Евангелие от Иоанна, Глава 2, стих 9. Толкования стиха

Не знавший откуда это новое вино архитриклин зовет жениха, словами своими свидетельствуя об истинности совершившегося чуда и даже подчеркивая, что чудесно претворившееся из воды вино было лучшего качества. Из слов его «егда упиются» совсем нельзя делать вывод, что на этом браке все были пьяны: говорится об общем обычае, а не в применении к данному случаю. Известно, что евреи отличались умеренностью в употреблении вина, которое в Палестине было обычным напитком и разбавлялось водой; напиваться допьяна считалось непристойным. Конечно, Господь Иисус Христос не принял бы участия в таком пиршестве, где были или могли быть пьяные. Цель чуда – доставить радость бедным людям, справлявшим свое семейное торжество, в чем сказалась благость Господа.

Значение чуда на браке в Кане Галилейской. Ближайшая цель чуда была благотворительная, но главным образом оно совершено было для того, чтобы видели ученики Божественную славу Его, убедились в Его Божественном посланничестве и утвердились в вере в Него. Они до сих пор веровали в Него, иначе и не последовали бы за Ним, но, видно, вера их еще не была так крепка, чтобы не нуждалась в подкреплении каким-нибудь чудесным знамением. Кроме указанного значения, чудо претворения воды в вино, как все чудеса Христовы, имеет символическое значение. В каноне святого Андрея Критского, читаемом на повечериях в первые четыре дня первой седмицы Великого поста, сказано, что первое чудо в Кане Галилейской сотворено, «еда ты изменишися, душе» (песнь 9), то есть Христос в этом чуде наглядно выразил ту истину, что Он пришел обновить человека, возродить нас к жизни человека нового, совершенно отличной от жизни человека ветхого, получаемой каждым из нас путем естественного рождения с наследственною греховною порчею, переходящею от Адама во все его потомство. Человек ветхий и человек новый по природе ничем не отличаются, у того и другого то же физическое устройство, те же внешние чувства, та же душа, одаренная разумом, свободною волею и способностью к чувствованию приятного и неприятного, любви и ненависти. Но при ближайшем сравнении жизни того и другого человека открывается поразительное различие. Человек ветхий живет только для земли и для себя; человек новый, живя на земле, воздыхает о небе, помышляет о предметах духовных; радость общения с Богом в святом слове Его, в молитве, в таинствах предпочитает всему на свете; волю свою старается привести в согласие с волею Божией и в своих поступках руководствуется не самолюбием, а ревностью о славе Божией и любовью к ближним. Вот к этой-то жизни нового человека призвал нас, это-то изменение духовной нашей природы по всем сторонам ее пришел произвести в нас Господь Иисус, а для сего потребно совершить над нею чудо благодати Божией, подобное чуду претворения воды в вино. Не лишена глубокого духовного значения вообще вся история посещения Христом Спасителем брака в Кане. 1) Так, Своим присутствием на брачном пиршестве Он освятил и благословил супружеский союз и вообще семейное состояние. Благословенно безбрачие, когда люди, могущие вместить безбрачную жизнь, добровольно принимают на себя обет ее для большей свободы в служении Богу, для вящего преуспеяния в духовной жизни. Сам Господь Иисус освятил этот род жизни Своим примером, но Он же явил благоволение Свое к жизни брачной, удостоив Своим посещением брак в Кане, и как первым делом Творца по сотворении человека было благословение ему плодиться и размножаться, так одним из первых дел Обновителя человечества было освящение брачного сожития, для того, чтобы члены семьи были вместе членами Его Церкви, чтобы дети естественных родителей были вместе чадами Божиими по благодати. 2) Христос на браке в Кане Галилейской снисходительно отнесся к земным радостям и утешениям и даже Сам споспешествовал веселью гостей, приготовив для них силою Своего всемогущества вино, веселящее сердце человека. Таков вообще дух Евангельского учения. Оно восстает против пристрастия к земным удовольствиям, доходящего до забвения Бога, против жизни рассеянной и грубо-чувственной, но отнюдь не против невинных, тихих земных радостей. Но при каких условиях земные наши радости могут быть невинны? При таких же, при каких невинно было веселие гостей на браке в Кане Галилейской. Присутствие среди них Христа удерживало их от излишества в употреблении пищи и питья, от нескромных слов и движений. Подобно сему, и наши земные радости будут чисты и невинны, если мы будем избирать их с мыслью о Христе, если прежде, чем позволим себе принять участие в том или другом увеселении, спросим себя, не соединяется ли с ним нарушение заповеди Христовой или церковной, благовременно ли оно, благовременно ли, например, учреждать увеселительные собрания и посещать их под воскресные и праздничные дни, — и если законные и позволительные христианину радости будем освящать памятью о Христе и ею