1-ое послание ап. Иоанна, Глава 3, стих 9. Толкования стиха

Слушайте внимательно, умоляю вас, ибо рассматриваемый вопрос немаловажен. И так как вчера вы внимательно вслушивались, не сомневаюсь, что сегодня вы собрались с еще большим вниманием.

Непростой вопрос в том, отчего Иоанн говорит в этом Послании: Кто рожден от Бога, не грешит, в то время как в этом же Послании он прежде сказал: Если скажем, что греха у нас нет, сами себя обманываем, и истины в нас нет (1 Ин. 1:8)? Что делать тому, кого эти два высказывания из одного и того же Послания сдавили с двух сторон? Если он исповедует себя грешником, то боится, как бы не сказали ему: “Значит, ты не рожден от Бога”, потому что написано: Кто рожден от Бога, тот не грешит. Но если он назовет себя праведником и скажет, что не имеет греха, получает удар с другой стороны из того же Послания: Если скажем, что греха у нас нет, сами себя обманываем, и истины в нас нет. И вот человек, поставленный посредине, не находит, что сказать, чем себя исповедовать или объявить. Объявить, что он без греха, опасно, да и не только опасно, но и ложь: “Самих себя, — говорит Иоанн, — мы обманываем, и истины в нас нет, если скажем, что греха у нас нет”. Но если бы действительно не было греха, чтобы тебе можно было так сказать! Тогда бы ты говорил истину, и тебе можно было бы не бояться, что хотя бы след беззакония будет на тебе, когда ты произносишь истину. Но оттого-то ты и поступаешь плохо, когда так говоришь, что говоришь ложь: “Истины, — говорит Иоанн, — в нас нет, если скажем, что греха у нас нет”. Он не сказал: “Что греха у нас не было”, чтобы нельзя было отнести эти грехи на счет прошлой жизни. Ибо у человека мог быть грех, но с тех пор как он родился от Бога, грех перестал быть в нем. Если бы речь шла об этом, то не стеснял бы нас никакой вопрос. Тогда бы мы сказали: “Мы были грешниками, но теперь получили оправдание; был у нас грех, но теперь нет”. Но не это сказал Иоанн. А что? Если скажем, что греха у нас нет, сами себя обманываем, и истины в нас нет. А немного далее он, напротив, сказал: Кто рожден от Бога, тот не грешит. Разве сам Иоанн не был рожден от Бога? Если Иоанн не был рожден от Бога, то о ком это вы слышали, что он возлежал на груди Господней? Неужели кто-нибудь посмеет обещать себе возрождение, если его не удостоился тот, кто удостоился возлежать на груди Господней¹? Неужели того, кого Господь любил более других, тому одному не дал рождения от Духа?

Внимайте же сейчас этим словам! Я говорю все о тех же наших затруднениях²: пусть за ваше внимание, которое как молитва за нас и за вас, Бог расширит наш путь и покажет выход, и никто не найдет в его словах повода к погибели, ибо каждое слово здесь проповедано и записано только ради исцеления и спасения.

Всякий, — говорит Иоанн, — кто творит грех, творит и беззаконие. Чтобы ты не думал проводить различие, сказано: Грех есть беззаконие (1 Ин. 3:4). Чтобы ты не говорил: “Я грешник, но не беззаконник”, — сказано: Грех есть беззаконие. И вы знаете, что Господь явился для того, чтобы отнять грехи; и греха в Нем нет (1 Ин. 3:4–5). А какая нам польза от того, что Он пришел без греха? Всякий, кто не грешит, пребывает в Нем; и всякий, кто грешит, не видел Его и не познал Его. Дети! Пусть никто не совратит вас. Кто поступает по правде, тот праведен, как и Он праведен (1 Ин. 3:6–7). Мы уже сказали, что слово “как” может указывать на подобие, а не на равенство³. Кто творит грех, тот от диавола, потому что от начала диавол грешит (1 Ин. 3:8). И то сказали мы, что диавол никого не сотворил и не родил, но его подражатели как бы рождаются от него⁴. Для того явлен был Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола (1 Ин. 3:8). Тот, кто не имеет греха, пришел разрушить грехи.

