Евангелие от Марка, Глава 1, стих 5. Толкования стиха

В пустыне. Вводимое сейчас же упоминание пустыни отсылает к только что приведенной в ст. 3 цитаты из Ис. 40:3. И здесь, и при других евангельских упоминаниях «пустыни» необходимо помнить, во-1-х, что слово это обозначает всякое необитаемое пространство, отнюдь не являясь, как в наше время, географическим термином; во-2-х, что оно насыщено символическими коннотациями, связанными с ветхозаветным повествованием о пути Исхода из Египта через пустыню: это место откровения, обращения, покаяния, подготовления к Земле Обетованной. Ср. W. Schmauch, Orte der Offenbarung und der Offenbarungs-ort im Neuen Testament, Berlin, 1956, S. 27–47.

Возвещая. Греч. κηρύσσων вызывает содержательную ассоциацию с лексикой, описывавшей, скажем, объявляемые монархами и правителями амнистии, прощения просроченной выплаты налогов и вообще всякого рода милости.

И выходила к нему вся страна Иудейская и все жители Иерусалима. По-видимому, это выражение надо понимать как гиперболу; Но о широкой популярности Иоанна Крестителя в выразительных {стр. 216} словах свидетельствует Иосиф Флавий (Antiquitates Judaicae XVIII, 5, 2).

Исповедуя грехи свои. Акт покаяния в обрядовом смысле, предшествовавший крещению, можно попытаться представить себе по аналогии с исповеданием грехов на торжестве обновления Завета в практике кумранитов (1 QS 1, 22–2, 1) или на ежегодном покаянном торжестве (Йом-Хакипурим, Йом-Кипур) в общеиудейской практике. Надо сказать, что имеются сведения о несколько более поздних спорах в кругах книжников по вопросу о том, должен ли кающийся перечислить свои грехи, как утверждал рабби Йехуда бен Батира, или ограничиться заявлением о своем раскаянии в общей форме, как полагал рабби Акиба; только что упомянутый устав Кумранской общины, как кажется, предполагает средний вариант, напоминающий ход т. н. общей исповеди в современном православном обиходе, — левиты перечисляют грехи, а кающиеся (едва ли не хором) признают себя виновными.

Однако явление человека, прославившего себя наперед своей жизнью, с проповедью о близости царства Мессии, с какими бы условиями ни сопрягалось вступление в оное, при том всеобщем ожидании Мессии, какое было в то время у Иудеев, недолго могло оставаться незамеченным. Притом были люди и между Иудеями, которые ожидали от Мессии нравственного преобразования. А вообще никому не хотелось быть исключену от участия в благах Мессии. Все представляли себе открытие царства Мессии с страшными переворотами; следовательно пренебрегать проповедью пророка для многих значило подвергать себя опасности погибнуть в этих переворотах. Кто же знает волю неба, думали Иудеи. – Итак скоро явились к Иоанну в пустыню люди, которые сами желали услышать от него весть о Мессии и исповедывали перед ним грехи свои. А Иоанн над всеми теми, которые таким образом объявляли себя приверженцами возвещаемого им Мессии, совершал крещение.

С течением времени количество стекавшегося к Иоанну народа умножалось, некоторых он избрал даже в постоянные спутники и сотрудники себе¹. Иоанн уже не ограничивался одной своей пустыней, ходил по всей окрестности Иорданской (Лк. 3:3) и к нему приходили не только жители этих мест, но и из Иерусалима и других городов иудейских во множестве.

Само собой разумеется однако же, что не все приходящие к Иоанну были одинакового расположения по отношению к нему и его проповеди. Простой класс людей, не принадлежавших к более испорченным и господствовавшим тогда религиозным сектам, фарисейской и саддукейской, всегда ближе находившихся к требуемому Иоанном состоянию духа, не умевший только рассуждать о законе, не ослеплявшийся делами собственной правды; в особенности те, которые ближе были знакомы с жизнью Ессеев (а и сам Иоанн жил и первоначально проповедывал в том же углу Иудейской земли, где находились Ессеи – с большой удобностью могли принимать проповедь Иоанна и большее количество крестившихся было из них. И все людие слышавше и мытарие оправдиша Бога крещшеся крещением Иоанновым (Лк. 7:29).