удерживать себя от греховной рассеянности. По предречению Христа Спасителя, Его второе пришествие застанет людей неготовыми к сретению Его, ибо люди тогда, как и во дни перед потопом, будут есть, пить, жениться и выходить замуж (Мф. 24:38-39). Беда не в том, что люди будут есть, пить, праздновать свадьбы, а в том, что они, хотя и христиане, будут все это делать с забвением о Христе и о своем христианском звании, о вечной своей судьбе, с беспечностью людей допотопных и, может быть, с глумлениями над предостережениями против этой беспечности. Что мудреного, если для таких беспечных и страха Божия чуждых христиан второе Христово пришествие будет так же пагубно, как пагубен был для современников Ноя потоп? Кто не помнит о Христе добровольно и мыслью о Нем не умеряет своей склонности к земным удовольствиям, Он тому напомнит о Себе невольно, как строгий Судия. При сем нельзя без горького сожаления вспомнить о нехристианском характере празднования во многих христианских семействах свадеб. Нельзя не назвать нечестивым и обычая после венчания устроят балы с попойками, с карточного игрою, с нескромными плясками, в которых принимают обыкновенно участие сами новобрачные, не рассуждая о неприличии этого увеселения после совершения над ними великого таинства, которым освящен их супружеский союз. 3) Иисус Христос не вдруг исполнил желание Своей Пречистой Матери касательно помощи на браке в Кане Галилейской — Он сказал Ей, что еще не пришел час Его. Если Он так отнесся к желанию Существа чистейшего и святейшего, то удивительно ли, если Он поступает подобно сему иногда в отношении к нам, грешным, когда мы просим Его о помощи? Как мы заставляем Его долго ожидать от нас покаяния и обращения, так Он не всегда скоро внемлет нашим мольбам к Нему или мольбам за нас других. Он желает, чтобы мы не только питали смиренное чувство зависимости от Него и с упованием обращались к Нему с молитвою о помощи, но и чтобы научились терпению в молитве, преданности Его святой воле, чтобы мы навыкли любить Его не тогда только, когда Он показывает явные знаки Своего благоволения к нам, но и тогда, когда, по видимости, отвращает от нас лице Свое. Мы сами не всегда готовы принять от Бога милость, которой у Него просим. Дождь полезен бывает для почвы не тогда, когда она еще не совсем освободилась от снега и льда, а тогда, когда согрелась солнечными лучами. Подобно сему и благость Божия находит достаточную приемлемость только в сердцах, согретых любовью к Богу. 4) Распорядитель пира на браке в Кане Галилейской сказал, что гостей сперва угощают хорошим вином, а когда напьются, тогда подают им худшее. Не образ ли это судьбы миролюбцев? Пока есть им на что жить, мир поит их из полной чаши своими утехами и радостями, окружает их льстецами и поклонниками, отуманивает им голову похвалами их мнимым достоинствам, душевным и телесным. Но оканчивается тем, что миролюбец или пресыщается и от пресыщения впадает в скуку и отчаяние, или вследствие расточительности впадает в нищету, в которой от него отступаются его мнимые друзья, дорожившие не им, а его хлебосольством, — и подобно блудному сыну притчи, доведшему себя до необходимости питаться свиным кормом, пьет до смерти горькую чашу всяческих лишений. И хорошо еще, если эта нищета и горе обратят его, как блудного сына, к раскаянию и путем раскаяния приведут к Господу. Но бывает и так, что миролюбцы, брошенные миром, лишенные участия к себе людей, не ищут утешения в Боге, да так и умирают. Поистине после сладкого и дорогого вина им приходится пить одно горькое и никуда негодное. Так поступает мир со своими жалкими поклонниками, но не так Христос, Жених Церкви, с уневещенными Ему душами. Чем они преданнее Ему, тем больше на их долю достается пить из чаши скорбей, больше нести крестов в борьбе с искушениями от мира, плоти и дьявола. Но как Сам Он путем креста достиг славы, так и последователям Его, разделяющим с Ним страдания здешней жизни, уготовано прославление на небесах, в Царствии Небесном, где Он обещался вкушать вместе с ними новое вино вечной, никогда не умаляющейся радости (Мк. 14:25).

Архитриклином называет начальника, распорядителя пира, потому что триклиниями назывались ложа для троих, употреблявшияся при пиршествах. Не просто претворил воду в вино, но в вино хорошее, как засвидетельствовал архитриклин, потому что такие чудесные произведения Иисуса Христа были гораздо лучше естественных. Свидетелями претворения воды в вино были служители, а того, что вино было хорошее – архитриклин и жених; таким образом не могло остаться не замеченным чудо, имеющее таких близких свидетелей. Вероятно, и жених сказал еще что-либо об этом, однако евангелист пропустил, как не необходимое. О, если бы и мне, холодному, нетвердому и неустойчивому и в этом отношении ничем не отличающемуся от воды, превратиться в духовную теплоту, густоту добродетелей и утверждение нравов, чтобы можно было радовать и других.

