Деяния апостолов, Глава 6, стих 2. Толкования стиха

Пока произошел только ропот. Но и этого много для такого общества, у членов которого было одно сердце и одна душа. Прежде совершенно незаметное различие христиан по их происхождению теперь выступает в виде определенного разграничения на две половины. Дух злобы не дремлет и, конечно, постарался бы раздуть этот легкий ропот до степени прямого разделения христиан на две партии, недовольные одна другой, если бы богопросвещенные апостолы не позаботились уничтожить разделение в самом его зародыше. Тогда двенадцать Апостолов, созвав множество учеников, сказали: нехорошо нам, оставив слово Божие, пещись о столах. Итак, выберите из среды себя семь человек изведанных, исполненных Святаго Духа и мудрости; их поставим на сию службу, а мы постоянно пребудем в молитве и служении слова.

Итак, апостолы слагают с себя заботы о телесной жизни христиан и предлагают обществу избрать из среды себя семь мужей для этого дела. Замечательны качества, какими они, по определению апостолов, должны отличаться. Они должны быть люди

изведанные, то есть известные по своей честности, усердию о благе общественном и благоразумию, к которым поэтому все питают доверие, и исполненные Святаго Духа и мудрости.

В основании того ропота, к устранению которого и устроялось это новое учреждение в Церкви, конечно, лежало большее или меньшее подозрение в пристрастном радении распорядителей общественного имущества о своих и нерадении о чужих. Чтобы теперь совершенно умиротворить общество, устранить всякую возможность подобных подозрений, апостолы повелевают избрать мужей, у всех христиан пользующихся полным доверием и особенным уважением как за свои душевные качества, так и ради обилия благодатных дарований Святого Духа. С этою же целью апостолы не сами назначают таковых мужей, но поручают избрать их самому обществу. Наконец, на основании греческих имен избранных семи мужей (ст. 5), делают не лишенную вероятия догадку, что избранные принадлежали к эллинистам. Об одном же из них, Николае Антиохийце, прямо сказано, что он был не только эллинист, но даже «обращенный из язычников», то есть прежде принадлежавший к иудейству в качестве прозелита. Но если и некоторые только из избранных принадлежали к эллинистам, то это привлечение их к участию в распоряжении общественною казной сделано было, можно думать, опять с тою целью, чтобы у роптавших отнять основание к пререканиям.

Впрочем, на этих избранных мужей не следует смотреть как на простых казначеев общества. Что на них лежали и другие, более высшие обязанности, на это указывает уже то, что они, по определению апостолов, должны быть не только людьми изведанными, – что вполне достаточно было бы для должности казначея, – но и исполненными Святого Духа и дара премудрости. На их высокое назначение указывает и то, что они постановлены были на свою новую должность чрез апостольское рукоположение – действие, которым апостолы низводили на рукополагаемых благодать Святого Духа (Деян. 8:14–17). И действительно, мы читаем далее о двух из них – Стефане (ст. 8–9) и Филиппе (8:5 и далее, 26 и далее), что они вместе с апостолами участвовали в распространении Евангелия.

Следовательно, избранные вообще были помощники апостолов. Они не только распоряжались общественным имуществом и не только проповедовали слово Божие, но имели право и крестить (Деян. 8:38); не имели только права рукоположения, принадлежащего одним апостолам (Деян. 8:5–17). Определенного наименования должности этих избранных мужей пока не было: они назывались просто – семь.

Служение, о котором говорят нам тексты Священного Писания, определяется словами Иисуса, сказанными ученикам: Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Мф. 20:28). Другими словами, служение это беззаветное, жертвенное, самоотверженное, самозабвенное, не знающее никакого себялюбия, никакого интереса, кроме одного – спасения ближних, полного их благополучия. Это самоотреченное служение любви. Оно описано в одном из отрывков книги Деяний апостольских. «Диакония» по‑гречески означает «служение». Это греческое слово вошло в обиход Церкви и осталось без перевода. Дьякон – служитель.

Служение появилось в Церкви как следствие греха. Точно так же, как и само явление Христа явилось ответом на человеческий грех. На смену эгоистическому себялюбию и вражде пришло самоотверженное самоотречение любви. Речь о ропоте и этнической вражде между эллинистами и евреями, социальном неравенстве, пренебрежении к вдовицам во время ежедневной раздачи необходимого. Совсем как сегодня, словно из нынешней газеты. Люди остались такими же, как были тогда. Себялюбие, разделение, вражда… Попытки социального обслуживания, выродившиеся в социальное зло. А ведь поначалу они были идеальными и появились из неземного феномена Царства Божия. Вот как он описывается в тех же Деяниях апостольских: У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее. Апостолы же с великою силою свидетельствовали о Воскресении Господа Иисуса Христа; и великая благодать была на всех их. Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам апостолов. И каждому давалось, в чем кто имел нужду (Деян. 4:32–35).

