Библия - Евангелие от Марка Глава 1 Стих 22

Он учил их как тот, кто имеет власть, а не так, как книжники. Слово εξουσία, переводимое как «власть», означает полномочие, леги{стр. 225}тимную правомочность властного слова и действия; в данном случае — легитимность, исходящую от Отца. Св. Юстин Мученик замечает в этой связи: «Поучения Его были кратки и не обширны; ибо он был не софист, но слово Его была сила Божия» (I Apol. 14, Сочинения св. Иустина, философа и мученика, пер. прот. п. Преображенский, изд. 2, М., 1892, с. 43). Обращаясь к читателю-язычнику, Юстин противополагает склад проповеди Христа обиходу школьной «софистической» культуры; но в палестинском контексте евангельского повествования предметом сравнения является иной школьный обиход — конвенциональный тип раввинских поучений, как правило, предполагавший ссылки на авторитетные слова наставников, изустно передававшиеся учениками своим ученикам (очень характерная талмудическая формула — «рабби А говорил от имени рабби В, ссылавшегося на рабби С…»). «Книжники» (греч. γραμματείς, евр. соферим) — институциональные носители сакральной учености, профессиональные знатоки Торы и устного школьного предания, неоднократно упоминаемые уже в девтероканонических книгах (1 Езд. 7:6 («сей Ездра вышел из Вавилона. Он был книжник, сведущий в законе Моисеевом…»), 1 Мак. 7:12 («К Алкиму же и Вакхиду сошлось собрание книжников искать справедливости»), 2 Мак. 6:18 («Был некто Елеазар, из первых книжников…»)). Постепенно сословие книжников приобретает все большее значение, перенимая авторитет исчезнувшего пророчества, а затем и священства, потерявшего место в жизни после гибели Храма в 70 г.; именно книжнической культуре предстояло сформировать религиозную норму иудаизма. (Аналогичную роль получало фарисейство в отличие от ориентированного на Храм саддукейства; не случайно слова «книжники» и «фарисеи» так часто оказываются в евангельских текстах ассоциативно сближенными, хотя в те времена не все книжники были непременно фарисеи, как и не все последователи фарисейского направления были книжниками.)

Слушая постоянно мертвое слово своих учителей-книжников и фарисеев, галилеяне были поражены, услышав живое слово Господа: те говорили, как рабы закона, а Иисус, как власть имеющий. Книжники и фарисеи, не понимая сами закона, искажали его смысл и потому говорили неубежденно и неубедительно; Иисус же говорил Свое, то, что Он слышал от Отца Своего, а потому говорил властно, убежденно и убедительно, что и производило сильное впечатление на слушающих.

Иисус направил с ними путь в Капернаум. Этот город Он предназначал сделать местом своего пребывания в свободное от путешествий время, – им хотел заменить себе Назарет. Эта часть Галилеи отличалась пред всеми прочими тучной почвой, обилием всяких плодов, благотворностью климата, прекрасным источником, это было немаловажным удобством для собиравшегося к Иисусу народа. Кроме того Капернаум лежал на границе двух отдельных владений: собственно он находился в Галилее, где правил Ирод, но весьма близко от Капернаума находилась Вифсаида, бывшая в области Филиппа, брата Иродова, который правил Итурией и Трахонитской областью и куда мог бы удалиться Иисус, если бы встретилась опасность со стороны Ирода (Мф. 14:13; Ин. 6:1). Но были без сомнения и другие более важные причины у Сердцеведца, почему именно этот, а не другой город избрал Он местом своего постоянного пребывания, которых мы не знаем. Знаем только, что Капернаум отселе называл Иисус своим городом, что здесь просили с Него динария, как и с прочих обитателей города (Мф. 7:24; 9: 1).