Далее следует: Всякий, кто рожден от Бога, не творит греха, ибо семя Его в нем пребывает, и не может грешить, потому что рожден от Бога. Сильно связал он нас. Может быть, он сказал “не грешит”, подразумевая какой-то определенный грех, а не всякий грех — и в таком случае когда он говорит: “Кто рожден от Бога, тот не грешит,” — надо понимать под этим какой-то определенный грех, которого не может допустить человек, рожденный от Бога. А этот грех такой, что если кто его допустит, тем он усиливает и прочие, а если не допустит, то разрушает прочие. Что это за грех? Поступать против заповеди. Что это за заповедь? Заповедь новую даю вам, да любите друг друга (Ин. 13:34). Внемлите! Эта заповедь Христа называется любовь, этой заповедью разрушаются грехи. Если ее не соблюсти, — это и тяжкий грех, и корень всех грехов.

Прошу вашего внимания, братья. Мы предложили вам нечто, что решает вопрос для тех, кто хорошо понял. Но разве нам по пути только с самыми быстрыми? И тех, кто медленнее идет, нельзя оставлять. Переведем это, как сможем, на такие слова, чтобы они дошли до всех. Я думаю, братья, что о своей душе заботится всякий человек, который вступает в Церковь не зря, который не ищет в Церкви временного, который вступает не для того, чтобы обделать свои мирские дела, но для того, чтобы обладать тем вечным, что ему обещано, и достичь этого, — такой человек, несомненно, должен думать, как ему проходить путь, чтобы не стоять на месте, не идти вспять, не блуждать, не ковылять, попадая тем самым в опасность не достичь цели. И всякий, кто обеспокоен этим, медлен ли он, скор ли, пусть не сходит с пути.

Так вот, я сказал вам, что слова: Кто рожден от Бога, не грешит — Иоанн сказал, подразумевая какой-то определенный грех, потому что иначе этому месту противоречили бы другие слова: Если скажем, что греха в нас нет, сами себя обманываем, и истины в нас нет. Этот вопрос может быть решен так. Есть некий грех, которого не может допустить тот, кто рожден от Бога, и если его не допустить, прочие грехи разрушаются, если его допустить, прочие подтверждаются. Что это за грех? Поступать против Христовой заповеди, против нового Завета. Что это за новая заповедь? Заповедь новую даю вам, да любите друг друга. Кто поступает против любви, против братского взаиморасположения, пусть не смеет похваляться, пусть не смеет говорить, что рожден от Бога; но если кто крепок в братской любви, есть грехи, которых он определенно не может допустить, и прежде всего ненависть к брату. А как же остальные грехи, о которых сказано: Если скажем, что греха в нас нет, сами себя обманываем, и истины в нас нет? Из другого места Писания пусть услышит он утешительное уверение: Любовь покрывает множество грехов (1 Пет. 4:8).

Итак, мы призываем вас к любви; к любви призывает нас и это Послание. После воскресения Господь ни о чем другом не спросил Петра, только: Любишь ли Меня? (см. Ин. 21:15–17). И мало было ему единожды спросить: и во второй раз спросил только об этом, и в третий раз только об этом. И хотя после третьего раза Петр опечалился, что Господь как бы не верил ему (как будто не знал, что в нем происходит), однако и в первый, и во второй, и в третий раз Господь спросил об этом. Трижды отрекся страх, трижды исповедовала себя любовь. Вот, Петр любит Господа. Что может он преподнести в дар Господу? Ибо этим обеспокоен и тот, кто сказал в псалме: Что воздам я Господу за все, что Он воздал мне? (Пс. 115:3). Говоривший в этом псалме видел, сколько Бог дал Ему, и искал, что он может воздать Богу, и не находил. Ибо все, что бы ты ни захотел воздать, ты получил от Бога и только поэтому можешь воздать. И что же он нашел, чтобы воздать? Как я и сказал, братья, что принял от Него самого, то и нашел, чтобы воздать. Чашу спасения приму и имя Господне призову (Пс. 115:4). Кто дал ему спасительную чашу как не Тот, Кому он хотел воздать? Но принять спасительную чашу и призвать имя Господне — значит преисполниться любовью, и так преисполниться, чтобы не только не ненавидеть брата, но и быть готовым умереть за брата. Совершенная любовь в том, чтобы быть готовым умереть за брата. Ее явил нам Сам Господь, умерший за всех и молившийся за тех, кто Его распинал, и говоривший: Отец, прости им, ибо они не ведают, что творят (Лк. 23:34). Но если бы только Он так сказал, Он не был бы учителем, потому что у Него не было бы учеников. Вслед за ним так же поступили и ученики. Стефана побивали камнями, и, приклонив колено, он говорил: Господи, не поставь им этого во грех (Деян. 7:59). Он любил тех, кто побивал его камнями, ибо и умирал за них. Послушай и апостола Павла: И я сам себя отдам в жертву за ваши души (2 Кор. 12:15). Недаром он был среди тех, за кого молился Стефан, когда умирал от их рук.

