Библия - Евангелие от Иоанна Стих 34

Когда язык мой, когда сердце мое дорастет до этого, сердце — до понимания, язык — для изъяснения, того, что Сын услышал от Отца? Может быть, Сын услышал слово Отчее? Но Сын и есть Слово Отчее... Когда ты зачинаешь слово, которое хочешь произнести, ты хочешь сказать о вещи, и само приятие вещи в сердце твоем есть уже слово. Ведь как ты имеешь в сердце слово, которое произносишь, и оно у тебя, и оно само есть духовное зачатие, (ибо как душа твоя есть дух, так и слово, которое ты зачал, есть дух; оно еще не облеклось в звуки, чтобы быть разделенным на слоги, но пребывает зачатым в сердце и в умозрении), — так Бог произнес Слово, то есть породил Сына. Ты во времени рождаешь слово в сердце, а Бог вне времени породил Сына, через Которого сотворил все времена. Стало быть, поскольку Сын есть Слово Божие, то и Сын говорил нам не слово Свое, но слово Отчее, Он пожелал сказать нам Себя, будучи произносимым Словом Отчим. Следовательно, как этому подобало и следовало быть, сказал Иоанн.

***

Что это значит: ибо не мерою дает Бог Духа? Мы обнаружили, что мерою дает Бог Духа.

Послушай, как говорит апостол: в меру дарования Христова (Еф. 4:7). Людям дает мерою, Сыну Единственному дает не мерою. Каким образом людям — мерою? — Одним дается Духом слово премудрости, другим - слово знания, от того же Духа ](1 Кор. 12:8)... Этот имеет одно, тот — другое, и что имеет тот, не имеет этот. Мера — это разделение даров... Но Христос, Который дарует, принимает не мерою.

***

(1) Ибо Тот, Которого послал Бог, говорит слова Божии (Ин. 3:34). Сам Col. 1508 есть Бог истинный и послал Того Бог: Бог послал Бога. Присоединись к обоим, един Бог, и Бог истинный послан Богом. Спроси о Каждом по отдельности: Каждый из Них Бог. Спроси об обоих: оба Они — Бог. Не отдельные Боги, не два Бога, но Каждый в отдельности Бог и оба — Бог. Ибо столь велика любовь Святого Духа, столь велик мир единства, что, когда ты задаешь вопрос о Каждом в отдельности, тебе отвечают: Они — Бог, когда ты задаешь вопрос о Троице, тебе отвечают: Она — Бог. Ибо если дух человеческий, когда он соединяется с Богом, является одним духом, как апостол весьма определенно сказал: соединяющийся с Господом есть один дух с Господом (1 Кор. 6:17), — насколько в еще большей степени Сын равный с Отцом, соединяясь с Отцом, является вместе с Ним единым Богом!

(2) Услышьте и другое свидетельство. Известно ли вам, сколь много было уверовавших, когда они продали все, чем владели, и положили к ногам апостолов, чтобы это было распределено каждому по нужде, и знаете ли, что говорит Писание о том собрании святых? Было одно сердце и одна душа в Господе (Деян. 4:32). Если любовь сделала из стольких душ одну душу и из стольких сердец одно сердце, сколь же велика любовь между Отцом и Сыном? Во всяком случае, она должна быть больше, чем между теми людьми, у которых стало одно сердце! Если же сердце множества братьев вследствие любви стало одним и душа множества братьев вследствие любви стала одной, скажешь ли ты, что Бог Отец и Бог Сын — два Бога? Если Они два Бога, нет тогда высшей любви между Ними. Ибо если здесь такая сильная любовь, что душу твою и душу друга твоего превращает в одну душу, каким образом там нет единого Бога Отца и Сына? Вера далека от того, чтобы так превратно думать.

(3) Короче говоря, сколь превосходна любовь та, уразумейте из следующего. Многим людям принадлежат многие души, и, если они любят друг друга, они становятся единой душой. Но можно сказать и «множество душ». Это можно сказать в отношении людей, ибо единение меж ними не столь велико. Там же ты можешь сказать «один

Бог», но тебе не следует говорить «два Бога» или «три Бога». Оттуда вверяется тебе такое величие и такая высота любви, что больше ее не может быть.

10. (1) Ибо Тот, Которого послал Бог, говорит слова Божии (Ин. 3:34). Иоанн сказал это, конечно, о Христе, чтобы отделить себя от Него. Ведь в чем смысл этого? Разве самого Иоанна не послал Бог? Или не сам он сказал: я послан пред Ним (Ин. 3:28)? А также: Пославший меня крестить в воде (Ин. 1:33)? И разве не о нем сказано: Вот, Я посылаю ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною (Мал. 3:1; ср. Мф. 11:9)? Разве не говорит он и сам слова Божии, если о нем даже сказано, что он больше пророка (см. Мф. 11:9)?

(2) Если же он и сам послан Богом, и слова Божии произносит, то как мы проверим, что он для того, чтобы провести различие между Христом и собой, сказал о Христе: Ибо Тот, Которого послал Бог, говорит слова Божии? Но посмотри, что он добавляет: Ибо не мерою дает Бог Духа (Ин. 3:34). Что это означает: Ибо не мерою дает Бог Духа! Мы находим, что Бог дает Дух по мере. Послушай апостола, изрекающего: по мере дара Христова (Еф. 4:7). Он дает людям по мере, а единственному Сыну дает без всякой меры. Каким образом Он дает людям по мере? Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; Col. 1509 иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков.