Переход Иисуса из Назарета в Капернаум есть такое событие, о котором три первые евангелиста говорят с особенной подробностью, как о событии, соединенном со многими обстоятельствами жизни Иисуса Христа. И действительно, первый день пребывания здесь Иисуса, в то время как этот город по слову Евангелиста стал Своим Иисусу Христу, показывает, что события стоили особенного подробного описания. Мы уже сказали о первом избрании в постоянные спутники и последователи четырех учеников, которые доселе, может быть, на краткое время привязывались к Нему и довольствовались этим. Спаситель в субботу, в ближайшее время к исходу из Назарета, является в здешнюю синагогу и по обычаю начинает проповедывать. Предметом проповеди, вероятно, были те же истины, которые Он везде возвещал в то время: близость царствия Божия и проч. Проповедь Его, несмотря на тожество предмета, всегда разнообразилась в приложении к своим слушателям, которых внутреннее состояние было совершенно открыто Его взору. И это давало Его учению всегда особенную силу; кто не хотел намеренно противодействовать влечению благодати, исходящей из уст Его, тот невольно чувствовал себя плененным ею. Это было не учение книжников и законников, мертвое, холодное ничего не говорившее нравственному чувству человека. В учении Иисусовом скрывались жизнь и сила Божия.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 92-94++

Оставивши Назарет, И. Христос пришел в Капернаум. Здесь в ближайшую по прибытии субботу Он по обычаю вошел в синагогу и стал учить. Слово Его производило сильное впечатление на слушателей, потому что оно было со властию (ср. Мф. 7:29. § 40). Тут же, в синагоге, был человек, одержимый духом нечистым, и с ним случился в это время припадок. Злой дух трепетно молил Христа о пощаде, высказывая предчувствие, что Христос пришел разрушить демонское царство (нас),и исповедуя, что Он—Святый Божий (о αγιος του θεού: злой дух называет так Христа, по противоположности с собою и, следовательно, обозначает Его как святейшаго, святого в полном, единственном смысле слова). И. Христос властно повелевает демону замолчать, не желая получать исповедание от нечистой силы, и выйти из человека. И бес не мог ослушаться Христа, хотя при выходе его из человека, припадок с последним усилился до того, что больной громким голосом закричал и упал, однакоже это не сопровождалось обычным в таких случаях членовредительством (Лк.). Исцеление бесноватаго в Капернаумской синагоге было первое чудо этого рода, а потому оно произвело сильное впечатлепие на присутствующих, граничившее с чувством страха, и все недоумевали: что словосие (Лк.), что учение новое сие (Мк.), которое сопровождается такими чудесами? Слух об этом чуде далеко разнесся в окрестностях Капернаума.

Слушая постоянно мертвое слово своих учителей, каковыми были преимущественно фарисеи, галилеяне были чрезвычайно удивлены, когда услышали живое слово Иисуса; те говорили как рабы закона, а Иисус – как власть имеющий. Книжники и фарисеи исказили смысл закона, сами не понимали его, и потому говорили не убежденно и не убедительно. Иисус же говорил Свое, то, что слышал от Отца Своего, а потому говорил властно, убежденно и убедительно. Понятно, какое сильное впечатление производила Его речь на непредубежденных слушателей.

Еванг. Марк не сообщает содержания самого учения Христова в Капернаумской синагоге, а только говорит о впечатлении, произведенном Его учением на слушавших. Впечатление это было такое же, какое после нагорной беседы Спасителя, еванг. Марк передает его теми же словами, какими –о проповеди еванг. Maтфей (Мф. 7:28. 29): и дивились (дивляхуся) Его учению и пр. Дивились, потому что слышали в Его учении много нового и особенного, чего не было в ветхозаветном законе, как это видно, напр., из передаваемой еванг. Матфеем нагорной беседы Христовой (чит. гл. 5–7). Учил (6е уча) Христос, как имеющий власть (яко власть имый), потому что был не простой, а Божественный Учитель, имел власть не только изъяснять закон, но и отменять его, а поэтому и мог говорить так, как никто из людей. И самое учение Христово было, как подобает быть божественному, просто и возвышенно; тогда как учение книжников и фарисеев по большей части состояло в мелочах и бесполезных словопрениях (Мих.). „Слово Господа происходило от сердца и проникало сердце слушающего, замечает еписк. Феофан. Таково и всегда слово, проникнутое силой Божественной, слово от Духа. Таково оно было и у апостолов, и после них у всех влиятельных учителей, говоривших не от научности, а от того, как Дух давал им провещавать. Это – дар Божий, стяжаемый однако ж трудами не над одним исследованием истины, а более над сердечным жизненным усвоением ее». Не яко (не как) книжницы. Книжники иначе фарисеи, это была секта иудейская, возникшая незадолго до времени явления Спасителя. Фарисеи (от еврейскаго слова фараш – отделял) назывались так потому, что они старались отделить себя от всех прочих некоторыми особенными верованиями и своей внешностью. Кроме закона Моисеева они принимали много разных преданий. Они верили, что Моисей вместе с Писанием оставил предание, которое касалось главным образом обрядности внешнего благоповедения. Исполняя мелочные требования предания, они пренебрегали иногда существенными правилами закона (Мф. 23 гл.) и, приказывая исполнять их другим, сами большей частью не исполняли. Фарисеи носили широкие одежды с нашивками изречений Священного писания. Фарисеи старались казаться народу набожными, но на самом деле были лицемерами, потому что были людьми гордыми, своекорыстными, честолюбивыми и т. п. Встречались, конечно, между ними и исключения, каков Савл, впоследствии ап. Павел, и др. Фарисеи имели большое влияние на народ, как народные руководители, законоучители. Многие из них, изучая закон, были знатоками его, и потому назывались книжниками, считались учеными, иудейскими богословами (Мф. 2:4).