Такова совершенная любовь. Если у кого будет такая любовь, что он будет готов даже умереть за братьев, в нем любовь совершенна. Но разве она совершенна сразу, как только рождается? Она рождается, чтобы совершенствоваться; рожденная, вскармливается; вскормленная, укрепляется, а когда достигает совершенства, что говорит? Мне жизнь — Христос, и смерть — приобретение <…> Хотел я разрешиться и быть со Христом, ибо это намного лучше, но оставаться во плоти необходимо для вас (Флп. 1:21, 23–24). Он хотел жить ради тех, за кого был готов умереть.

А чтобы вы знали, что в этом совершенная любовь, против которой не грешит рожденный от Бога, послушайте, как Господь говорит Петру: Петр, любишь ли Меня? Тот отвечает: Люблю (см. Ин. 21:15–17). Господь не сказал ему: “Если любишь Меня, следуй за Мной”. Ведь когда Он был в смертной плоти, алкал, жаждал, в то время как Он голодал и жаждал, Его привечало гостеприимство, имущие служили Ему своим состоянием, как мы читаем в Евангелии. Оказал Ему гостеприимство Закхей — и спасся от недуга, потому что принял в своем доме врача (Лк. 19:1–10). От какого недуга? От алчности. Он был очень богат и начальник мытарей. Послушайте, как он исцелился от недуга алчности. Половину, — сказал он, — состояния своего раздам бедным, и если у кого что отнял, верну вчетверо (Лк. 19:8). Вторую половину он оставил не для того, чтобы ею пользоваться, но чтобы из нее отдавать долги⁵. Итак, Закхей оказал тогда гостеприимство своему Исцелителю, потому что тогда в Господе была немощь плоти, и люди могли оказывать Ему эти услуги, — это потому что Он хотел дать возможность послужить Ему тем, кто оказывал Ему эти услуги — ведь это было на пользу оказывающим услуги, а не Ему. Разве Тот, Кому служили ангелы, нуждался в услугах человеческих? Так некогда и у раба Его Илии не было нужды, ему ворон приносил хлеб и мясо, и однако, чтобы благочестивая вдова получила благословение, раб Божий посылается к ней, и вдова питает того, кого втайне питал Господь (3 Цар. 17). И все же хотя те, кто служат нуждам рабов Божиих, делают это на благо самим себе, ввиду той награды, которую Господь яснейшим образом объявил в Евангелии: Кто принимает праведника во имя праведника, воспримет награду праведника; и кто принимает пророка во имя пророка, воспримет награду пророка; и кто даст чашу холодной воды одному из малейших сих только во имя ученика, аминь говорю вам, не потеряет награды своей (Мф. 10:41–42). Так вот, хотя те, кто поступает так, делают это на благо самим себе, но и такой услуги нельзя было уже оказать Господу, когда Он собирался взойти на небо. Что же мог сделать для Него Петр, раз он любил Его? Слушайте что. Паси овец Моих (Ин. 21:17), то есть: делай ради братьев то, что Я сделал ради тебя. Я всех искупил Своей кровью, а вы не усомнитесь умереть за исповедание истины, чтобы и другие подражали вам.

