Бытие, Глава 39, стих 9. Толкования стиха

Но может быть, случится тебе подвергнуться так искушению: полюбит тебя женщина безстыдная, поймает тебя где-нибудь наедине и постарается вынудить у тебя объятия. Если не согласишься, будет угрожать наказанием вследствие наговора. Так поступили лжесвидетели с Сусанной. Так же поступила с Иосифом жена господина его. Но взирайте при этом на Того, на Кого взирали Сусанна и Иосиф. Неужели оттого, что нет ни одного свидетеля, и Бога нет там? Его именно взора не хотел оскорбить Иосиф, взора Господа Своего, пребывающего с ним. Не хотел он согласиться на недозволенное соложничество с безстыдной женщиной, отогнал чужое вожделение, сохранил свое целомудрие. О Сусанне и Иосифе

...умел быть смиренным... Иосиф, который, происходя из высокого рода патриархов, не счел для себя унизительным рабство, а проявлял себя послушным и украсил добродетелями. Умел быть смиренным тот, у которого был и продавец, и покупатель, и называл он его господином См. : epist. 36:19–23. Послушай, как он себя смирял: Господин мой не знает при мне ничего в доме и все, что имеет, отдал в мои руки; нет больше меня в доме сем; и он не запретил мне ничего, кроме тебя, потому что ты жена ему; как же сделаю я сие великое зло и согрешу перед Господом? (Быт. 39:8-9). Вот речь, полная смирения, исполненная целомудрия; смирения – потому что он выражал почтение своему господину и благодарил его; целомудрия – поскольку он считал тяжким грехом быть оскверненным позорным поступком. 

И как Иосиф в чертоге попрал всю силу греха, приобретая себе светлый венец за победу над госпожою своею Египтянкою: так и Господь наш, Спаситель душ наших, сошедши во ад, десницею Своею рассыпал там все могущество самого несносного и неодолимого мучителя.

...в его доме нет никого выше меня; все в моем ведении, кроме тебя, супруги его. Как же мне поступить по словам твоим? Как мне согрешить пред Богом? – Не слышит преступная жена мудрых слов сына Иаковлева: другое говорит в ней овладевшая ею страсть.

Потом, чтобы нанести ей решительный удар, он напоминает ей о любви к ней мужа, убеждает не быть неблагодарною супругу, и говорит: ты потому не в моей власти, «потому что ты жена ему». А если ты его жена, то како «сделаю я сие великое зло и согрешу пред Богом»? Так как она искала случая быть с ним наедине и выжидала времени, стараясь утаиться от мужа и от всех домашних слуг, то он говорит: как я возмогу сделать это зло и согрешу пред Богом? Что ты думаешь? Хотя бы мы и от всех людей могли укрыться, но не можем утаиться от Ока всевидящего. Его одного нужно бояться, страшиться и трепетать, чтобы пред Его взором не сделать чего–либо преступного. Как же можем мы всегда иметь с собою Господа и получать от Него благопоспешение во всем? Если мы будем всегда трезвиться и бодрствовать, — будем подражать целомудрию этого юноши и другим его добродетелям, твердости его духа, — будем помнить, что все должно делать с таким тщанием, чтобы никогда не подвергнуться осуждению от Господа, — что никому невозможно укрыться от Его неусыпного Ока, и что грешник непременно должен подвергнуться наказаниям. Не будем страха человеческого предпочитать гневу Божию; но будем всегда памятовать слова Иосифа: «как сделаю я сие великое зло и согрешу пред Богом»? Если какой–нибудь помысл смущает нас, то приведем себе на мысль это изречение, — и всякое непозволительное пожелание тотчас исчезнет. Если бы кто–нибудь увлекался пожеланием плотским или страстью к деньгам или другим каким–либо безрассудным удовольствием, то пусть тотчас представит себе, что есть у нас Судия, от Которого не могут укрыться и тайные пожелания. (Поступая таким образом), мы совершенно избегнем козней диавола и получим свыше великую помощь, которой да сподобимся все мы, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Но я, усматривая разность в этой многими, может быть, признаваемой тождественности между Сусанной и Иосифом, нахожу нужным и в том, что, по мнимому сходству, представляется как бы тождественным, сделать различение, не для того, чтобы жены не смели хвалиться тем же, чем хвалятся мужи, но для того, чтобы каждый, читающий Божественные Писания, едва будучи в состоянии и при великой наблюдательности и внимательности доходить до истины, не упускал из внимания в кажущемся сходстве сокрытых разностей.    Действительно, кто из не понимающих вполне дела и не разыскивающих тщательно причины оного не скажет, что Сусанна подвизалась в том же, в чем и Иосиф, хотя, если судить о деле, не принимая в рассмотрение намерения, подвиг ее был не один и тот же с Иосифовым, но гораздо ниже? Ибо намерение может в обоих быть одно и то же относительно к целомудрию, хотя бы поступок не имел того же достоинства, лишаясь равной ценности по случайным обстоятельствам, а не по нравственному настроению души; так что нельзя признать клеветою на добродетель целомудренной, если сказать, что в награде за свой подвиг, в предположении больших наград, она утратила нечто пред другими. Ибо, может быть, имела она силу и для более совершенных преуспеяний, хотя видим, что предлежавший ей и совершенный ею подвиг меньше в сравнении с открывшимся для Иосифа.    Что равного в этом, когда старцы хотят обесчестить юную и когда юная юного же принуждает к падению? Что равного между почтенными по сединам и цветущею по красоте? Между внушающими видом своим стыдливость и уважение и между воспламеняющею страсть своим лицезрением? Между незнакомыми и между тою, которая всегда вместе проводит время? Между являющимися неожиданно и между тою, которая каждый день нападает, привлекая и словами, и любодейными телодвижениями, грозит смертию и обещает свободу? Между теми, которые могут привести в ужас своим нападением, и между тою, у которой достаточно было сил, чтобы очаровать ласками и умягчить услужливостию даже не склоняющееся к согласию сердце? Между теми, которые возмущают смятением, страхом и, скорее, ослабляют раздражительность похотения, нежели побуждают оставаться в покое, и между тою, которая мольбами привлекает даже вовсе не расположенную к страсти мысль? Всего же сильнее к внушению склонности или отвращения сходство и несходство возраста. Сусанна не покорилась старикам, в которых не было ничего приятного, а юный Иосиф отринул юную жену, которая могла удовлетворить тому, к чему принуждала. К монаху Агафию. Об Иосифе и Сусанне

