Псалтирь, Глава 26, стих 5. Толкования стиха

Ибо Он сокрыл меня в устроении воплощенного Слова Своего во время искушений, которым подвергается моя смертная жизнь. Он защитил меня в тайном месте Своей скинии. Он защитил меня сердцем, верующим в праведность.

Скрой меня в тайне селения Своего, на камень вознеси меня.

Казалось, весь мир восстал против Давида. Ему приходилось скрываться от царя Саула и посланных им убийц. Единственное прибежище для пророка – храм, святыня Господня. Во времена Ветхого Завета никто не смел тронуть человека, зашедшего в алтарь, уцепившегося за престол или специальный рог спасения. Сам Создатель защищал его от смерти.

Святыня Господня сокровенно освещала Давида изнутри, он был уверен: над его душой люди не властны. Ощущал покровительство Божие и исповедовал: Господь скрыл его в храме – скры мя в селении Своем. Даже вознёс: на камень вознесе мя. И пророк уверенно стоял на твёрдом камне, потому что шёл правым путём.

В сознании полной зависимости своей, и в жизни и в деятельности, от Бога Спасителя своего, Давид желает не только быть в союзе с Богом, по и постоянно пребывать вместе с Ним, как пребывает сын в доме отца. — „Одного просил я у Господа, говорит Давид, того только ищу — чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей, созерцать красоту Господню и посещать святый храм Его". Так привлекалась душа Давида ко храму Божию не только присутствием в нем Бога, но и самым благолепием общественнаго богослужения в оном, особенно в великие праздники; и, наконец, — чрезвычайной милостью Господа, которую получил Давид именно во храме: „ибо Он укрыл меня, говорит Давид, в скинии — месте поселения Своего — в день зол или бедствий моих, — в тайне селения своею — в потаенном месте при скинии своей, — вознёс меня на камень — как бы на скалу, где обыкновенно спасаются от наводнения и преследования врагов и люди, и звери.

Так было с Давидом действительно. Когда Саул, сильно разгневанный на Давида, решительно заявил сыну своему Ионафану, что Давид „обречен им на смерть“; то Ионафан, по искренней дружбе с Давидом, предупредил его о том, — предложил ему спасаться бегством. Давид бежал в город Номву, где была скииия; здесь явился к священнику Ахимелеху, как бы посланный царем с тайным поручением; принял от него хлебы предложения и меч Голиафа; так временно укрывшись при „доме Господнем", он встал и бежал далее от Саула и пришел к Анхусу, царю Гефскому (1 Цар. 20:30-31; 21, 1-6.). Здесь он был уже в безопасности от Саула, как бы стоял на скале во время наводнения.

Отнележе Бог Слово плоть бысть, и вселися в ны, сим кровом покрыся человек, и избысть злобы демонския; покров же тайный — непостижимое Христово воплощение, покрывшее Божество тако, яко ум человеческий и ангельский постигнута не может. Покров же плоти, и сила Божественная.

Селения есть Церкви Божии, а камень есть Христос (1 Кор. 10:4). Тайна Боговоплощения — Бог вселися в нас, и Христос есть Бог и Человек. Человека спасая, Он даровал Духа Святаш, рече бо: бози есте. Обоживает Бог человека, дарует усыновление Отцу и жительство на небесах и вечное блаженство уготовляет (Афанасий, Феодорит, Иероним, Амвросий, Василий). 