Но такова, как мы сказали, совершенная любовь; кто рожден от Бога, у того она есть. Будьте внимательны, возлюбленные, послушайте, что я говорю. Вот человек крестился и принял таинство нового рождения; таинство с ним, и великое таинство, Божественное, святое, несказанное. Подумай только какое: оно делает человека новым через оставление всех грехов. Однако пусть он рассмотрит свое сердце: совершилось ли там то, что совершено над телом; пусть посмотрит, есть ли у него любовь, и тогда только пусть говорит: “Я рожден от Бога”. Если же нет у него любви, то, хотя и имеет на себе начертание⁶ христианина, напечатленное на нем таинством, однако он бежавший с поля брани бродяга. Пусть он возымеет любовь, а иначе пусть не называет себя рожденным от Бога. “Но ведь мне дано таинство” — скажет он. Слушай Апостола: Если я познаю все таинства, и буду иметь всяческую веру, так что и горы смогу переставлять, но любви не имею — я ничто (1 Кор. 13:2).

Как вы помните, о том мы и сказали, когда начинали читать это Послание, что оно более всего восхваляет любовь⁷. И если по видимости Иоанн говорит то об одном, то о другом, он всегда возвращается к этому и все, о чем он говорит, он хочет свести к этой самой любви. Посмотрим, не так ли и здесь. Слушай: “Всякий, кто рожден от Бога, не творит греха”. Спросим, какого греха; потому что если понимать под этим всякий грех, это противоречит другому месту Послания: Если скажем, что греха в нас нет, сами себя обманываем, и истины в нас нет. Тогда пусть скажет, что это за грех, пусть укажет нам, чтобы не вышло, что я опрометчиво назвал этим грехом нарушение любви, потому что раньше Иоанн сказал: Кто ненавидит брата своего, тот во тьме, и во тьме ходит, и не знает, куда идет, потому что тьма ослепила глаза его (1 Ин. 2:11) . Может быть, Иоанн что-то сказал об этом далее и упомянул любовь открыто. Посмотрите, именно к этой цели, к этому исходу ведет он круг слов: Всякий, кто рожден от Бога, не грешит, ибо семя Его в нем пребывает. Семя Божие — это слово Божие, оттого и Апостол говорит: Я вас родил во благовествовании (1 Кор. 4:15) . — “И не может он грешить, потому что рожден от Бога”. Пусть же он скажет нам, посмотрим, в чем он не может грешить. По тому узнаются сыны Божии и сыны диавола: всякий, кто не праведен, тот не от Бога, и кто не любит брата своего (1 Ин. 3:10)

Иной перевод.

Что есть этот грех? Поступать против заповеди. Что есть заповедь? Заповедь новую даю вам, да любите друг друга (Ин. 13:34). Внемлите. Эта заповедь Христа зовется любовью; посредством этой любви искупаются грехи.

===

*1 См. разбор этой темы у Августина в статье: Dideberg D. Saint Jean, le disciple bien-aim№ // Saint Augustin et la Bible. P., 1986. P. 189 и след.

*2 По-латыни angustiae букв. ‘теснота, теснина, узкий проход’. С этим буквальным значением связана идея расширения пути (­ облегчения продвижения) в следующем предложении.

*3 Об этом Августин говорил в четвертом “Рассуждении на Послание…” (Ep. Io. tr. 4, 9).

*4 Ep. Io. tr. 4,10.

*5 Об этой детали см. в 11-м параграфе толкования Августина на Пс. 125 (Патристика. Новые переводы, статьи. Нижний Новгород, 2001. С. 147–148).