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 56-57++

Говоря о Крестителе, евангелисты смотрят на него, как на богопосланнаго пророка и собственно в качестве Предтечи Мессии, что они выражают, указывая исполнение в нем ветхозаветных пророчеств о приготовителе пути Господу, Ангеле Божием. У всех них находится цитат из пророка Исаии 40, 3, но у ев. Луки он приведен полнее (Ис. 40:3—5.). А ев. Марк, обыкновенно мало в, своем Евангелии сносящий новозаветныя события с ветхозаветными пророчествами, в данном случае, напротив, имеет еще цитат из Мал. 3,1, который в Евангелиях Матфея (Мф. 11:10) и Луки (Лк. 7:27) передается как высказанный Иисусом Христом в свидетельстве Его о Крестителе. Пророчество Исаии в указанном месте относится прежде всего и ближайшим образом к возвращению иудеев из плена вавилонскаго, которое пророк изображает, как предводительствуемое Самим Богом и предшествуемое вестником, возглашающим, чтобы в пустыне, по которой имеет пройти Господь с Своим народом, приготовили Ему путь прямой и ровный: углубления наполнили насыпями, а горы и холмы срыли и пр. Это пророчество евангелисты (и сам Иоанн Креститель Ин. 1:23.) изъясняют в прообразовательном смысле и под Господом, шествующим во главе Своего народа при возвращении последняго из плена, разумеют Мессию, а под вестником—Его предтечу, Иоанна; пустынею в этом духовном смысле будет самый народ израильский, а ея неровности, которыя следует устранить, как препятствия к пришествию Мессии, суть грехи человеческие; отсюда в сущность проповеди Иоанна: покайтеся.Это преобразовательное пророчество Исаии последний из ветхозаветных пророков, Малахия, высказывает прямо, называя приготовляющаго путь Мессии Предтечу Ангелом Господним.

Время выступления Иоанна Крестителя на проповедь у ев. Марка вовсе не указано; у ев. Матфея очень обще и неопределенно: в те дни, один св. Лука дает точное хронологическое определение—чрез обозначение гражданскаго и церковнаго состояния Палестины в то время (Лк. 3:1—2). Подробность, с какою евангелист делает это обозначение, показывает, какое важное значение в евангельской истории имеет явление Крестителя на проповедь. В то же время евангелист хотел чрез это изобразить то состояние мира, при каком имело совершаться искупительное служение Иисуса Христа роду человеческому. Иудея в то время была уже обращена в римскую провинцию; поэтому евангелист определение времени дает прежде всего чрез обозначение года правления римскаго императора (15-й год Тиверия Кесаря—779-й год О. Р. - со времени его соправительства Августу). Далее евангелист обозначает сначала гражданских правителей Палестины—прокуратора в Иудее Пилата и тетрархов: Ирода Антипу, Филиппа и Лисания ¹; потом граждански-церковнаго, и, наконец,—церковнаго (Анну и Каиафу) ².

Место выступления Иоанна Крестителя на проповедь ев. Марк называет пустынею,а ев. Матфей ближе определяет эту пустыню, называя ее иудейскою. Этим именем называлась полоса земли, которая тянется на западной стороне Мертваго моря и продолжается по западной стороне реки Иордана, на север от Мертваго моря—до Иерихона. Что эта пустыня и по евангелистам имеет указанное положение, это видно из дальнейшаго указания их на Иордан, как место крещения Иоанном приходивших к нему (Мф. 3:6. Мк. 1:5.). Евангелист Лука место,где был «глагол Божий к Иоанну», точно также называет пустынею (3:2), а дальнейшим изображением (ст. 3) он обнимает всю деятельность Иоанна Крестителя не только в ея начале, но и после (ср. Ин. 1:28. 3, 23).

Внешним видом своим, описание котораго дают евангелисты Матфей (3:4) и Марк (1:6.), Иоанн Креститель напоминал Илию Фесвитянина (4 Цар. 1:8, в духе и силе котораго он должен был предшествовать Мессии по пророчеству Малахии (4:5) и по предсказанию Архангела Гавриила (Лк. 1:17.). Иудеи того времени, на основании указаннаго пророчества Малахии, ожидали пред пришествием Мессии явления Илии Пророка, который, по их представлению, должен был воскреснуть (Ин. 1:21.). Таким образом Иоанн уже видом своим указывал осуществление на себе этих ожиданий. Образ жизни Иоанна был аскетический, так как, согласно архангельскому предсказанию (Лк. 1:15), он был Назорей; пищею его служило то, что могла предложить ему суровая пустыня, где он жил до дня явления своего Израилю и где теперь проводил время, свободное от обращения с народом это—акриды, некоторый вид саранчи, дозволенный законом к употреблению (Лев. 11:22.), и дикий мед, сладкий сок, истекавший из некоторых деревьев, как, напр., пальмы и фиги (1 Цар. 14:25 и д.).

