Посему, как, по признанию всех здравомыслящих, лучше читать в подобном смысле, нежели в смысле представляющемся в словах с первого взгляда, так на сем основании справедливо здравомыслящим не просто и не без исследования принимать в связи с этим оное написанное изречение.
Когда я возвещу то, говорит Премудрость,
что бывает ежедневно, то не забуду исчислить то, что от века. Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони 1) (Притч. 8:21-22). Что скажет мне на это изречение раб буквы, по-иудейски останавливающийся на звуке слогов? Ужели это словосочинение не представляется вносящим странность в слух более вникательных?
Аще возвещу вам бывающая на всяк день. Господь созда Мя. 2) Как будто, если не возвестит бывающего на всяк день, то в следствие того непременно будет отрицать, что создана. Ибо кто сказал: я создан, если возвещу, тот умалчиваемым дал разуметь: я не создан, если не возвещу.
Господь создал мя, говорит Премудрость,
начало путей своих в дела своя: прежде век основа мя: в начале, прежде неже землю сотворити, прежде неже бездны соделати, прежде неже произыти источником вод, прежде неже горам водрузитися, прежде же всех холмов раждает мя 3) (
Притч. 8:22—25). Какой новый порядок в устроении сей твари! Сперва создается, потом полагается ей основание, и тогда уже рождается.
Господь сотвори, продолжает Премудрость,
страны ненаселенныя, и концы населенныя поднебесныя (
Притч. 8:26). Какого Господа называет творцом населенной страны и вселенной? Конечно Сотворившего и Премудрость; ибо одного и того же лица и то и другое слово, и говорящее:
Господь созда мя; и присовокупившее:
Господь сотвори страны и ненаселенныя. 4) Поэтому Господь равно будет зиждителем, как самой Премудрости, так вселенной и ненаселенной страны. Поэтому как же
все через Сыны
начало быть, и без Него ничто не начало быть (
Ин. 1:3)? Ибо если один и тот же Господь творит и Премудрость, под именем которой советуют разуметь Сына, и по одиночке все, что имеет в себе тварь; то где же истина возвышенного Иоанна, который говорить:
Все чрез Него начало быть? На сей глас евангелия отзывается само Писание, Создавшему Премудрость приписывающее сотворение необитаемой и населенной страны. А так и все следующее за сим: описывает некий
престол Божий отлучаемый
на ветрех, говорит, что крепкими делаются
вышния облака, и твердыми
источники поднебесныя 5) (
Притч. 8:27, 28), и много подобного содержится в целой связи речи, что должно иметь обширный смысл, в сказанном пред сим находимый неким топким и проницательным умом. Какой это
на ветрех отлучаемый престол? Какая твердость поднебесных источников? Как вышние облака делаются крепкими? Если кто о слове этом судить будет по видимому, то найдет много несогласного между самыми вещами и сказуемым о них. Ибо кому неизвестно, что крайние пределы поднебесной, или потому, что в преизбытке пользуются теплотой солнечной, или потому, что крайне отдалены от оной, по несоразмерности того и другого не обитаемы? Иное стало сухо и сверх меры разгорячено; другое изобилует влагой и охлаждено морозом, обитаемы же те только места, которые равно отстоят от каждого из сих двух противоположных пределов. Если же средина земли населена людьми; то почему притча говорить, что населены концы поднебесной? Какая крепость может быть усмотрена в облаках, чтобы, по смыслу, представляющемуся с первого взгляда, истинно было слово, по которому крепкими сделались
вышния облаки? Ибо природа облака есть некий разреженный пар, разлитый в воздухе, который, по великой утонченности сделавшись легким, носится воздушным ветром. От сгущения же слившись сам в себе, падает он из поддерживающего воздуха, став тяжелой каплей. Посему, какая же крепость в том, чем не производится никакого ощущения в прикасающемся? Ибо разреженность и текучесть воздуха можно видеть и в облаке. Как же еще на непостоянном естестве ветров отлучается Божий престол? А сказанному: быть сначала созданным, под конец быть рожденным и в середине между тем быть основанным, - укажет ли кто какое-либо основание, согласное с понятиями общими и представляющимися с первого взгляда? И прежде сего сомнительно в слове, почему возвещение бывающего
всяк день напоминание об исчислении, что
от века, делается как бы некою причиною тому, что премудрость говорится сотворенною от Бога.
Итак, поскольку сказанное ясно дает видеть, что в представленных выражениях нет ничего такого, что без рассмотрения и без исследования могло бы принято быть в слове, то хорошо было бы, подобно прочему, и это:
Господь созда мя истолковать не в том смысле, какой сам собою представляется нам в изречении, но со всем вниманием и тщанием поискать благочестиво разумеемого в сказуемом. Но в точности постигнуть смысл предложенного свойственно тем одним, которые Духом Святым испытуют глубины и о божественных тайнах умеют говорить духовно. Наше же слово займется предложенным в такой мере, в какой нужно, чтобы не вовсе осталась не рассмотренною невидимая ясно в этом цель. Посему, какое же наше слово? Невозможно, думаю, чтобы Божественным просвещением сообщенная кому-либо премудрость пребывала одна без прочих дарований духа; напротив того, непременно надобно прийти с нею вместе и пророчественной благодати. Ибо если премудрости собственно принадлежит постижение истины существ, а пророчество содержит в себе уяснение будущего, то не будет обладать полным дарованием премудрости, кто и будущего не будет обнимать ведением при содействии пророчественного дара. Итак, поскольку не о человеческой какой премудрости свидетельствует в себе Соломон, сказавший:
Бог же научи мя премудрости 5) (
Притч. 30:3) и всякое слово им произнесенное восписавший Богу, когда говорит:
Моя словеса рекошася от Бога 6) (
Притч. 31:1), то хорошо будет исследовать в этой части притчей к премудрости примешанное пророчество. Посему утверждаем, что Соломон, в предыдущих словах сказав:
Премудрость построила себе дом (
Притч. 9:1), дает в слове сем гадательно разуметь устроение плоти Господней. Ибо не в чуждом здании обитала истинная премудрость, но сама из девического чрева создала себе обитель. А здесь Соломон придает Слову, что соединено из того и другого, разумею дом и премудрость, создавшую дом, то есть человечество и срастворенное с человеком Божество; к каждому же из них приноровляет соответствующие и приличные речения, что, как можно видеть, делается и в евангелиях, где приспособление слова применительно к подлежащему высшим и боголепнейшим значением указует на Божество, а низким и не подъемлющимся от земли на человечество.