(3) Все ли апостолы ?Все ли пророки ? Все ли учителя ? Все ли чудотворцы ? Все ли имеют дары исцелений ? Все ли говорят языками ? Все ли истолкователи ? (1 Кор. 12:8—10; 12:29—30). Тот имеет одно, другой другое, и что имеет один, то не имеет другой; существует мера, некоторое разделение даров. Стало быть, людям дается по мере, и согласие меж ними создает единое тело. Так, одно получает рука, чтобы творить, другое — глаз, чтобы видеть, третье —- ухо, чтобы слышать, иное — нога, чтобы ходить, и все же существует единая душа, которая приводит все дары в действие: в руке, чтобы та творила, в ноге, чтобы та ходила, в ухе, чтобы оно слышало, в глазу, чтобы оно видело. Так же существуют и различные дары для верующих, словно разделенные между членами Церкви по мере, всякому свой. Но Христос, Который дает, получает без всякой меры.

Бог Отец во изобилии даровал Своему Сыну Иисусу Христу дары Святого Духа, выше всякой меры, ибо Он любит Сына и все предал в руки Его.

Иоанн не объясняет своим ученикам, почему же Иисус крестит. Он лишь вновь говорит им о Его превосходстве над собой, продолжая своё прежнее свидетельство: «Ему должно расти, а мне умаляться. Свыше Приходящий – выше всех; сущий от земли – земной и от земли говорит. С неба Приходящий – выше всех» (Ин. 3:30-31). Он призывает своих учеников к вере: «Что Он видел и слышал, о том свидетельствует, и свидетельства Его никто нc принимает. Принявший Его свидетельство печатью своею заверил, что Бог истинен» (Ин. 3:32-33). Те, кто не принимает проповедь Иисуса Христа, не верят тому, что говорит Бог: «Ибо Тот, Кого послал Бог, говорит слова Божии; ибо не мерою дает Бог Духа. Отец любит Сына, и все дал в руку Его» (Ин. 3:34-35). Для того чтобы «иметь жизнь вечную», необходимо не только согласиться креститься, но и стать учеником Иисуса Христа, «а не покоряющийся Сыну не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем» (Ин. 3:36).

Христология и сотериология третьей главы

В обращении Иоанна Крестителя к ученикам мы встречаем те же положения, что и в беседе с Никодимом.

Беседа с Никодимом

Свидетельство Иоанна Крестителя

13 И никто еще не восходил на небо, только с неба Сошедший.

31 С неба Приходящий – выше всех.

11 Что мы знаем, о том говорим, и что видели, о том свидетельствуем, и свидетельства нашего вы не принимаете.

32 Что Он видел и слышал, о том свидетельствует, и свидетельства Его никто не принимает.

2 Равви, мы знаем, что Ты от Бога пришел учителем, ибо никто не может творить те знамения, которые Ты творишь, если Бог не с ним.

34 Ибо Тот, Кого послал Бог, говорит слова Божии;

8 Ветер, где хочет, веет. Так – каждый рожденный от Духа.

ибо не мерою дает Бог Духа.

16 Ибо так возлюбил Бог мир, что дал Сына Единородного.

35 Отец любит Сына, и все дал в руку Его.

15 Чтобы каждый верующий имел в Нем Жизнь вечную.

36 Верующий в Сына имеет жизнь вечную,

18 Верующий в Него не судится; неверующий уже осужден.

а не покоряющийся Сыну не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем.

Тем самым Евангелие построено так, что Иоанн подтверждает сказанное ранее Иисусом Христом. В двух диалогах третьей главы мы находим все основные наименования Иисуса и ключевые положения сотериологии четвёртого Евангелия. Их можно сгруппировать следующим образом.

1. Посланничество в мир. «Бог послал Сына в мир, чтобы мир спасен был чрез Него» (Ин. 3:17). Он «с неба Сошедший, Сын Человеческий, сущий на небе» (Ин. 3:13). «И как Моисей вознес змею в пустыне, так должен быть вознесен Сын Человеческий» (Ин. 3:14). Это необходимо, чтобы человек мог взойти «на небо» (Ин. 3:13) и «войти в Царство Божие» (Ин. 3:5).

2. Учитель. Иисус «от Бога пришел учителем» (Ин. 3:2). Всё, что он совершает, дано Ему с неба (Ин. 3:27). Его послал Бог говорить слова Божии (Ин. 3:34). «Что Он видел и слышал, о том свидетельствует» (Ин. 3:32). «Ему не мерою Бог дает Духа» (Ин. 3:34). Он изобличает делающих злое (Ин. 3:20).

3. Превосходство над Иоанном Крестителем. Знамения, которые Он творит, подтверждают, что Бог с Ним (Ин. 3:2). Как свыше Приходящий, Он выше всех (Ин. 3:31). «Отец любит Сына и все дал в руку Его» (Ин. 3:35). Иисус – Христос, а Креститель лишь послан перед ним (Ин. 3:28). Он – жених, а Иоанн – «друг жениха, стоящий и внимающий ему, который радостью радуется голосу жениха» (Ин. 3:29).

4. Суд. «Бог так возлюбил мир, что дал Сына Единородного, чтобы каждый верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3:16). «Верующий в Него не судится; неверующий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия» (Ин. 3:18). «Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не покоряющийся Сыну не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем» (Ин. 3:36). «А это есть суд, что свет пришел в мир, и возлюбили люди больше тьму, чем свет; Ибо каждый, делающий злое, не идет к свету. А творящий истину идет к свету» (Ин. 3:19-21).

Поскольку Он — источник Духа, Он дарует Его. Действием Духа называет то, что люди принимают мерой. А Сам Он обладает всей полнотой, Сын всецело обладает Духом по сущности, а не в меру и относительно, как творение. Поэтому именно Он Его дарует, а святые молитвой способствуют тому, что Христос через них являет Духа.

Тот, котораго послал Бог, говорит слова Божии, ибо дает Бог Духа (Ему по связи с последующим) не мерою, т.-е. во всей полноте, не так, как ветхозаветным пророкам и в частности Иоанну Крестителю: им дает Бог Духа, ии, μετρουμετρίως, по мере их способности и потребности для их служения. Посему принявший Его свидетельство принимает собственно свидетельство Самого Бога, Слова Божия, и таким образом, запечатлевает этим, подтверждает (ср. 6:27; Еф. 1:13. 2 Кор. 1:12), что Бог истинен; точно также, напротив, кто не верует Его свидетельству, не верует Самому Богу, представляет Бога лжецом (I Ин. 5:10).