Скры мя в селении в день зол моих, покры мя в тайне селения своего. Пс. 26:5. 
Благодатию Всесвятаго и всеосвящающаго Духа, освящен ныне храм сей, чтобы ему быть небоподобным жилищем Божиим, святилищем таинств, прорицалищем Слова Божия, лествицею, досязающею до небес, для восхождения молитв веры к престолу Всевышняго.
Благословен Бог благоволивый тако, ради споспешествования спасению душ наших. Благословенны раби Божии, споспешествовавшие сему делу благодати, попечением, трудом, соединением доброхотных даяний, из коих и малая лепта будет иметь не низкую, а может быть, и очень высокую цену пред очами Бога, взирающаго на сердце дателя. Благословение Бога Отца да осеняет, свет Иисуса Христа, Сына Божия, да просвещает, крило Святаго Духа да покрывает, ныне и присно, всякую душу человека, входящаго во святилище сие с верою и любовию к Богу, с молитвою и упованием на Него, с признанием своея немощи и греховности, с желанием Благодати Его, для исполнения заповедей Его. Истинный Бог и Господь наш Иисус Христос, Который есть воскрешение, и живот, и покой умерших о Господе, по молитвам веры, здесь приносимым, да исполняет до совершения меру покоя, да утверждает надежду блаженнаго воскресения, душам, в покаянии и вере скончавшихся, коих телеса окрест храма сего почивают на уповании воскресения.
Пoелику же особенность освященнаго ныне храма есть та, что он создан на месте погребения усопших о Господе: то сие подает нам случай и побуждение, нечто сказать о благочестивом обыкновении созидать храмы Божии на местах погребения усопших, и погребать усопших при храмах Божиих.
Храм нужен не Богу, Котораго престол есть небо, и земля подножие, и Котораго вселенная не вмещает, но человеку для прибежища к Богу, чрез всевозможное устранение от суеты тварей, в которой чувство присутствия Божия потеряно. Так определяется место храма: подобным образом определены быть могут и особенные часы храма. Особенно нужен человеку храм Божий, во-первых, в час благоговения, для принесения славы Богу, яко Богу, Всевышнему, Всесовершенному, славословие Котораго есть рай и блаженство даже на земли; во-вторых, в час радости, для принесения благодарения Богу Творцу, Промыслителю, Спасителю; в-третьих, в час душевной скорби, для излияния души пред Богом, Который, в откровении Своем, благоволил между прочим явить себя в имени «Утешителя».
На сие последнее употребление храма Божия, то есть, на употребление онаго во время печали, указует Святый Давид, когда, паче всего прося и взыскуя от Господа, чтобы «посещати храм святый Его» (Пс. 26:4), поставляет сему в причину: – «яко скры мя в селении Своем в день зол моих, покры мя в тайне селения Своего» (Пс. 26:5). Слова сии, может быть, относятся к тому дню жития Давидова, когда он, в смертной опасности от Саула, в бегстве, один, без оружия, без хлеба, без помощи, пришел в скинию Божию в Номве, и хотя тут был на то время Доик, сделавшийся после доносителем Саулу на Давида, и проливший за него кровь многих невинных, однако и Доик Давиду в сие время не повредил, и Саулу его не предал, и Первосвященник Авимелех, даже с отступлением от закона, снабдил Давида хлебом освященным, и мечем Голиафа, для защиты в случае нападения. Сей случай есть один из тех, в которых Бог веру и благочестивое доверие человека, прибегающаго ко храму Его в труднейшие часы жизни, оправдывает, по видимому, случайным, но удивительно верным в его пользу направлением, и обстоятельств, и свободных расположений других человеков. Впрочем сей ли точно случай был в мыслях Псалмопевца, или нет: но пoелику он желает всегда посещать храм Божий, и даже «жить в дому Господнем», по той причине, что Господь скрыл его в селении своем в день зол: то из сего видно, что он приписывает храму Божию постоянное преимущество, быть прибежищем для бедствующих и печальных, крепкою оградою безопасности, сокровищницею благодатнаго утешения.
Смерть, по обыкновенному понятию, и по естественному чувствованию, не есть ли верх зол? Смерть любезных нам не есть-ли полнота скорбей? – Итак полезно и благодетельно, чтобы на краю могилы, где с любезными нам погребается наше благополучие, наши радости, наши надежды, стоял храм Божий, куда можно принести самую горькую печаль, чтобы получить, колико сладостное, толико же верное утешение. Да внидет сюда препровождающий В собр. 1844 г.: провождающий...  новопреставленнаго, или еще скорбящий о давно умершем, и да услышит сострадательное увещание Апостола: «братие, о умерших да не скорбите, якоже и прочии не имущии упования» (1 Фес. 4:13). Да внидет осиротевший, и падет в объятия «Отца сирых». Да внидет вдовица, и, с надеждою неизменнаго покровительства, припадет к «Судии вдовиц» (Пс. 67:6). Да внидет лишившийся детей, и найдет их в верных руках неизреченно благаго и благодетельнаго Любителя детей, глаголющаго и некоторым родителям, как некогда сказал Апостолам: «оставите детей, и не возбраняйте им приити ко Мне: таковых бо есть царство небесное» (Мф. 19:14). Всяк, пораженный зрелищем смерти, да внидет сюда, во храм за нас Умершаго, и ради нас Воскресшаго, и да воскреснет духом, вняв слову воскресения: «аще бо веруем, яко Иисус умре и воскресе, тако и Бог умершия во Иисусе», то есть, с верою в Него, «приведет с Ним» (1 Фес. 4:14). Из сего краткаго разсуждения можете усмотреть братия, как сообразен с назначением храма, как нравственно полезен, обычай устроять храмы при местах погребения, и погребать при храмах.
