2-ое послание к Коринфянам ап. Павла, Глава 12, стих 20. Толкования стиха

Однако лжеапостолы были не единственной проблемой коринфской общины. Некоторые её члены все ещё продолжали жить греховно; их и предостерегает Павел.

 Говоря о втором посешении Коринфа, Павел опасается найти у коринфян раздоры, зависть, гнев, ссоры, клевету, ябеды, гордость, беспорядки.

Ссоры (греч. «эрифия») — дух разделения. Эрифия в оригинале — это работа, выполненная за плату, работа поденщика. Затем это слово стало характеризовать самость, эгоизм и эгоцентризм, не имеющие ниче-го обшего со служением ближнему, стремление из всего извлечь личную выгоду.

Беспорядки (греч. «акатастасия») - слово относится к демократии, которая дошла до абсурда, превратившись в анархию, беспорядки и мятежи. Корень этого слова означает не столько самостоятельность, сколько взаимозависимость. Демократия — это прежде всего взаимозависимость, взаимоответственность, взаимопомощь, взаимодействие.

Здесь апостол Павел, в конце двенадцатой главы, возвращается к тому, о чем он писал вначале: «Не плотские ли вы: зависть, разногласия, прения какие-то (Кто старший? А кто главный?)»

«И я не мог говорить с вами, братия, как с духовными, но как с плотскими, как с младенцами во Христе. Я питал вас молоком, а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах, да и теперь не в силах, потому что вы еще плотские. Ибо если между вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы? и не по человеческому ли обычаю поступаете? Ибо когда один говорит: “я Павлов”, а другой: “я Аполлосов”, то не плотские ли вы?» (1 Кор. 3:1–4).

Эту мысль апостол повторяет несколько раз: «Не плотские ли вы?» Надо сказать, что с Коринфской Церковью апостол Павел занимался больше всего. Только что мы прочитали слова: «Я уже три раза был у вас». То есть получается, что апостол Павел три раза был у коринфян. А в Первом Послании мы читаем: «Я уже писал вам ранее». Поэтому получается, что Первое Послание — это не первое, а как минимум Второе; а Второе Послание — это Третье. Эти моменты можно уточнить, обратившись к книге Каравидопулоса «Ведение в Новый Завет». Но вот что интересно: Бог больше собеседует с теми людьми, которые нуждаются во врачевании. Разве в Библии говорится о том, чтобы Господь Бог собеседовал с Авелем? Нет. В Библии Бог говорит с Каином, причем дважды: до того и после того, как он совершил убийство. Разве в Библии говорится о том, что Бог говорил с другими праведными людьми, когда рядом с Ним были грешники? Бог предпочтение оказывает тем, которые не могут быть самостоятельными, Он стремится им больше оказать внимание. И когда апостол Павел вскрывает раны своей души, в письменном виде… Это был хороший пример, как надо каяться. Представьте, как это читалось в Апостольском собрании, в присутствии всех… Люди также начинали исповедовать свое состояние, реально рассказывать, какие бесы их мучают, одолевают — если такой человек, как апостол Павел мог позволить сказать о себе, что «ради чрезвычайности откровений дано ему жало в плоть».

Я хотел бы окончить нашу беседу цитатой из Добротолюбия, которую очень люблю и часто повторяю.

Авва Сысой однажды сказал: «Бог попускает нам уйти от Него, и даже впадать в разные грехи, с одной целью — чтобы мы поняли, что мы не можем жить без Него».

Собираясь в Коринф в третий раз, он идет, как отец (12:14–13:10). Отцом, в его отношении к детям, движет бескорыстная любовь. И Апостол обращает к ним последнее напоминание для того, чтобы ему не пришлось показывать свою силу. Он вспоминает огорчения, связанные с их последней встречей (12:20–21). Он надеется застать их сильными в добре и не иметь повода проявлять свою власть (13: 7–10).

«Не думаете ли еще, что мы только оправдываемся пред вами?» – так заключает защитительную часть своего послания Св. Ап. Павел… Затем высказавши, что главная цель его речей есть исправление Коринфян, Апостола опасается, как бы в самом деле не найти их такими, какими он не желает, и чтобы не оплакивать многих, которые согрешили прежде и не покаялись. В этом прискорбном случае по тому самому и придется Апостолу употребить строгость уже без пощады, что Коринфяне ищут в нем осязательных доказательств его апостольской власти и того, Христос ли говорить в нем. Лучше испытайте и исследуйте самих себя, – присовокуплять Апостол, – «о нас же надеюсь, узнаете, что мы то, чем быть должны» (2 Кор. 13:6). Но и к этим строгим словам он делает опять-таки благосердное добавление: «молимся о вашем совершенстве. Для того я и пишу сие в отсутствии, чтобы в присутствии не употребить строгости по власти, данной мне Господом к созиданию, а не к разорению» (2 Кор. 13:9–10).

