Бытие, Глава 7, стих 24. Толкования стиха

Приведу в качестве примера одно свидетельство. Читая историю святого Ноя, чудесно спасшегося в ковчеге вместе со всем, что было с ним, от потопа, который истребил нечестивых, все понимают, что это значит: Господь, заботясь о праведности и ненавидя нечестие, благочестивых сумеет избавить от искушения, а нечестивцев подвергнет справедливой каре… При духовном разумении этот же текст оказывается исполненным еще более священных тайн. Ибо ковчег означает вселенскую Церковь (См. 1 Пет. 3:20-21), воды потопа - крещение, чистые и нечистые животные (См. Быт. 7:2) - духовных и телесных людей, пребывающих в Церкви, а выструганные и просмоленные бревна ковчега (См. Быт. 6:14) - учителей, укрепленных благодатью веры. Ворон, вылетевший из ковчега и не вернувшийся, означает тех, кто после крещения становится отступником; ветка оливы, принесенная в ковчег голубкой, - тех, кто крещен вне Церкви, то есть еретиков, однако имеющих тук любви и потому удостоенных благодатью Святого Духа воссоединиться со вселенской Церковью. Голубка, вылетевшая из ковчега и не вернувшаяся, есть символ тех, кто отрешился от телесных уз и устремился к свободному свету небесной отчизны, чтобы никогда более не вернуться к трудам земного странствия.

Наводнение, начавшееся с 27 дня второго месяца, возрастало в течение 150 дней, преимущественно, как выше было замечено, от действия подземных вод, продолжавшегося и по прекращении дождя из хлябий небесных. Без сомнения, всемогущий Бог мог бы в один день, даже в одну минуту произвести то, что происходило в течение 150 дней, и таким образом вдруг погубить людей, обреченных на потопление: но неспешностию казни давалось им время на покаяние. Если не действовали на людей угрозы наказанием, могло подействовать на них приведение в исполнение сих угроз; спасаясь от поглощения водою на деревья, на вершины гор, и видя, что нигде нет спасения для них, они самою неминуемостью беды могли быть пробуждены от духовной беспечности, в которой жили дотоле, смириться пред карающим Богом и воззвать к Нему, да спасет их от вечной погибели, если не угодно Ему избавить их от временной. Что не все погибшие в потопе погибли духовно, видно из того, что, по слову ап. Петра Господь Иисус, сошед по смерти душею в ад, принес сюда весть о спасении духам «некогда непокорных ожидавшему их Божию долготерпению во дни Ноя, во время строения ковчега» (1 Пет. 3:20). Несомненно, что потоп при Ное был всемирный, а не ограничивался одною или несколькими странами. Если бытописатель говорит, что вода при Ное «покры вся горы высокия, яже бяху под небесем», что тогда «умре всякая плоть», что вода поднималась все выше в продолжение 150 дней, то этими выражениями ясно означается всеобщность потопа не только в отношении к роду человеческому, но и в отношении к целой земле. Можно ли представить столь необыкновенное и столь продолжительное возвышение воды на каком бы ни было месте, не допустив, что уровень ее был тогда выше всей поверхности суши? – Притом, если бы потоп простирался только на одну страну, где жил Ной, то зачем Бог повелел ему строить ковчег и собирать сюда животных? Не проще ли было бы, вместо того, чтобы возлагать на Ноя этот громадный труд, удалить его из угрожаемой потопом страны в другие места, как удален был Лот с семейством из обреченного на погибель Содо­ма? – Еще: по окончании потопа, Бог дал торжественное обещание Ною, что впредь «не будет потоп водный, еже истлити всю землю» (Быт. 9:11). Это обещание должно понимать так, что вперед не повторится потоп всемирный, подобный бывшему при Ное, – ибо частные, местные наводнения бывали и после Ноя. – Сказание Св. Писания о всемирном потопе подтверждается также преданиями древних народов (указание на эти предания см. в библейской истории митр. Филарета в конце второго периода), и следами этого события, до сих пор видными на земле. Так, на горных высотах от 12 000 на Кордильерах в Америке до 16 000 футов на Гималайском хребте в Азии над уровнем моря, попадаются остатки животных, которые обыкновенно обитают в долинах, как-то: оленей, лошадей, медведей, слонов, мамонтов и других. Окаменелые раковины животных, обитающих в морях, встречаются не только вдали от морских берегов, но также на весьма значительной высоте над морским уровнем, от 8 000 футов на горах пиринейских до 18 000 на Гималае. На равнинах и по склонам гор на высоте 2 000 футов, как например в горах альпийских, разбросаны заносные камни, часто непомерной величины, такие, которые по своему составу не принадлежат к тем горным породам, на которых они покоятся ныне, и сходны с породами весьма отдаленными от них. На камнях в неко­торых местах Франции и Германии замечаются отпечатки растений восточной Индии и южной Америки.

