражнение в великом деле воздержания, ибо, научаясь воздерживаться от пресыщения чрева своего, мы постепенно научаемся обуздывать и другие страсти свои. Не понимая этого, противники поста приводят слова Христовы и Павловы в оправдание своего нежелания обуздывать свое чрево и вообще воздерживаться от того, что прельщает, что нравится, что льстит самолюбию нашему. Воздерживайтесь, воздерживайтесь прежде всего от того, что оскверняет вас, исходя из уст ваших: от лжи, проклятий, осуждения, от ссор и сплетен. Воздерживайтесь от этого, и тогда сердце ваше будет постепенно становиться всё более чистым и чистым, и мало-помалу из пристанища бесов преобразится в храм Святого Духа. Аминь.

Если вы слушали фарисеев, нарушавших закон для сохранения своих преданий, то тем более должны слушать Меня, поучающего вас высшему любомудрию" (св. Златоуст). Не то, что входит в уста, не пища или питие само по себе оскверняет человека, делает его не чистым и виновным перед Богом, но то, что выходит из уст, то есть, грешные мысли, грешные слова и от них дела, — оскверняет человека, обнаруживает нечистоту его грешного сердца. "Если кто имеет уши слышать, да слышит" (Мр. 7:16). Знайте, что в Царстве Небесном чистота сердца важнее чистоты рук! — Спаситель и говорит, что если бы нечистота рук и пристала к пище, то это душе не повредило бы, "а есть неумытыми руками — не оскверняет человека" (Мф. 15:20). — Посему не скоромная пища сама по себе оскверняет нарушителя поста, а исходящее при ее вкушении от греховного сердца желание угодить плоти и нарушить заповедь Божию, повелевающую быть в неизменном послушании заповедям церковным — вот что оскверняет человека!…

«Не то, что входит в уста» и пр.: не то, что принимается устами в пищу и питие, «оскверняет», т.е. делает нечистым и виновным пред Богом, человека. — «То, что выходит из уст»: дурные речи, а равно и действия оскверняют человека, ибо выходящее из уст дурное из сердца исходит (Мф. 15:18) и показывает в человеке дурную нравственность. — Осуждается ли здесь предписанная законом и соблюдаемая в христианстве разборчивость в пище? Очевидно, нет. Во-первых, здесь выражается лишь общая мысль, что не пища оскверняет человека, а дурная нравственность; о родах пищи здесь нет речи. Во-вторых, сила речи здесь не в слове пища, а в словах об умовении рук (ср. Мф. 15:20). «Не сказал (Господь), что разборчивость в пище ничего не значит, и что Моисей предписал оную напрасно; но, заимствуя доказательство из свойства вещи, говорил: не то, что входит в уста, сквернит человека, но то, что выходит из уст... Смотри, как Господь нигде не дерзает прямо восставать против закона. Посему и не сказал — пища, но — не то, что входит в уста, что можно было относить и к неумовению рук; и хотя Он им говорил сие о пище, но можно было думать, что он говорил и об умовении рук. Ибо разборчивость в пище столь строго была соблюдаема, что и после воскресения Петр говорил: «нет, Господи, я никогда не ел ничего скверного или нечистого» (Деян. 10:14). Посему-то и сам Христос первоначально не прямо говорил о пище, но сказал: то, что входит в уста, и после, когда, по-видимому, говорил о сем яснее, прикровенно заключил речь свою, сказав: «а есть неумытыми руками не оскверняет человека» (Мф. 15:20), дабы слышавшие думали, что Он с сего начал и о сем рассуждал доселе» (Злат.). Разборчивость в пище должна быть выражением нравственного состояния или действия, и в сем случае похвальна (1 Кор. 10:25-33).

Сектантское отрицание постов оправдывают ли слова Спасителя: "не то, что входит в уста, оскверняет человека"? Нет, не оправдывают, потому что, если изречение Господа понимать по-сектантски, тогда и все пьяницы, и обжоры могут говорить, что они не виновны в своем пьянстве и обжорстве, потому что они допускают излишки напитков и пищи в уста, а это, будто, не грех. Да и Ева в раю, как то выходит из сектантского мудрования, не согрешила, приняв в уста плод запрещенного дерева! Но нет, Ева согрешила, послушав диавола и нарушив пост. И сектанты тоже нарушают пост только потому, что отказались от совета Божьего, совета Церковного и стали во всем слушать диавола, этого древнего искусителя.

НЕ ТО, ЧТО ВХОДИТ В УСТА, не пища или питье само по себе, ОСКВЕРНЯЕТ ЧЕЛОВЕКА, делает его нечистым и виновным перед Богом, НО ТО, ЧТО ВЫХОДИТ ИЗ УСТ, т.е. грешные мысли, грешные слова и от них дела, ОСКВЕРНЯЕТ ЧЕЛОВЕКА, обнаруживает нечистоту его грешного сердца. Если кто имеет уши слышать, да слышит (Мк. 7:16). Знайте, что в Царстве Небесном чистота сердца важнее чистоты рук! Спаситель и говорит, что если бы нечистота рук и пристала к пище, то это душе не повредило бы, а есть неумытыми руками - не оскверняет человека (Мф. 15:20). Поэтому не скоромная пища сама по себе оскверняет нарушителя поста, а исходящее при ее вкушении от грешного сердца желание угодить плоти и нарушить заповедь Божию, повелевающую быть в неизменном послушании заповедям церковным - вот что оскверняет человека!..