От убеждений и доводов. Апостол переходит к угрозе подвергнуть тяжкому наказанию при личном свидании, но прежде старается разжалобить их своею готовностию плакать об их грехах, если они в них не раскаются и не исправятся. В этом, можно сказать, заключается практический вывод из всего того, что писалось раньше, что и выражает Апостол, говоря: вся о вашем назидании. «Унижаем ли себя, или говорим о себе возвышенно, обвиняем ли вас или хвалим, все делаем для вашей пользы» (Феодорит). «Не льстя вам и не оправдываясь только пред вами говорили это, но как пред лицом Бога всевидящего, во Христе и чрез Христа говорим. Но можно ли, чтобы тот, кто говорит пред лицом Бога и во Христе, говорил с ласкательством ради прикрытия только себя?» (Экум.) Боюся, говорит, не яцех хощу, обращу вас... «Он мог бы сказать: каковым я сам не хочу обрестись у вас, и тем показать свою любовь; но не хочет, чтобы ослабевал слушатель: при том и речь его строже. А теперь он и им сильнее дал почувствовать и себя явил более кротким». «Ибо благоразумию свойственно действовать так, чтобы и рана была глубже, и удар легче» (Златоуст). «Что же именно не хотел встретить у них Апостол»? вопрошает преосв. Феофан, и отвечает: «разлада и дел похотных, рвения – усилия поставить на своем, зависти – извращенное соревнование, ярости – раздражения, рети – ретивости (на состязание), клеветы – оглаголания, шептания – робкая клевета, кичения – надутость, нестроения – неустройства». И в первом послании Апостол обличал рвения и нестроения (1:10, 11). Узнав от Тита, что его обличение не осталось без действия, но желая, чтобы эти недостатки совершенно изгладились, он снова убеждает Коринфян жить в единодушии, а также и в чистоте, которую так резко нарушил кровосмесник. «Можно предполагать», говорит преосв. Феофан, что Апостол знал не одного того грешника, но многих, и что, пиша строгий приговор против одного, он имел в виду отрезвить и прочих... При этом он говорит как бы так: что согрешили, уж что́ делать! Не воротишь, но то горько, если я найду согрешивших непокаявшимися и упорно остающимися в нераскаянии. С таковыми что делать? Хоть и жаль, а придется отсекать от тела церкви, ибо в церкви не терпимы упорные грешники. Вот и плакать буду. Этим то и смирит меня Бог у вас». «Итак, представь себе, какова добродетель Апостола», говорит Златоуст. «Не зная за собою ничего худого, он плачет о чужих грехах и смиряется преступлениями других. Ибо в том особенно состоит долг учителя, чтобы соболезновать о несчастиях учеников, чтобы оплакивать и рыдать о язвах людей, ему подчиненных».

Здесь заключается вывод, из всего сказанного в этой части. Выше Апостол защитил свое достоинство от всех нареканий, теперь спрашивает: что же, все это я говорил только для того, чтобы пред вами оправдаться? Нет. Я имел в виду ваше назидание, чтобы вы исправились от увлечений лжеапостолами прежде моего прихода к вам, и избавили меня от необходимости проявить на вас мою апостольскую власть. Не исправитесь – приду, не пощажу.
 Не подумайте, говорит, что мы говорили о себе только для того, чтобы оправдаться перед вами внешне. Нет, мы говорили как перед Богом во Христе, говорили о себе так, как мы есть пред Всевидящим Оком, и говорили не для себя, а для вашего назидания, чтобы привести в должный порядок и строй то, что у вас расстроилось, и приняло обратное, ложное направление.
 Пишу вам все затем, чтобы у вас все было в порядке, чтобы когда приду к вам, найти вас исправными во всем, что мне и желательно. Боюсь же, чтобы не случилось противного, напоминаю вам, чего бы не желал я встретить среди вас. Чего же именно не хотел он встретить у них? Разлада и нечистого поведения. О втором говорит в следующем стихе, а о разладе в этом. Да не будут у вас, говорит, раздоров из-за желания поставить на своем; зависти к благу других из гордости и самомнения, гнева, вспышек его и раздражения при столкновении с другими, ссор (в слав. ретивости), состязания в делах, при неразборчивости в средствах, клеветы, распространения худой молвы про других по одной догадке, а иногда и по злонамеренной лжи; ябеды (в слав. шептания), робкой клеветы, нашептывания на ухо влиятельным людям на других, с целью повредить им, гордости (в слав. кичения) – надутости, спесивости, желания и стремления возвыситься над другими, без наличных достоинств, беспорядков (в слав. нестроения) – неустройства, как следствия предыдущих недостатков.
 Не хотел бы встретить у них и дел похотных. Нечистой похотью страдали многие в Коринфской Церкви. Святой Павел усиленно обличал их за это, и старался искоренить это зло еще первым своим посланием. Некоторые исправились, но много еще оставалось неисправных. Поэтому здесь снова отечески побуждает таких исправиться покаянием и до его прихода к ним. Он как бы так говорит: что согрешили уж, что делать, не воротишь, но то горько, если я найду согрешивших не покаявшимися и остающимися упорно в нераскаянии. Хоть и жаль, а придется их отлучить от Церкви, ибо в Церкви нетерпимы упорные грешники. Тогда и плакать буду о них. Этим-то смирит меня Бог у вас. Стыдно мне будет и пред собою, и пред Богом, и пред людьми, что хвалился вами перед ними, а между тем буду вынужден так поступить с вами. Чтобы не быть мне в таких унижениях и горе, и пишу вам все с желанием, чтобы у вас все пришло в должный порядок, и я, пришедши к вам, только радовался бы вашим поведением.

