Деяния апостолов, Глава 17, стих 25. Толкования стиха

 Это Бог, Который сотворил мир и все, что в нем. Он, Господь неба и земли, живет не в храмах, созданных руками человеческими; Он не требует себе служения рук человеческих; Он вседовольный, Сам всему даровал жизнь и дыхание и все. 

Вопреки надежде язычника благоугодить богам и удовлетворить своему религиозному чувству великолепием храмов и обилием жертв, он возвещает, что истинный Бог, Творец и Промыслитель мира, Сам дарующий всему и бытие, и жизнь, и все потребное для жизни, не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-либо нужду, как бы существо, ограниченное пространством и чувственное. Он есть Бог бесконечный, вседовольный и всеблаженный, храмы же и жертвы Ему нужны для людей, для выражения их служения Ему.

Как может жить в рукотворенных храмах Тот, Кто есть Дух беспредельный и неописанный, Кто сотворил небо и землю с их огромными пространствами? Недостойно Божества было бы ограничиваться каким-нибудь ничтожным вещественным зданием.

Бог не требует служения, как нуждающийся в нем, но требует его как всеблагий Отец, создавший людей для блаженства и вечной жизни, которых они не могут иначе обрести, как только чрез служение Богу: Мф. 4:10. Не требует Бог жертвы для своего блага, но требует для нашего блага и потому ставит в пример вдовицу, пожертвовавшую все, что имела: Лк. 21:2-4. Не отрицается, а утверждается Священ. Писанием прославление Бога не одной душой, но и телом в молитве: 1 Тим. 2:8; 1 Кор. 6: 20.

Ни от рук человеческих угождения (служения) приемлет, требуя что (как бы имеющий в чем либо нужду), сам дая всем живот и дыхание и вся. И здесь также изображается бесконечное превосходство Бога истинного пред идолами. Подавая всем творениям, все для них потребное, Он, очевидно, ни в чем Сам не нуждается – в противоположность идолам, которые, не имея жизни и силы, нуждаются в том, чтобы люди дали им вид и утвердили их. Не нуждается истинный Бог и в служении рук человеческих, – Он существовал прежде создания людей и всегда был всеблаженным и вседовольным. Но если Бог ни в чем не нуждается, то значит ли это, что Ему все равно, почитают ли Его люди, служат ли они Ему или нет? Если Он не нуждается в угождении людей, то значит ли это, что Он и не повелевает угождать Ему? Но сказано: «Господу Богу твоему покланяйся и Ему одному служи» (Втор. 6:13; Мф. 4:10). Итак, Бог и не требует служения, и требует (подобно тому, как – и не живет в храмах, и живет): как это объяснить? Так, что Он не требует служения, как нуждающийся в нем, но требует, как всеблагой Отец, создавший людей – для блаженства и вечной жизни, которых они иначе никак обрести не могут, как только чрез служение Ему; не требует для Своего блага, но требует для нашего.

Под служением рук человеческих штундисты, между прочим, разумеют крестное знамение (совершаемое рукою). Но мог ли ап. Павел, говоря к Афинянам, которые еще не слыхали ни о кресте, ни о Распятом, обличать или запрещать крестное знамение? Вообще же участия в богопочитании телесных членов и в частности рук апостол не отвергал, напротив его предписывал. Хощу, говорил он, да молитвы творят мужие на всяком месте, воздеюще преподобные руки (1 Тим. 2:8).

 ζωήν κοίι πνοήν (жизнь и дыхание) — сочетание нигде больше не встречается (ВС, IV, 215); ср.: Быт. 2:7 — πνοήν ζωής («дыхание жизни»).

Между темь вдохновенный проповедник продолжал свою речь. Как прозрачные струи живительного источника лилась она из его уст и оживотворяла ум и сердце слушателей. Это была глубокая, неведомая им дотоле философия, но в то же время она была проста для понимания и с неотразимою силою действовала на сердце. Это была простая речь, но в тоже вре­мя каждое слово ее как молния пронизывало душу слышавших его и явственно отпечатлевалось на лицах их. С необыкновенною ясностью изложив возвышенное понятие о Боге, до которого едва осмеливались подниматься величайшие мудрецы древнего мира, и показав на основании известных народных поэтов все неразумие поклонения сделанным руками человеческими идолам, апостол наконец перешел к проповеди о призвавшем его на апостольское служение Господе, которому он посвятил весь свой гений, всю свою жизнь. «Итак, говорил он, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем всюду покаяться. Ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную, посредством предопределенного Им мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых»...

Поставив таким смелым и, конечно, неожиданным для слушателей ораторским оборотом общий основной предмет своей проповеди, апостол вслед за сим начинает раскрывать этот предмет – учение о Едином истинном Боге в общих, но сильных чертах. Он – Единый и истинный Бог, Творец и Господь неба и земли и всего, что в мире (Быт. 1:1 и д.).