Посмотрел бы я, Господи, на Божественное лице Твое, какое пребожественное выражение было в нем, когда Ты говорил с людьми и учил их; какая благодать исходила из уст Твоих в словах Божественной премудрости, власти и силы. Да, нельзя было сколько-нибудь благонамеренному человеку противостоять словам Его; Он говорил как Бог, с силою и властию Бога. Не может быть, чтобы и книжники и фарисеи не говорили тоже с некоторою властию, — но то была власть человеческая, власть людей порочных, самолюбивых. Это была тень власти, а потому на нее мало и внимания обращали.

Стихи Мк. 1:21–45 относятся к началу Галилейского служения Иисуса. Отрывок распадается на ряд эпизодов. В ст. 21–27 речь идет об исцелении бесноватого в Капернаумской синагоге, которое ведет к распространению молвы об Иисусе по всей Галилее (ст. 28). В ст. 29–31 рассказывается об исцелении тещи Симоновой; в ст. 32–34 в общей форме – о других исцелениях больных и бесноватых. После этих чудес Иисус рано утром удаляется для молитвы в пустынное место (ст. 35), за Ним идут ученики и вызывают Его к народу (ст. 36–37). Иисус соглашается: Он идет проповедовать в ближайшие селения и города в сознании, что Он для того пришел (ст. 38). Проповедь в синагогах сопровождается изгнанием бесов (ст. 39). В ст. 40–45 рассказывается об очищении прокаженного. Прокаженный не исполняет повеления Иисусова никому ничего не говорить. Распространение молвы заставляет Иисуса держаться в местах пустынных. Но народ стекается к Нему и туда.

В этих немногих эпизодах выступают с достаточной ясностью основные черты галилейского служения Христа Спасителя.

Прежде всего, выясняется Его отношение к иудейскому религиозному строю. Иисус его признаёт. Очистившемуся прокаженному Он повелевает пойти показаться священнику и принести за очищение свое, что повелел Моисей во свидетельство им (ст. 44, ср. Лев. гл. 14). Но сразу же выясняется и различие. Когда Господь учил в Капернаумской синагоге, присутствующие «дивились учению Его, ибо Он учил их, как власть имеющий, а не как книжники» (ст. 22). Книжники были эксперты в законе. Иисус в учении являл Свою власть над законом. Вообще на протяжении этого короткого отрывка принадлежащая Иисусу власть подчеркивается не раз (ср. еще ст. 27). Власть Иисуса признает прокаженный, взывающий к Нему: «Если хочешь, можешь меня очистить» (ст. 40). В частности, власть Иисуса проявляется над злом, над болезнями вообще (ст. 29–34; 40–45), и в особенности над злой бесовской силой, владеющей человеком (ср. ст. 34, 39). Заслуживает внимания, что первое чудо есть чудо изгнания беса (ст. 23–27).

