Бытие, Глава 31, стих 34. Толкования стиха

Спрятала идолов святая Рахиль, то есть Церковь и благоразумие, потому что Церковь не знает суетных образов и пустых изображений идолов, но знает истинную сущность Троицы. И она, наконец, разогнала тень, показав сияние славы.

Много было ума у Рахили, что успела она перехитрить Лавана. Пусть слышат люди, доселе еще преданные заблуждению и дорожащие идолослужением: «положила их, сказано, под верблюжье седло и села на них». Что смешнее этого? Люди, разумом украшенные, удостоенные столь великих преимуществ от человеколюбия Божьего, хотят чтить бесчувственные камни, и не скрываются, не подумают, как это нелепо, но, как животные, руководятся только привычкой. Поэтому и Павел пишет так: «знаете, что когда вы были язычниками, то ходили к безгласным идолам, так, как бы вели вас» (1 Кор. 12:2). И хорошо сказал он: «безгласным». А вы, говорит он, имеющие голос, наделенные слухом и словом, вы, как бессловесные, стремитесь к тому, что не имеет никакого чувства. И какое снисхождение может быть оказано таким людям!

Лаван производит обыск в шатрах Иакова и всех жен его (имевших отдельные шатры). Хитрость и находчивость виновницы всего этого, Рахили состояла в том, что, зная древний обычай, известный и другим народам, а в законодательстве Моисея возведенный на степень закона обязательного (Лев. 15:19–20) — женщина нечиста во время менструации, и всякое прикосновение к ней оскверняет, — Рахиль спрятала терафимы под верблюжье седло, и сама села на всем в той уверенности, что Лаван не решится обыскивать ее, как скоро она заявит ему о своем состоянии нечистоты. Замечательно при этом глубокое почтение, с каким дочь обращается к отцу (35 ст.), хотя ни Рахиль, ни Лия не почитали отношения Лавана к ним и Иакову нормальными и справедливыми (ст. Быт. 31:15–16).

Иаков обезоруживает Лавана тем, что сей не обретает у него своих идолов. Так, бегущий от мира безопасен от козней его своим бесстрастием.