Так как св. Лука один разсказывает о явлении Иоанна в связи с предшествующею его жизнию, которую Иоанн после дома родительскаго проводил в пустынном уединении (1,80.), то у него одного находится и указание, что Иоанн вышел из этого уединения и выступил на проповедь в качестве Предтечи Мессии в силу особеннаго на то повеления Божия: быст глагол Божий к Иоанну (3:2.). Об этом чрезвычайном откровении свидетельствует впоследствии и сам Иоанн (Ин. 1:33.), в каковом свидетельстве дано и содержание этого откровения.

Деятельность Иоанна Крестителя евангелисты Марк (1:4.) и Лука (3:3.) в общем очерчивают одинаково, говоря, что крестил и проповедовал крещение покаяния для прощения грехов. Евангелист Матфей выражает то же самое, приводя собственныя слова Крестителя (3:3.): покайтеся, приближибося царствие небесное*1. Но этим Матфей в то же время показывает нам, что проповедь и вообще деятельность Крестителя с самаго начала уже имела прямое и определенное отношение к царству Мессии. Покаяние(μετανοία) есть живое сознание своей греховности, сопровождающееся сердечною печалию о своем греховном состоянии и твердою решимостию воли переменить дурную жизнь на добрую (2 Кор. 7:9, 10.). Что так Креститель понимал покаяние, к которому он призывал собиравшийся около него народ, это видно из того, что единственное спасение для грешников от грядущаго гнева он указывал в плодах сообразных с покаянием (Мф. 3:8. Лк. 3:8). Но проповедь Иоанна о покаянии не была только требованием внутренняго, душевнаго раскаяния во грехах: приходившие к нему креститься исповедывали пред ним грехи свои(Мф. 3:6. Мк. 1:5). Это-то сердечное покаяние, которое кающийся выражал внешне, исповедуя пред Иоанном грехи свои, евангелисты называют покаянием во оставление грехов (εις αφεσιν Αμαρτιών), то-есть как видно из Мф. 3, И и паралл., оно подготовляло или вело к прощению грехов, ибо действительное прощение грехов могло быть только по совершении Иис. Христом искупления людей от проклятия за грех.

Внешним же символическим выражением, свидетельством или печатию покаяния было ирещение,погружение в воде (βάπτισμα), которое поэтому и называется крещением покаяния, т.-е. крещением, требующим покаяния, имеющим последнее как свое необходимое предваряющее условие. Ни один из ветхозаветных пророков, часто возвышавших свой вдохновенный голос, призывая парод к нравственному исправлению, не проповедывал и не совершал крещения. Проповедь Иоанна о покаянии сопровождается крещением собственно вследствие того, что она есть в то же время проповедь о приблизившемся царствии небесном.. Крещение его есть поэтому свидетельство, печать не только сердечнаго раскаяния во грехах, но и живой веры во грядущаго, уже находящагося среди людей, Мессию (Мф. 3:2, 11 и паралл.). Апостол Павел говорит: „Иоанн крестил крещением покаяния, говоря людям, чтобы веровали в Грядущаго по нем, то-есть во Христа Иисуса» (Деян. 19:4.). Поэтому думают, что крещение Иоанн совершал во имя Грядущаго и собственно всегда в определенной формуле: „крещаю тебя во имя Грядущаго»— εις τον Ερχόμενον (ср. 1 Кор. 10:2.). Но сам Иоанн свидетельствовал, что совершаемое им крещение не есть окончательное вполне достаточное для спасения: я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий заямою... будет крестит вас Духом Святым и огнем (Мф. 3:11 и паралл.), следовательно крещение Иоанново не низводило на крещаемаго благодать Духа Святаго, исцеляющую человека от греха; это было только крещение в воде, хотя и в покаяние, т.-е. имело целию пробудить в крещаемых покаяние, было, следовательно, обрядом, а не таинством. К таинству крещения оно подготовляло людей, будучи прямо в этом своем значении объясняемо Иоанном в вышеприведенных словах. ;