В день брака в Галилее вино было претворено из воды. Но разве из этого следует объяснение наше или понимание, каким образом была изменена природа, так что исчезла простота воды и появился вкус вина? Это было не смешение, но сотворение, и сотворение не того, что началось само по себе, но претворение одного существующего в другое. То, что было слабее, не побеждается излитием более сильного, но уничтожается то, что было, и начинается то, чего не было. Жених печален, семейство в смятении, торжество брачного пира и опасности. Просят Иисуса. Он не восстает и не настаивает, но деяние это — деяние Его спокойствия. Воду наливают в сосуды, вино черпают чашами. Ощущения тех, кто наливал, не соответствуют ощущениям тех, кто черпает. Те, кто наливал, считают, что черпают воду, те, кто черпают, думают, что налито вино. Время, разделяющее эти два действия не позволяет, чтобы природа жидкости возникла и исчезла. Понимать случившееся отказываются и зрение, И ощущение, но в том, что совершилось, чувствуется сила Божия.

Почему же он не пригласил слуг? Таким образом открылось бы и чудо. Причина та, что и сам Иисус не открыл совершившегося чуда, а хотел, чтобы сила Его знамений была познаваема не вдруг, но — помалу. А если бы оно в то же время было обнаружено, то рассказу слуг о Нем не поверили бы, но подумали бы, может быть, что они не в своем уме, так как приписывают это дело тому, которого тогда многие считали (человеком) обыкновенным. Сами слуги, конечно, знали это дело хорошо по собственному опыту, и не могли не верить своим рукам; но уверить в том других не имели возможности. Поэтому и сам Христос не всем открыл случившееся, а только тому, кто лучше других мог понять это, — представляя точнейшее познание о чуде будущего времени. По совершении других чудес, и это должно было сделаться достоверным. Так впоследствии, когда Он исцелил сына царедворца, евангелист в повествовании об этом дает разуметь и то, что и это чудо тогда уже сделалось более гласным. Царедворец потому особенно и призвал Иисуса, что узнал, как я говорю, об этом чуде. Это и объясняет Иоанн, когда говорит: «Иисус опять пришел в Кану Галилейскую, где претворил воду в вино» (Ин. 4:46), да и не просто в вино, а вино самое лучшее.

Слуги исполняют приказание, а вода неизреченною силой (в это время) превращалась в вино. Может ли быть что трудное для Могущего все? Призывающий несуществующее к бытию может ли встретить затруднение при преобразовании уже сотворенного во что бы Он ни пожелал? Удивляются этому делу, как необычайному, ибо иным и не могло быть то, что совершено Христом.

έγεύσατο aor. ind. med. (dep.) от γεύομαι вкушать. Обобщ. aor. рассматривает действие целиком, γεγενημένον perf. med. (dep.) part, от γίνομαι становиться. Perf. подчеркивает состояние или условие, которое является результатом завершенного действия в прошлом. Здесь также подчеркивает действие, предшествующее совсем недавним событиям (JG). ήδει plperf. ind. act. от οιδα знать. Def. perf. со знач. praes. πόθεν где, откуда, указывает на источник, ήντληκότες perf. act. part, от άντλέω, см. ст. 8. Perf. part, подчеркивает действие, предшествующее совсем недавним событиям (JG). φωνεΐ praes. ind. act. от φωνέω звать, вызывать. Hist, praes., придает живость повествованию, νυμφίος с#3812) жених. Он позвал жениха, потому что именно он нес ответственность за еду и питье.

Вскоре после сбора винограда вино могло содержать некоторое количество алкоголя (тогда не было ни холодильных установок, ни герметической закупорки сосудов). Но уровень алкоголя не повышали искусственным путем (перегонку не использовали); скорее, вино разбавляли водой, в пропорции две-три части воды на одну часть вина. На греческих пирах люди напивались из-за того, что вино разбавлялось меньше или в него добавлялись растительные токсины, но еврейские учителя не одобряли такой практики; маловероятно, что в Кане люди хотели напиться допьяна. Все же, как правило, гостям сначала выносилось лучшее вино, потому что в процессе семидневного свадебного пира, независимо от того, насколько пьянели гости, их вкус притуплялся.

См. ст. 6 и 8

Он не знал, откуда и пр.: евангелист делает это замечание, можно догадываться, чтобы сильнее обозначить важность свидетельства о чуде распорядителя пира. Если бы он знал, что произошло, то свидетельство его могло не быть так беспристрастно, каковым оно является в настоящих обстоятельствах. Зовёт жениха: пир был, как видно из сего, в доме жениха, и он был здесь главным хозяином, почему распорядитель и обращается к нему как хозяину. Изложена здесь, без сомнения, только сущность их разговора.

