Деяния апостолов, Глава 23, стих 21. Толкования стиха

Иудеи очень были раздражены тем, что римский чиновник не был всецело на их стороне и что суд над Павлом не привел к исполнению их желания предать апостола смерти. Тогда некоторые фанатики из их среды, числом сорок человек, дали обет не пить и не есть, пока не умертвят Павла. А чтобы исполнить свой убийственный замысел, они сказали первосвященнику и другим чинам синедриона, чтобы они попросили тысяченачальника снова вывести к ним на суд Павла, причем во время пути его в синедрион они и намеревались убить его.

Но этот замысел их был открыт и доведен до сведения тысяченачальника племянником Павла. И тысяченачальник, продолжая уважать и охранять в Павле римского гражданина, отправил его в ночь перед днем, в который заговорщики рассчитывали привести свой замысел в исполнение, под сильною охраною стражей в Кесарию к проконсулу Иудеи Феликсу, причем в особом письме объяснил ему обстоятельства взятия апостола под стражу, его римское гражданство и его политическую безвинность.

επαγγελίαν (согласия)— за исключением этого стиха, слово επαγγελία в Лк и Деян всегда относится к Богу (επαγγελία θεοΰ — «обещание Бога»), даже если дополнение отсутствует (ср.: комм, к Деян. 7:17). У греческих писателей оно употребляется как в религиозном, так и в секулярном контекстах. В документальных папирусах оно используется, когда речь идет о сделках. Оно может означать «обещание», особенно часто, когда речь идет об обещании денег, на эллинистическом востоке επαγγελία становится техническим термином, обозначающим «добровольное пожертвование». Жрецы, желающие получить место, обещали дары за поддержку их кандидатур, в надписях это описывается выражением εξ επαγγελίας. Поскольку επαγγελίαι часто жертвовались в храмы и подносились божествам, слово приобрело отчетливые религиозные коннотации, но в отличие от иудаизма оно всегда означало обещание человека божеству, а не Бога человеку (см. подробнее: TDNT, И, 576585 ; см. также: ВС, IV, 292).

– Призвав одного из сотников: чтобы не разглашать дела и оставить его в возможной тайне, апостол не говорит о нем сотнику, а просит отвести племянника своего прямо к трибуну, так что знали о замысле на его жизнь только трое – сам Павел, племянник его и трибун (ст. 22). «Достойно удивления, как Павел не смутился (услышав о замысле против него) и не сказал: что же это значит? Справедливо ли сказанное мне Христом? (ст. 11) Нет, он не думал и не чувствовал ничего такого, а только веровал. Впрочем, веруя он не дремал, не преминул сделать то, что можно было при помощи человеческой мудрости» (Злат.).

– Взяв его за руку – дружелюбно, и отшедши в сторону, чтобы никто не слыхал и сохранилась тайна.

Раскрытие убийственного замысла совершилось столь просто и неожиданно, что поистине можно сказать вместе со святым Иоанном Златоустом, что «промысел Божий устроил, что враги не знали, как они были подслушаны. И Павел уразумел, что это дело Божие, и все возложил на Него, через это самое получил и спасение. Смотри, как Бог все устроил ко благу. Юноша объявил об умысле, ему поверили, и таким образом Павел спасся. Смотри, как злоба вредит сама себе: они предали Павла, чтобы осудить и убить его, а выходит противное: он спасается и оказывается невинным. Божие домостроительство таково, что чем нам вредят, то самое служит к нашей пользе. Так Иосиф был оклеветан госпожой; она думала, что вредит ему, но своей клеветой предоставила ему безопасность, ибо темница была гораздо покойнее дома... И другие случаи коварства служат к нашей пользе, не только тем, что уготовляют нам награду, но и тем, что в то же время устраивают наше благосостояние. Строил ковы отцу Иосифа дядя его и изгнал его из отечества. И что же? Сам поставил его вдали от опасности».

Раздраженная против Павла толпа иудеев и еще более начальников иудейских искала смерти его; но Господь не допустил рабу Своему пострадать прежде предназначенного времени. Он сам явился апостолу в ночном видении и подкрепил его надеждой, что он будет свидетельствовать и в Риме, как и в Иерусалиме о Христе. Этого было достаточно для апостола языков, чтобы с новою ревностью продолжать свое великое служение. Начало этого дела не замедлило быть. На другой же день после заключения Павла под стражу некоторые из иудеев, в количестве сорока человек, опасаясь, чтобы узник не ускользнул от их мести, составили против него заговор с целью убить его и поклялись не вкушать хлеба до исполнения заговора.

Синедрион, извещенный об этом заговорщиками, должен был содействовать им в исполнении заговора. Но сын сестры Павла, случайно узнав об этом заговоре, тайно известил о нем Павла, который через него же дал знать тысяченачальнику, а он в ту же ночь под стражей в 470 человек отправил Павла как римского гражданина, при особом препроводительном письме к прокуратору Феликсу в Кесарию,.

В составленном против Павла заговоре иудеев, заклявшихся не есть до тех пор, пока не убьют его, достойно примечания не то, что нашлись и находятся такие фанатики, которые даже с заклятием себя готовы совершить преступление, как дело богоугодное и религиозное, а то, что этот заговор знают и одобряют члены высшего судилища иудейского и готовы содействовать его исполнению. До чего доводит озлобление и ослепление вождей народа в деле религии! Исполнение подобной безрассудной клятвы, как и неисполнение ее, не могло особенно затруднить заклявшихся, потому что те же первосвященники, которые охотно согласились принять в исполнении клятвы еще большее свободою могли дать разрешение от клятвы, когда видели, что она не исполнилась по независящим от них причинам.