Об образе жизни Иоанна и крещении им народа говорят только два евангелиста Матфей и Марк. Оба они, хотя кратко, но в сильных выражениях изображают самый строгий, самый суровый образ жизни Иоанна, который вполне отвечал его проповеди о покаянии. Так одежду он носил из верблюжьего волоса – род грубой власяницы, означающей скорбь (4 Цар. 6:30; Иов. 16:15; 3 Цар. 21:27); опоясывался простым, кожаным поясом. Внешний вид его вообще напоминал великого ветхозаветного борца теократии – Илию, о котором говорится, что он носил власяную одежду и кожаный пояс на чреслах (4 Цар. 1:8). Пищею служили ему акриды и дикий мед. Акриды – это род большой саранчи, Употребление в пищу известной породы саранчи дозволено было законом (Лев. 11:22). Около монастыря св. Герасима на Иордане реке рястут акриды. Они походят на зеленые деревца, величивою с обычный куст нашей сирени, и имеют кругловатые, солоноватые на вкус листочки, которые можно есть как салат и как приварок. По мнению Еписк. Порфирия, ими-то и питался Иоанн Предтеча, а не саранчею, называемою акриды. См. журн. Мин. Народн. Прос, 1901 г. Сент. стр. 178. которою питаются на востоке бедные люди. По описаниям путешественников См. Описания Riley’я в журн. Знание 1876 г. янв. стр. 22. насекомое это имеет приятный ореховый вкус. Особенно вкусное блюдо составляет саранча, лишенная ножек и крыльев и поджаренная на коровьем масле. Но Иоанн Креститель, несомненно, принимал эту пищу без приправ; сваренная же просто в воде она была скудною пищею. Под диким медом обыкновенно разумеют мед диких пчел, который можно было найти там и сям в скалистых утесах: на вкус этот мед весьма горек и противен (Афан. Вел.). Некоторые, впрочем, думают (напр., Шанц), что диким медом называется у евангелистов сок, выжимаемый из листьев медовых дерев. Только этот мед бывает не всегда; его можно добывать не более как в мае и июне. См. Коммент. Кейла на Ев. Maтфeя, стр. 99, примеч. 1 Во всяком случае, все у Иоанна было бедно и всего в недостатке. В некоторые времена года у него могло не доставать акрид, или меду, и потому у простого народа составилось мнение, что Иоанн ничего не ел и не пил, как и Христос говорил о нем: прииде Иоанн ни ядый, ни пияй (Лк. 7:33); потому что он действительно так мало вкушал пищи, что, в сравнении с другими, о нем можно сказать, что он ничего не ел, не пил. Таким образом, самая его жизнь была проповедью покаяния и воздержания и, без сомнения, имела огромное влияние на народ; по крайней мере, когда он начал проповедовать и крестить, то все неудержимо устремились к нему на Иордан, как будто в Иерусалим на праздник Пасхи: тогда исхождаше к нему Иерусалима, и вся Иудея, и вся страна Иорданская (Мф. 3:5). Евангелист Матфей для большей торжественности речи употребляет название города и страны вместо жителей. У св. Марка нет такого торжествеиного тона. Предназначяя свое Евангелие для христиан из язычников, он прежде называет иудейскую страну, а потом жителей главного города – иерусалимлян: и исхождаше к нему вся иудейская страна, и иерусалимляне. Иерусалим ставит он на первом месте потому, что город этот был средоточием не только в Иудее, но и во всей Палестине. Под страною Иорданскою. (τη περίχωρος τε Ιορδάνε) разумеется вся долина по обеим сторонам реки Иордана от Тивериады до Мертвого моря.

Приходившие к Иоанну исповедовали грехи свои и крестились: и крещаюуся во Иордане от него, исповедающе грехи своя (Мф. 3:6. Срав. Mк. 1:5). Крещение совершалось чрез погружение в воду, как это показывает глагол βαπτιξειν от βαπτω – погружаю. В таком смысле употребляет его и апостол Павел в посл. к Рим. 6:3.

