Деяния апостолов, Глава 23, стих 2. Толкования стиха

Уже хотели Павла бичевать, чтобы выпытать от него самого признание в вине, которая возбудила мятеж, как он объявил о себе, что он римский гражданин и тем избавил себя от истязания. После того трибун, чтобы объяснить его дело, решился представить его Синедриону. Здесь Павел явил себя человеком, который христианской кротостью умеет покорять все волнения своего чувства и с христианским благоразумием пользоваться обстоятельствами, не причиняя ущерба истине. Хотя и позволил он себе увлечься на мгновение чувством праведного негодования и начал говорить жестче, нежели как хотел, но тотчас же удержал себя. В порыве волнения он высказал первосвященнику Анании несколько горьких слов, впрочем справедливых, слов за его несправедливое повеление бить Павла по устам, – не зная, что то был первосвященник; но лишь только узнал о сем, смягчив свою речь, сказал в извинение, что он говорил только по неведению, зная и сам, что закон требует уважения к начальству.

Первосвященник и вместе председатель синедриона Анания Анания, сын Неведея, был первосвященником от 48 до 60 года. считал Павла отъявленным и самым дерзким противником Богу и Его закону, так как, по его мнению, он не только сам не исполнял закона Божия, но и других учил тому же. Поэтому слова апостола, что он служил Богу со всею доброю совестью, должны были показаться ему дерзкою ложью и гнусным лицемерием, а потому они привели его в бешенство, и он приказал стоявшим пред подсудимым, вероятно прислужникам при синедрионе, бить его по устам. Но это было совершенно беззаконным действием со стороны первосвященника, всецелым нарушением порядков суда и прав подсудимого, определяемых всяким законом. Такое беззаконное действие председателя суда и блюстителя правосудия возбудило в апостоле тем более справедливый гнев, что он сознавал себя совершенно невинным. Сознавая себя, кроме того, стоящим пред судом не столько синедриона, сколько римской власти, и чувствуя себя в некоторой мере защищенным этою властию от злобы своих противников, апостол в ответ на беззаконное действие первосвященника сказал ему: Бог будет бить тебяЭта пророческая угроза апостола впоследствии исполнилась. В начале иудейской войны Анания был убит восставшими иудеями, как преданный римскому правительству., стена подбеленная, – лицемер, показывающий себя ревнителем закона, а на самом деле всего менее радеющий о его невредимости и нерушимости, – ты сидишь, чтобы судить по закону, и, вопреки закону, велишь бить меня, – как председатель верховного судилища, ты должен бы быть блюстителем нерушимости закона, ты же являешься первым его нарушителем.

ό δέ άρχιερευς Άνανχας (первосвященник Анания) — Анания, сын Небедея (или Недебея), получил должность первосвященника ок. 47 г.

благодаря Ироду Халкидскому, имевшему право назначать первосвященников (после его смерти это право перешло к Ироду Агриппе И, см.: комм, к Деян. 25:13), и занимал свой пост примерно до 59 г. Во время конфликта иудеев и самаритян (ок. 52 г.) был в цепях отправлен в Рим по распоряжению легата Сирии Уммидия Квадрата, но был оправдан Клавдием (Иуд. древн., 20.131). Он был чрезвычайно богатым человеком, который сохранил свое влияние и после отставки, склоняя людей на свою сторону при помощи денег (Иуд. древн., 20.206-213). В начале Иудейской войны его дом был сожжен вместе с дворцами царя Агриппы II и Вереники, а затем он сам был убит вместе со своим братом (Иуд. война, 2.429,

.(442 441

Собрался синедрион, на который введен был Лисием узник – ап. Павел. Председателем синедриона был первосвященник Анания. Это был такой же высокомерный, преданный миру и маловерный саддукей, как и другие из ехиднина дома Анны, но он еще превосходил их своею жестокостью и ненасыт­ною алчностью. С алчным бессердечием и жадностью он доводил низших священников почти до голодной смерти, лишая их принадлежащих им десятин, и вообще был таким хищником, что посылал своих слуг с дубинами на гумна для забирания десятин силою. Должность первосвященника он занимал в течение периода, который по этим смутным временам был необыкновенно продолжителен, хотя и прерывался его отсутствием, когда он в качестве узника отправлен был в Рим отвечать за свои преступные действия. При этом случае, благодаря низким проискам, он по-видимому выиграл свое дело; но впоследствии был низложен, и лишь немногие пожалели о нем, когда он был вытащен из водосточной трубы, куда он спрятался, и был убит разъяренными мятеж­никами. И вот под предводительством такого-то первосвя­щенника и заседал синедрион, собравшийся судить апостола. С детства привыкши благоговейно относиться к верховному суди­лищу народа и к его главе, апостол верил в его правосудие и хотел в речи объяснить свое положение. Став в обыч­ное положение оратора, он начал свою речь словами: «мужи братия! я всею доброю совестью жил пред Богом до сего дня». Но едва апостол высказал первое положение своей защитительной речи, как Анания с безобразною противозаконностью приказал приставам суда бить его по устам.