Вода же усиливалась на земле сто пятьдесят дней и достигла своего предела к 27 сентября. Возникает вопрос: "как вода могла усиливаться 150 дней, если дожди шли лишь 40 дней? " - Ответ прост. - Во-первых, Библия не говорит о затворении окон небесных до 27 сентября, а значит вода продолжала падать на гибнущий мир еще 110 дней, хотя возможно не в виде дождя, а снега или града, а во-вторых, из-под земли продолжали бить источники и дно океанов все поднималось, и поэтому уровень вод еще поднимался.

Столько-то дней вода все поднималась. Здесь опять подумай о необычайном великодушии и мужестве праведника. Чего не вытерпел он, представляя себе и, так сказать, видя умом, как тела человеческие, и тела скотов, чистых и нечистых, все погибли одинаковой смертью, и смешались вместе, без всякого различия? Чего он не вытерпел, когда размышлял сам с собой об одиночестве, об этой пустынной и печальной жизни, не обещавшей никакого утешения ни от беседы, ни от видения: когда верно не знал и того, сколько времени должно было ему прожить в этой темнице? Пока вода продолжала шуметь и свирепствовать, с каждым днем увеличивался у него и страх. В самом деле, чего приятного мог ожидать он, когда видел, что вода в течение ста пятидесяти дней оставалась в одинаковом положении, поднявшись высоко и ни мало не спадая? Однако же, он благодушно переносил свое положение, зная, что Господь всемогущ, и, как Творец природы, все творит и преобразует по Своему изволению. Не тяготился пребыванием в ковчеге, потому что благодатная помощь Божья укрепляла силы его, и подавала ему достаточное утешение, не попуская ему пасть духом и предаться чувствам неблагородным и низким. Так как он наперед со своей стороны явил неослабную добродетель, высокую праведность и сильную веру, то и от Господа уже было даровано ему в изобилии терпение, мужество, благодушие во всем, способность прожить в ковчеге, не потерпев от того никакого вреда и расстройства, и не тяготясь сообществом животных. Этому-то праведнику будем и мы подражать, и постараемся делать все, что требуется с нашей стороны, чтобы явиться нам достойными даров Божьих. Он ожидает от нас повода, чтобы показать великую Свою щедродательность. Не лишим же сами себя, по лености, даров Его, но поспешим и поревнуем сделать начало и вступить на путь добродетели, чтобы, получив высшую помощь, могли мы достигнуть и конца. Без помощи высшей силы мы не можем сделать ничего доброго. Итак, взявшись за надежду на Него, как бы за якорь верный и твердый (Евр. 6:19), будем держаться за него, и не станем смотреть на труд добродетели, но – размышлять о награде за труд, и, таким образом, все переносить благодушно. И купец, когда оставит пристань и выйдет в открытое море, не думает только о морских разбойниках и кораблекрушениях, морских чудовищах и напоре ветров, о непрерывных бурях и несчастных случаях, но и о выгодах, предстоящих после этих опасностей, и, питаясь надеждой, благодушно переносит все встречающиеся неприятности, только чтобы получить больше денег, и с ними возвратиться домой. И земледелец также не думает только о трудах при обработке земли, о сильных дождях, и бесплодии земли, о нападении изгари, и об опустошениях от саранчи, но представляет в уме своем и гумно, и снопы хлебные, и потому благодушно переносит все, от надежды на прибыль не чувствуя тягости трудов; и хотя успех не известен, однако же, он, утешаясь приятными надеждами, не отчаивается в своих трудах, но делает со своей стороны все, что надобно, в ожидании получить награду за свои труды. Опять, и воин, вооружаясь в доспехи свои, и готовясь идти на войну, не думает только о ранах, поражениях, нападениях врагов, и о других бедствиях войны, но воображает себе и победу и трофеи, и, таким образом, облекается во все оружия; хотя исход войны и не известен, однако же, он, отринув всякую мысль об этом, и живописуя себе приятные надежды, отлагает всякую робость, и, взяв оружие, устремляется против неприятельского ополчения. Если же, возлюбленные, и купец, и земледелец, и воин, не смотря ни на неверность успеха, ни на большую вероятность неудачи, ни на множество различных, как вы слышали, препятствий, не отчаиваются и не оставляют трудов, утешаясь надеждой, то мы как оправдаемся в том, что небрежем о добродетели и не подъемлем с охотой всякий труд ради ее, тогда как у нас надежда несомненна, обещано нам столько благ, и награда бесконечно превышает все труды наши? Послушай блаженного Павла, что он говорит после столь многих и тяжких скорбей, нападений, уз и ежедневных смертей: "нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с той славой, которая откроется в нас" (Рим. 8:18). Хотя бы мы, говорит, каждый день предавали себя на смерть, – чего, впрочем, природа не приемлет, хотя воля, побеждающая природу, по благости Господа, чтится, – все же и тогда наши страдания не равнялись бы тем благам, которые нас ожидают, и той славе, которая в нас откроется. Смотри, как велика слава, которую получают творящие добродетель: она превыше всех подвигов, какие бы кто ни совершал; пусть он достигнет самой высоты, но и тогда будет еще ниже ее. В самом деле, что может человек совершить такое, чем бы он вполне заслуживал щедродательность Господа? И если Павел, столь великий и высокий муж, говорил: "нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с той славой, которая откроется в нас", если так говорил тот, который сказывает о себе: "каждый день умираю" (1 Кор. 15:31), и: "более всех потрудился" (1 Кор. 15:10), то, что скажем мы, которые не хотим подъять и малого труда ради добродетели, но всегда ищем покоя, только и смотрим, как бы избегнуть всякой неприятности, а между тем знаем, что невозможно достигнуть тамошнего (вечного) покоя, если здесь не возлюбим жизнь подвижническую? В самом деле, здешние скорби располагают нас благоугождать Богу, и малые подвиги, здесь совершаемые, даруют нам великое дерзновение там, лишь бы только мы решились поступать по совету этого учителя вселенной (апостола Павла). Подумай, возлюбленный: то, что случается с нами здесь, хотя прискорбно, однако же, кратковременно; а блага, ожидающие нас там, бесконечны и вечны. "Ибо видимое", говорит (апостол), "временно, а невидимое вечно" (2 Кор. 4:18). Перенесем же благодушно временное и не уклонимся от подвигов добродетели, чтобы насладиться вечными и неизменяемыми благами, которых да сподобимся все мы, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу и Святому Духу слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Вы иудеи знаете… что у Исаии Бог сказал Иерусалиму: «во время потопа Ноева Я спас тебя». Эти слова Бога означают, что в потопе совершилось таинство людей спасаемых. Ибо при потопе праведный Ной и прочие люди, то есть его жена, трое сыновей и их жены, составляя числом восемь человек, были символом того дня, в который наш Христос явился, восставши из мертвых, и который есть по числу восьмой, но по силе всегда первый. Христос, рожденный прежде всякой твари (Кол. 1:15), сделался также началом нового рода, возрожденного Им посредством воды, и веры, и дерева¹, содержащего таинство креста, подобно тому, как Ной спасся на древе, плавая по водам с семейством своим. Поэтому когда пророк говорит: «во время Ноя Я спас тебя», то это, как я заметил, Бог говорит к народу, который подобным образом верен Ему и имеет эти символы. Ибо и Моисей с жезлом в своей руке провел через море ваш народ. Вы же думаете, что это было сказано только о вашем народе или земле. Но Писание говорит, что вся земля была потоплена и вода поднялась выше гор на пятнадцать локтей. Так что очевидно: Бог говорил это не вашей земле, но народу, повинующемуся Ему, для которого Он и приготовил успокоение в Иерусалиме, как было прежде показано всеми символами при потопе. Я разумею, что посредством воды, и веры, и дерева те, которые приготовились и раскаиваются в своих грехах, избегнут грядущего суда Божия.