*6 Character — это слово (более обычными синонимами которого в данном смысле являются stigma и puncta) означало среди прочего один из двух идентификационных знаков, которые солдат в поздней римской империи получал по поступлении на службу: клеймо (обычно на правой руке). Такая форма нанесения этого знака была призвана предупредить дезертирство, так как свести клеймо было чрезвычайно трудно (в следующей фразе речь как раз и идет о дезертире, с которым сравнивается христианин, не имеющий любви). У Августина слово character как символ крещения употребляется и с подразумеванием несмываемости таинства. См. Haring N. St. Augustine’s Use of the Word Character // Medieval Studies 14 (1951). P. 79–97; Poque S. Le langage symbolique dans la pr№dication d’Augustin d’Hipponë Images h№roїques. Vol. 1. Paris, 1984. P. 41–46.

*7 Эту мысль Августин высказывал в прологе к первому “Рассуждению на Послание…”, см.: Альфа и Омега. 2002. № 4(34). С. 63.

***

Потому что, если положение дел таково, что по благодати Спасителя мы хотя бы чего-то добиваемся в этой жизни, когда ослабевает похоть и усиливается любовь, а совершенство обретаем лишь в той жизни, когда похоть исчезнет, а любовь достигнет полноты, тогда то, что сказано в Писании: рожденный от Бога не грешит, — сказано, конечно, по поводу той самой любви, которая одна не грешит. Ведь с тем рождением, которое от Бога, связано возрастание и совершенствование любви, а не та похоть, которую должно истреблять и умерщвлять и которая, однако, до тех пор, пока сохраняется в нашем теле, неким собственным законом противится закону ума; но рожденный от Бога — не подчиняющийся рождаемым ею желаниям, не делающий свое тело орудием беззакония для греха - может сказать: уже не я делаю то, но живущий во мне грех (Рим. 7:20).

Благословение алчущим и жаждущим правды в том, что они насытятся (Мф. 5:6). Их духовная алчба и жажда будут удовлетворены. При помощи благодати Божией их усилия в борьбе с грехом и в искании правды наконец увенчаются успехом. Благодать Божия не только избавляет их от осуждения за грехи, но внутренне их обновляет и возрождает, так что всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога. Это не значит, что рожденный от Бога совсем безгрешен, — полная победа над грехом последует в вечном Царстве Славы, — а то, что, если и приражаются к нему греховные помыслы, он ими не соуслаждается благодаря господствующему в нем святому расположению духа, насажденному благодатью, и не дает им обратиться в греховное дело. А в будущей жизни алчущие и жаждущие правды уже совсем не будут иметь нужды в этой борьбе: тогда ни один греховный помысл не возмутит их духовного мира. И если здесь, на земле, они могут достигать равноангельского совершенства в духовной жизни, то на Небесах они еще более смогут в нем утвердиться.

Еретики манихеи, которые обманываются всегда во всем, даже с помощью этого высказывания хотят отнять Божественность у Сына, говоря, что рождение, которое происходит от «Создателя мира» т.е. «Бога Ветхого Завета», — грешное, тогда как рождение, которое от «Бога Нового Завета», не может быть таковым; и, как они сами считают, заключают словами Ветхого Завета, где написано: Сыновей я породил и возвысил, они же возмутились прошив меня¹, и это: А Заступника, родившего тебя, ты забыл (Втор. 32:18). Они приводят эти слова, говоря: если те, кто рождаются от Творца мира — то они грешат, но здесь также и признается: всякий, кто от Бога, греха не совершает — поскольку в каждом случае сыновья разные, ибо, когда одни грешат в чем-нибудь, то другие — никоим образом. Так что, конечно, необходимо признать, что отцы их различны. Это же они мыслят неверно из-за того, что не понимают слов священного Писания. Ибо ведь не написано, что всякий, рожденный от Бога, не будет грешить, а не делает греха, поскольку, конечно, не делает греха тот, кто действует по справедливости. Наконец, потому не может грешить тот, кто рожден от Бога (Иоанн даже причину назвал ту же), что семя Его в нем пребывает, которое приходит божественно. Это семя — или добродетель, или дух усыновления сыновей.