Некоторые из новейших ученых (Лигтфот, Бенгель и друг.) думают, что крещение Иоанново есть не что иное, как прозелитское крещение; но это мнение не имеет никакого исторического основания. Ни в книгах ветхого завета, ни в книгах нового завета, ни у Филона, ни у Иосифа Флавия, ни у древнейших таргумистов нет ни малейшего намека на то, чтобы для принятия иудейства требовалось крещение, как особый самостоятельный обряд. Да и сами иудеи того времени были убеждены, что право крестить будет иметь только Мессия, когда придет, и предтеча Его – Илия, или другой какой-либо пророк (Ин. 1:25). „В первый раз, говорит Кейль в своей библ. археологии, Библ. археол. Кейла в русск. перев. Киев, 1871 г. Часть первая, стр. 399. оно (то есть крещение прозелитов) ясно упоминается в вавилонской гемаре и введено в употребление не ранее как по совершенном уничтожении жертвенного культа, на место упраздненной жертвы, и то только в третьем столетии, как в собственном смысле обряд принятия в религиозное общество, выведенный из очищений или омовений, которые во все времена могли соединяться с обрезанием язычников, так как закон Моисеев требовал от лиц нечистых омовений в воде, как очистительного средства для принятия участия в религиозных торжествах (Исх. 19:10). Но если прозелитское крещение, справедливо заключает Кейль, позднейшего происхождения, то, естественно, нельзя выводить из него крещения Иоаннова и христианского. Скорее наоборот иудеи, после уничтожения их храмового культа, могли заимствовать от христианского крещения повод к тому, чтобы употреблявшееся у них дотоле простое очищение купаньями, которое совершал сам очищаемый, преобразовать в формальное крещение как обряд принятия в религиозное общение».

He имеет ничего общего Иоанново крещение и с омовениями, которых требовал закон Моисеев. Иудейские омовения были большею частью действиями, имеющими целью удалить телесные осквернения, и могли повторяться столько раз, сколько требовалось новыми осквернениями. Ho крещение должно было совершаться только однажды, и те, которые искали его, могли получить его только от руки Иоанна. Таким образом, крещение Иоанново было совершенно новым, неизвестным в ветхозаветной практике, обрядом и представляет совершенную противоположность омовениям и очищениям, предписанным законом.

Но будучи вполне самостоятельным по отношению к иудейским омовениям, крещение Иоанново не имело само по себе оправдывающего значения для человека; оно выражало собою только общий смысл всего служения Предтечи, и как цель последнего состояла в том, чтобы нравственно приготовлять людей к принятию Грядущего Искупителя, так и крещение имело только приготовительное нравственное значение, как обряд, приводящий людей к другому высшему духовному крещению Христову. Предтеча должен был только предначать то, совершение и окончание чего принадлежало уже Иисусу Христу. Отцы и учители церкви, рассуждали о силе и значении крещения Иоаннова, называют его вообще приготовительным крещением – βαπτισμα εισαγωγικόν. Так пo словам бл. Августина, „Иоанн преподавал такое крещение, которое принявшего оное побуждало признать необходимым крещение Господа. Те не возрождаются, которые крещаются крещением Иоанновым; им только для Господа люди были приготовлены, и только в Нем одном могли получить возрождение». Contr. Donat, lib. V, c. X. По словам Кирилла александрийского, „как закон Моисеев служил некоторым образом приготовлением к будущим благам и духовному богопочтению, заключая в себе сокровенную истину: так и крещение Иоанново, относительно к крещению Христову, содержит в себе приготовительную силу». In Johan. lib. II, c. 57. „Крещение Иоанново говорит св. Златоуст, только предуготовляло другое (крещение христианское); оно только в зародыше и обетовании заключало то, что последнее совершало самым делом». Беседа 24. Так как в крещении Иоанна недоставало возрождающей силы Духа Святого, то в параллель с ним может быть справедливо поставлено крещение учеников Господа (Ин. 4:1–2) до установления Им таинства; или же его можно уподобить христианским оглашениям, предваряющим таинство крещения: как через эти оглашения верующие убеждаются в своей нравственной нечистоте и необходимости благодатного возрождения для нравственнодоброй жизни, так и в крещении Иоанновом человек глубоко сознавал свою греховность и желал нравственного исправления. Предуготовительное значение своего крещения сам Иоанн ясно засвидетельствовал в словах: и аз не ведех его: но да явится Израилеви, сего ради приидох аз водою крестя (Ин. 1:31), т. е. я крещу водою, чтобы явился Мессия, a, так как он соединял свое крещение с исповеданием грехов, то и называет его крещением покаяния, а не банею возрождения, как называется христианское крещение у ап. Павла (Тит. 3:5).

