Евангелие от Марка, Глава 14, стих 18. Толкования стиха

Но когда Сын Человеческий представил Себе, как один из этих самых учеников, пользовавшийся особенной любовью Его, отречется от Него, и будет орудием врагов Его, то эта мысль смутила и Его дух. Он сказал яснее: один из вас предаст Меня (Ин. 13:21). Такое открытие привело всех в изумление: как из среды их предатель? Кто этот предатель? Господь продолжал: впрочем Сын Человеческий отходит, как писано о Нем. – Но, прибавил Он, горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше бы не родиться тому человеку (Мф. 26:21–24). Ученики пришли в уныние, смотрели друг на друга, все спрашивают: не я ли? Господь молчал. Но когда Петр дал знак Иоанну спросить об этом Господа, Иоанну, который занимал такое место, что мог склониться на грудь Спасителя и тихо говорить с Ним: тогда Господь отвечал ему (также тихо): это тот, кому теперь черед получить от Меня кусок агнца (а не хлеба, как в слав. переводе Евангелия Иоанна), омоченный в блюдо, и подал Иуде. Смущенный тайным разговором Иисуса с Иоанном, Иуда и сам с наглостью спросил: не я ли? Господь отвечал: ты сказал.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 209-210++

В повествовании об открытии в Иуде предателя между евв. находится следующее различие: ев. Лука, который передает эту историю очень кратко, говорит, что после предсказания И. Христа о предателе ученики „начали спрашивать друг друга, кто бы из них был, который это сделает»; на это обстоятельство указывает и ев. Иоанн, говоря, что „тогда ученики озирались друг на друга, недоумевая, о ком Он говорит (22); евв. же. Матфей и Марк, не указывая сего обстоятельства, утверждают, что ученики весьма опечалились и начали говорить Ему, каждый из них: „не я ли Господи?" на что получили ответ: „опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст меня"; ев. Матфей один прибавляет, что после того и Иуда спросил Господа: „не я ли Равви?" на что и получил утвердительный ответ; наконец, ев. Иоанн, не передавая ничего о вопросах каждаго из учеников Господу, разсказывает, как Иоанн, возлежавший в это время на груди у Иисуса, по знаку Петра, спросил Господа и получил ответ: „тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам». Конец этой истории принадлежит одному Иоанну. Очевидно, что евв. передают различныя обстоятельства этого события: ев. Лука, сокращая разсказ, передает лишь предсказание о предателе и предостережение ему со стороны И. Христа, а об учениках — их первоначальное смущение и взаимные переговоры; евв. Матфей и Марк—последовавшие затем вопросы каждаго из них Господу и первое, пока общее я неясное указание на предателя, вместе с предостережением последнему. (Исполнение этого указания, можно думать, последовало одновременно с исполнением указания Иоанну). Иуда, стараясь быть или показать себя развязным я смелым, обращается к Господу с вопросом: „не я ли, Равви? и получает тихий ответ: да, ты. Последняго ответа ученики, вероятно, не разслышали, я слова Господа: „опустивший со мною руку в блюдо", поняли в самом общем смысле, как: „один из двенадцати", или: „рука предающаго Меня со Мною за столом» (Луки 21). Тогда Петр обращается к Иоанну и дает ему знак, чтобы тот спросил Иисуса, кто это? Если это случилось во время той части вечери, когда домохозяин, раздробив хлеб, разделял его присутствующим, то открытие в Иуде предателя, можно предполагать, последовало таким образом: Иисус Христос ответил Иоанну: „тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам; это был момент, когда Он, передавая по порядку части хлеба, должен был подать часть Иуде. Возбужденное состояние Иуды, старание замаскировать это свое душевное состояние заставляют его сделать движение рукою к блюду слишком рано, когда Господь еще только опускал свою руку в блюдо с предназначенным ему куском хлеба.

Скорбь Иисуса о предателе

Возлежащим им и ядущим (когда они возлежали и ели). Первоначально постановлено было есть пасху стоя, в дорожной одежде и с посохом в руках, для обозначения поспешного выхода из Египта (Исх. 12:11); но в последствии времени и на пасхальной вечери, как и на других вечерях, стали возлежать. (О возлежании чит. в объясн. Мк. 2:15). „Есть стоя – обычай рабов, а Иудеи, вышед из Египта, освободились от рабства», вот объяснение Талмуда, почему изменился древний обычай – есть пасху стоя. Еванг. Иоанн повествует, что пред совершением пасхи И. Христос совершил трогательный и весьма поучительный обряд умовения ног Своим ученикам, который заключил словами: Если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу, т. е. служить один другому, когда нужно, несмотря и на свое старшинство (Ин. 13). Един от вас предаст Мя, ядый со Мною. Господь не указывает прямо Своего предателя, не говорит, что такой-то из Апостолов предаст Его. Это делает Он по Своему милосердию, щадя предателя и давая ему возможность раскаяться.