Глаголы же Богочеловека поистине суть слова Божии: «Его же бо посла Бог, глаголы Божия глаголет». Сии глаголы самого Бога Слова суть полнота мудрости и любви, явленные людям. И Моисей, и пророки воспринимали от Духа Божия по мере того, что они могли нести и что народ мог восприять. Но один Господь Иисус Христос явил полноту Духа Божия. Поэтому-то с Его пришествием «не в меру Бог дает Духа», а обильно, «без меры» изливается Дух на всех верующих во имя Господа. Дары Господни обильны, но действует Дух Святой в людях по мере нравственных сил их и доброй воли и способности восприять дары Святого Духа. Но да помнит всякий, «яко никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым», или яснее по-русски: никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым 1 Кор 12:3., ибо, как говорит св. Григорий Богослов Слово 31-е изд. 1843 ч. 2 л. 93 на об. «и самое хотение добра требует от Бога помощи», тем же паче может человек усвоить себе путь спасения не иначе, как при помощи Духа Божия, и исповедание им Иисуса Христом и Господом есть уже акт отдания себя всецело Богу и Его милосердию.

Егоже бо посла Бог, глаголы Божия глаголет Если Иисус Христос, как посланный от Бога, говорит слова Божии, то, следовательно, принявший Его свидетельство и уверовавший в Него этим самым утвердил, показал, что истинен Бог, Который послал Его и Которому принадлежат те слова, которые Иисус Христос говорит; а не принявший этого свидетельства и не уверовавший в Него, поступает противоположным образом и делает не что-либо другое, как противится Богу. Смотри, как Иоанн устрашил этим своих учеников и поразил, когда они узнали, что не повинующийся Иисусу Христу не повинуется Богу, пославшему Его. Показав, что учение Его достоверно, что оно от Бога, показывает, что оно и от Духа Святого. не в меру бо Бог дает Духа Не мерой Отец дает Иисусу Христу силу Духа, как другим святым, но Он владеет ею без всякой меры, всецело. Духом здесь называет силу духовную, потому что Дух не имеет меры, а сила Его имеет меру и разделяется соответственно достоинству принимающих ее. Таким образом Иоанн показал, что учение Иисуса Христа достоверно и что оно от Отца и Святого Духа, не потому, чтобы Он нуждался в таком подтверждении: будучи одного с Отцом и Святым Духом достоинства и свойства, Он имеет для этого достаточно силы в Себе Самом, – но так как ученики признавали Отца и веровали в бытие Святого Духа, а Сына не узнавали, то на основании понятия об Отце и Духе Иоанн устанавливает понятие и о Сыне, высказывая все это с такою премудрой целью и стараясь их мало-помалу возвышать. Не следует поэтому прямо проходить молчанием того, что заключается в Священном Писании, но нужно исследовать цель говорящего и принять в соображение немощь слушателей. Не все учителя говорят так, как желают, но большей частью так, как требует состояние учащихся. И апостол Павел говорит: не могох вам глаголати яко духовным, но яко плотяным… Млеком вы напоих, а не брашном (1 Кор. 3:1-2). Он не мог вследствие того, что они не могли.

Здесь Иоанн все продолжает объяснять своим ученикам величие И. Христа, — говорит, что кто принял учение (свидетельство) Его, как Мессии, те сами уверовали (по русски, запечатлели — утвердили я пред другими), что Он есть истинный Бог и что Он, как посланный Богом Отцем, проповедует Божественное учение — Его же (Тот Котораго) посла Бог, глаголы Божия глаголет (говорит слова Божии). Ему не в меру (не мерою) Бог дает Духа. Эти слова: не мерою Бог дает И. Христу Духа Святаго, значат следующее: хотя Господь И. Христос есть Бог, но в то же время Он и человек, и Бог Отец, при вступлении Его в дело общественнаго служения спасению людей, при крещении сообщил и Его человечеству дары Духа Святаго и притом не мерою, как сообщил Он напр. Моисею и пророкам, сообразно тому, что они сами могли понести и что народ мог восприять от них, но обильно, всецело, вполне; кроме того, Дух Овитый изливается обильно и на всех верующих во имя Христово.

Егоже бо посла Бог, глаголы Божия глаголет. Так как Он глаголет Божия, то верующий или неверующий в Него – в Бога верует или не верует. Слово утверди значит: доказал. Говоря таким образом и усиливая страх их, Иоанн прибавляет: яко Бог истинен есть, показывая этим, что не веровать в Христа значит не иное, как осуждать во лжи пославшего Его Бога. Итак, если Он ничего не говорит чуждого Отцу, а все – Отчее, то не слушающий Христа не слушает Пославшего Его. Видишь, как этими словами он поражает их? Доселе они не считали важным делом не слушать Христа. Поэтому Иоанн и угрожает неверующим столь великою опасностию, чтобы знали они, что неповинующиеся Христу не повинуются Самому Богу.