Исповедание грехов предшествовало крещению и служило, так сказать, приготовлением к нему. Никто не мог получить от Иоанна крещение до тех пор, пока не доказал своей искренности смиренным и всенародным исповеданием Слово έξομολογου μενοι – исповедующе, употребленное евангелистами, с усиливающим έξ, указывает именно на то, что покаяние было открытым, всенародным. своих грехов (Мф. 3:6; Мк. 1:5). Таким открытым покаянием каждый показывал, что действительно желает переменить жизнь греховную на жизнь святую, богоугодную.

Итак, искреннее, сердечное исповедание грехов, исповедание пред всеми людьми, было необходимым условием крещения, как и само крещение необходимо было для цели его проповеди о покаянии и вместе для того, чтобы приготовить людей к принятию Искупителя.

Народ заволновался и пошел за Иоанном на Иордан исповедовать грехи свои и, в знак очищения от них покаянием, омываться в волнах Иордана, креститься.

Впечатление, производимое Иоанном на народ

Сила духа и слова Иоанна производили на народные толпы необычайное впечатление. По свидетельству Иосифа Флавия, народ, увлеченный учением Иоанна, стекался к нему в великом множестве; влияние его было так велико, что народ готов был идти за ним, куда бы он ни повел его; и сам Ирод боялся этой власти великого учителя.

Одни только фарисеи и саддукеи, слепые вожди народные, были глухи к голосу Пророка, призывавшего к покаянию.

Вся Иудейская страна – выражение усиленное: здесь слово вси употреблено вместо: многие или весьма многие, так употребляется иногда это слово в Свящ. Писании. Иерусалимляне, т. е. жители города Иерусалима. Иерусалим, это – главный город Иудейского царства, в южной части Палестины. Постоянных жителей в нем около времени жизни Христовой считалось до 120:000. Крещахуся (крестились) вси во Иордане реце от него. Иордан – главная река Палестины. Иордан берет свое начало в горах Ливанских, на севере от Палестины, и течет почти через всю Палестину от севера к югу, и впадает в Мертвое море. Обыкновенная ширина его– 10 саж., а глубина 7 (см. карту). Для чувственных Иудеев недостаточно было проповеди о покаянии на словах, нужно было запечатлеть эту проповедь каким-нибудь наружным знаком, дабы они помнили, что дали твердое обещание оставить прежние грехи, и, уверовав в грядущего Мессию, переменить свою жизнь, т. е. что, подобно телесному омовению, обязуются постоянно очищать душу свою от нечистоты греховной. Для этого-то и крестил Иоанн (Тр. л.). Как крестил Иоанн? Он не возливал воду на голову крещаемого, как пишут неправославные иконописцы. Евангелист Иоанн прямо говорит, что Иоанн совершал крещение там, где было много воды; да и самое слово крестить значить погружать, а не окроплять. Предтеча сам входил с крещаемым в воду, возлагал руку на его голову, требовал, чтобы тот исповедовал грехи свои; потом погружал его в воду с головой, говоря ему, чтобы он уверовал в грядущего по нем Мессию, и затем выводил его на берег, где крещенный молился (там же). У Иудеев времен Христовых было убеждение, что крестить будет и Сам Meccия, и Его предтеча (Ин. 1:25). Исповедующе грехи своя. Исповедание грехов было и в ветхом завете (Лев. 16:29 и дал. Чис. 5:7). Оно есть потребность кающегося сердца. Исповедание, как равно и крещение Иоанново, как замечено выше, не имели силы отпускать грехи, так как тогда еще не пострадал Господь Иисус Христос на кресте за грехи рода человеческого. Иоанн проповедовал только покаяние и приготовлял к оставлению грехов, т, е. вел к крещению Христову, которым даруется отпущение грехов (Феоф.). (О значении крещения Иоаннова чит. в объясн. ст. 4 и 8). У евангелиста Матфея говорится, что когда Иоанн Предтеча проповедовал крещение покаяния, то говорил при этом: приблизилось царство небесное (3:2). Выражения: царство небесное и также царство Божие, царство Христово часто встречаются в книгах новозаветных, они означают царство Господа Иисуса Христа на земле и на небесах, т. е. 1) так называемое царство благодати на земле в церкви Христовой (9:1), где даруется человеку-грешнику оправдание пред Ботом и примирение с Ним чрез искупительные заслуги Спасителя Иисуса Христа (ст. 1). и 2) как следствие сего, царство славы, или блаженство на небесах (Мф. 25:34),–первое, как начало, а второе, как полное совершение и окончание. Об этом царстве много предсказывали ветхозаветные пророки (Ис. 11:1–10. Иер. 31:31 и дал. Дан. 7:13 и дал.). Чтобы Иудеи лучше могли понимать учение о духовном царстве Христовом, пророки представляли им это царство под образом земного. Только Иудеи предсказание это о царстве Христовом понимали прямо в материальном, а не в духовном смысле; поэтому представляли Meccию земным царем, который завладеет царствами на земле и, освободив Евреев от римской власти, их самих сделает царями и правителями народов (Мф. 2, З). Понятно, что для вступления в царство Христово необходимо покаяние, чего требовал Предтеча Христов от своих слушателей. И Сам Господь Спаситель начал Свою проповедь словами: покайтесь, ибо приблизилось царство небесное (Мф. 4:17).