Относительно этого места можно, пожалуй, сказать, что как не то, что входит в уста, оскверняет человека, хотя бы иудеи и считали это скверным, — так и не то, что входит в уста, освящает человека, хотя бы более непорочные и считали, что хлеб, называемый Господним, освящает. И думаю, что слово это немаловажно и потому требует ясного толкования, а именно такового, как я полагаю. Как не пища, а совесть едящего с сомнением оскверняет съевшего — ибо сомневающийся, если ест, осуждается, потому что не по вере Рим. 14:23, — и как нет ничего чистого у оскверненного и неверующего, не самого по себе, но из-за его осквернения и неверия, так освящаемое словом Божиим и молитвою 1 Тим. 4:5 не тем же самым словом освящает пользующегося. Ибо если бы было так, оно освящало бы и того, кто ест недостойно Господа, и никто из-за этой пищи не стал бы слабым или больным или умер. Нечто подобное показал Павел, сказав: Оттого многие из вас немощны и больны, и не мало умирает 1 Кор. 11:30. Итак, в хлебе Господнем польза для едящего, если он ест с чистым умом и незапятнанной совестью.

(Мк. 7:15 с небольшой разницей в выражениях). Когда фарисеи обвиняли учеников в том, что они ели неумытыми руками, Спаситель говорит, что никакая пища не оскверняет человека. Но если пища не оскверняет, то тем более вкушение ее неумытыми руками. Тут изложен был совершенно новый принцип, который, как ни прост сам по себе, до сих пор еще не понимается многими как следует. В нем выражается мысль, противоположная той, что какая-нибудь пища может быть причиною духовного или религиозного осквернения. Здесь Иисус Христос мыслит, очевидно, не о законном, а о нравственном осквернении, которое имеет отношение не к тому, что входит в уста (ср. 1 Тим. 4:4), а к тому, что выходит из уст (безнравственные речи). Судя по контексту, против Моисеевых установлений Спаситель не говорит, но применение Его речи к ним неизбежно, так что вследствие этого закон и его господство подвергаются материальной отмене. В соответствующем месте у Марка правильно находят некоторую двусмысленность. Матфей подставляет объяснительное «из уст» вместо «из человека».

Вполне может быть, что для иудея это было самым поразительным из того, что вообще говорил Иисус, потому что здесь Он не только осуждает ритуальную и обрядовую религию книжников и фарисеев. Он, в действительности, отбрасывает большие разделы Книги Левита. Это не только расхождение с преданиями предков; это расхождение с самим Писанием. Это высказывание Иисуса объявляет недействительными и зачеркивает все ветхозаветные законы о чистой и нечистой пище. Эти законы, может быть, могут еще оставаться в силе в сфере здоровья и чистоты, здравого смысла и медицинской мудрости, но они навсегда потеряли силу в религиозной сфере. Иисус раз и навсегда заявляет, что важно не соблюдение человеком обрядов, а состояние его сердца.

Господь сказал это не потому, чтоб Он не благоволил к посту или считал его не нужным для нас, — нет, и Сам Он постился, и апостолов научил тому, и в Церкви Своей святой установил посты, а сказал это для того, чтобы, постясь, мы не ограничивались одним малоядением или сухоядением, но заботились при этом и душу свою держать в посте, не поблажая ее пожеланиям и страстным влечениям. И это главное. Пост же служит могущественным тому средством. Основа страстей в плоти; когда измождена плоть, тогда словно подкоп подведен под страсти и крепость их рушится. Без поста же одолеть страсти — было бы чудом, похожим на то, чтобы быть в огне и не обгорать. У того, кто довольствует пространно плоть свою пищею, сном и покоем, как держаться чему-нибудь духовному во внимании и намерениях? Отрешиться от земли и войти в созерцание невидимых вещей и стремление к ним ему столь же удобно, как одряхлевшей птицей подняться от земли.

Так как фарисеи обвиняли учеников за то, что они ели неумытыми руками, то Господь говорит относительно пищи, что никакая пища не делает человека нечистым, то есть не оскверняет. Если же пища не оскверняет, то тем более ядение пищи неумытыми руками. Внутренний человек оскверняется только в том случае, если он говорит, чего не должно. Этим указывает на фарисеев, которые оскверняют себя тем, что говорили слова из зависти. Обрати внимание на Его мудрость: Он и не устанавливает явно вкушать пищу неумытыми руками, и не запрещает, но другому научает; не выносить из сердца злых речей.