Евангелие от Иоанна, Глава 10, стих 1. Толкования стиха

Имейте в виду, что овчий двор Христа — это кафолическая Церковь. Всякий, кто хочет войти во двор овчий, пусть входит через дверь и проповедует истинного Христа, но ищет славы Христа, а не своей. Ибо многие, ища своей славы, скорее рассеяли овец Христа, а не собрали.

***

За тем возвращением зрения человеку, рожденному слепым, последовала речь Господа к иудеям. И вот вам, возлюбленные, следует знать и помнить, что сегодняшнее чтение имеет связь с тем отрывком. Ибо когда Господь сказал: на суд пришел Я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы (Ин. 9:39), — это, насколько было в наших силах, было истолковано в то время, когда читалось, — некоторые из фарисеев Coi. 1720 сказали: неужели и мы слепы? {Ин. 9:40). Им Он ответил: «Если бы вы были слепы, то не имели бы на себе греха, но поскольку вы говорите теперь, что] видите, то грех остается на вас» (Ин. 9:41). К этим словам Он добавил то, что мы услышали сегодня во время чтения.

Истинно, истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде, тот вор и разбойник . Ведь они заявили о себе, что не слепы. Но они могли бы видеть, лишь будучи овцами Христовыми. Каким образом присвоили себе свет те, которые бесновались против дня? И вот из-за пустой, высокомерной и неизлечимой их надменности Господь Иисус присоединил слова, в которых спасительным образом Он увещевает также и нас, лишь бы мы готовы были воспринять это увещевание.

Ведь есть много людей, которые по некоему обыкновению этой жизни именуются добрыми людьми, добрыми мужами, добрыми женами, невинными и как бы соблюдающими то, что заповедано в Законе. Они проявляют уважение к родителям своим, не развратничают, не пятнают себя человекоубийством, не совершают краж, не лжесвидетельствуют в отношении кого бы ни было и соблюдают прочее, что предписывает закон, но не являются христианами. И часто они похваляются, как и те иудеи: неужели и мы слепы? {Ин. 9:40). Но поскольку все то, что они делают, они делают тщетно, не зная, с какой целью совершают это, то Господь в сегодняшнем отрывке предложил притчу о Своем стаде и двери, ведущей во двор овчий. Вот язычники скажут: «Мы хорошо живем». Если они входят не через дверь, что пользы им от их похвальбы? Ведь в том польза должна быть для всякого, кто хорошо живет, что дано будет ему жить вечно. Ибо кому не дано будет жить вечно, что пользы жить хорошо? Ибо нельзя говорить, что хорошо живут те, которые или по слепоте своей не ведают цели хорошей жизни, или по кичливости своей презирают ее. Ни у кого нет истинной и твердой надежды жить вечно, если не знает он жизни, которая есть Христос, и не входит во двор овчий через дверь.

3. И вот большинство таких людей стремятся внушить людям, что они живут хорошо, не будучи христианами. Они хотят войти с другой стороны, похитить и зарезать, а не как пастырь сохранить и спасти. Вот, были некие философы, утонченно и много рассуждавшие о добродетелях и пороках, разделявшие их, давая им определения, делая о них изощренные умозаключения, наполняя ими книги, разнося мудрость свою, раздувая щеки. Они даже осмеливались говорить людям: «Следуйте за нами, держитесь нашей секты, если хотите вести благую жизнь». Но они входили не через дверь (ср. Ин. 10:1) и хотели погубить, зарезать и убить.

Что я скажу о таких людях? Вот сами фарисеи читали Писание! и в том, что читали, слышали о Христе, уповали на грядущее пришествие Его и не признали, когда Он пришел. Они похвалялись, причисляя себя к видящим, то есть к разумным, и отреклись от Христа и не вошли через дверь. И вот сами они, если кого уводили вдруг с собой, то уводили, чтобы погубить и убить, но не освободить (ср. Мф. 23:15). Давайте оставим их и посмотрим на тех, кто похваляется именем Самого Христа, входят ли они через дверь. (1) Ибо несть числа тем, которые не только похваляются, что зрячи, но хотят казаться просвещенными Христом, [Col. 1721 а сами — еретики. Быть может, они вошли через дверь? О нет.

Савеллий говорит: «Кто есть Сын, Тот же и Отец». Но если Он — Сын, то — не Отец. Не через дверь вошел тот, кто Сына называет Отцом.

Арий говорит: «Одно — Отец, другое — Сын». Верно он сказал бы, если бы произнес «Другой», а не «другое» То есть «другой» как Лицо, Ипостась, но не «другое» как природа или сущность. — Пер.. Ведь когда он говорит «другое», наперекор ему говорит Тот, от Кого он слышит: Я и Отец — одно (Ин. 10:30). Значит, и он вошел не через дверь. Ибо проповедует он такого Христа, какого себе выдумал, а не того* каким Его возвещает Истина. У тебя есть имя, но нет сути. Христос — это имя некоторой сущности, улови саму суть, если хочешь получить пользу от имени.