О чем же говорит введение? Оно начинается с утверждения Мессианства и Богосыновства Иисуса, но первый образ, который перед нами встает, есть образ Иоанна Крестителя. Ветхозаветные цитаты устанавливают значение его служения пред пришествием Мессии. Но явление Иоанна есть явление контраста. Иоанн выступает в пустыне (ст. 4, 8). Пустыня сама по себе есть отрицание мира. Образ рисуется аскетическими чертами: одежда из верблюжьего волоса, пояс кожаный на чреслах, его пища – акриды и дикий мед (ст. 6). Аскетическому образу отвечает и содержание служения. Крещение Иоанна есть крещение покаяния (ст. 4). Крещение, по своему значению, есть омытие. Оно может быть поставлено в связь с ветхозаветными ритуальными омовениями. Крещение покаяния предполагает исповедание грехов (ст. 5). Цель крещения – прощение. Крещение покаяния – εἰς ἄφεσιν ἁμαρτιῶν (ст. 4). Но цель эта не сразу достигается. К Иоанну шли «вся страна Иудейская и все Иерусалимляне» (ст. 5 по греческому тексту). Недоумение и соблазн, вызванные словами Иисуса, даровавшего расслабленному прощение грехов (Мк. 2:7), и мотивированные убеждением, что грехи может прощать только Бог, показывают с полной очевидностью, что крещение Иоанново само по себе еще не несло прощения грехов. Сущность служения Иоанна Крестителя была отрицательная. Своим аскетическим образом, своей проповедью покаяния Иоанн противостоял грешному миру. Но это только одна сторона. Иоанн возвещал явление Мессии (ст. 7–8). Грядущий по нем сильнее его. Иоанн недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его. И свое дело пред явлением Мессии Иоанн уже совершил. Русский перевод ст. 8: «Я крестил вас водою» не вполне точно передает значение греческого глагола ἐβάπτισα. Аористная форма показывает действие вида совершенного. «Я закончил свое дело крещения водою». Крещению водою противостоит иное крещение – Духом Святым. Так раскрывается контраст в явлении Иоанна Крестителя: призыв к покаянию и обетование Сильнейшего. В Его пришествии контраст усугубляется.

Призыв Иоанна был воспринят с огромным энтузиазмом: люди шли к нему отовсюду. Об этом свидетельствует и Иосиф Флавий, говоривший об огромном стечении народа к Иоанну, что, по мнению историка, стало причиной его гибели. Люди почувствовали, что призыв к раскаянию в устах этого грозного и мрачного пустынника означал, что День Господень близок. Перед ними снова предстал пророк, посланный Богом. Конечно, у него были и враги, те, кто не принял его, кто не поверил в то, что его омовение было по воле Бога (см. 11:30-33). Но все же очень многие откликнулись, и это было настоящее религиозное возрождение. Из Евангелия от Луки мы знаем, что были люди, думавшие, что Иоанн и есть долгожданный Помазанник (3:15).

Неизвестно, как именно совершал этот обряд Иоанн. Все ритуальные омовения, включая прозелитское, совершались самим человеком. Может быть, здесь тоже было так. Иоанн, возможно, был свидетелем, он свидетельствовал перед Богом о полноте раскаяния того, кто омывался, но не исключено, что Иоанн сам погружал его в воду.

вся страна... крестились все. Гипербола. Автор хочет сказать, что люди завета выходили к Иоанну массово, целыми семьями (Мк. 4:1; Мк. 6:44 и ком.).