Но затем, продолжая свою беседу, Иоанн снисходит к слабости их ума и говорит: не в меру Бог дает Духа. Как я сказал, Иоанн опять употребляет уничиженный образ выражения, разнообразя свое слово и делая его, таким образом, удобоприемлемым для своих слушателей. Иначе и невозможно было возбудить и усилить в них страх. Если бы он сказал о Христе что-нибудь величественное, высокое, то они не поверили бы, а еще стали бы пренебрегать словами его. Поэтому Иоанн все относит к Отцу, а о Христе говорит, как о человеке. Что же значат слова: не в меру Бог дает Духа? Иоанн хочет показать, что все мы в известной мере получаем силу Духа. Духом он называет здесь силу Его, а она-то и разделяется по мере. А Христос имеет неизмеримую всецелую силу. Если же сила Его неизмерима, то тем более существо. Но видишь ли, что и Дух беспределен? Итак, Приявший всю силу Духа, Ведущий все Божие, Сказавший: еже слышахом, глаголем, и еже видехом, свидетельствуем, может ли быть в чем-либо подозреваем? Он не говорит ничего, что не есть Божие, что не от Духа. И между тем Иоанн еще ничего не говорит о Боге Слове, а только именем Отца и Духа удостоверяет в своем учении, так как, что есть Бог, они это знали, что есть Дух, веровали, хотя и не имели о Нем надлежащего понятия, но что есть Сын, того не знали. Потому-то Он всегда обращается к Отцу и Духу и тем удостоверяет в истине Своих слов. А если бы кто, упустив из виду эту причину, стал рассматривать учение само по себе, то слишком отдалился бы от достойного понятия о Христе, так как Христос не потому достоин был их веры, что имел силу Духа; Он не нуждался в Его помощи, а Сам в Себе имеет все; но Иоанн говорит так приспособительно к несовершенному разумению учеников, желая мало-помалу возвысить их понятия. Это я говорю для того, чтобы не поверхностно пробегать сказанное в Писании, но дознавать и цель говорящего, и немощь слушающих, и другие обстоятельства. Наставники не все говорят так, как бы хотели сами, но как требует состояние немощных. Потому и Павел говорит: аз, братие, не могох вам глаголати яко духовным, но яко плотяным… Млеком вы напоих, а не брашном (1 Кор. 3:1–2). Я желал бы, говорит он, беседовать с вами, как с духовными, но не мог. Почему же? Не потому, чтобы сам он не имел к тому сил, но потому, что они не могли слушать такого учения. Так и Иоанн хотел многому научить своих учеников, но они еще не могли вместить; потому он и ограничивается понятиями более простыми.

Итак, надобно испытывать все со тщанием. Изречения Писания — это духовные оружия. А если мы не умеем пользоваться оружием и хорошо вооружить им учеников, то само по себе оно будет иметь силу, но взявшим его не может принести никакой пользы. Положим, что броня, шлем, щит, копье крепки. Но пусть кто-нибудь, взяв это вооружение, броню наденет на ноги, шлем не на голову, а на лицо, щит станет держать не перед грудью, а постарается привесить к ногам: будет ли тогда польза от этого оружия? Не будет ли еще вреда? Это всякому очевидно. Но произойдет это не от слабости оружия, а от неопытности того, кто не умеет хорошо пользоваться им. Так и относительно Писания: если мы будем смешивать порядок его изречений, то хотя и в таком случае оно само по себе будет иметь свою силу, но нам не принесет никакой пользы. Я, говоря это вам всегда и наедине и в общественных собраниях, не имею никакого успеха потому, что вижу, что вы во всякое время привязаны к житейским делам, а духовных и тени нет у вас. Поэтому-то и в жизни мы нерадивы и, подвизаясь за истину, не много имеем силы, а становимся смешными и для язычников и для иудеев и еретиков. Если бы вы и в других делах показывали такую же беспечность, как здесь, то и в таком случае это не заслуживало бы извинения. Но в житейских делах каждый из вас острее меча, как занимающиеся ремеслами, так и исполняющие гражданские дела. А в делах необходимых, духовных, мы совершенно нерадивы; бездельем занимаемся, как делом, а что следовало бы считать самым необходимым, того мы не ставим наряду даже с бездельем. Или вы не знаете, что не для прежних только людей, а и для нас написано Писание? Не слышим ли, что говорит Павел: «все, что писано было прежде, написано нам в наставление, чтобы мы терпением и утешением из Писаний сохраняли надежду» (Рим. 15:4)? Знаю, что напрасно говорю; но не перестану говорить, потому что, делая так, оправдаю себя перед Богом, хотя бы никто меня не слушал. Проповедующий внимательным слушателям имеет утешение в их покорности; а кто часто проповедует, а ему не внимают, и однакож он не перестает говорить, тот достоин большей чести, потому что ради угождения Богу исполняет со своей стороны все, что следует, хотя бы и никто не слушал. Впрочем, хотя бы нам и больше было награды, по причине вашего невнимания, мы лучше желаем, чтобы она для нас уменьшилась, а увеличилась для вас надежда спасения, так как великою для себя наградою считаем самое преуспеяние ваше. И это говорим теперь не для того, чтобы сделать слово наше тяжким для вас, но чтобы выказать вам скорбь о вашем нерадении, от которого дай Бог всем нам отстать, и усвоить себе ревность духовную, да сподобимся и небесных благ, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу со Святым Духом слава во веки веков. Аминь.

Следующий отрывок (Ин. 3:22–4:3) содержит новое свидетельство Иоанна Крестителя об Иисусе. В своей положительной части оно возводит служение Иисуса как Сына Божия к любви Отца: «Отец любит Сына, все дал в руку Его» (ст. 35), и возвращает к темам беседы Господа с Никодимом: «Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не покоряющийся Сыну не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем» (ст. 36). Связано оно со ст. 1–21 и ссылкой на Духа в ст. 34. Впрочем, большего мы с уверенностью сказать не можем. Рукописное предание не позволяет с уверенностью установить текст ст. 34. Лучшие рукописи (P66, Ν, В, AW) не имеют подлежащего ό θεός, дошедшего до нас в A, D, θ. Но оно может подразумеваться. Если оно не подразумевается, подлежащим оказывается то πνεύμα, конечно в смысле Божественной Ипостаси Духа. Это последнее понимание действительно возвращало бы нас к учению о Духе, как оно дано в беседе с Никодимом (ср. Ин. 3:5–8). Как там, Дух, словно ветер, дышит где хочет. Если Дух являет себя в служении Христовом, это все то же Крещение Духом Святым, о котором сказал Предтеча в своем первом свидетельстве Ин. 1:33.

