Деяния апостолов, Глава 24, стих 19. Толкования стиха

Защитительная речь апостола Павла сильнее подействовала на прокуратора, и Феликс отпустил обвинителей, обещав им пересмотреть дело, когда придет тысяченачальник Лисий, а до тех пор даровал узнику Павлу еще большую свободу, нежели какою он доселе пользовался, приказав приставленному к нему сотнику не стеснять его и не запрещать никому из его близких служить ему или приходить к нему (ст. 10–23).

Пред тем он не был в Иерусалиме в течение пяти лет и, при возвращении с милостыней для бедных своего народа и с приношениями для храма, иудеи нашли его в храме, где он спокойно очищал себя по закону. В мятеже, который последовал затем, он неповинен. Он поднят был некоторыми азиатскими иудеями, которые должны бы присутствовать в качестве свидетелей и отсутствие которых было доказательством слабости обвинения против него.

– И нашли меня в храме и схватили – не те, которые теперь обвиняют меня, говоря, что мы взяли его (ст. 6), некоторые Асийские Иудеи, которые и должны бы обвинять меня здесь, если действительно имеют в чем обвинять меня, и которых однако же здесь нет, т.е. они не смеют явиться, так как обвинения ими меня пустые, голословные и ни на чем не основанные (Деян. 21:28–29).

Ссылка апостола на совершение им обряда очищения тоже есть указание на то, что он не разоритель отеческих преданий, а исполнитель. Свидетелями этого были асийские иудеи, злейшие враги Павла, но и они не могли отрицать того, что видели его делающим в храме. Таким образом, требование их присутствия на суде справедливо, тем более что они-то, собственно, и начали первые возмущение против Павла. Как бы защищая это требование Павла, святой Иоанн Златоуст говорит: «Тем особенно и сильно оправдание, чтобы не убегать от обвинителей, но быть готовым отвечать всем. Нашли меня, очистившегося в храме. Как же он осквернил ее? Невозможно было одному и тому же очищаться и молиться и в то же время прийти и осквернить (церковь). Павел так был уверен в своей чистоте от возводимых на него обвинений, что сам вызывает обвинителей. Не отвергает обвинителей не только асийских, но и иерусалимских, вызывает и этих, прибавляя: пусть сии самые скажут». «За смуту, которая произведена была тогда, он не может быть ответчиком. Ее начали некоторые из асийских иудеев, которых и надо было выставить на суд и отсутствие которых здесь служит доказательством ничтожности возводимых на него обвинений».