Как намерение у Пророка — изобразить плоды праведности и богобоязненности, то об участи грешников поминает он здесь, как прежде о богатых самонадеянностию, только для того, чтоб чрез то, по противоположности, в сильнейшем свете представить участь праведников. Где же противоположность тому, что говорится в сем стихе? Она или в предыдущих двух стихах, или в следующем последнем стихе. В первом случае дается мысль: избавляет Господь праведников от скорбей тем, что, проведши их невредимыми сквозь огнь и воду скорбей, вводит души чрез сень смертную в рай, а тела сохраняет нетленными; напротив, грешники хоть не страдают в жизни, но, когда приходит смерть, души их идут в ад, а тела предаются тлению, и все гордые надежды их рассыпаются и посрамляются, люта смерть их и участь посмертная. Во втором случае дается такая мысль: смерть грешников люта, потому что души их восхищают темные силы и низвергают в ад, чем погрешительными оказываются надежды их: души же рабов Своих, богобоязненных праведников, Господь хранит в исходе их из тела так, что страшные полчища нечистых сил прикоснуться к ним не смеют, и тем оправдывает, что уповающие на Него уповают не ошибочно. И там и здесь мысль одна и та же.
Последнему стиху противопоставлять сей стих вернее, может быть, потому, что вторые полустишия их обоих находятся в очевидном соответствии. В этом стихе стоит:
«ненавидящий праведнаго прегрешат», а в следующем: «
не прегрешат еси уповающии на Него». Они и себя поясняют взаимно, и свет издают к пояснению полных стихов.
Смерть грешников люта, потому что в час смерти с ужасом увидят они, что все потеряно и они погибли: нет никакой надежды поправить участь свою. То, на чем они опирались, рушится, другой же опоры никакой нет: Бог прогневан; совесть грызет, и истязатели подступают. Состояние по смерти еще лютее: там делом испытывается то, чего ожидание ужасало в час смерти. Души грешных тотчас берутся темными силами и отводятся в места мрака и мучений предначинательных, в ожидании окончательного решения горькой участи своей на Страшном суде.
«Есть смерть праведных, говорит святой Василий Великий, но она не люта, а добра. Умершие со Христом приобщились благой части и, умерши греху, умерли смертию благою и спасительною. Между тем смерть грешников люта. Ибо их, по смерти, постигает мучение, как и богатого, который «
облачашеся в порфиру и виссон, веселяся на вся дни светло» (
Лк. 16:19). Которые делают худое употребление из своего тела и обращают его в служение всякому греху, те приготовляют себе лютую смерть».
Блаженный Августин ту же мысль развивает с другой стороны: «словами: «смерть грешников люта» — вразумлял Господь тех, кои говорят: зле умер такой-то, съеден зверями, не был он праведен и погиб бедственно. Не погиб бы так, если б был праведен. Так, стало, по-твоему, тот и праведен, кто умирает спокойно на одре своем, в доме своем? Но не говоришь ли ты сам: я знаю за ним грехи и беззакония, хотя он умер спокойно среди родных и знаемых? Стало, он грешник, хоть умер, по виду, спокойно; и, стало, опять смерть его, покойная на вид, должна быть люта, как смерть грешника. Какая благою тебе кажется смерть, — люта есть, если посмотришь на сокровенное. Видишь наружное,— как спокойно лежит он на одре; но видишь ли сокровенное, — то, как низвергается он в геенну? Из Евангелия учись разуметь, что есть смерть грешников лютая. Вот двое: богач, облачающийся в порфиру и виссон и веселящийся «на вся дни светло», — и бедный некто, лежащий у ворот его «гноен», — псы облизывают раны его, и он желает насытиться от крупиц, падающих с трапезы богатого. Но приходит смерть, — и участь обоих изменяется. Умирает бедный, — а он был праведен, — и Ангелы относят душу его на лоно Авраамово; мертвое же тело его валялось у ворот богача, и похоронить его было некому. Умирает и богатый; и нечего говорить, каковы были похороны того, кто облачался в порфиру и виссон! Но посмотри, где душа его? «
И во аде сый в муках», желал он, чтоб с перста презренного им бедного капля воды канула на палимый огнем язык его, — и не получил желаемого (см.:
Лк. 16:19—25). Уразумей же теперь, что есть смерть грешников лютая. Не останавливайся на одном видимом. Прозри в невидимое, и оку веры твоей откроется горящая в муках душа, которой нимало не помогли пышные проводы, коими суетность живых почтить мнила мертвое тело его. По состоянию души — по смерти надобно судить о смерти: люта ли она или блага, — а не по почестям или уничиженности мертвых тел, какие видимы бывают нами среди людей». Под лютою смертию грешников, по святому Афанасию, должно разуметь смерть душевную, за которою последует огнь вечный, тьма кромешная, червь неусыпающий, плач и скрежет зубов: ибо грешных ожидают геенна и тьма.