Творя добродетели, человек “рождается” от Бога. Подвизается человек в любви? Если да, тогда он рожден от Бога, поскольку любовь изгоняет из него ненависть, так что он не творит грехов. Таким образом, рожден от Бога человек и посредством Божественных таинств и святых добродетелей, которые изгоняют демонов греха, уничтожают грехи, так что человек их не творит. Первоначальное “семя Божие” находится в Богоподобных душах, в умах, в мышлении, в желаниях. Но в основном, множество семян Божьих развивается в человеке посредством священных таинств и святых евангельских добродетелей. Священные таинства и святые добродетели — это “семя Божие” в человеке, которое с возрастанием увеличивается и созревает. Например, “семя Божие” — это святое Причастие, в котором присутствует весь Богочеловек. В этом и состоит подвиг человека, чтобы развить это семя во все его существо, посредством всех мыслей, всех чувств, всей своей природы, и чтобы оно проникло в его душу, во все его сердце, в весь его ум, во всю его силу через ревность и непрерывную евангельскую деятельность. Уврачеванный святыми добродетелями человек ведет эти свои семена от возрастания к полной зрелости до “рода добродетелей”. Затем он уничтожает всякий грех и грешные силы и, таким образом, не может согрешати. И не может, потому что рожден от Бога, весь принадлежит Богу. И он настолько всесторонне и неотрывно рожден от Бога, что каждая его мысль рождается от Бога и преображается в Божью мысль, каждое чувство — в Божие чувство и каждое дело — в Божие дело. Он не может согрешить, потому что не хочет, и не хочет, потому что хранит себя 1 Ин. 5:18.

Вся его воля и каждое его желание рождается, образуется, исходит от Бога и преображается в Божью волю и Божие желание. Для богорожденного человека разумно и естественно делать то, что Божие, что “по Богу”. И так же для того, кто рожден от дьявола, естественно и разумно делать все дьявольское.

9-й стих заключает в себе мысль противоположную выраженной в 8 ст. и вызван ею; по способ выражения представляет не маловажную особенность. В противоположность предшествующему: кто делает грех, тот от диавола, следовало бы сказать: всякий не делающий греха рожден от Бога; но Апостол продолжает: всякий, рожденный от Бога, не творит греха. Апостол развивает мысль дальше: он говорит не о внешнем проявлении внутренней сущности нравственной жизни христианина, а о глубочайшем основании этой сущности, определяющем и самое проявление. Этим начатая речь Апостола приводится к своему завершению, и различие детей Божиих и детей диавола устанавливается самым точным и совершенным образом, почему вслед за 9 стихом Апостол с полным сознанием, что вопрос выяснен окончательно, может сказать ἐν τούτῳ φανερά ἐστιν τὰ τέκνα τοῦ Θεοῦ καὶ τὰ τέκνα τοῦ διαβόλου. В πᾶς лежит указание на внутреннюю необходимость следствия, вытекающего из состояния рождения от Бога; и самая форма γεγεννημένος очень важна, так как perfect, обозначает не только простой акт (аоr. ἐγεννήθησαν Ин. 1:13; 1 Ин. 5:18), по непрерывно продолжающийся в своем действии до настоящего времени: тот, кто рожден от Бога, и до ныне остается чадом Божиим. Таким образом, ὁ γεγεννημένος ἐκ τοῦ Θεοῦ — истинный христианин, чадо Божие во всем объеме этого выражения. В противоположность к сущему ἐκ τοῦ διαβόλου, рожденный от Бога ἁμαρτίαν οὐ ποιεῖ. Рождение от Бога и делание греха — взаимно исключающие друг друга противоположности, так как ὁ Θεὸς φῶς ἐστὶν καὶ σκοτία οὐκ ἔστιν ἐν αὐτῷ οὐδεμία (I, 5). Рожденный от Бога делается причастником божественного существа. Начало божественной жизни входит в него, делается его собственным и является основой, из которой развивается жизнь возрожденного человека. Конечная цель христианского развития та, чтобы начала божественной жизни преобразовали все внутреннее существо человека. Отсюда само собою понятно, что где речь идет именно о γεγεννημένος ἐκ τοῦ Θεοῦ, там не может быть места для того, что производит εἶναι ἐκ τοῦ διαβόλου и свидетельствует об этом печальном состоянии; напротив, πᾶς ὁ γεγεννημένος ἐκ τοῦ Θεοῦ ἁμαρτίαν οὐ ποιεῖ. Основание этого Апостол указывает в словах: ὅτι σπέρμα αὐτοῦ μένει ἐν αὐτῷ.