– Не в рукотворенных храмах живет: по высшей идее вседовольного и всеблаженного Бога, не имеющего нужды ни в чем человеческом; см. прим. к Деян. 7:48–50 и Пс. 49. Примечательно это решительное противопоставление: перед лицом апостола и слушателей возвышается великолепный храм Тезея, изукрашенный всеми чудесами человеческого искусства, – гордость и украшение Афин, – а апостол говорит, что Бог, проповедуемый им, Творец неба и земли, не в рукотворных храмах обитает; среди многочисленных жертвенных алтарей, на которых приносились бесчисленные жертвы, апостол говорит, что Бог, им проповедуемый, не требует служения рук человеческих, как например принесения жертв и т. п. «Как? Разве Бог не обитал в храме иерусалимском? Нет, но только действовал. Разве Он не принимал служения от рук человеческих у иудеев? Не от рук, но от души и этого требовал не потому, чтобы имел в том нужду» (Злат.). Напротив, Он сам дает всему (собственно – всем людям, по связи речи) жизнь и дыхание: первое слово означает жизнь саму в себе как жизненную силу, жизненность; второе – продолжение жизни через дыхание, поскольку жизненная сила действует через дыхание. – И все: что необходимо для жизни.

– Как далеко возвышается это учение апостола о Боге не только над язычеством вообще, но и над всякой философией языческой, которая никогда не могла возвыситься до идеи свободного Творца мира!

Понятие о Боге дается апостолом Павлом приспособительно к понятиям афинян. Они имели чувственное понятие о божестве и потому старались служить богам чувственно, созидая для них чудные храмы, делая их прекрасные статуи. Павел же говорит, что Бог Сам наивысший Творец всего мира. Поэтому ясно, что Он не нуждается ни в храмах, ни тем более в статуях. Он Сам всему дает жизнь, дыхание и все, что необходимо кому-либо. Таким образом, давая истинное понятие о Боге, апостол тем самым разрушал ложное греческое представление о Нем. «Видишь, — говорит святой Иоанн Златоуст, — как он мало-помалу научает любомудрию и посмевается языческому заблуждению. Дабы они не подумали, что Бог есть один из многих, в опровержение этого он присовокупляет: не в рукотворенных храмах живет». По объяснению блаженного Феофилакта, апостол Павел, говоря: Сам (Бот) дая всему жизнь и дыхание и все, направляет свою речь преимущественно против эпикурейцев. «Эпикурейцы говорили, что все существует без Божественного Промысла. И вот Павел доказывает промышление Божие».

«Произнес одно слово и ниспроверг все учения философов. Эпикурейцы утверждали, что все произошло само собой и составилось из атомов; стоики — что все телесно и (составилось) из огнеобразного вещества; а он говорит, что мир и все, что в нем, дело Божие. Видишь, какая краткость и в краткости какая ясность! И смотри, что им казалось страшным? То, что Бог сотворил мир. Что теперь всякий знает, того не знали афиняне и мудрейшие из афинян. Если же Он сотворил, то очевидно, что Он есть Господь... Не в рукотворенных, говорит, храмах живет. Бог живет и в храмах, но не в таких, а в душе человеческой. Смотри, как он ниспровергает чувственное служение. Затем сказав: не требует служения рук человеческих, он присовокупляет: Сам дая всему жизнь и дыхание и все. Указывает два отличительных свойства Божества: ни в чем не нуждаться и всем подавать все. Сравни с этим то, что говорили о Боге

Платон или Эпикур, и все в сравнении с этим окажется пустословием. Дая, говорит, жизнь и дыхание. Вот это отношение к душе, утверждает он, что Бог есть Творец ее, а не родитель. А словами: не требует служения рук человеческих, выражается то, что Бог принимает служение душою и умом».

Говоря о внутренней неограниченности Божества, святой Павел, в противоположность тому языческому воззрению, по которому жертвы, приносимые богам, сами по себе доставляли им наслаждение, замечает, что проповедуемый им Бог не требует служения рук человеческих, потому что он не имеет ни в чем нужды. Наоборот, тварь всем обязана Творцу и всегда в Нем нуждается. Уча о Боге как Творце, апостол Павел говорит о всей вселенной как произведении этого Творца. Излагая учение о промысле, он останавливается только на тварях одушевленных. Представляя же вывод из учения о промысле, он ограничивается только той истиной, что Бог не нуждается в служении человеческих рук.

Дальнейшее путешествие через Фессалонику и Верию сопровождалось, с одной стороны, успехами проповеди, с другой – возбуждало евреев против проповедников Евангелия и подвергало их опасности.

В Афинах жертвенник с надписью «Неведомому Богу» дал апостолу повод проповедать в самом ареопаге афинянам и вообще язычникам истинного Бога, доселе неведомого им, и привлечь ко Христу одного ив членов ареопага – Дионисия и благочестивую Дамарь.

Речь апостола Павла в афинском ареопаге перед высшими и самым образованным классом людей представляет собой прекрасное произведение ораторского искусства, плод апостольской ревности. И хотя проповедь апостола не была выслушана до конца, но ею приобретено было для Церкви несколько членов, в том числе Дионисий Ареопагит и Дамарь (по мнению некоторых, жена его).

Бог, Которого храм есть весь мир, и престол небо, не имеет для Себя нужды в малом земном храме. Обладая всем, что есть во вселенной, очевидно, не имеет Он нужды и в приношениях человеческих. Итак, если он приемлет от человека храм и приношение; то сим являет человеку Свое снисхождение, благодать, милость, – милость в том самом, что дарует благочестивую мысль и желание, потому что, как вразумляет Апостол, «не... довольни есмы... помыслити что» истинно доброе «от себе, ...яко от себе, но довольство наше от Бога» (2 Коринф. 3:5), – милость в поспешествовании Провидения исполнению благочестивого желания – милость в приближении человека к Богу посредством облагодатствованного храма, – милость в принятии приношения, открывающем путь новой милости воздаяния за приношение веры и усердия.