Особого внимания требует конец ст. 33. Что значит: «Бог истинен»? Некоторые толкователи предлагали понимать «истинный» в смысле «искренний», «правдивый». Это понимание, очень бедное, не шло бы дальше заверения слов Божиих. Но мы имели бы право пойти дальше. Выше было сказано, что в Иоанновском богословии понятие истины связывается преимущественно с Божественной Ипостасью Духа. Преимущественно, но не исключительно. В Ин. 14сам Иисус есть «путь, и истина, и жизнь». В нашем тексте признание «истины» относится к Богу Отцу. Тем самым понятие «истины», как высшей реальности и подлинного Божественного бытия, относится ко всем лицам Пресвятой Троицы, получая свое особое выражение в спасительном служении Святого Духа. Будучи Духом истины, он говорит устами Христовыми слова Божии как слова истины.

Но ударение нашего отрывка не столько положительное, сколько отрицательное. Как и в раннейших свидетельствах Предтечи, в нашем отрывке звучит полемика против преувеличенного его почитания. Он напоминает ранее (ср. Ин. 1:20) сказанное им: «...я не Христос, но я послан перед Ним» (ст. 28). В этом служении своем, как Предтеча, он не Жених, а друг Жениха, и радость его есть полнота радости завершенного служения (ст. 29). Теперь «Ему должно расти, а мне умаляться». Мысль о Христе как о большем возвращает нас к Прологу (ст. Ин. 1:6–8, 15). Это – та же тема о воде в общем смысле слова, которую я уже старался проследить на протяжении разобранных глав Ин.

Но тема о воде поставлена в нашем отрывке и вполне конкретно. Она связана с вопросом о крещении Иисусовом, то есть о крещениях, которые совершал не Иоанн, а Иисус. Крещение Иисусово во гл. III повторно утверждается (ср. Ин. 3:22, 26), а в гл. IV (ср. Ин. 4:2) отрицается. Оговорка Ин. 4давала бы совершенно удовлетворительное историческое объяснение сложившегося положения народной молвы, распространившей на Иисуса то, что делали Его ученики. Однако с точки зрения чисто литературной читатель остается под впечатлением какой-то беспомощности, проявленной автором. Неужели было неизбежно на протяжении короткого отрывка сначала утверждать, а затем отрицать один и тот же факт¹? При этом обвинение автора в беспомощности не могло бы быть подкреплено другими ее проявлениями в Четвертом Евангелии. Наоборот, из предпосланного толкованию суждения о форме Ин. читатель должен был бы вынести впечатление о ее необычайной продуманности и о ее полном соответствии содержанию. Четвертое Евангелие есть прежде всего замечательное литературное произведение, одно из совершеннейших – может быть, совершеннейшее? – проявление религиозного и литературного гения человека. Писание богодухновенное? Да, конечно. Но принадлежащее одному из величайших и ответственнейших мастеров человеческого слова. Обвинение его в беспомощности, а тем более в небрежности, противоречило бы всему, что мы о нем знаем.

Очевидно, ему было нужно, чтобы читатель какое-то время находился под впечатлением, что Христос крестил Сам. Для чего это могло быть нужно? Здесь напрашивается сближение между Крещением Христовым в Ин. 3:22, 26 и рождением от воды и Духа в Ин. 3:5. Мы истолковали последнее в смысле христианского крещения. Представление о Христе, самолично крестящем приходящих к Нему, есть иллюстрация этого толкования. Она с новою силою подчеркивает значение Крещения, которое таким образом возводится к самому Христу.

Какой смысл имело крещение, совершавшееся учениками Христовыми (ср. Ин. 4:2), евангелист не говорит. Вероятно, оно доказывает, что связь между общиной Иоанна Крестителя и учениками Христовыми продолжала поддерживаться. Но евангелиста этот вопрос не занимал. В контексте отрывка ссылка на учеников имела то значение, что давала возможность от утверждения крещения Христова перейти к его отрицанию. И опять встает вопрос: для чего это было нужно?

Из Ин. 3:2–24 вытекает, что деятельность Иисуса и деятельность Иоанна протекали параллельно. Крестили оба. И в чем было различие крещений того и другого, евангелист не говорит. Читатель его не видит. И для историка оно представляет вопрос, который решается по разному². Отрицание крещения Христова в IV. 2 есть утверждение этого различия. Оно должно показать, что Христово крещение

не есть крещение Иоанново.

Евангельское повествование содержит некоторые подробности, которые подтверждают это понимание. Иоанн крестил в Еноне близ Салима, «потому что там было много воды, и приходили и крестились» (ст. Ин. 3:23). «Yδατα πολλά (много воды) упоминается только в связи с Иоанновым крещением водою, в собственном смысле было только ею крещением. Он это и сам говорит в своем раннейшем свидетельстве (ср. Ин. 1:26, 31, 33). Показательно и то, что спор, возникший между учениками Иоанновыми и иудеями³ вокруг крещения Иисусова (ср. ст. 26), был спор об очищении (ст. 25). Ученики Иоанновы не в меньшей мере, чем иудеи, держались ветхозаветного закона чистоты. Характерно, что понятие очищения выражено в ст. 25 тем же словом καθαρισμός, с которым мы встретились в повествовании о Кане Галилейской и которое мы истолковали в ветхозаветном смысле. Мы помним, что в Кане стояли сосуды для воды (ср. Ин. 2:6). В спор об очищении вовлекается и Иоанн (ст. 26), и он отвечает свидетельством о Женихе и друге Жениха (ср. ст. 27–30). Он тем самым снимает проблему очищения. Для Христа она не существует. Она, как и Иоанн, принадлежит иудейству и Ветхому Завету. Крещение христианское в отличие от Крещения Иоаннова не есть крещение очищения.