Другой (не знаю, откуда он), Фотин О нем см. примеч.: Т. 1. С. 610. — Ред., говорит, что Христос — это человек, а не Бог. И он вошел не через дверь, поскольку Христос — и человек, и Бог.

Но зачем касаться стольких заблуждений и перечислять столь многочисленные пустословия еретиков? Держитесь того, что овчий двор Христов — это кафолическая Церковь. Всякий, кто хочет войти в овчий двор, пусть войдет через дверь, пусть проповедует истинного Христа. Пусть не только проповедует истинного Христа, но и ищет пусть славу Христу, а не себе. Ведь многие, ища славу себе, скорее рассеяли овец Христовых, нежели собрали их в стадо. Ибо Христос Господь является низкой Как и прежде, блж. Августин использует в отношении Христа определение humilis, которое можно перевести и как «низкий», и как «смиренный». Поэтому Христос есть «низкая дверь» в значении Его смирения, поэтому и верующие в Него должны смирить себя, сделать себя «низкими», то есть смиренными, чтобы войти в Его Церковь и Его Царство. — Пер. дверью; кто входит через эти двери, должен смирить себя, чтобы суметь войти, не повредив себе голову. Кто же не смирит себя, но превознесет, тот хочет лезть через стену, кто же полезет через стену, взберется для того лишь, чтобы упасть.

Все же Господь Иисус говорит пока еще сокровенным образом, пока еще Он не понятен. Он называет дверь, называет овчий двор, называет овец, упоминает все это, но не объясняет пока. Давайте же прочтем далее, потому что Он прибегает к тем словам, посредством которых счел достойным открыть нам нечто из того, что сказал. Благодаря разъяснению их Он, возможно, даст нам понять то, что не разъяснил до этого. Ибо Он насыщает нас ясными вещами и упражняет сокровенными.

Кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде. Горе несчастному, ибо он падет! Пусть же будет смиренным, пусть войдет через дверь, пусть идет ровной дорогой и не оступается. Тот, — говорит Он, — вор и разбойник|||. Тот хочет чужих овец называть своими овцами, чтобы их, как своих, а на самом деле воровски присвоенных, не спасти, а убить. Так что он — вор, потому что принадлежащее другому называет своим; а разбойник он также потому, что убивает то, что украл.

Безусловно, в девятой главе не только прослеживается путь веры слепорождённого, но и выявляется продолжающееся неверие фарисеев. Они не хотят признать совершившееся чудо, а безупречная логика исцелённого приводит их лишь к вспышке ярости и негодования. Вопрос слепорожденного, не хотят ли они сделаться учениками Иисуса, вызывает у них раздражение и всплеск самодовольства: «Мы Моисеевы ученики». И даже те фарисеи, которые окружали Иисуса Христа, всё равно не верили в Него. В этом смысл Его последних слов в девятой главе.

Таким образом, в девятой главе проводится четкая грань между теми, кто готов верить, и теми, кто верить не желает, между учениками (безусловно, что изгнанный фарисеями исцелённый слепец становится учеником Иисуса Христа) и теми, кто учениками не хочет быть или ими подлинно не является. И мы можем сказать, что 9-ая глава является своего рода наглядной иллюстрацией к тому учению Иисуса Христа, которое Он излагает в следующей, 10-й главе, проводя различие между Своими овцами, которых дал Ему Отец, и теми, кто Его овцами быть не может.

Глава начинается с притчи. В отличие от синоптических авторов, которые используют слово раrаbоlе, у Иоанна используется слово paroimia. Оба греческих термина соответствуют еврейскому слову mashal, которое обозначает большой спектр литературных жанров: притчу, сравнение, аллегорию, загадку. Притча в четвёртом Евангелии – это не столько краткий поучительный рассказ, как у предыдущих евангелистов, сколько форма речи Иисуса, непонятная слушателям¹ (Ин. 10:6).

Притча о Добром Пастыре

Притча (Ин. 10:1-6) состоит из двух сюжетов. Первый связан с тем, что пастухи на ночь оставляли своих овец в закрытом помещении под присмотром привратника, а утром приходили к сторожу и выкликивали своих овец. Пастырь – не вор и не разбойник. Он известен привратнику, и тот отворяет перед ним дверь. Каждую из своих овец пастырь знает по имени и выводит их. Вторая картина – путь к пастбищу. Овцы следуют за знакомым голосом. Чужой же голос напугал бы их, и они бы разбежались.

