Псалтирь, Глава 76, стих 1. Толкования стиха

На заглавии этого псалма написано так: «До конца, Идифуну, псалом самому Асафу». Что такое «До конца», вы знаете. Идитун интерпретируется как прыгающий через этих людей, Асаф интерпретируется как собрание. Итак, здесь говорит собрание, которое перепрыгивает, чтобы достичь Конца, который есть Христос Иисус...

Идифум, услышав, что сказано было о народе еврейском, а именно: «вскую Боже отринул еси до конца» (Пс. 73:1)? крайне скорбел и смущался, оплакивая совершенное отвержение евреев. После этого Асаф слагает ему псалом, научая его, что в подобных обстоятельствах должно прибегать к единому Богу и в Нем искать себе утешения. Поэтому и начинает так:

Краткое надписание псалма сего: В конец, о Идифуме, псалом Асафу, говорит только о том, что он не принадлежит Давиду, но оно не дает понятия ни о случае к написанию, ни о времени написания сего псалма. Для того, чтобы яснее уразуметь смысл сего надписания, нужно обратиться к переводу с еврейского, в котором оно читается так: «Начальнику хора Идифумова. Псалом Асафа». Из сего чтения ясно, что псалом этот составлен Асафом и передан для хорового исполнения Идифуму, начальнику одного из певческо-музыкальных хоров при Иерусалимском храме (2 Пар. 35:15). О том же, кто был Асаф, см. в объяснении надписания псалма 74. В этом (76) псалме изображена глубокая, почти безутешная скорбь псалмопевца по случаю бедственного угнетенного состояния его соотечественников, которым, казалось, угрожала опасность навсегда лишиться милости и благоволения Божия. Нередко, говорит он, обращался я с молитвою к Богу, и Он внимал мне. Особенно во время бедствий, случалось, ночью я воздевал пред Ним руки, и это было не напрасно. Иногда же душа моя оставалась безутешною; но тогда еще более я вспоминал о Боге, о великих делах Его, и это доставляло мне утешение (возвеселихся). Но когда, после того я снова предавался горестным размышлениям о печальном положении народа моего, то опять изнемогал душою и проявлялось во мне малодушие (ст. 2—4). Погруженный в немое смущение, я не мог успокоиться и в ночное время: не только днем, но и ночью я предавался размышлениям о временах прошедших, меня тяготили мысли, почему Бог, в древние времена благоволивший к народу своему, теперь как будто совсем отринул его и не хочет оказать ему никакой милости, — как будто навсегда прекратились Его щедроты и милости (ст. 5—10). И вот, когда такие удручающие меня мысли и чувства достигли высшей степени, — я вдруг как будто прозрел, так что не мог удержаться, чтобы не выразить своих радостных чувств по случаю происшедшей во мне перемены. Я тогда уразумел, что вседержавная десница Всевышняго допустила подвергнуть народ наш таким бедствиям, — не с тем, чтобы навсегда отвергнуть его, но чтобы на притеснителях его показать Свою спасающую силу, как некогда Господь Бог сделал это при исходе евреев из Египта (ст. 11—16). И когда я пришел к такой мысли и уверенности, — продолжает псалмопевец, то чаще и глубже стал вдумываться в значение великих дел Божиих, бывших в древние времена, — все больше размышлять о страшных чудесах Божиих и о всех премудрых планах Его по отношению к израильскому народу. Я припоминал и сильный шум волн морских, представлял и страшную грозу во время лившегося из облака дождя, и от молний, пробегавших по всей вселенной, и от громовых стрел, и от сильных землетрясений. Небеса и земля, и море — все свидетельствовало о Тебе, Боже: во всем видны пути Твои. Особенно же уразумел я путь спасения, который уготовал Ты, Господи, народу Своему, чрез Святого Своего (во Святем путь Твой — ст. 14), Господа нашего Иисуса Христа (ст. 17—21). Таково содержание настоящего псалма, который, как видно из надписания его, назначен для исполнения при общественном богослужении, в храме. Значит, храм, при составлении и назначении псалма сего, еще существовал и, вместе с тем, продолжало совершаться в нем законное богослужение, со священным пением и музыкой, по установлению Давида и Асафа пророка (2 Пар. 29:25-30, 2 Пар. 35:15). По сим соображениям можно полагать с достаточной вероятностью, что изображенное в этом псалме бедственное положение Израиля есть то самое, которым Господь угрожал иудеям при нечестивом царе Манассии (4 Цар. 21:13-14), и что оно относится к тому периоду, который справедливо можно назвать периодом постепенного падения царства Иудейского. Это подтверждается отчасти и сходством некоторых изречений псалма сего (ст. 17—20) с песнию пророка Аввакума (Авв. 3:10-13), который выступил на свое пророческое служение вскоре после царствования Манассии.

