1-я книга Царств, Глава 21, стих 6. Толкования стиха

И во многих других местах Священного Писания Христос предстает как царь и как священник. И не без основания он называется сыном Давида чаще, нежели чем сыном Авраама. И Лука и Матфей оба утверждают это: один рассматривает его Давида как человека, от которого может быть прослежена родословная Христа через Соломона, другой же рассматривает Давида как человека, от которого через Натана родословная Христа может быть прослежена через Натана. Давид выступал в роли священника Господа, несмотря на то, что сам (как мы знаем) очевидно был царем, когда сам вкусил хлеба священного. Ибо по закону не дозволялось, чтобы кто-то мог есть тот хлеб, за единственным исключением, - то есть кроме священников.

Даже если они обвиняют, то Христос прощает (См. Лк. 6:3-5) и делает души, которые желает, чтобы за Ним следовали, подобными Давиду, вкушавшему хлебы предложения вне закона. Уже тогда он предвидел разумом своим пророческие таинства новой благодати.

.

***

32. Примечательно также, что здесь Господь показываем в законе прообраз будущего и уличает ревнителей закона в незнании закона, приводя в пример Давида, который, когда взалкал сам и бывшие с ним, вошел в дом Божий, взял хлебы предложения... и ел, и дал бывшим с ним (Лк. 6:3—4). Великий и воистину пророческий пример! Он, прежде всего, открывает, что мы должны следовать не временному в законе, но прочному и полезному, и далее объясняет, что Давид, бежавший с товарищами от лица царя Саула, в законе прообразует Христа, с апостолами скрывающегося от князя мира сего.

33. Почему знаменитый защитник и поборник закона ел и дал бывшим с ним хлебы, которых не должно было есть никому, кроме одних священников (Лк. 6.4)? Не для того ли, чтобы показать, что священнический хлеб станет пищей народам? Или что все мы должны подражать священнической жизни? Или что все сыны Церкви являются священнослужителями? Поистине мы получаем помазание на святое священство, предлагая себя самих Богу в жертву духовную (ср. 1 Пет. 2:5).

34. Итак, учение Христа превосходит закон и не отменяет закон, но его восполняет (ср. Лк. 6:6), потому что оно не отменяет и субботы. Если суббота установлена ради человека, а польза человека требовала, чтобы голодный человек, давно отлученный от плодов земли, избежал лишений древнего голода, здесь закон не отменяется, а исполняется. Разве можно ставить в вину Господину то, что не вменяется в вину слуге?
37. Неужели непонятно следующее? В доме Авимелеха Давид попросил пять хлебов, но взял один: этим он ясно прообразовал, что пищей верным будет служить не Пятикнижие, но Тело Христово и Христос примет тело, чтобы никто из верных не испытывал голода.

Наш Господь дал ясный пример с Давидом, который не был обвинен ни в этом, ни в чем-то еще. Итак, не было разрешено, чтобы Давид ел священный хлеб, так как он не был священником. Однако он был священником, поскольку являлся храмом Духа. И так как они не поняли этого, Он открыто указал им: Или не читали ли вы в законе, что в субботы священники в храме нарушают субботу, однако невиновны? (Мф. 12:5). И еще одно сказано здесь: до того как Давид подвергся гонениям, он стал причастником хлеба, имея власть на это.

Мф. 12:3-4. Он же сказал им: разве вы не читали, что сделал Давид, когда взалкал сам и бывшие с ним? как он вошел в дом Божий и ел хлебы предложения, которых не должно было есть ни ему, ни бывшим с ним, а только одним священникам?
Для опровержения хулы фарисеев Он вспоминает о древнем событии, – о том, когда Давид, избегая опасности от Саула, прибыл в Нову (Nobe) и принятый первосвященником Ахимелехом просил хлеба; а этот, не имея обыкновенного хлеба (laicos cibos – хлеба мирян), дал ему хлебы освященные, вкушать которые позволялось одним только священникам и левитам (1 Цар. 21:1-6). Он спросил только: были ли отроки дружины Давида чисты от прикосновения к женщинам; и когда Давид ответил, что этого не было ни накануне, ни третьего дня, то первосвященник не усомнился дать хлеба, предпочитая, – как говорит пророк: «Милости хочу, а не жертвы» (Ос. 6:6), освободить людей от опасности вследствие голода жертвоприношению Богу; ибо спасение людей есть богоугодная жертва. Посему Господь возражает и говорит как бы так: «Если и Давид свят, если и первосвященник Ахимелех не осуждается вами, – а однако оба преступили повеление закона на основании только имеющего вероятное значение оправдания и если поводом к этому был голод, – то почему тот же самый голод вы не признаете достаточным оправданием для апостолов, признавая его у других таковым?

