Евангелие от Луки, Глава 19, стих 28. Толкования стиха

По окончании покоя субботнего народ стал приходить из Иерусалима в Вифанию. В Иерусалиме уже многие собрались на праздник в намерении приготовиться в остающиеся дни к его празднованию известными очищениями и обрядами. На этот раз влекло всех сюда желание не только видеть Иисуса, но и Лазаря и увериться на месте в его воскресении. На утро новые толпы шли сюда из Иерусалима. Наконец Господь вознамерился Сам идти туда.

При таких обстоятельствах Его вступление в Иерусалим по необходимости должно было иметь много особенного против прежних примеров. Народ с восторгом узнал о намерении воскресителя Лазарева и готов был сопровождать Его торжественно, достойно Мессии по их понятию. Однако Господь, если бы не хотел или не имел в виду ничего подобного, то легко бы мог уклониться от такого торжественного входа. Он мог вступить в Иерусалим тайно, с одними учениками Своими, или без них, даже не ходить в Иерусалим при таком опасном положении дел. Нет, Он считал это нужным и даже нельзя сказать того, чтобы Он только воспользовался этими обстоятельствами, как случайными. Напротив, это вытекало уже из предшествующих Его действий. В Иерихоне было нечто подобное этому. Еще более Он показал намеренность сего действия в том, что несмотря на близость расстояния Вифании от Иерусалима, велел двум ученикам идти вперед Себя и при спуске с горы Елеонской к Иерусалиму, в селении Виффагии приготовить Ему ослицу и осленка. Ученики постлали на них свои одежды. Иисус воссел на молодого осла, который еще не был употребляем ни на какие работы. Явно, это было в соответствие пророчеству, которое в таком именно виде представляло явление Иерусалиму Мессии и вообще в Нем царя мирного и кроткого, который нарочито избрал Себе это животное, как символ мира, а не как символ брани (Зах. 9:9–10). В таком положении Он становился для всех видимым – и это еще более усиливало восторг народа.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 191-192++

Повод, по которому И. Христос предложил притчу „О минах» ¹, указывает евангелист (11): в это время И. Христос намерен был возобновить шествие Свое в Иерусалим, остановленное посещением дома Закхея, и у многих окружавших Его явилась мысль, что это будет торжественное шествие Его в Иерусалим именно для открытия царства Мессии. Цель притчи состоит в научении, что прежде нежели И. Христос откроет Свое царство с полным блеском Его славы, предстоит отвержение Его, как царя, со стороны Своих подданных и разлука Его с верующими, во время которой каждый должен данные ему дары благодати употреблять как должно и тем приготовлять себя ко времени пришествия Господа; это возвращение Господа, когда Он блистательно откроет Свое царство славы, будет сопровождаться всеобщим судом, на котором усердные будут награждены, ленивые наказаны, а неверующие враги, в свое время не признавшие Господа царем своим, преданы вечному мучению. Образ для притчи взят от политическаго состояния Иудеи в то время: Иудея находилась в то время под владычеством римлян; внутри она управлялась сначала собственными царями, но с утверждения римскаго правительства, для чего вновь вступавшие на царский престол путешествовали иногда в Рим. Так поступил, напр., Архелай по смерти Ирода Великаго, а иудеи, между тем, не желая его иметь своим царем, потому что он был жесток, как его отец, послали посольство в Рим с просьбою, чтобы он не был утвержден в царском достоинстве.

Исцеление слепых в Иерихоне

Сказав эту притчу, Иисус пошел далее по направлению к Иерусалиму. Тут произошло исцеление слепых, о чем повествуют Евангелисты Матфей, Марк и Лука (Лк. 18:35)

Мы закончили чтение и разбор большого раздела Евангелия от Луки, который составлял центральную его часть, и содержанием которого была тема пути Господа в Иерусалим. Эта тема имела не только информативно-биографическое значение, но и богословский смысл. Иисус идет по предначертанному Богом пути, по которому должен идти Мессия, так что Иисус в своей вере и послушании Богу неуклонно устремляет свой взгляд на цель своего пути. Уже 12-летним мальчиком Он, задержавшись в храме, видел в Иерусалиме и в храме цель своего призвания (Лк. 2:41-51), и далее Он, уже взрослым человеком, последовательно шел навстречу своему «взятию» и прославлению в Иерусалиме. Иисус Христос в Евангелии от Луки, так сказать, спешит навстречу своему предназначению. Мы начинаем новый раздел Евангелия от Луки, повествующий о событиях в Иерусалиме. Этот раздел своего Евангелия Лука разделяет на три части:

1. Деяния Иисуса в Иерусалиме и Его поучения в храме (19:28 -21:38).