Кто разумеется под αὐτοῦ и ἐν αὐτῷ? Несомненно, что речь идет не об одном и том же лице, но, как требует контекст, в первом случае говорится о Боге (σπέρμα τοῦ Θεοῦ), во втором — о рожденном от Бога (μένει ἐν τῷ γεγεννηνένω ἐχ τοῦ Θεοῦ). Σπέρμα в Свящ. Писании часто употребляется о семенах растений и в переносном смысле обозначает сеяние слова Божия. Здесь невольно припоминается притча Спасителя о сеятеле (Mф. 13:1–9, 18–23; Лк. 7:4–15), где слово Божие сравнивается с семенем, душа — с полем, в которое семя всевается, различная восприимчивость душ к божественному слову — с различием почвы. Слову Божию, благовестию приписывается возрождающая сила (Иак. 1:18; 1 Пет. 1:23; 1 Кор. 4:15). Этим и пользуются некоторые экзегеты для изъяснения σπέρμα в смысле слова Божия и в рассматриваемом месте704. Но весь ход речи исключает такое сопоставление в данном случае; тем более, что слово Божие или благовестие в Свящ Писании представляется только средством рождения, носителем божественного σπέρμα, но не самым σπέρμα. Здесь σπέρμα должно быть взято в связи с γεγεννημένος ἐκ τοῦ Θεοῦ, и рождающим является Сам Бог. Посему эти слова Апостола должны быть сопоставлены с Ин. 1:13. Они указывают на процесс рождения от Бога, некоторым образом аналогичный процессу человеческого рождения: семя есть то, что имеет в себе жизненную силу,705 божественный принцип, зерно божественной жизни; из него происходит и развивается в меру совершенства новы! духовный человек. Следовательно, σπέρμα τοῦ Θεοῦ есть не слово Божие, а происходящее от Бога и сообщенное Иисусом Христом чрез Святого Духа творческое начало божественной жизни, которое производить новое рождение, возрождение человека, становящегося чрез это чадом Божиим;706 отсюда возникает новое благодатное родство между Богом и человеком. Это новое зерно жизни так же по своему существу божественно, как чувственная жизнь, которую мы получаем от плотского отца чрез плотское рождение, чувственная. Отсутствие члена при σπέρμα (не τὸ σπέρμα) говорит о том, что Апостол обращает внимание не на частные случаи сообщения божественного принципа, а на общий характер его. Божественная жизнь не только получена от Бога, не на время только оживила христианина, не со вне действует на него, но пребывает и именно в нем, как непрерывно действующее новое начало жизни (σπέρμα τοῦ Θεοῦ μένει ἐν αὐτῷ), служа источником постепенного и постоянного развития до степени совершенной зрелости: христианин неизменно пребывает чадом Божиим, и естественное следствие этого то, что он ἁμαρτίαν οὐ ποιεῖ.

Но Апостол не останавливается на утверждении, что рожденный от Бога не творит греха, а идет далее и отмечает свою мысль еще резче — καὶ οὐ δύναται ἁμαρτάνειν: он не только не творит греха, но для него не остается и внутренней возможности грешить. Οὐ δύναταιо нравственной невозможности очень часто употребляется у Апостола Иоанна (Ин. 5:30; Ин. 6:44, 65; Ин. 7:7; Ин. 8:43; Ин. 12:39; Ин. 14:17; cp. Ин. 4:20). Эта нравственная невозможность, по Апостолу, основывается на том, что христианин от Бога рожден — ὅτι ἐκ τοῦ Θεοῦ γεγέννηται, и потому согрешение является противным его духовной природе. Эта мысль о нравственной невозможности согрешения для христианина не может быть ослаблена707 без противоречия характеру речи Апостола. В первой половине стиха Апостол отметил понятие рождения, что привело его к понятию σπέρμα αὐτοῦ, а во второй половине он указывает на источник рождения — ἐκ τοῦ Θεοῦ. Предложение с ὅτι повторяет только подлежащее (ὁ γεγέννημένος ἐκ τοῦ Θεοῦ) и таким образом не дает обоснования в собственном смысле, но утверждает, что, при наличности γεγεννῆσθαι ἐκ τοῦ Θεοῦ, дана фактическая, а не логическая только708, невозможность грешить.