Итак, в чем заключалось это служение? С одной стороны, в служении слова, а с другой – в практической заботе о распределении пищи. Первое было задачей апостолов – первых учеников Христа, а второе – специально избранных для этого служителей – дьяконов. Причем, хотя обязанности были распределены, резкого разделения между служением слова и попечением о столах, как выражается автор Деяний, не было. Апостолы в частности, и особенно апостол Павел впоследствии, не забывали о насущных потребностях. А дьяконы, например, первый из них, архидиакон Стефан, и другой – Филипп, не оставляли служения слова. Нельзя было заботиться о телесном без духовного содержания, и невозможно было давать духовную пищу, забывая о потребностях тела. Для того чтобы служение было полным, оно должно было быть всеобъемлющим, как служение Самого Христа. Достаточно вспомнить заботу Иисуса о насыщении пяти тысяч человек, слушавших Его проповедь, или заботу Его Матери о хозяевах дома и их гостях на свадьбе в Кане Галилейской, когда Он внял этой Ее заботе и помог новобрачным практически. Это всеобъемлющее служение отражало самую суть пришествия Христа на землю для спасения мира. Он стал человеком – вочеловечился, воплотился, пришел не как дух, а как человек, не только как Божество, но приняв человеческую природу, и не только ее, но и Божественную. Это равновесие отразилось и на всем служении. Слово евангельское сопровождалось телесным Крещением, духовное общение – телесной Тайной вечерей, искупление мира – телесным Распятием на Кресте и Воскресением. Также и духовно‑телесное служение учеников Христовых стало основой их успеха.

Это нам особенно ясно и отчетливо показывает Евангелие, рассказывая о том, как, с одной стороны, мужчины – Иосиф и Никодим – пришли к Пилату и просили тело Иисусово для погребения, а с другой – женщины, жены‑мироносицы, как их называет на славянском языке предание, готовились к погребению Иисуса. Но еще при жизни, до Распятия, в евангельском повествовании упоминается женщина, помазавшая Иисуса миром, но уже не у Симона Прокаженного в доме, и о ней Иисус сказал: Она приготовила меня к погребению. И где только ни будет проповедано это Евангелие во всем мире, сказано будет в память ее и о том, что она сделала (Мф. 26:12–13).

Двенадцать апостолов мудро эту проблему разрешили. Они понимали, что им лучше не вмешиваться в такое дело, и поэтому предложили всему собранию верующих избрать семь ответственных за сбор и распределение продуктов для нуждающихся. Сами же Двенадцать оставили за собой служение Слову, то есть проповедь Евангелия Христова, и постоянную молитву, сочтя именно это той задачей, к которой они были призваны. Да, благотворительная общественная деятельность необходима, но, как говорил Иоанн Златоуст, иногда «необходимому нужно предпочитать более необходимое».

Велико занятие молитвой! Святые Апостолы для молитвы и для служения Слову отказались от служения ближним в телесных их потребностях. Не угодно есть нам, сказали они, оставльшим слово Божие, служити трапезам… Мы же в молитве и служении Слова пребудем (Деян. 6:2, 4), то есть в беседе с Богом молитвой и в беседе о Боге с ближними, возвещая им Триипостасного Бога и вочеловечившегося Бога-Слово.

Но апостолы отнеслись к этим жалобам с тем беспристрастием и великодушием, которое служит лучшим доказательством того, как мало они были повинны в пристрастии по отношению к вдовам евреев. Созвав учеников на собра­ние, они сказали им, что настало время, когда апостолам стало уже неудобно заниматься распределением милостыни, – тем делом, которое могло отвлекать их от более высоких и важных обязанностей.

Тогда двенадцать сказали и пр.: это взаимное неудовольствие грозило значительной опасностью обществу, может быть более важной, чем внешние преследования, как вообще внутренние нестроения опаснее внешних притеснений. Но эти опасности премудро были предупреждены апостолами в самом начале, и вкрадывавшееся в святое общество зло вырвано было с корнем.

– Созвав множество учеников: т.е. вообще, по возможности, все христианское иерусалимское общество, а не представителей только его или выборных. Всему обществу предложили апостолы устранить это нестроение, а не своей только властью прекращают его (ср. Злат. и Феофил):

– Не хорошо: собственно – не угодно, не нравится.

– Оставив слово Божие: т.е. проповедование слова Божия, что собственно и составляет их главную обязанность.