– Первосвященник же Анания (гордый и грубый; Флав. Antt. 20, 8 и дал.) стоявшим пред ним, вероятно, прислужникам при официальных заседаниях синедриона приказал бить Павла по устам: слова апостола показались ему или лицемерием, или самохвальством, или даже может быть богохульством в устах явного, как он полагал, нарушителя закона и осквернителя храма, и ударами в уста оратора он хотел прекратить продолжение такой богохульной (мнимо) речи. Этот Анания, тогда правивший должность первосвященника (а не титулярный только, не смещенный и только так называвшийся, каковых тогда было немало), был сын Неведея (Флав. Antt. 20, 5. 2), преемник в этой должности Иосифа, сына Камида (там же – 20, 1. 3. 5, 2), предшественник Измаила, сына Фаби (там же – 20, 8. 8. 11). Предшественником тогдашнего прокуратора Феликса Квадратом он отправлен был в Рим для оправдания себя перед Кесарем в возведенных на него обвинениях (там же – 20, 6. 2. Bell. jud. 2, 12. 6), но не лишился своего сана, и по возвращении продолжал исправлять свою должность, пока прокуратор Феликс, незадолго до своего отозвания, отнял у него эту должность и передал ее Измаилу, сыну Фаби.

Апостол Павел пытался оправдаться перед синедрионом, ссылаясь на чистоту своей доброй совести. Но первосвященник Анания, очевидно, предвидевший все дело Павла раньше, велел бить Павла по устам, как бы произносившим нечто богохульное. Тогда Павел напомнил ему, что нельзя наказывать, не установив вины, причем назвал его подбеленной стеной, имея в виду его виновность во многом, что, однако, он умел искусно скрыть от многих, но не от всех. Еще недавно он был вызываем в Рим для оправдания во взведенных на него обвинениях. Хотя он там, по-видимому, и оправдался, потому что продолжал исправлять свою должность, однако его ждала еще кара десницы Божией, о чем предсказывал апостол, судивший о нем по его гордому виду и грубому обращению. Апостол говорил: я не сознаю за собой ничего, чем бы оскорбил вас или сделал бы что-нибудь, достойное этих уз. «Первосвященнику следовало бы пожалеть, что в угоду им (Павел) несправедливо заключен в оковы, а он еще более ожесточается и приказывает бить его. Хорош поступок, кроткий архиерей!» — говорил некогда святой Иоанн Златоуст. «Спустя несколько лет, в начале так называемой Иудейской войны, этот Анания был убит сикариями как изменник».

Первосвященник же Анания. Сын Неведея был первосвященником в 48-59 гг. по Р.Х. Анания был убит перед началом войны с Римом (66-70 гг. по Р.Х.).

В синедрионе апостол Павел начинает свою речь свидетельством о добросовестном своем служении Богу, за что первосвященник приказывает бить его по устам, вероятно, считая слова Павла богохульством. Павел, назвав его стеной подбеленной (т. е. лицемером), призывает на него гнев Божий за то, что он, призванный судить по закону, велит бить его вопреки закона. Но когда предстоящие упрекнули его в неуважении к первосвященнику, Павел стал оправдываться тем, что он не знал, что это первосвященник, прибавляя, что он никогда не допустил бы себя сказать что-нибудь против него, так как и в законе написано: «Начальствующего в народе твоем не злословь» (Исх. 22:28). Ссылка Павла на незнание того, что председательствующий в синедрионе – первосвященник, многим кажется неосновательной отговоркой на том основании, что Павел часто бывал в Иерусалиме и в настоящем случае по своему положению лица председательствующего мог заключить, кто он таков. Но так как сам Павел свидетельствует, что он не знал первосвященника, то нет оснований подозревать в этом случае с его стороны какую-нибудь хитрость или притворство. В Иерусалиме он бывал в несколько лет раз и на короткое время, о первосвященнике мог слышать, но лично видеть его не мог и не имел случая, в синедрионе же часто председательствовал и не первосвященник, а один из членов синедриона. Поэтому очень возможно, что Павел и не знал и не узнавал первосвященника в лице председателя в синедрионе.