2. Страсти и смерть Иисуса (22:1 - 23:56).

3. День Пасхи и воскресения (24:1-53).

До Иерусалима от Иерихона было совсем недалеко, километров 25-27, так что Иисус почти достиг своей цели. С приближением Иисуса Христа к Иерусалиму и Евангелие от Луки приближается к своему апогею. Если до сих пор Иисус учил и творил чудесные дела в Галилее и по всей Иудее, то теперь Он достиг центра Израиля и цели своего странствия: «приближались дни взятия Его». Об этом выражении «взятие» мы уже говорили (9:51; 13:33). «Взятие», буквально означающее «взятие или отвоевание трона», «вознесение на вершину власти», произойдет в страстях Христовых, в крестной смерти, в воскресении Христа и в Его вхождении в божественную славу (24:26). С момента «взятия», из Иерусалима начнется всемирная миссия апостолов, которые станут возвещать Евангелие Царства Божьего (24:47), о чем Лука подробно расскажет в своей другой книге, в Книге Деяний святых Апостолов.

Но сейчас - Вход Господень в Иерусалим. Это событие в церкви отмечается как великий праздник. Он называется по-разному - Неделя ваий, Вербное воскресенье. В этот день существует традиция освящения верб. Для большого количества церковных людей смысл этого дня и сводится к освящению веточек вербы, которые затем, высохшие, хранятся до следующего года. А в глубокую старину бытовало еще и театрализованное действо «хождение на осляти», то есть, конечно, не буквально на осле, а на коне, изображающем осла. Этот обряд был известен в Константинополе с IV века. На Руси он практиковался в Новгороде, а с середины XVI века в Москве. При этом Первосвятитель (Митрополит и затем Патриарх) восседал на «осляти», символически изображая Христа, входящего в Иерусалим. А Великий князь Московский или Царь вел этого «осля» под уздцы. С исчезновением патриаршества при Петре I забылось и это праздничное представление.

Театрализованное действо «холсдения на осляти» было установлено в древней церкви не случайно. Дело в том, что и сам вход Господа Иисуса в Иерусалим был, если позволительно так выразиться, преднамеренно «театрализован». Подобные зрелищные действа мы встречаем у пророков Ветхого Завета. Вместо слов пророки иногда прибегали к жестам и к драматическим действиям, которые производили подчас более сильное впечатление, чем устная весть. Именно к такому пророческому действию прибегает и Иисус. Он решил не просто войти в Иерусалим в толпе прочих паломников, но въехать в Иерусалим на осле, то есть так, чтобы все видели, что Он - Мессия, Помазанный Богом Царь. Почему? Сейчас поясним. Дело в том, что въезд в город на осле в библейском мире был исполнен особой символики. В нашей культурной традиции осел считается символом упрямства и глупости. Не так было в мире библейском. В Палестине осел считался благородным животным. Царь отправлялся на войну на коне, но в мирное время он ехал на осле. Да, царь ехал верхом на осле. Вот и Иисус появляется в Иерусалиме на осле. Хотя Он и был Мессией, в свой город Он въезжает не так, как было принято у «князей народов» и «властвующих вельмож» (Мк. 10:42), но как «Царь мира» из пророчества Захарии, которое было прекрасно известно иудеям. «Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к Тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле» (Зах. 9:9). То есть Иисус въезжал в Иерусалим как кроткий царь любви и мира, а не как воинственный и победоносный герой, которого, собственно, ожидала толпа. Как мы уже как- то упоминали, «глас народа» далеко не всегда «глас Божий», и драматически-пророческое поведение Иисуса Христа направлено именно на исправление общенародных представлений и упований на спасение.

Пришествие Мессии ожидалось именно на праздник Пасхи, и мы понимаем, что публичный, открытый въезд в Иерусалим известного Иисуса Назорея, да еще и на осле, как иллюстрация к пророчеству Захарии, - был мужественным и вызывающим поступком. Ведь к тому времени, как сообщает нам евангелист Иоанн, первосвященники уже «дали приказание, что если кто узнает, где Он будет, то объявил бы, дабы взять Его» (Ин. 11:57), то есть за голову Иисуса уже было назначено вознаграждение. И вот, вопреки этому, Он не желает остаться незамеченным, но, наоборот, въезжает в Иерусалим таким образом, чтобы на него было обращено всеобщее внимание. Скептически настроенные ученые, правда, спрашивают, могло ли так быть с исторической точки зрения. Мог ли Иисус, вопреки своему обыкновению, столь вызывающе заявлять о том, что Он - Мессия. Но даже если символический евангельский рассказ и не является историческим «протоколом», он имеет, как и все в Евангелии, богословское значение. Это не должно нас удивлять. Евангелия часто изображают не столько историческую фактологию, сколько смысл исторических событий, связанных с Иисусом Христом. Ведь библейские тексты подобны иконам. А иконописные изображения - не фотографии реальности, но образы, исполненные глубокой символики, которые дают нам знание о сущности того или иного исторического события или лица.