Возрастание и усиление вод потопа продолжалось в течение ста пятидесяти дней или пяти с лишком месяцев, считая в том числе и те сорок дней, с которых начался сам потоп (Быт. 7:17). Следовательно, если начало потопа положить в первых числах ноября, то высшая точка его усиления придется на седьмой день седьмого месяца, т. е. на последние числа нашего апреля месяца.

Продолжение возвышения воды до ее умаления: сто пятьдесят дней. Из сего изображения потопа само собою выходит заключение, что он был всеобщий для всей земли. На сомнение, заимствуемое от потребного на сие чрезвычайного количества воды, нетрудно ответствовать, что всеобщий потоп можно представить прохождением воды, занимающей, как известно, около половины земного шара, на другую открытую половину, что земля была даже и вся покрыта водою, доколе воды не были собраны в одно место (Быт. 1:9), и что, как известно по новейшим исследованиям, одна атмосфера может дать более воды, нежели сколько нужно для потопления всей земли. Напротив того, мнение о частном потопе влечет за собою неразрешимый в сем случае вопрос: к чему нужен был ковчег и собрание в него всех животных, если животные во многих странах света оставались невредимы, куда и Ной также мог бы переселиться? Филон доказывал всеобщность потопа из морских раковин, которые находятся на вершинах самых высоких гор (Phys. sacr., t. I). Подобные следы потопа видимы во многих местах, к изумлению неверующих. Фонтенель во Франции, Лейбниц в Германии узнали на природных камнях изображения растений Восточной Индии и Южной Америки; и Бюффон признается, что сего явления нельзя изъяснить иначе, как действием великого наводнения (Hist. Nat. Theorie de la terre I). Паллас в Сибири, которая есть возвышеннейшая часть возвышеннейшей из частей света Азии, на горах нашел целые остовы слона и носорога. Что, кроме всеобщего потопа, могло загнать их туда или занести трупы их (Obser. sur la formation des montagnes par M. Pall.)? Происхождение всеобщего потопа новейшие испытатели естества с вероятностию стараются изъяснить движением средоточия земли или точки ее равновесия; удержанием ее обращения около своей оси; действием проходившей близ земли кометы на ее атмосферу. Но человеческие догадки ничего не прибавляют к достоверности Св. Писания.