Полемика против воды продолжается и обобщается. Мало того, что христианство отказывается от ветхозаветного употребления воды, оно ставит под вопрос и ее христианское употребление. Указание на Крещение Христово возвращало мысль читателя к рождению от воды и Духа в Ин. 3:5. Мы поняли в контексте, что в рождении от воды и Духа вода есть орудие, или Дар, Духа. Понятие орудия, или дара, предполагает присутствие того, кто этим орудием действует и этот дар дает. В рождении от воды и Духа Божественным фактором рождения является лицо Святого Духа. Составляя часть полемики против воды, отрицание Крещения Иисусова содержит намек на то, что и в христианском крещении вода есть не более как орудие или средство. Этот намек может быть понимаем как осторожное предостережение против преувеличенного значения воды и в христианском крещении. Не вода возрождает, а Дух.

Егоже бо посла Бог, глаголы Божия глаголет Следовательно, Отец ведает Его в Себе Самом как Собственного Сына – это, думаю, а не другое что означает изречение: «едино есма», знает именно как Сына, а не как творение, – Сына же, разумею, из сущности Его (рожденного), а не удостоенного только одного названия сыновства. Ведает, что Он есть точный образ Его собственных свойств, так что отображается в Нем вполне и отображает в Себе неизреченно Воссиявшего из Него по природе, и как имеет в Себе Сына, так и Сам пребывает в Сыне, по тожеству сущности. Вот, еретик, уразумев это, ты освободишь себя от тяжелого недуга, а нас – от неприятности словопрений. «Егоже бо посла Бог, глаголы Божия глаголет». Если буквально понимать это изречение, то что же опять будет досточудного в Сыне? Разве и каждый из святых не был посылаем Богом и не возвещал слова Его? Так и к священноначальнику Моисею сказано: «и ныне гряди, послю тя во Египет» (Деян. 7:34) «и возглаголеши к фараону: сия глаголет Господь» (Исх. 4:22), или Иеремии священнейшему: «не глаголи, яко отрок аз есмь, ибо ко всем, к нимже послю тя, пойдеши, и вся, елика повелю тебе, возглаголеши» (Иер. 1:7). Что же поэтому большего будет в Сыне по природе, говорящем слова Божии, потому что Он послан Им? Пророком, как видим, Он опять должен оказаться пред нами, и ничем другим, если будем относить эти слова только к образу Его служения. Итак, слово «посла» здесь должно разуметь или в отношении к вочеловечению и пришествию с плотию в этот мир, или же опять относить к Божественному и досточудному (рождению Сына от Бога Отца). Ведь Бог не сокрыл в Себе Сына, но воссиял Его из собственной природы, как отблеск из света, по неизреченному и неизъяснимому образу Божественного рождения. Это и Сам Единородный изъяснил нам в словах: «Аз от Отца изыдох и приидох» (Ин. 16:28). Исшел от Отца в Собственное существование Сын, хотя и в Нем по природе пребывает, – и что нам обозначает в том «изыдох», на это же указывает опять здесь слово «посла». Итак, говорит, из Отца явившееся и излученное Слово, как Бог из Бога, будет употреблять слова, подобающие Богу, а Богу подобающие слова должны быть истинными и чуждыми всякого обмана. Посему приемлющий свидетельство Спасителя запечатлел, что Бог истинен, ибо Он есть действительно Бог по природе. Не в меру бо дает Духа Обрати, пожалуйста, особенное внимание на эти слова, дабы вместе с нами и тебе подивиться мудрости святых. Сказал, что Сын и послан от Бога, и слова Божии говорит. Но сознает, что если ограничиваться одним буквальным смыслом изречения, то Сыну будет усвоено только пророческое достоинство, как о сем мы только что сказали. Посему в этих словах ставит Его выше равенства с пророками и чрез одно это указание дает понять, сколь велико, и уже более – сколь несравненно это различие. Невозможно, говорит, получившим Духа в известной мере быть в состоянии и другому давать Его, ибо святой святому никогда не был подателем Духа Святаго, но подает всем Сын из собственной полноты. Итак, «не мерою дает», не как те (пророки), имеет малую некую часть Духа, и притом – по причастию. Но поскольку оказался и Подателем, то, очевидно, и имеет Его всего в Себе существенно. А имеющий такое пред ними превосходство не как один из них должен говорить слова Бога, но как Бог из Бога должен изрекать слова, подобающие Богу. Сказанному отнюдь не противоречит то, что Дух, по мнению некоторых, подавался некоторым чрез руки апостольские (Деян. 8:18), ибо мы считаем их (апостолов) призывателями, а не подателями Святаго Духа. Так и блаженный Моисей не сам отъял от бывшего в нем Духа, по повелению Божию, но и это Бог предоставил одной только собственной Своей власти, говоря, что при нем должны быть семьдесят мужей, и обещаясь отъять от Духа, бывшего в нем, и возложить на них (Чис. 11:17). Знал он, что одному только Богу приличествует совершать подобающее Богу.

δν антецедент опущен; часто это указательное ргоп., здесь оно должно быть в именительном падеже: "тот, кого...", άπέστειλεν aor. ind. act., см. ст. 17. ρήμα слово; то, что произнесено, μετρον мера. Отец дает Своему Сыну все, не отмеряя (Morris).

Многие в Израиле думали, что Дух угас и не появится вновь вплоть до грядущего возрождения Израиля; кроме того, считалось, что Духа достойны лишь немногие избранные, поэтому слова о том, что кто-то имеет неограниченное право давать Духа, означают, что это величайший из всех живших когда-либо людей (более великий, чем те, кто мог изобильно получать Духа).