В притче (ст. 1-6) пастырь противопоставлен ворам, разбойникам и другим пастухам. Нет необходимости в объяснении, кто они такие. Кто такой сторож, который открывает пастырю дверь, или кто те волки, которые желают погубить стадо Христово? Что означает, что все предшественники Иисуса Христа «суть воры и разбойники»? Конечно, Господь отличает себя от ложных пастырей, какими были фарисеи и иудейские религиозные вожди. Но конкретизация всех образов² не всегда возможна.

Иисус не только Добрый Пастырь, Он еще и дверь для овец. Образ двери, ворот мы найдем и в Ветхом Завете. Так, Иаков, видевший во сне лестницу, сходящую с небес на землю, проснувшись, воскликнул: «Это не иное что, как дом Божий, это врата небесные» (Быт. 28:17). Это врата, через которые можно взойти на небо, к жизни истинной. Об этом же сказано и в псалмах. Наконец, о тесных вратах, ведущих в жизнь, нам говорит 7-я глава Евангелия от Матфея (Мф. 7:13—14). Итак, образ врат проходит через все Священное Писание. Но в Новом Завете врата, через которые проходят овцы, — это Сам Иисус. «Я есмь дверь», — говорит Он.

Понятно, что у этого образа есть какой-то реальный прототип. Пастух ложился в дверях загона для овец, чтобы никто не мог туда войти. Лежа ночью в дверях, он оберегал овец от возможного покушения со стороны воров, разбойников, диких животных и т.д. Но понятно также, что в евангельском тексте имеется в виду не только отверстие, через которое надо пройти, как об этом говорится в Ветхом Завете. Иисус уподобляет Себя тому пастуху, который лежит в дверях и оберегает, защищает тех, кто находится внутри загона.

Притча о добром пастыре

Фарисеи считали себя непогрешимыми руководителями еврейского народа и истолкователями данного Богом закона; потому-то они с насмешкой и спросили у Иисуса: неужели и мы слепы? Объяснив им ответственность их за то, что они видя не видят, Христос в иносказательной, не сразу понятой ими, форме разъясняет им, что они не могут считаться добрыми пастырями народа, так как думают больше о своих личных выгодах, нежели о благе пасомых ими, и потому ведут их не к спасению, а к гибели. Для наглядности Он сравнивает народ со стадом овец, а руководителей народа — с пастырями этого стада. В восточных странах стада овец загоняли на ночь для охранения от воров и волков в пещеры или нарочно устроенные для того дворы, причем в один двор нередко загоняли стада, принадлежащие разным хозяевам; утром привратники открывали пастухам двери двора, пастухи входили в них, отделяли свои стада от чужих, называя своих овец по именам, и выходили на пастбища; овцы узнавали своих пастухов по голосу и виду, слушались их и выходили за ними. Воры же и разбойники не смели войти в охраняемые стражею двери двора, а перелезали тайно через ограду. Все это было прекрасно известно фарисеям. И вот, беря такой общеизвестный пример, Христос говорит: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазить инуде, тот вор и разбойник; а входящий дверью есть пастырь овцам. Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его. За чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса.

После того, как Господь высказал фарисеям, что они слепые, т. е. не истинные, как они мечтали, религиозные руководители народа, почему и сами возстают и других возбуждают против Него, Он предложил им в притче, т. е. в иносказании или подобии, образ истиннаго, добраго пастыря в Своем лице. Личность добраго пастыря для них должна быть понятна, потому что иудеи Моисея и Давида называли «добрыми пастырями». Кто не дверью входит (не входяй дверьми) во двор овчий и пр. Выражение заимствовано от пастушеской жизни в Палестине, где жил Господь. Там и по ночам стада овец паслись на полях: но когда почему либо неудобно было оставлять их на ночь на пастбище, тогда загоняли их или в большия пещеры в горах, или в сделанныя особыя загородки, открытыя и закрытыя. Загнав сюда стада, закрывали двери, и помощники главных пастухов (дверники) оставались при дверях на страже (Лк. 2:7, 8). Главные пастухи обыкновенно входили в загон настоящею дверью; по когда бывали случаи, что воры (тати), т. е. тайные похитители чужой собственности, и разбойники, т. е. отнимавшие собственность силою, делали похищение из стада, то они, конечно, перелезали чрез изгородь, которая по большей части была невысока, или проламывали дыру в ней, или делали подкоп под нею (перелазит инде инуде) Таким образом в этих словах Господь указывает, что есть истинные пастыри и есть не истинные, не спасающие, а губящие других, как воры и разбойники. 