согрешу пред Богом. Всякий грех направлен против Бога (Пс. 50,4).

«И обратила взоры на Иосифа жена господина его и сказала: “спи со мною”» Жена Потифара говорит: «спи со мною»! «Но он отказался и сказал жене господина своего: “вот, господин мой не знает при мне ничего в доме, и все, что имеет, отдал в мои руки; нет больше меня в доме сем; и он не запретил мне ничего, кроме тебя, потому что ты жена ему; как же сделаю я сие великое зло и согрешу пред Богом?”» .

Она говорит: «Спи со мной, ложись со мной!» – «Как я буду грешить пред Богом?»

Помните, в житии Исаака Сирина рассказывается, как к нему в гостиницу пришла блудница? Она увидела красивого монаха, Исаака Сирина, и узнала, в каком номере он остановился, пришла к нему и говорит: «Ляг со мной!» А он говорит: «Хорошо, я с тобой лягу, только не здесь». Она говорит:

«А где?» – «Пойдем!», – он взял ее за руку, вывел на городскую площадь, где много народа ходило, и говорит: «Давай здесь ляжем!» Она говорит: «Да ты что? Тут народу-то сколько?!» А Исаак Сирин отвечает: «Ты народа боишься, а я Бога боюсь, Который Вездесущий! Ты каких-то людей стыдишься – они такие же блудники, эти люди все! Вон, смотри, выражение лиц их свидетельствует об их грехах! А я Бога боюсь!»

И вот Иосиф Прекрасный был богобоязненным юношей, он понимал, что он не может сделать великое зло и согрешить пред Богом. Он прежде всего о Боге думает! И о Потифаре, конечно, он имеет рассуждение, потому что этот человек все ему отдал, кроме жены.

... б) чувство чести и личного достоинства («нет больше меня»); в) напоминание женщине о супружеских обязанностях («ибо ты жена ему»); наконец г) чувство вездеприсутствия и страха Божия, равно и святости закона нравственного («как согрешу»).

Он старается постепенно возвести ослепленную женщину от низких к высоким чувствованиям и отвлечь ее от преступления <...> чувствованием чести: нет больше меня в этом доме и проч; далее, напоминанием обязанностей супружеских: потому что ты жена ему; наконец, страхом закона и святостью присутствия Божия: как же сделаю я сие великое зло и согрешу пред Богом?