Хотя ему суждено было, как последнему представителю ветхаго завета, остаться вне церкви новозаветной, ои все-таки заключил увещанием своим ученикам и всем своим слушателям перейти в нее. Его деятельность достигла теперь предназначенных ей пределов, и он сам отсылал своих учеников теперь для получения неизмеримых даров Духа Святаго к тому, который пришел с неба и выше всех на земле, обещая вечную жизнь всякому верующему в Сына Божия и гнев Божий за неверие в Него.

Потому что Тот, Которого послал Бог, т. е. по связи речи приходящий свыше (Ин. 3:31) или с неба (Ин. 3:13) Сын Человеческий, Мессия Иисус, говорит слова Божии. Если кто принимает учение Господа, верует ему вполне, то он сим самым уверяется в истине его, ибо верует, что Мессия сообщает непосредственное, божественное откровение, и притом во всей его полноте и всесовершенно. Почему? Потому что только Ему Бог даёт Духа не мерою. Хотя Иисус Христос есть Бог, но Бог Отец, при вступлении Его в дело общественного служения в качестве Мессии, при крещении сообщил Ему и по человечеству Духа Святого, и притом не мерою, а всецело, вполне. Пророкам и всем непосредственным органам сообщались дары Святого Духа лишь в возможной и нужной для них мере, соответственно их назначению и служению. Христос же всецело и по человечеству приял дары Духа, а не мерою (ср. Злат, и Феофил.).

не мерою дает Бог Духа. Эти слова следует воспринимать в контексте со ст. 35, который их полностью раскрывает.

Святой Иоанн Предтеча был послан для того, чтобы Господь «явлен был Израилю» (Ин. 1:31) Эту мысль отображает картина Александра Иванова «Явление Христа народу»: Иисус Христос по возвращении из пустыни проходит мимо берега Иордана, где крестит Иоанн, и в этот момент Предтеча восклицает: «Вот Агнец Божий, который берет на себя грехи мира» и свидетельствует: «Я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем, и засвидетельствовал, что Сей есть Сын Божий». После этого свидетельства за Христом пойдут Его первые ученики – ранее ученики Предтечи (Ин. 1:35–36).. Суть служения Крестителя в свидетельстве о Христе как Мессии: «Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете» (Ин. 1:8); «Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его…» (Мф. 3:11). Основание для свидетельства Предтеча получил в момент Крещения Христа, став очевидцем явления Бога-Троицы. Еще будучи в пустыне, Иоанн получил указание, как узнать Мессию: «Я не знал Его; но Пославший меня крестить в воде сказал мне: На Кого увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым. И я видел и засвидетельствовал, что Сей есть Сын Божий» (Ин. 1:33–34).

В Евангелии служение Крестителя раскрыто образами, указывающими на зависимость славы Его служения от славы Христа: он лишь «глас вопиющего в пустыне», он не Жених, но лишь «друг Жениха» – тот, кто приготовил все торжество, но уходит, как только появляется Жених, он «не был Свет», но был послан, чтобы о Нем свидетельствовать (Ин. 1:8). Святой Иоанн прекрасно знал о подготовительном характере своего служения, на что и указывал своим ученикам: «Ему должно расти, а мне умаляться» (Ин. 3:30). Ученики Крестителя, слыша свидетельства его об Иисусе, уходили от него и становились учениками Христа (Ин. 1:27 Ин. 1:36–37: «И, увидев идущего Иисуса, сказал: вот Агнец Божий. Услышав от него сии слова, оба ученика пошли за Иисусом» (описание первой встречи будущих апостолов Андрея и Иоанна Богослова с Христом).). Правда, у некоторых последователей Предтечи умаление славы учителя вызывало огорчение и непонимание: «Тогда у Иоанновых учеников произошел спор с Иудеями об очищении. И пришли к Иоанну и сказали ему: равви! Тот, Который был с тобою при Иордане и о Котором ты свидетельствовал, вот Он крестит, и все идут к Нему» (Ин. 3:25–26). Желая убедить учеников в мессианском достоинстве Иисуса, находящийся в темнице Предтеча посылает их увидеть Его и Его дела: «Слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют» (Мф. 11:5), и говорит им, что сомнение в божественном и мессианском достоинстве Иисуса Христа, опасно: «Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем» (Ин. 3:36).

Почему Крестителю верили? В силу авторитета святости. Народ воспринимал его как пророка Божия. Иоанн появляется, когда все думали, что времена пророков прошли, и вот из пустыни выходит настоящий пророк, знающий волю Божию, аскет, обличающий, призывающий к покаянию и возвещающий скорое явление Мессии: «Я крещу в воде; но стоит среди вас Некто, Которого вы не знаете. Он-то Идущий за мною, но Который стал впереди меня. Я недостоин развязать ремень у обуви Его» (Ин. 1:26–27).

За святым Иоанном издревле закрепилось наименование Предтечи, что означает «бегущий впереди». Предание Церкви не только в служении, но и в жизни видит предшествие Иоанна Иисусу Христу: он до Христа выходит с проповедью покаяния: «Покайтесь, ибо приблизилось Царствие Божие» (Мф. 3:2), претерпевает страдальческую кончину (Мф. 14:1–12), сходит во ад (тексты служб Собора св. Иоанна Крестителя (20 января) и Усекновения его честной главы (7 сентября), говорят, что он и в аду проповедовал грядущее пришествие Мессии). «В темной утробе ада был великий Иоанн, больший из всех Пророков, который всем находившимся в аде предвозвещал Христа; чем самым и соделался вдвойне Предтечею – проповедником для живых и мертвых; он из узилища Иродова был послан во всемирное узилище адское, где от века пребывали скончавшиеся праведники и неправедные» Епифаний Кипрский, свт. Слово на Великую Субботу // Христианское чтение. 1846. Ч. II. С. 27–50..