Грубое насилие, с которым фарисеи отнеслись к слепорожденному, было одним лишь из меньших злоупотреблений властью, с которыми эти гордыя лицемеры, обыкновенно, относились к простому народу. И ничто ее могло еще больше огорчить душу Божественнаго Учителя, как это печальное зрелище лицемерия, выступавшаго под знаменем ревности об истине; зрелище ложнаго благочестия, закрывавшаго уста всякому чувству веротерпимости, эгоизма, вытеснявшаго благородную преданность. Невольно вспоминались некоторыя ветхозаветныя пророчества (Иез. 34, Зах. 11). Он видел, как безконечная благость, наполнявшая Его собственное сердце, повсюду была встречаема злобой ложных пастырей Израиля, и это сопоставление их деспотизма с Его законным иосланничествоы послужило поводом к величественной беседе о добром пастыре. На востоке, как в отдаленных гористых округах и всякой другой страны, отношения между пастухом и его стадом бывают совершенно непохожими на механическое и бездушное отношение, замечаемое в других местах. Уединенность пастушеской жизни в этих странах настолько сближает человека и пасомых им животных, настолько связывает их между собою чувством товарищества, при котором они вместе делят и опасности, и удовольствия, что восточный пастух часто забывает различие между собою и своим стадом, и становится другом своих овец, И это чувство не ограничивается только его стороною. Сами овцы настолько же привыкают к своему пастуху и сдружаются с ним, как и он с нимии. Оне становятся его немыми друзьями, совместно разделяют безмолвие и одииакое величие гор или пустыни. Мы научаемся любить то, за что часто подвергаемся опасности. И отсюда различныя опасности от разбойников, волков и т. и. делают для пастуха дорогим то стадо, с которым приходится ему жить. Поэтому, ничего не могло быть трогательнее в такой пастушеской стране, какою была Палестина, чем та картина нежности и взаимнаго попечения из пастушеской жизни, какую изложил Христос в Своей беседе о добром пастыре. Ведь Он пришел в мир для того, чтобы собрать в одно великое стадо новый Израиль, и Христос сравнивает народы со стадами овец. Уже в ветхом завете Иегова, устами пророка Иезекииля (Иез. 34:31), говорил, обещая избавить Свой народ от тирании дурных пастырей: «вы — овцы Мои, овцы паствы Моей; вы человеки, а Я Бог ваш, говорит Господь Бог». В овчарню, обыкновенно, ведет дверь, которой и должен входить к своим овцам истинный пастырь. Ни один пастух не может заявлять притязания на овец, если он не избран, не уполномочен, не послан отцом семейства, действительным владельцем стада. Кто приходит без позволения обыкновенно и не входит дверью, потому что его не пустили бы туда. Он поэтому должен прибегать к хитрости или насилию, чтобы как - нибудь проникнуть в овчарню, а вторгаясь в стадо, производит среди него лишь разрушение и смерть. Такова именно и секта фарисеев, которая, благодаря своему лицемерию и наглости, пользовалась над властью народом Божиим, без всякаго полномочия со стороны истиннаго владельца овец. Не имея божественнаго посольства, как это часто и доказывалось их делами, они расхищали овец в интересе своей гордости, своих предразсудков и своего эгоизма. Их злоба не знала границ. Не только они с ревностью распространяли самое омерзительное учение, но вместе с тем они распространяли и клеветы, чтобы воспрепятствовать Израилю придти к истине. Даже в этот самый момент разве они не дошли до того, что угрожали отлучить Того, Кто был един истинным Пастырем, направлявшим овец Своего Отца небеснаго на истинныя пажити? Отсюда «кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инде, тот вор и разбойник. А входящий дверью есть пастырь овцам. Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени, и выводят их. И когда выведет своих овец, идет перед ними, а овцы за ним идут, потому что знают голос его. За чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса».

Образ пастуха и овечьей отары имеет глубокие корни в Ветхом Завете. Иаков (Быт. 48:15; Быт. 49:24), Давид (Пс. 22:1; Пс. 27:9), Асаф (Пс. 77:52; Пс. 79:2), Исайя (Ис. 40:11), Иеремия (Иер. 31:10), Иезекииль (Иез. 34:11-16) и автор Псалма 99 называют Бога своим Пастырем. С пастухами сравниваются также правители народа (Чис. 27:17; 2 Цар. 7:7; 3 Цар. 22:17; Ис. 56:11; Иер. 23:1; Иер. 50:6; Иез. 34:5; Зах. 11:9, 17). Пророчество Захарии о пастыре Израиля (Зах. 13:7) Иисус относил к Себе (Мф. 26:31). В притчах о потерянной овце (Мф. 18:12-14; Лк. 15:3-7) Иисус уподобляет Себя пастырю, а в гл. 10 Он разворачивает эту метафору более широко. Позднее об Иисусе говорят как о "Пастыре овец великом" (Евр. 13,20) и "Пастыреначальнике" (1 Пет. 5:4), а в Откр. 7:17 сказано, что "Агнец... будет пасти их".

двор овчий. Огороженное место с одним входом.