Но вернемся непосредственно к тексту. Мы подошли к последнему этапу. Иисус прошел по Галилее, по Иудее, потом была дорога через Иерихон. А теперь впереди Иерусалим. Именно Иерусалим - цель всего похода. Рассказ о входе в Иерусалим Лука строит на основании сообщения Евангелия от Марка (Мк. 11:1-10; ср. Мф. 21:1-9; Ин. 12:12-19). «Сказав это, Он пошел далее, восходя в Иерусалим». Своим редакционным замечанием «сказав это» евангелист привязывает новую тему к предыдущим словам Иисуса о трагической судьбе иудеев, на которую намекал конец только что рассказанной Иисусом притчи о вверенном богатстве: «врагов же моих тех, которые не хотели, чтобы я царствовал над ними, приведите сюда и избейте предо мною» (Лк. 19:27).

«Он пошел далее, восходя в Иерусалим», - так в Синодальном переводе. Это не совсем верно, так как в оригинале сказано, что «Он шел впереди, восходя в Иерусалим» (έπορεύετο έμπροσθεν άναβαί,νων είς Ιεροσόλυμα). Так и в церковнославянском тексте: «идяше преди, восходя во Иерусалим.». То есть Иисус шел перед своими учениками как их предводитель через крест к Жизни. Именно так Лука называет Иисуса в своей Книге Деяний - о αρχηγός τής ζωής, «предводитель, проводник к жизни», - так лучше перевести буквально (Деян. 3:15). И снова в Синодальном переводе Книги Деяний не очень понятно: «начальник жизни». Уж тогда лучше не «начальник», а «начало, основание, источник жизни». - Итак, Иисус идет впереди учеников, и цель Его пути - Иерусалимский храм, где Он вскоре «учил каждый день», и «весь народ неотступно слушал Его» (19:47-48).

Повествование о торжественном входе Господа в Иерусалим и о плаче Его об этом городе передают и св. Евангелисты Матфей (Мф. 21:1–10) и Марк (Мк. 11:1–10). Еванг. Лука передает об этом событии совершенно согласно с ними, но только с тою разницею, что опускает некоторые черты, имеющиеся в их сказаниях, и приводит такие, которых нет у них.

Вифсфагия и Вифания, это – два селения, находившиеся близ Иерусалима. Вифсфагия значит дом смокв. Такое название селения, вероятно, произошло от множества произраставших тут смокв. В Вифании жил с сестрами Марфою и Мариею Лазарь, друг Господа, которого Он воскресил из мертвых (Ин. гл. 11). Гора Елеонская иначе называлась Масличною, так как греческое слово елей значит масло. Так называлась гора оттого, что на ней произрастало множество масличных деревьев, из плодов которых добывалось так называемое ныне прованское (лучший сорт) и деревянное масло (елей). Она лежит с восточной стороны от Иерусалима и отделялась от него потоком или ручьем Кедроном или Кедронским. На западном склоне горы Елеонской к Иерусалиму находился сад, называемый Гефсиманиею или Гефсиманским. На восточном же склоне ея лежали селения Вифсфагия и Вифания. Гора Елеонская довольно высока, так что с нее виден весь Иерусалим. Посла два ученик (послал двух учеников). Толкователи полагают, что это были Петр и Иоанн.

Доколе нужно было странствовать по стране иудейской, чтобы, пользуясь вышними учениями и наставлениями из закона, многих уловить в благодать посредством веры, Он не переставал делать это. Но поскольку отныне время призывало к спасительному для всего мира страданию, чтобы освободить от тирании диавола живущих на земле, упразднить смерть и разрешить грех мира, то Он восходит в Иерусалим. И прежде посредством явного действия Он показывал тем, которые от Израиля, что новый народ из язычников покорится ему, в то время как они будут покинуты как убийцы Господа.

Масличная гора (дословно: «Гора маслин»; «масличная» – по-гречески «элайон»; синодальном попытка сохранения греческого звучания – Елеонская), высотой около 900 м, находится на востоке от Иерусалима, напротив Сиона, храмовой горы, и с ее вершины виден весь город. С этой горой были связаны эсхатологические ожидания. См. Зах. 14:4: «И встанут ноги Его Господа на горе Елеонской, которая пред лицом Иерусалима к востоку». Ср Иез. 11:23.