Но должно признаться, что сие изъяснение не будет еще удовлетворительно для тех, которые знают, что для обычая Церковнаго, дабы он был правилен и чист, не довольно того, чтобы он основан был на благовидных соображениях и чаемой пользе; а надобно, чтобы он глубже и непоколебимее утвержден был на непреложном и прямом свидетельстве Слова Божия, или по закону единства Церкви, на верном предании от первых образцовых времен Христианства. Войдем в некоторое изъяснение, чтобы, по возможности, удовлетворить и сему требованию.
Обычай Иудейской Церкви в обращении с умершими, утвержденный Моисеевым законом, далеко разнится от обычая Церкви Христианской. Там прикоснувшийся к умершему почитался нечистым, и место, где лежал умерший, почиталось нечистым. Посему там, положить умершаго во дворе храма, значило бы осквернить храм. Почему так было в Церкви Ветхозаветной, а не так в Церкви Новозаветной? – Смерть была нечиста от Адама, как нечистый плод греха его. Но Христос очистил и освятил смерть Своею пречистою и пресвятою смертию. От Его Богопричастнаго тела, за нас пострадавшаго, от Его Божественныя крови, за нас излиянныя, простерлась очистительная сила на все человечество, преимущественно же на тех, которые приобщены к таинственному телу Его, чрез таинство святаго Крещения и святыя Евхаристии. Посему для нас, Христиане, смерть может быть также чиста, как жизнь; и умершие, наравне с живыми, могут принадлежать храму Господню; потому что, наравне с живыми, принадлежат Господу. «Никтоже бо нас, – по учению Апостола, – «себе живет, и никтоже себе умирает. Аще бо живем, Господеви живем: аще же умираем, Господеви умираем. Аще убо живем, аще умираем, Господни есмы» (Рим. 14:7-8). По сей принадлежности всех Единому Господу, тогда, как живые стоят во храме Господнем, умершие, как-бы продолжая пребывать в общении Церковном, почивают окрест храма; некоторые же, которые достовернее и совершеннее других усвоены Господу, и которых «смерть» преимущественно «честна пред Господем» (Пс. 115:6), как-то, святые мученики, по обычаю, сохраненному священным преданием, почивают телесами своими под самым олтарем храма. Одни упокоиваются тайнодейственною и молитвенною силою олтаря: другие самому освящению олтаря споспешествуют силою своих молитв и данныя им благодати.
Можем и в Слове Божием показать основание сего обычая, преданием в Церкви сохраненнаго. «Глаголано бысть Моисею хотящу сотворити скинию: виждь бо, рече, сотвориши вся по образу, показанному ти на горе» (Евр. 8:5). Но что показано ему на горе? – «образ и тень небесных вещей» (Евр. 8:5), как сказует Апостол. Итак вот коренный закон храма, который нет причины отменить и для храма Христианскаго: храм должен быть сотворен во всем, как можно, по образу вещей небесных, показанных достойному созерцателю. Как образ небесных вещей для храма Ветхозаветнаго созерцал Моисей на горе Синае: так образ небесных вещей для храма Новозаветнаго показан был Иоанну Богослову в откровении, где он между прочим сказует: «видех под олтарем души избиенных за слово Божие, и за свидетельство, еже имеяху», то есть, души святых мучеников (Откр. 6:9). Не нам, и не теперь открывать тайну, для чего тамо души святых мучеников сокрыты до времени под олтарем, а не ликуют окрест олтаря: довольно для настоящаго разсуждения заметить, как верно в видимой православной Церкви все сотворено по образу небесных вещей. Там, в славном храме небесном, души святых мучеников под олтарем: и здесь, в земном таинственном храме, мощи Святых под олтарем. Если же прилично телесам Святых почивать под самым олтарем святаго храма: то не неприлично и то, чтобы телеса верных почивали окрест олтаря и храма.
Примечай, душа Христианская, священную и даже таинственную важность обыкновения, тела усопших о Господе полагать при храме Господнем. Оне достойны сей почести потолику, поколику сами суть храмы Божии, члены тела Христова, жилища Святаго Духа. Помышляй о сем часто, со вниманием, пока носишь земное тело; и со тщанием очищай свое тело воздержанием, освящай упражнениями благочестия, устрояй ему нетленную одежду из дел веры и добродетели, дабы, когда ты отложишь свое тело, и его положат близ святилища Господня, не возгнушалась оным святыня Господня, как неочищенным от растления Адамова и твоего собственнаго, и не отринула от себя жребия твоего ко жребию тех, «ихже расточишася кости при аде» (Пс. 140:7), но восприяла тебя «в наследие нетленно, и нескверно, и не увядаемо, соблюдено на небесех///» (1 Пет. 1:4). Аминь.