Кроме свидетельства о Христе задачей Предтечи было приготовить народ к принятию Мессии через проповедь покаяния. Покаяние можно перевести с греческого как «изменение ума». Задача Предтечи: «Возвратить сердца отцов детям, и непокоривым образ мыслей праведников, дабы представить Господу народ приготовленный» (Лк 1:17), то есть посредством проповеди и обличения вызвать это изменение народного ума, обратив сердца иудеев к духовному значению Закона Моисеева, пробудив желание исполнять его, чтобы угодить Богу и быть достойными Царства Мессии. Внешним знаком готовности к покаянию стало крещение, то есть омовение людей в Иордане. Иоанн проповедовал «крещение покаяния для прощения грехов» ///(Мк. 1:4), но прощения грехов оно не давало, служа только знаком покаяния и приготовлением к принятию Христа:

«Иоанн крестил крещением покаяния, говоря людям, чтобы веровали в Грядущего по нем, то есть во Христа Иисуса|||» (Деян. 19:4).

Эти обещания, впрочем, и не могли остаться неисполненными: ведь их изрекли посланники Божии — пророки и, в частности, сам Иоанн Креститель. Им было дано откровение от Духа Божия и притом не скупо (не мерой — ou ek metrou).

Весь стих по лучшим кодексам должен иметь такой вид: "посланный от Бога" (или посланники Божии) говорит слова Божии, ибо Дух дает — конечно, свои дары — не мерою (т. е. не скупо, а щедро). По принятому у нас тексту в этом стихе вставить нужно еще выражение "Бог", которое и является подлежащим, причем выражение "Дух" становится дополнением. Но такое чтение отвергается критиками библейского текста (см. Тишендорф, 8-е изд.). Точно также неправильно относят это выражение (дает) ко Христу, потому что здесь идет речь о продолжающемся даровании Духа Божия (δίδωσιν — настоящее время), а о Христе следовало бы сказать, что Ему Бог дал (ἔδωκεν) Духа. Далее, при чтении, принятом в новых изданиях, глагол «дает» остается без дополнения. Но это не важно. Там, где мысль понятна, дополнение при этом глаголе иногда выпускается (Мф. 10:6, Мф. 13:2; Иак. 1:5).

И справедливо. Ибо все прочие, говорит, получили силу Духа мерою, а Самому Христу Он не мерою дал одну какую-нибудь или две силы, но Он существенно имеет всецелого Духа. Итак, пророкам Бог и дает Духа, то есть силу Духа, и дает мерою; а Христу не дает ни мерою, ни без меры, ибо Христос имеет Его существенно.

Когда слышишь, что Христос говорит то, что слышал от Отца, то не думай, что Он имеет нужду учиться знанию от Отца, но поелику все, что знает Сын по естеству, Он имеет от Отца, как единосущный с Ним, то и говорится, что Он слышал от Отца то, что знает. Это подобно тому, как ты, увидев сына, во всем похожего на отца, говоришь, что он все имеет от отца, то есть не вышел похож ни на кого другого, кроме отца.

Слыша, что Он "послан", понимай так, что Он послан от Отца, как луч от солнца. Не говорим ли мы так: солнце послало лучи? и: солнце пустило свет, то есть послало на землю? Однако мы не говорим, что луч иной сущности или позднее солнца. Так и Сын послан в мир от мысленного Солнца и Отца, как отблеск, как луч, как свет и как хочешь назови Его, насколько то прилично.

Не безвременно здесь сказать, когда речь зашла о том, как Сын имеет Духа и в каком смысле Дух называется сыновним. Апостол говорит: послал (Бог) в сердца ваши Духа Сына Своего, взывающего: Авва, Отец! (Гал. 4:6), и в другом месте: если кто не имеет Духа Христова, тот и не Его (Рим. 8:9). Латины, худо принимая и понимая слова сии, говорят, что Дух исходит от Сына. Мы скажем им, во-первых, то, что иное — быть от кого-нибудь и иное чьим-нибудь. Что Дух есть Дух Сына, это не подлежит сомнению и подтверждается всем Писанием; но о том, что Он от Сына, не свидетельствует никакое Писание, дабы мы не ввели двух виновников Духа, именно: Отца и Сына. Так, говорят; но Он дунул на учеников и сказал: приимите Духа Святаго (Ин. 20:22). Какое ложное понимание! Если Он дал Духа ученикам тогда, когда дунул на них, то как Он говорил им, что чрез несколько дней после сего вы получите силу, когда сойдет на вас Дух Святый (Деян. 1:5, 8)? Или зачем мы веруем, что в Пятидесятницу было нисшествие Духа, если Он дал Его ввечеру дня воскресения Своего? Ибо тогда еще Он дунул. Но это очень смешно. Очевидно, Он дал им тогда не Духа Святаго, но одно из дарований Духа, именно — прощение грехов. Ибо тотчас прибавляет: кому простите грехи (Ин. 20:23). А Сын имеет Духа существенно, как единосущный Ему, а не как приводимый Им в действие. Ибо в действие приводятся пророки. Называется же Духом Сыновним потому, что Сын есть истина и сила, и премудрость, а Дух Святый Исаиею описывается как Дух истины и силы, и премудрости (Ис. 11:2, 3). Называется сыновним и в ином смысле, в том именно, что людям подается чрез Сына. Ты веруй, что Дух исходит от Отца, а твари подается чрез Сына, и это будет тебе правилом Православия.

Его же бо посла Бог, глаголы Божия глаголет: не в меру бо дает Бог. Иоанн и другие пророки были посланы Богом, но не так, как Иисус. Те родились на земле; а Он – с неба, от Бога. Потому данные Ему духовные дары – меры неизмеримой, у него полнота Божества. «Дух св. говорится в талмуде, не иначе обитал в пророках, как в известной мере». (Uetstenius ad h. 1.). Не то – в Мессии – потому Он что ни говорит, говорит как Бог. Здесь объясняется мысль ст. 31, и следствия ее ст. 33.