Раскрывается в этом отрывке и общее отношение Иисуса Христа к миру. Мы видели с первых же стихов, что противоположение мира и Бога, мира и Сына Божия есть исходная точка для понимания Мк. И здесь Господь уединяется от мира (ст. 35, ср. ст. 45). В уединении Он молится (ст. 35). Но цель Его служения есть преодоление контраста. Для этого Он пришел (ст. 38), и временное уединение оказывается совместимым со служением страждущему миру. Служение страждущему миру есть главная тема отрывка. С Иисусом – Его ученики (ср. ст. 29, 36). Мы видели, что избранное стадо противополагается миру. Но это – только более тесный круг. Массы народа из мира влекутся к Иисусу. Они пополняют и избранное стадо.

Наш отрывок показывает и то, как относился Иисус к свидетельству о Нем. Очистившемуся прокаженному Господь повелевает никому ничего не говорить. Мы увидим ниже, что жителю страны Гадаринской, из которого вышел легион, Иисус не позволил идти за Ним следом, а приказал идти домой, к своим, и рассказать им, что сотворил с ним Господь и как помиловал его (Мк. 5:19). Сопоставление текстов не оставляет сомнения в том, что запрещение свидетельства не исходило из принципиальных соображений. Скорее надо думать, что оно вытекало из удобства проповеди. Свидетельство вело к распространению молвы (ср. ст. 45 и 38, 32–34). А мы уже наблюдали, что Иисус имел потребность в уединении (ср. ст. 35, 45). Совершенно иначе относится Господь к свидетельству бесов. Его Он отвергает безусловно (ср. ст. 25, 34 Наша форма текста ст. 34 опирается на кодексы В, С, L и некоторые другие. Ей обычно предпочитают краткую форму без τὸν Χριστὸν Θεόν. Так א, A, D. По-русски она звучала бы: «Не позволял бесам говорить, что они знают Его». По существу, различия нет, т. к. содержание знания вытекало бы из Мк. 1:25. ), а также Мк. 3:11–12 и, должно быть, Мк. 5:7–8. Чем объясняется такое отношение? Тут могли действовать разные побуждения. Бесам принадлежит знание, выходящее за пределы доступного человеку (ср. ст. 24, 34). Они знают, что Иисус есть Мессия (ст. 24: «Святый Божий», ὁ ἅγιος τοῦ Θεοῦ = Мессия, как мы видим и в лучших рукописях Ин. Мк. 6:69). Такое знание обладает принудительностью. Принудительного знания Иисус не хотел. Он исподволь воспитывает учеников. И исповедание, изрекаемое устами Петра у Кесарии Филипповой (Мк. 8:29), есть выражение свободного убеждения любви. Но есть и другое. Противопоставление Бога и мира раскрывается как противоположность Иисуса, Сына Божия, и властвующего в мире сатаны (ср. 1:12–13). Служение Иисуса Христа есть борьба с нечистой силой. Исповедание Его царственного достоинства от нечистой силы Иисус не принимает.

έξεπλήσσοντο impf. ind. pass, от εκπλήσσω удивляться, поражаться, заставить человека волноваться от какогол. сильного переживания, будь то страх, удивление или даже радость (Gould). Impf. здесь соотносится со знач. impf. в ст. 21, показывая, что по мере того как Он учил, их переполняло удивление (Gundry, 73). διδάσκων praes. act. part, от διδάσκω учить, используется в перифразе, εξουσία власть. Авторитет рабби или власть, данная Богом (Cranfield; TDNT). έχων praes. act. part, от έχω иметь, обладать. Part, в роли сущ.: "тот, кто обладает", γραμματεύς книжник (см. Мф. 2:4; 5:20; EDNT; ВВС; DJG, 732-35).

Евангелист не сообщает нам содержания Его проповеди, но говорит о реакции слушателей. Аудитория была поражена, вероятно, не столько новизной Вести, сколько Его манерой говорить. Он говорил не так, как современные Ему учителя Закона (буквально: «писцы», в синодальном переводе «книжники»).

Экскурс: Учителя Закона

Учителями Закона назывались люди, занимавшиеся углубленным изучением и толкованием Писания, прежде всего Закона Моисея, их можно было бы назвать также богословами и знатоками Закона. Они были как правило из фарисеев (см. коммент. на Мк. 2:16). Не исключено, что какие-то саддукеи тоже могли быть учителями Закона, но такими сведениями мы не располагаем. Эти люди пользовались огромным уважением в народе, и к ним обращались «рабби́», что значит «мой большой». Так обращались ко всем уважаемым людям, но постепенно это обращение закрепилось за учителями Закона и стало означать «учитель». Из Талмуда известно, что учителя обычно приводили огромное количество цитат из учения авторитетных предшественников. Чаще всего они излагали не свое собственное учение, а были хранителями и передатчиками традиции.