– Пещись о столах: заботиться о продовольствии пищей бедных и вдов. У них (апостолов) есть более важное дело – довольствовать духовной пищей верующих и проповедью евангельской привлекать неверующих к вере; довольствование же бедных пищей телесной они могут предоставить другим безо всякого ущерба для дела: поставить для себя особых избранных лиц, вручив им эту должность, как совершенно впрочем особую, самостоятельную, отдельную от других должностей.

Ропот по делу распределения милостыни бедным побудил апостолов к избранию диаконов. Видно, что апостолы не сами этим занимались. И вот, как бы оправдываясь невозможностью для них заниматься этим делом, требующим много времени и забот чисто внешних, они говорят, что иначе им бы пришлось оставить свое существенное дело — проповедование слова Божия — дело более высокое и важное. Они говорили это великому собранию христиан, собранных сколько по нужде прекращения ропота, столько же и для того, чтобы избранные были людьми желаемыми для всех, достаточно известными и свободными от великого дела окормления душ, чтобы безраздельно предаться заботе о насыщении одних в общей трапезе (на вечери любви), а других обычной пищей бедноты, а равно и о приобретении других предметов и разделении нуждающимся в удовлетворение насущных их потребностей. «Необходимое следует предпочитать тому, что не необходимо», — пишет блаженный Феофилакт. «Апостольский пример показывает, что низшие добродетели должны быть иногда оставляемы для высших, т.е. чтобы время и силы или средства употреблять для достижения высших добродетелей, или высшие обязанности должны быть предпочитаемы низшим. Как душа превосходнее тела, так и попечение о душе превосходнее попечения о теле. Апостолы по своему апостольскому званию преимущественно призывались к проповедованию Евангелия; потому они и предпочитают исполнение этой обязанности другой обязанности — попечению о бедных».

Дванадесять Апостолы призывают к себе все множество учеников Христовых, и отзываются пред ними от трапезного служения: не угодно есть, говорят они, нам оставить слово Божие, то есть, Евангельскую проповедь, и заботиться о потребном для трапезы. Но кому не угодно, как Богу, пославшему их проповедывать Евангелие во все языки, так и самим Апостолам, посвятившим себя Апостольской проповеди? Почему же не угодно? Потому, что дела трапезные могли исправлять и другие точно также, как бы и Апостолы, а проповедывать Евангелие с такою деятельностию, и с таким успехом кроме их самих не мог никто. Ибо для сего великого дела их токмо одних Иисус Христос избрал от сего мира. Заметьте здесь, как одна добродетель бывает преимущественнее другой. Добродетель есть и служение трапезное, яко дело любви и милосердия: но проповедание веры добродетель есть высшая, поелику без веры невозможно угодить Богу (Евр. 11:6): и толикоже высшая, колико душа выше есть тела: ибо слово Божие питает душу, а хлеб трапезный тело. Посему-то дванадесять Апостолы и отреклись пред всем множеством учеников от трапезного служения: посему-то они, уверив их, что такое дело им неприлично, и сказали им потом: <...>

двенадцать. Т.е. двенадцать апостолов, включая Матфия (Деян. 1:26). Термин "двенадцать" заменил термин "одиннадцать" (Деян. 1:26; Деян. 2:14; Лк. 24:9, 33).

учеников. Первое из многих мест Книги Деяний, где верующие названы "учениками" (напр., Деян. 6:7; Деян. 9:1; Деян. 11:26; Деян. 13:52). Павел не пользуется этим наименованием христиан. См. Введение: Время и обстоятельства написания.

оставив слово Божие. Ср.: "в... служении слова" (ст. Деян. 6:4). При описании первоначальной организации новозаветной Церкви упомянуты два важных служения: 1) служение слова и молитва (ст. 4); 2) служение физическим потребностям верующих, кратко названное "попечением о столах". В греческом тексте употреблен глагол "диаконео" (служить), от которого произошло слово "диакон". Функции диакона описаны в 1 Тим. 3:8-13.

2. В избрании и посвящении диаконов обращают внимание:

а) на повеление апостолов обществу христиан избрать для себя изведанных, исполненных Духа Святого;

б) действие общества, выразившееся в одобрении предложения апостолов и в избрании требуемых лиц;

в) посвящение избранных апостолами с молитвою и возложением рук;

г) назначение диаконов к служению бедным при трапезах;

Все эти обстоятельства, бывшие при первом избрании диаконов, послужили на будущее время в Церкви основанием требований и условий, соблюдаемых при посвящении в диаконы.

3. Имена избранных диаконов – эллинские. Это показывает, что апостолы предоставили роптавшим все средства удалить всякий повод к ропоту с их стороны, и, очевидно, избрали диаконов из среды эллинистов.