 Яко скры мя в селении Своем в день зол моих (Пс. 26:5).
Царь и Пророк Давид многократно явил делом и словом необыкновенную любовь ко храму Божию.
Устрояя Иерусалим в качестве столицы нового царства, он построил в ней, вместо обветшавшей скинии Моисеевой, новую скинию; и с великим торжеством перенес в нее кивот завета Божия.
Он сильно желал создать Богу новый, более скинии завета твердый и великолепный храм; и только особенным повелением Божиим удержан был от сего предприятия, которое судьбою Божиею предоставлено было сыну его Соломону.
И когда, вместе с сим определением Божиим о храме, Пророк Нафан возвестил Давиду высокое потомственное благословение Божие: первым движением радости его было то, чтобы внити в дом Божий, и принести благодарственную молитву.
И в противоположных сему обстоятельствах, когда он в посте и уничижении страдал скорбию покаяния о грехе, и печалию о болезни сына, как скоро узнал о смерти его, тотчас «измени ризы своя, и вниде в дом Божий» (2 Цар. 12:20), чтобы принести Божию суду жертву покорности в молитве, уже непечальной.
Вот одно из многих изречений, в которых он открывал свою любовь ко храму Божию и непрестанное к нему влечение сердца: «едино просих от Господа, то взыщу: еже жити ми в дому Господни вся дни живота моего, зрети ми красоту Господню, и посещати храм святый Его» (Пс. 26:4).
И вот одна из причин, которыми Давид объяснял и оправдывал свою любовь и непрестанное влечение ко храму Божию: «яко скры мя в селении Своем в день зол моих». Потому, говорит, желал бы я все дни моей жизни проводить в доме Божием, что в самый бедственный день моей жизни Господь скрыл меня в селении Своем от угрожавших мне бед, во храме Своем даровал мне безопасность.
Да слышат сие люди, которых конечно не день благополучия, но «день зол» заключил в стенах сего дома. Пророк собственным опытом удостоверяет, что от дня зол можно скрыться, найти безопасное убежище в храме Божием. И такое убежище благочестивым и человеколюбивым попечением о бедствующих, видите, как близко для них уготовано, и как благоукрашено. Видно, что не только думали приготовить и открыть святое прибежище для страждущих, но и старались видимою «красотою Господнею» привлекать сердца их к невидимой благодати Господней. Перенимайте же у достоподражаемого Давида его любовь ко храму Божию. Преследуемые днями зол, прибегайте сюда искать дней утешения, благодати и мира. Чем усерднее будете прибегать сюда: тем вернее найдете утешение, благодать и мир.
Может быть, спросят: когда, и как это было, что Давида, в день зол его, Бог скрыл в Своем селении? – Кажется, слову Пророка о том, что он знает по собственному опыту, можно поверить и без исследования, которое и не всегда возможно, потому что нередко весьма важные в жизни человека события бывают сокровенные, недоступные дознанию, неведомые истории. Но, дабы и «косных сердцем еже веровати» (Лк. 24:25) по возможности подвигнуть к вере в благодать храма, возвещаемую Давидом, поищем соответствующего словам его события в его жизнеописании, в книге Царств. После дней славы, когда победы над врагами сделали его любимцем народа, и зятем Саула, зависть сей славе привела дни зол. Давид узнал, что дом его стерегут, чтобы убить его: и принужден был скрыться чрез окно. Сперва он вверил себя защите Божией в лице и в обители Пророка Самуила: и был защищен. Ибо когда посланные от Саула, а потом и сам он, приближились В Губерн. Вед.: «приближались»... , чтобы взять Давида: Дух Божий наводил на них исступление, в котором они делали и говорили не то, что преднамеревали. Но потом Давид нашел нужным скрыться и отсюда. Тогда-то, в «день зол» многих, когда он был без дома, без пищи, без оружия, в опасности жизни, в необходимости скрывать от гонителя самый след свой, он прибегнул к помощи дома Божия; и получил помощь необыкновенную. Первосвященник Авимелех вопросил о нем Бога, и конечно подкрепил его надеждою сохранения от опасности, не поколебался нарушить для него Закон, дав ему пять хлебов, которые по Закону могли вкушать только священники; наконец, хотя назначение храма совсем не то, чтобы готовить для кого-нибудь оружие, однако нашлось в нем для Давида и оружие, меч Голиафа. Опасность постигала В Губерн. Вед.: «настигала»...  Давида и здесь: но невидимый щит Божий заградил его от нее. Здесь был в сие время неблагонамеренный Доик, и видел Давида: но Доику не пришло на мысль донести о сем Саулу тотчас; а когда он донес, тогда след Давида уже скрылся.