О Пасхе не говорится больше ничего. Указание на блюдо (τρύβλιον, ст. 20) и заключительный псалом (ὑμνήσαντες, ст. 26) показывает, что она была совершена. Но вывод делаем мы. В Евангелии он не подчеркнут. Недаром, как мы видели, многие исследователи отрицают сам факт вкушения Иисусом и учениками ветхозаветной пасхи. Речь идет о другом. Господь приходит с Двенадцатью (ст. 17). Во время трапезы Он предупреждает о предательстве (ст. 18–21) и совершает учреждение Евхаристии (ст. 22–25). По окончании все идут на гору Елеонскую (ст. 26). Вместо ожидаемого вкушения иудейской пасхи, в повествовании о последней трапезе Иисуса с учениками, евангелист говорит о выявлении предательства и об учреждении Евхаристии. Какая связь между началом и концом?

Иудейская Пасха была трапеза единения и любви в пределах Израиля. Во время пасхальной трапезы Иисус говорит о присутствии за трапезой предателя. Это – один из Двенадцати, подробность, подчеркиваемая только Марком (ст. 20). Он ест с Иисусом, он вместе с Иисусом обмакивает в блюдо. Путь Иисуса предустановлен. Ст. 21 ссылкой на Писание возвращает нас к раннейшим предсказаниям страстей. Глагол ὑπάγει (Сын Человеческий идет) толкователи относят прямо к смерти. Но предустановленность не уменьшает ужаса предательства: «Лучше было бы человеку тому не родиться» (ст. 21). Присутствие предателя на трапезе единения и любви лишает трапезу ее существенного признака. Мы видели, что пасхальная трапеза, по всем данным, была совершена, – но несомненно и то, что пасхальная трапеза Иисуса и учеников с участием предателя была концом иудейской Пасхи.

Ученики не обратили должного внимания на это указание (Ин. 13:10) и по окончании омовения заняли места за вечерей. Среднее и главное место занял Учитель, справа возлег Иоанн, а по левую сторону Спасителя по-видимому возлежал Иуда Искариот, который сам нахально занял это место, присваивая себе как хранителю общей кружки некоторое преимущество пред другими учениками. Место Петра по-видимому было на краю следующей лежанки – слева от Иуды. Когда началась вечеря, Спаситель стал объяснять им значение своего действия, именно как наглядного урока смирения, с которым они должны относиться друг к другу. Но взор Его упал на Иуду, и дух Его опечалился. Видя, что ученики не обратили внимания на сделанный раньше намек, Христос теперь уже прямо объявил им во всеуслышание: «истинно, истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня».

Вечеря продолжалась, обряд следовал за обрядом: присутствующие вкушали горькие травы, пасхальные яства, пили вино из четырех ветхозаветных чаш.

И в то время, когда, по выражению церковной песни (тропарь великого Четверга), «славные ученики на умовении вечери просвещались, злочестивый Иуда, страдая сребролюбием, более и более омрачался». Он обдумывал и соображал, когда и как привести в исполнение свой предательский замысел, рассчитывая обмануть присутствующих наружным видом лицемерной дружбы и искренности. К намекам Господа он относился с холодным равнодушием, давая понять, что не принимает их на свой счет. Такое упорство в зле, соединенное с крайним бесстыдством и коварной дерзостью, привело в смущение святейшую душу Богочеловека: она страдала от присутствия предателя среди святого общества в такие великие минуты, вызывавшие на последнюю беседу, в которой должна была излиться вся полнота любви Учителя к ученикам Его. Святой евангелист Иоанн Богослов замечает, что Иисус Христос возмутися духом (13, 21) и, удостоверяя собеседников в горестной истине, сказал им: аминь, аминь глаголю вам, яко един от вас ядый со Мною, предаст Мя, и желая еще более объяснить слова свои, присовокупил: |||обаче се рука предающаго Мя со Мною есть на трапезе.