Кондак: Ты, Своим могуществом претворивший воду в вино, претвори в радость скорбь гнетущую меня, по причине моих грехов, предстательством Девы, Христе Боже, все в премудрости сотворивший. Икос 4: Теперь мы предлагаем повесть о чуде, которое совершил в Кане Тот, Кто сначала египтянам и самим евреям явил Свою силу совершением чуда: потому что тогда естество вод было чудесно изменено в кровь. Он излил Свой гнев на египтян в десяти язвах. Он сотворил море проходимым для евреев: они путешествовали через него, как если бы это была суша. В безводной пустыне Он снабдил их водой, потекшей из камня. И ныне, на брачном празднестве, Он снова изменяет естество материи, все в премудрости Сотворивший. Кондак на брак в Кане Галилейской

Вино отведал распорядитель пира и нашел его очень хорошим, о чем и заявил жениху. Такое свидетельство подтверждает, что вода в сосудах действительно обратилась в вино. В самом деле, со стороны распорядителя здесь не могло быть никакого самовнушения, потому что он, очевидно, не знал о том, что сделали слуги по приказанию Христа. Притом распорядитель, конечно, не дозволял себе неумеренности в употреблении вина и, следовательно, был вполне способен определить действительное качество поданного ему слугами вина. Таким образом Христос, повелевая нести вино распорядителю, этим самым хотел устранить всякий повод к тому, чтобы кто-либо усомнился, действительно ли в сосудах было вино. Впрочем, и гости были в достаточной степени способны оценить поданное им вино. Думать так заставляет, во-первых, то соображение, что Христос и Пресвятая Дева не остались бы в доме, где были нетрезвые люди, и, во-вторых, то, что хозяева были люди небогатые и не имели слишком много вина, так что «упиться» было нечем. Выражение распорядителя: «когда напьются», имеет тот смысл, что иногда не совсем гостеприимные хозяева подают дурное вино, это бывает тогда, когда гости уже неспособны достаточно оценить вкус вина. Но распорядитель не говорит, чтобы в настоящем случае было у хозяина подобное соображение и чтобы гости были нетрезвы. Евангелист обрывает речь о беседе распорядителя с женихом и ни слова не говорит о впечатлении, какое произведено было чудом на всех гостей. Ему важно было это чудо постольку, поскольку оно служило к укреплению веры учеников Христа.

По воле Того, Кто повелевал, вода превратилась в вино, утоляющее жажду пьющих, но ещё более обеспечивающее будущее брачующихся.

Распорядитель пира спрашивает не служителей, а жениха. Почему? Конечно, по Божескому устроению. Если бы он спросил служителей, они, конечно, открыли бы чудо; но им не поверил бы никто, ибо оно было началом знамений, и никто еще не имел великого понятия о Христе, так что никто не поверил бы, если бы служители и рассказывали о чуде. Однако же, когда после сего Он совершил и другие чудеса, и настоящее должно было сделаться достоверным, и служители, всем рассказывающие об нем, мало-помалу могли приобрести доверие. Для сего-то Господь устроил так, что спрошены не служители, а жених. Господь не просто сотворил из воды вино, но вино прекрасное. Ибо чудеса Христовы таковы, что гораздо превосходнее того, что совершается природою. О том, что вода претворилась в вино, свидетельствуют служители, черпавшие воду; о том, что оно было прекрасное, – распорядитель пира. Обо всем этом с течением времени проповедано, и слышащие о сем должны были увериться очень твердо. ... Итак, Господь наш Иисус Христос, евангельское Слово, врачуя наши падения, в деятельной ли то жизни, в умственной или созерцательной, жидкое и нетвердое в нас прелагает в "вино", то есть в жизнь и учение, вяжущее и веселящее, и таким образом шесть наших водоносов наполняются сим прекрасным напитком, – чувства, чтобы не погрешали в деятельности, – разум, чтобы мы не погрешали в мнениях. ... Под "вином" ты можешь разуметь евангельское учение, <...>

«Почерпите и несите к архитриклину». Архитриклин (αρχοτ τρικληνου) начальник, распорядитель пира, у Поллукса τραπεζοποιοτ «распорядитель стола, тот, который хлопочет о всем касающемся до стола». Этому то человеку, который по званию своему должен был знать цену потребностей стола и занятый хлопотами о порядке пира оставался «трезв и не пил ничего» (Златоуст), приказывает Спаситель предложить на суд свое новое вино. Архитриклин изумился, откуда взялось такое прекрасное вино и как сохранилось оно к концу трапезы. Так знающий цену вину вполне одобрил новое вино. – Слуги хорошо знали, что наливали воду. Теперь же не только слуги и не только архитриклин, но все бывшие на пире узнали, что вода стала прекрасным вином.