Без сомнения, это не единственный в жизни Давида опыт помощи Божией, явленной посредством храма Божия; но один сей опыт не достаточен ли для того, чтобы понять и оправдать его мысль и чувствование: паче всего прошу я у Господа, чтобы мне жить в дому Господнем; ибо Он скрыл меня, и уповаю, и впредь скроет в селении Своем в день зол моих.
Видя в житиях Святых чудные над ними благотворные действия особенного провидения Божия, и веря истине повествований о них В Губерн. Вед.: «я верю истине повествований о них». , многие однако смотрят на оные, как на некие необычайные движения, происходящие в особом мире, к которому мы будто не принадлежим. Говорят: то было со Святыми; можно ли нам ожидать подобного? Можно ли ожидать, что и меня скроет Бог в селении Своем от моих преследователей, от моих лишений, от моих скорбей и печалей? И возможно это тебе, и невозможно, смотря потому, как тебе угодно будет. Возможно, если ты веришь, что Бог не только «праведных любит», но и «грешных милует», и если, по сей вере, стараешься достигнуть сперва помилования от Бога, а потом и любви Его. Невозможно, если ты веру во всеблагое и чудное провидение Божие, которую чувствуешь в себе, когда смотришь на Святых, сам в себе угашаешь, когда обращаешь взор на себя. Все возможно Богу: тебе ничего не возможно без Бога; но и тебе «вся возможна верующему» (Мк. 9:23). Прилепись верою ко всевозможности Божией: и победишь твою невозможность; и не преставая сознавать себя грешником, приимешь с праведниками участие в дарах особенного Божия промышления и благодати. С верою праведный Симеон пришел во храм, и обрел высочайшее благо, принял в объятия Христа. С верою грешный мытарь пришел во храм, и обрел избавление от зол душевных, которые хуже всех зол внешних.
Впрочем, притекая с верою во храм Божий, не слишком усильно ищите скорого прекращения всех внешних зол. Сего не даровано и праведному Давиду: и для многих не было бы сие полезно. По намерению провидения Божия и внешнее благополучие должно вести нас к Богу путем благодарности; но на сем приятном пути многие дремлют и забывают, куда должно идти; и напротив, внешние бедствия и гонения должны гнать нас к Богу путем познания своих немощей и недостатков, путем смирения, дабы наконец человек мог по опыту исповедать: «благо мне, яко смирил мя еси» (Пс. 118:71).
Да ищет грешник во храме скрыться от преследующей совести, в тайне покаяния.
Скорбящий да входит в храм, чтобы превратить скорбь в молитву; и он может достигнуть того, чтобы сказать с Пророком: «по множеству болезней моих в сердце моем, утешения Твоя возвеселиша душу мою» (Пс. 93:19).
Каждый В Губерн. Вед.: Наипаче каждый...  да приносит в храм, как жертву, и да предает Богу свою волю. Чем более предадим: тем более приимем. Предадим себя Богу верою всецело, как бы во всесожжение в огне любви Божией; и верно В Губерн. Вед.: верою...  приимем всенаследие новой жизни и блаженства вечного. Аминь.

Да уповаем, что и нас, подобно как многих прежде нас, «сокроет Господь в тайне селения Своего в день зол наших» (Пс. 26:5), – в день зол греха, от ужаса правосудия сокроет нас в тайне благодати прощения, – в день зол временнаго наказания, сокроет нас, прибегающих в тайну селения Его внутреннею, искренносердечною молитвою, – сокроет во благодати охранения, облегчения, избавления.