На основании изложенного, в связи с точным соблюдением различия в смысле γεγεννῆσθαι и γεννηθῆναι (ср. V, 18), процесс жизни христианина, как его указывает Апостол, представляется в такой последовательности: σπέρμα входит в человека и делает его γεννηθεὶς ἐκ τοῦ Θεοῦ: затем σπέρμα μένον, вместе с постоянным ἁγνίζειν ἐαὐτόν возрожденного, утверждает за ним право на наименование ὁ γεγεννημένος ἐκ τοῦ Θεοῦ; и если ἁμαρτίαν οὐποιεῖ и οὐ δύναται ἁμαρτάνειν для γεννηθεὶς ἐκ τοῦ Θεοῦ есть цель его постоянных нравственных усилий, то для ὁ γεγεννημένος ἐκ τοῦ Θεοῦ является требованием внутренней необходимости. Это — идеальное воззрение Апостола, осуществление которого в земной жизни невозможно; но во всяком случае слова Апостола имеют силу в отношении к человеку и при настоящих условиях бытия: дети Божии, в которых пребывает божественное семя вечной жизни, действительно обладают условиями для невозможности грешить в той именно мере, в какой в них пребывает новая божественная жизнь, безусловно противоположная греху и необходимо обнаруживающаяся в делании правды. Несомненно, грех еще возбуждает к греховным деяниям, но он уже не господствует. Все направление жизни верующего — против греха, ибо рожденный от Бога из раба греха соделался рабом праведности (Рим. 6:18). Сообразно с пребывающим в нем божественным семенем, он хочет только божественной праведности, хотя еще не всецело умертвил в себе противодействующую ему и возбуждающую ко греху похоть. Но исповедание грехов, очищение кровию Христовою, самоочищение и освящение составляют верный путь к указанной Апостолом конечной цели — нравственной невозможности грешить.

Всяк, кто делает грех, потому, что грешит, есть от диавола и называется сыном диавола, как апостол Павел сказал Елиме: сын диавола! перестанешь ли ты совращать с прямых путей Господних? (Деян. 13:10). Очевидно, и тот, кто рожден от Бога, будучи сыном Божиим, не грешит; потому что семя его — Божие, то есть или Дух, Которого мы получили чрез дар, которого удостоились, и Который, пребывая в нас, соделывает ум наш не допускающим греха, или же Сам Христос, Который, обитая в верующих, соделывает их сынами Божиими, как и Сам Христос в семени Авраама есть сын Авраамов Мф. 1:1. И в семени Авраама, сказано, то есть во Христе, благословятся народы (Быт. 12:3; Гал. 3:16).

Объяснение Златоуста. Всякий раз, как мы грешим, мы рождаемся от диавола; а всякий раз, как совершаем добродетель, рождаемся от Бога, потому что семя Его пребывает в нем. Семенем называет Духа, Которого мы получаем чрез крещение, и Который, пребывая в нас, делает ум наш не допускающим греха. Если же кто не родится от Бога, тот не получает Духа Святого.

Иное объяснение. Семя Божие есть Христос, Который, обитая в верующих, соделывает их сынами Божиими. Так в семени Авраама, которое есть Христос, благословляются все народы. Иначе, семенем называет первое поколение родоначальника, отличающееся добродетелями, Родоначальник своими добродетелями как бы орошает свое племя, и чем сам приобрел славу, тем и своим преемникам дает возможность быть в славе, особенно если они соблюдут достоинства предка своего неомраченными, ибо они доставляют славу не всякому без разбора. Почему иудеи, хотя и напрасно, говорили Христу: мы семя Авраамово (Ин. 8:33)