Ты предаешься воздержанию? Ты — брат священнику. Свя­щенства, скажешь, я не имею; воздержание имею. Мое воздер­жание — сестра твоего священства. Откуда это видно? Из того, что и тот — священнодействующий должен быть святым, и я — служащий должен быть святым. Если я предан воздержанию, я получаю священство. Откуда это видно? Первосвященник, сведущий в законе, отвечает: «нет у нас другого хлеба, кроме свя­щенного, которого нельзя есть никому, кроме священника». Так как, однако, он видел нужду, но с другой стороны опасался попрать святыню хлебов предложения, то требует от лиц, которые не были священниками, чистоты и говорит: «если отроки, которые с тобою, чисты от жен, возьми». Так воздержание он почитал сестрой священства. И дабы кто-нибудь не стал порицать иерея за то, что он дал хлебы лицам, не имевшим священного звания, слушай, как одобрительно Спаситель упо­минает об этом происшествии. Однажды, когда иудеи пори­цали апостолов за то, что они срывали колосья, растирали их руками и ели, Спаситель говорит им: «разве вы не читали, что сделал Давид, когда взалкал сам и бывшие с ним? Как он вошел в дом Божий, взял хлебы предложения, которых не должно было есть никому, кроме одних священников, и ел, и дал бывшим с ним?» (Лк. 6:3—4). Видишь ли, что воздержание — сестра священства? Видишь, как Бог взирает не на лица, а испытывает истину?
*** (Евангелист) присовокупляет, что он дал Давиду хлебы предложения, показывая и этим, какое великое оправдание имел последний, если и сам священник позволил, и не только позволил, но и действовал в этом случае. Не говори мне, что Давид был пророк. И это не давало ему права есть, потому что такое преимущество имели только священники; потому и сказано: токмо иереем единым (Мф. 12:4). Пусть Давид был и преславный пророк, но он не был священник. Если же он был и пророк, то не были таковыми бывшие с ним. А между тем архиерей дал хлебы и им. Итак, что же? Апостолы равны ли Давиду? Но что ты мне говоришь о достоинстве там, где дело идет по-видимому о нарушении закона, хотя бы к тому и вынуждала необходимость природы? И этим-то Господь особенно и защитил Своих учеников от порицаний фарисейских, когда представил в пример большего, нежели они, пророка, который сделал то же самое. Таким образом Христос побеждает, приводя важнейшие примеры. Почему же никто не обвинял Давида, тогда как к обвинению его был и другой еще повод, более важный, нежели этот, — тот именно, что избиение священников (1 Цар. 22:18-19) произошло по данному случаю.

См. Исх. 29:32

хлебов предложения. См. ст. 4 и ком.

Когда ученики взалкали в субботу и стали срывать колосья пшеницы и тереть их руками, они нарушили закон субботы таким приготовлением пищи. Но Христос их прощает, и даже становится Сам нарушителем субботы (См. Мф. 12:1-8). Из Писания Творца и по воле Христа возникает прецедент примера Давида, который вошёл в храм в субботу и приготовил пищу, дерзко надломив хлебы предложения. Но и он помнил, что такая привилегия разрешалась в субботу с самого начала, то есть с самого учреждения субботы. Ведь хотя Творец запретил собирать манну в течение двух дней, Он позволил делать это в день приготовления (то есть накануне субботы), чтобы съестные припасы предыдущего дня могли освободить их от поста в наступающую субботу. Итак, Господь имел доброе основание следовать той же причине в «отмене» (ведь именно так скажут) субботы, но столь же добрым основанием было и выразить волю Творца, когда Он жаловал привилегию не поститься в субботу (См. Исх. 16:4-5). Потому Господь отменил бы не только субботу, но и Самого Творца, если бы предписал ученикам Своим поститься в субботу, ибо это было бы вопреки и положению Писания, и воле Творца. Но разве чужд Он Творцу потому, что не охраняет постоянно Своих учеников, а прощает их? Или потому, что человеческую потребность рассматривает как оправдание? Или потому, что считает субботу днём, который должен быть свободен от печали, а не работы? Или потому, что ставит Давида и его спутников на один уровень вины и оправдания со Своими учениками? Или потому, что Ему нравится, что Творец снисходителен? Или потому, что на его примере Он и Сам достоин? Всё это отчуждает Его от Творца?

Ср. Лк. 6:1-4.

Вопрос 52. Как согласился Давид вкусить освященных хлебов? (1 Цар. 21:6) И тогда не подвергался он порицанию за сие, и Господь в священном Евангелии (Лк. 6:3, 4) показал, что не подлежит он обвинению; потому что событие сие представил в оправдание учеников. Но вкусив предоставленного одним священникам, Давид предызобразил ту таинственную трапезу, которая предлагается ныне всем благочестивым. Ибо не одни освященные приобщаются Владычного тела и крови, но и все приявшие святое крещение.