* * *

Иисус же говорит прямо от Бога, без посредников. Из Матфея нам известно, какой силой и властью дышала Его речь: «А Я вам говорю!»

Служение в синагоге осуществляли священники или те, кого сейчас называют «лидерами мирян», которые проявляют себя как знатоки Писания, наиболее глубоко и тонко разбирающиеся в нем; они вносилисвою лепту, когда возникала необходимость объяснить те или иные ветхозаветные тексты. Многие местные старейшины были деревенскими книжниками, которые, помимо прочего, занимались толкованием закона и составлением юридических документов для жителей деревни; некоторые из них проводили библейские занятия с детьми. Большинство учителей пытались толковать закон, объясняя правильный способ егопрочтения и применения или обращаясь к преданиям. Очевидно, подход Иисуса существенно отличался от подобного метода толкования.

Вся эта величественная и дивная по своей божественной мудрости проповедь произвела глубочайшее впечатление на слушателей. Доселе они привыкли слушать лишь сухия, бездушныя разглагольствия своих книжников и фарисеев, которые, с рабским буквоедством, перебирали сухия постановления закона и казуистическия толкования к ним ученых законников. Один из этих книжников хвалился, что каждому стиху св. Писания можно придать шесть тысяч различных толкований, да и в самом толковании было целых семьдесят различных методов, знание которых и считалось непременным признаком глубокой учености. Но так как все эти толкования были ничем иным, как казуистическим изворотом праздной мысли, упражнявшейся в изобретении самых причудливых догадок и уподоблений, не имевших никакого отношения к религиозности и нравственным потребностям народа, то конечно последний совсем перестал слушать их, не надеясь получить от них ничего такого, что способно было бы удовлетворить его жаждущее истины сердце. И вот, когда Христос заговорил с ним таким языком, который, будучи совершенно чужд сухой законнической казуистики, каждым словом своим жег сердца слушателей, возбуждая в них сладостное ощущение понятной истины, то «народ дивился учению Его: ибо Он учил как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи»

«Дивились» и пр.: ев. Марк не сообщает содержания самого учения Христова в Капернаумской синагоге, а только впечатление, произведенное его учением на слушавших. Впечатление было такое же какое после нагорной беседы Спасителя, и ев. Марк даже выражает его теми же словами, как выражает ев. Матфей впечатление нагорной беседы; см. прим. к Мф. 7:28-29.

как власть имеющий. Хотя Марк не излагает подробностей этого учения, о характеризует его общий стиль. Учение Иисуса не похоже на учение книжников, потому что: 1) прямо связано с личностью Иисуса (2,10) и с Его истолкованием Писания (Мк. 12:35-40); 2) было новым, поскольку возвещало о приходе Царства Божия (Мк. 1:15) и о победе над сатаной (Мк. 1:27).

- И дивились - см. Мф. 7:28-29.

Господь учил в синагоге Капернаумской, и все дивились о учении Его: "ибо Он учил их как власть имеющий, а не как книжники". Эта власть - не тон повелительный, а сила влияния на души и сердца. Слово Его проходило во внутрь и вязало совести людские, указывая, что все так есть, как Он говорил. Таково и всегда слово, проникнутое силою Божественною, слово от Духа, или слово помазанное. Таково оно было и у святых апостолов, и после них у всех влиятельных учителей, говоривших не от научности, а от того, как дух давал им провещавать. Это дар Божий, стяжаемый, однако, трудами не над одним исследованием истины, а более над сердечным и жизненным усвоением ее. Где это совершится, там слово проникается убедительностью, потому что переходит от сердца к сердцу; тут и власть слова над душами. Книжникам, говорящим и пишущим от научности, не дается такая сила, потому что они говорят от головы, и в голову пересыпают свое умствование. В голове же нет жизни, а только верхушка ее. Жизнь - в сердце, и только исходящее из сердца может воздействовать на токи жизни.

Учил же Господь обличительно, а не льстиво, как фарисеи: убеждал делать добро, а непокорным угрожал мучением.