Надпись на этом псалме: в конец, потому что он пророчествует о том, что понесет в Вавилоне пленный еврейский народ и о том, какие слова, как должно думать, он имел там говорить. А воспет был этот псалом начальником хора – Асафом, вместо Идифума, по изъяснению Феодорита и Евсевия. Ибо кажется, что сей псалом дан был псалмопевцу Идифуму. Но как Идифуму время не позволило пропеть его, то за него пропел оный Асаф. Почему и Симмах это выразил так: за Идифума. А составлен от лица находившегося в вавилонском плену народа, по освобождении, как сказывает Феодорит, приносящего пение Богу (1).

__ (1) Афанасий согласно с Евсевием говорит, что поелику Идифум оплакивал совершенное отвержение евреев и имел нужду в учении касательно промысла Божия, хромая, как кажется по причине видимой несоразмерности дел счастья (дел), посем обратился с вопросами к Давиду; то посему этот псалом и сочинен в пользу Идифума.

НАДПИСАНИЕ В конец, о идифуме, псалом асафу. (В Евр. Начальнейшему певцу идифуму, псалом асафов). СОДЕРЖАНИЕ. Дух Святый устами Давида, или псалмопевца Асафа, преподает здесь общий образец молитвы от лица бедствующия церкви, которая будучи и в самых лютейших гонениях, обеты свои возсылает к небу. Отсюду явствует, что здесь изображается скорбь не одного какого либо частнаго человека, но стенание и плач избраннаго народа. Между тем Пророк научает, чтобы мы, унывающии во искушениях, дух обращали к созерцанию чудесных Божиих дел, и сим укрепляли веру и надежду свою на Бога.

Судя по ст.6, 8–10, 12–21, псалом этот, кажется, имеет национальное отношениеК надписи ср. Пс.38. Некоторые относят этот псалом к периоду сирийского угнетения, другие к вавилонскаму плену (ср. ст.8; неупоминание о разрушении храма не служит убедительным доказательством противного этому мнению); иные же к тому времени, когда царству иудейскому и его существованию сильно угрожали северные монархии; если справедлива зависимость пророка Аввакума (гл.3) от этого псалма, то во всяком случае он принадлежит допленному времени.. Псалмопевец видел народ свой в то время, когда происходило в душе его изображенное им в псалме, в самом угнетенном положении; как некогда во время угнетения египетского (выставляется на вид исшествие из Египта), так и теперь самому существованию его, как особому народу, казалось, угрожала опасность, и Бог на этот раз не хотел оказывать милости и спасения народу (ст.8–10). Псалмопевец (представитель всех благочестивых израильтян) не переставал взывать к Богу о помощи, но напрасно; вследствие этого он впал в совершенное уныние и потерял всякое утешение. В таком душевном расположении мы встречаем его в нашем псалме. 

Псалом написан при тяжелых обстоятельствах (3), которыми потрясен автор (5). Он не видит помощи Божией; события же совершаются одно грознее другого, так что писатель с недоумением ужаса спрашивает: "неужели навсегда отринул Господь и навсегда перестала милость Его?" (3-9). Так как в писании ничего не говорится о разрушении храма, главной святыни и ценности Иерусалима и всей Иудеи, о чем автор непременно упомянул бы, если бы это событие имело место в его время, то написание псалма нужно относить к периоду до разрушения Иерусалима. Вероятнее всего псалом написан во времена царя Иоакима, когда уже Иудея пережила целый ряд грозных событий, напр., пленение Манассии, гибель Иосии в борьбе с фараоном Нехао, двукратное движение по Иудее Навуходоносора. Все эти события сопровождались опустошениями и разорениями Иудеи, и писатель псалма мог быть свидетелем, как постепенно учащались эти бедствия, а надежды на прекращение или предотвращение их ни откуда не виделось. Писателем был певец из фамилии Асафа, назначивший свой псалом для исполнения хором Идифума. В день великих бедствий я обращаюсь с молитвой ко Господу. Я лишился сна и отдаюсь размышлениям: неужели Господь навсегда отвернулся от своего народа и уже не будет изливать на него своих милостей (2-11)? Тогда я стал вспоминать о Твоих великих делах, проявленных над народом еврейским в его прошлом (12-13). Ты, Святый, тогда являл Свое всемогущество над народами, избавлял Иакова и Иосифа, Твоим повелением облака изливали воду и земля содрогалась от гроз. Ты провел свой народ через море и, как стадо, охранял рукою Моисея и Аарона (14-21).

Симмах перевел: чрез Идифума. И ему был вверен лик песнословящих Бога. Посему псалом сей изрек Асаф, или сам от себя, или произнеся пророчество Давидово. Утвердительно же говорить о деле сомнительном не безопасно. А предсказывает псалом колебание помыслов и происходящия оттого страдания у Израильтян, принужденных рабствовать в Вавилоне, научает также, какую молитву им прилично принести Богу, прося освобождения от бедствий. И Пророк дал псалму такий вид, как будто Израильтяне пересказывают сие, и песнословят Бога, уже по возвращении из плена.