«
Ненавидящии праведнаго прегрешат». Какая связь этого полустишия с предыдущим, — или этой прегрешимости ненавидящих праведника с лютостию смерти их, — грешников? Она в слове: «прегрешат», — которое означает — ошибутся в расчетах и ожиданиях, увидят, что ошиблись. Ошибка эта открывается именно в час смерти, что преимущественно и делает ее лютою для грешников. «Ненавидящий праведнаго», — всякого, то есть, следовательно, вообще праведных: свысока смотрят на них, как на суеверов, отсталых, не умеющих жить; отвращаются от них, гонят их, при случае сталкивая с дороги, когда попадутся навстречу, и, делая так, бывают уверены, что они в выигрыше, берут верх. Но приходит смерть и открывает им глаза. Усматривают они тогда, что расчеты их не оправдываются, что они не выиграли, а проиграли всё, — и умирают лютою смертию (см.: Ириней, архиепископ Псковский). Почему: «
ненавидящии праведнаго прегрешат» — значит, что те, кои человека праведного озлобляют, ненавидят и гонят, кои, угнетая, муча и убивая невинных, почитают себя за победителей, как бы некую великую корысть от того приобретающих, погибнут и живота вечного не наследят, — и некогда в бесполезном раскаянии рекут: «
убо заблудихом от пути истиннаго, беззаконных исполнихомся стезь, пути же Господня не разумехом» (ср.:
Прем. 5:6—7).
В ненависти к праведникам скрывается ненависть к правде их, к тем правилам и тем началам, которыми они воодушевлены. Такова мысль святого Василия Великого: «они ненавидят праведника, потому что сами живут во грехах, а нравы праведника, как прямизна правила, обличают их. Не терпя обличения, ненавистно обращаются к праведнику; питая же сию неправедную ненависть, новыми обременяют себя грехами. Много предлогов у грешных найдется к ненавидению праведных; но не главный ли тот, что праведный самим видом своим и присутствием обличает грешных? «Ненавидят у врат наказующаго и словом праведным гнушаются» (ср.:
Ам. 5:10)». В наше время начала или правила праведности суть христианские. Обнаруживать ненависть к держащимся сих начал ныне считается не совсем уместным, неблаговоления же своего к духу и требованиям христианства не скрывают уже и явно нападают на них. Иной, взглянув на них свысока, снисходительное изрекает о них мнение свое, которое, однако ж, бывает не менее оскорбительно, как и прямое неодобрение. И этим всем смерть откроет глаза. Тогда и они скажут: «заблудихом от пути истиннаго»; но уже поздно и бесполезно.
Блаженный Августин под праведным разумеет здесь Того, Который оправдывает нечестивого (см.:
Рим. 4:5) и Который «есть очищение о гресех наших» (ср.:
1 Ин. 2:2), то есть Господа Иисуса Христа, Спасителя нашего. Сего праведника, говорит, ненавидящие неизбежно должны иметь лютую смерть, потому что умирают во грехах своих, не примирившись с Богом, верою в Господа, очищающею от грехов. Во время блаженного Августина еще немало было язычников, не любивших Господа и святой веры в Него. Почему, толкуя псалом, ему очень уместно было напомянуть верующим, что они благую часть избрали, уверовав и возлюбив Господа; те же, которые отвращаются от Него, умрут лютою смертию, будучи обременены грехами, которых при всем старании не могли, конечно, избежать и очищение от которых одно — вера в крестную смерть Господа. Не уместно ли и ныне напомнить многим самоправедникам, которые, ограничиваясь правилами внешней честности и почивая на такой праведности, не думают о других условиях оправдания и вход в рай Господень обещают себе без всякого отношения своего к Господу, — не уместно ли напомнить таковым: смотрите, прочна ли опора вашей праведности, которую хотите вы присвоить себе, с отвержением оправдания в Господе Иисусе Христе? Придет смерть — проба жизни; не пришлось бы сознаться: увы! не познахом пути Господня! — и сознаться без пользы, только к увеличению ужаса своего.