Пишу все затем, чтоб вы упорядочились и чтобы, когда упорядочитесь, я нашел вас во всем исправными, какими мне и желательно найти вас, и чтоб вы встретили во мне одну ласковость, одобрение и похваление вас. Боясь, чтоб не случилось противного, напоминаю вам, чего бы не желал я встретить среди вас. «Это уже показывает не высокомерие или учительскую власть, но отеческую попечительность, когда он страшится более, нежели сами согрешившие, и с трепетом приступает к исправлению их. Но и в таком случае не нападает на них, и говорит не прямо, но в виде сомнения: еда како пришед, не яцех же хощу, обрящу вас. Не сказал: добродетельными, но: яцех же хощу, везде употребляя слова, выражающие дружелюбие. И слово: обрящу выражает нечто неожиданное им, равно как и обрящуся вам: то и другое, говорит, от самих вас зависит» (святой Златоуст). «Боюся, говорит. Видишь отеческую заботу? Другие согрешили, а Павел боится. Еда како пришед: не утверждает, но будто ничего не знающий боится, как бы не встретить чего неисправного у них. Не яцех же хощу обрящу вас, то есть расстроенными и повредившимися (в нраве и мыслях), а вследствие того и сам буду в необходимости показаться вам таким, якова же не хощете, то есть строгим наказателем тех, которые окажутся неисцельно больными» (Экумений). «Он мог бы сказать: каковым я сам не хочу обрестись у вас, и тем показать свою любовь, но не хочет, чтобы ослабевал слушатель; притом и речь его в таком случае была бы гораздо строже. А теперь он и им сильнее дал почувствовать, и себя явил более кротким. Ибо благоразумию свойственно действовать так, чтобы и рана была глубже, и удар легче» (святой Златоуст).

Чего же именно не хотел бы он встретить у них? – Разлада и дел похотных. О разладе говорит в этом стихе, о похотных делах в следующем.

Да не како (будут) рвения, ερεις, споры, рвения поставить на своем, усилия переговорить всех, под чем всегда кроется презорство не только к мнениям других, но и к ним самим: знать никого не хочу; – зависти, ζηλοι, завиствование, извращенное соревнование, – первая дщерь самомнения и гордости, когда, не имея сил стать наравне или перевысить других, ресседаются от досады, зачем те таковы и так у них все идет успешно; ярости, θυμοι, серчания, вспышки гнева и раздражения, при столкновениях с другими не в свою пользу, находящие и отходящие, потому что случайное разгорячение самолюбия препобеждается симпатическим строем сердца; но есть опасность, что частые серчания могут превратиться в постоянное, которое есть злая ненависть; – рети, εριθειαι, ретивости, «когда кто вызывает другого на состязание в каком-либо деле» (Феофилакт), или из всех сил напрягается перегнать других и оставить их позади себя, причем, конечно, не делается строгого разбора в средствах и мало обращается внимания на то, будет ли от этого какое благо себе или другим: – клеветы, καταλαλιαι, оглаголания; не осуждение только, которое тайно в сердце строится, но и разглашение языком худа про других, без уверенности в истине того, а по одной догадке, нередко же и по злонамеренной лжи; шептания, ψιθυρισμοι, робкая клевета, которая, не смея говорить открыто, нашептывает худое о других на ухо людям более влиятельным, которые могут, если поверят, сделать что-либо неприятное тому, о ком речь: тут уместнее – ложная клевета (Феофилакт); кичения, φυσιωσεις, – надутость, спесивость, высокосердость, когда, не разбирая, есть ли какие достоинства, высятся над другими и презорливо к ним относятся, не скрывая даже того: это мыльный пузырь; – нестроения, ακαταστασιαι, неустройства, расстройства, когда все не на своем месте, – прямое следствие всего предыдущего. Святой Златоуст все эти недобрые деяния производит из одной зависти, говоря: «Все сие: клеветы, обвинения, разногласия, порождено было завистию; зависть, как вредный корень, произращала раздражение, осуждение, высокоумие, а чрез них и сама возрастала».

В первом послании, начиная обличение коринфян, Апостол говорит: рвения в вас суть (1 Кор. 1:11). Из-за каких-то пустых соображений начали они разделяться на партии, становясь под знамена немногих выдававшихся среди них личностей: отсюда пошли распри, противодействия и нестроения (1 Кор.1:10). Вразумив их как следует в первом послании и узнав от Тита, что его вразумление не осталось без влияния, предполагая, однако ж, что, может быть, и еще есть остатки того нестроения, снова убеждает, чтоб подобного ничего, даже и следов, не осталось среди их, пригрозив наперед, что он не будет смотреть на это снисходительно.