+++Кузнецова В. Н. Евангелие от Луки. Комментарий. М.: 2004. С. 419++

Шествие, между тем, приближалось к цели, и вот уже знакомые остовы горы Елеонской. Большинство сопровождавшаго Христа народа поспешно спустилось с горы, чтобы там в виду святого города расположиться на ночлег среди зеленеющих склонов горы; но Сам Христос предпочел остановиться в любимом Им селении в Вифании, где уже ожидало Его с любовию и приветом благочестивое семейство вифанское. Там для Него приготовлен был ужин, за которым происходила благодатная беседа, снова приобретшая Христу нескольких верующих среди знатных иудеев, пришедших лично убедиться в совершенном над Лазарем чуде. Но эта беседа ознаменовалась одним замечательным событием, отметившим наступление решительнаго момента в земной жизни Спасителя (Мф. 26:1-13, Мк. 14:3-9, Ин. 12:2-11). В то время, как Марфа по обычаю хлопотала по хозяйственной части, Мария сидела у ног Христа и слушала Его сладостную беседу. Находясь в присутствии своего обожаемаго Учителя и своего возлюбленнаго брата, бывшаго живым свидетелем мессианскаго всемогущества Христа, она почувствовала непреодолимую потребность выразить Ему чем нибудь свою любовь, свою благодарность и свое благоговение. И вот встав, она взяла алавастровую вазу индийскаго драгоценнаго нардоваго мира и, тихо подойдя сзади к Спасителю, разбила вазу и полила драгоценную благоуханную влагу сначала на голову Ему, а потом и на ноги, и затем, какбы не видя никого из посторонних присутствующих, вытерла Его ноги длинными локонами своих распущенных волос, и воздух наполнился сладостным благоуханием пролитаго мира. Это был поступок всецело-преданной любви, необычайнаго самоотречения, и бедные галилеяне, следовавшие за Христом, так мало привычные ко всякой роскоши, но понимавшие однако же цену этого дара, естественно не могли не изумиться, что такая драгоценность растрачена была в один миг. В одном же из них это благородное дело Марии пробудило низкое чувство досады и злобы, — именно в Иуде Искариоте. Его низкая натура, которую не могло облагородить и благодатное сообщество с Христом, начала уже сильно обозначаться, и он, разочаровавшись в выгодах, которых ожидал от вступления в общество Христа, начал вознаграждать себя вороветвоы из общинной кружки. И теперь при виде щедрой жертвы Марии, которая при переводе на деньги составила бы значительную сумму для апостольскаго ковчежца, находившагося в полном его распоряжении, душа его переполнилась негодованием и бешенством. Ею уже овладел диавол. Мучимый духом алчности, он с притворным человеколюбием угрюмо заметил: к чему такая трата? «Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим»? Христос со скорбию провидел коварную и алчную мысль Иуды, по на этот раз лишь косвенно укорил его, защищая Марию, которая уже стала предметом неблагоприятных для нея замечаний. “Что смущаете вы женщину?» сказал Он. «Оставьте ее; она доброе дело сделала для Меня. Ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда. Она сберегла это миро на день погребения Моего». И к этому Он прибавил пророчество, чудесно исполнившееся до настоящаго времени, что где только будет проповедано Евангелие, там с честию будет поведано и о деле ея.

Слух о том, что в Вифании Иисус Христос обратил к вере в Себя еще нескольких знатных иудеев, быстро дошел до синедриона, и он пришел в такое яростное изступление, что помышлял даже убить Лазаря, как неопровержимаго свидетеля чудотворения ненавистнаго им Галилеянина, но в то-же время еще с большею решимостью стал стремиться к подготовлению Его собственной гибели.

В селении Виффагия под Иерусалимом Христос попросил учеников найти Ему осла, и они привели ослицу с осленком. Господь сел верхом на осла и направился в Иерусалим. У пророка Захарии именно так описан Вход Господень в Иерусалим: «Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле…» (Зах. 9:9). В отличие от полководцев, победно въезжавших в город на коне, Христос входит на осле, показывая, что Он не Мессия-Освободитель, но Царь кроткий, праведный и спасающий – не от власти римлян, но от вечной смерти. Смерть вошла в мир как последствие гордыни, гордого желания людей стать богами без Бога, Христос послушанием Отцу и смирением «даже до смерти, и смерти крестной» (Флп. 2:8) исправляет последствия их греха. Смиренный въезд на осле предвосхищал Страсти: Господь явил Себя как Царь, Царство Которого «не от мира сего» (Ин. 18:36).