Так можно видеть, что Соломон и в этой части подвигнут пророчески и всецело предал таинство домостроительства. Ибо сначала представляет предвечную силу и деятельность премудрости, причем некоторым образом и в самих словах согласуется с Евангелистом. Ибо как Евангелист многообъемлющим выражением одного и того же провозглашает виновником и зиждителем всех, так и Соломон говорит, что Им поодиночке приведено в бытие все исчисляемое во вселенной.
Бог, говорит он,
премудростью основал землю, небеса утвердил разумом (
Притч. 3:19), и все, что по порядку за этим следует сказанного в том же смысле. И чтобы не подать мысли, будто бы дар добродетели в людях оставляет не упомянутым, опять от лица Премудрости описывает, говоря упомянутое нами несколько прежде:
обитаю с разумом и ищу рассудительного знания (
Притч. 8:12), и все, что свойственно учению умственному и расширяющему сведения.
Изложив это и подобное сему, Соломон присовокупляет учение о домостроительстве касательно человека, для чего
Слово стало плотью (
Ин. 1:14). Ибо так как для всех явно, что сущий над всеми Бог не имеет в Себе ничего сотворенного или вводного: ни силы, ни премудрости, ни света, ни слова, ни жизни, ни истины, ни вообще чего-либо умопредставляемого в полноте Божественного лона, - все это есть Единородный Бог,
сущий в недре Отчем (
Ин. 1:18), то ни к чему, умопредставляемому в Боге, не может по справедливости приложено быть имя твари, так что Сыну в Отце или Слову в начале, или свету в свете, или жизни в жизни, или премудрости в премудрости прилично было бы сказать:
Господь созда мя. Ибо если создана Богом премудрость,
Христос же Божия сила и Божия премудрость (
1 Кор. 1:24), то, конечно, Бог возымел премудрость вводную, в последствии из приуготовленного восприяв то, чего не имел сначала. Но однако же Тот, Кто в лоне Отчем, не позволяет нам представлять себе Отчее лоно когда-либо праздным от Него, следовательно, не есть нечто, приходящее в лоно совне. Напротив того, Сущий вначале, будучи полнотой всякого блага, конечно, представляется во Отце, не ожидающим прийти в Нем в бытие посредством сотворения, потому что Отец не может быть представляем не имеющим когда-либо в себе благ. Но представляемый сущим в вечности чего Божества, всегда в Нем, как сила и жизнь, и истина, и свет, и премудрость и тому подобное. Поэтому изречение
созда мя не Божеством и нетленным изглаголано, но тем, что, по сказанному, срастворено по домостроительству с нашим тварным естеством.
Посему, как же одно и то же, как называемое премудростью и разумом, и божественным чувством и полагает основание земли, и уготовляет небеса, и разверзает бездны, и здесь созидается в начале дел? Не без важной причины, сказано, приемлется в содействие такое домостроительство. Напротив того, поскольку люди, прияв заповедь о том, что надлежит нам соблюдать, изринули из памяти благодать, по причине преслушания пребывая в забвении благ, то поэтому, да возвещу вам снова что бывает ежедневно к вашему спасению и помяну, что от века, исчислив, что вы забыли (потому что не новое какое евангелие возвещаю теперь, но тружусь над восстановлением вашим в первобытное состояние), поэтому-то создана я всегда сущая, и для того, чтобы иметь бытие, нимало не имеющая нужды в создании, чтобы стать мне началом путей в дела Божии, разумею людей. Поскольку поврежден был путь первый, то должно было для заблудших обновиться опять пути новому и живому, мне самой, которая есмь путь. А что смысл слов созда мя относится к человечеству, яснее представляет нам это божественный Апостол в собственных словах своих, в которых повелевает:
облекитесь в Господа нашего Иисуса Христа (
Рим. 13:14), сверх этого, где, повторяя то же самое слово, говорит:
облечься в нового человека, созданного по Богу (
Еф. 4:24). Ибо если спасительное облачение одно, и это есть Христос, то никто не скажет, что новый человек, созданный по Богу, есть кто другой, кроме Христа; напротив того, явно, что облекшийся во Христа облекся в нового человека, созданного по Богу. Ибо тот един в собственном смысле именуется человеком новым, Кто явился в человеческой жизни неизвестными и обычными путями естества. Напротив того, в нем одном обновлено какое-то отличное и особенное создание. Посему-то Апостол одного и того же, имея в виду необычность рождения, именует новым человеком, созданным по Богу, а взирая на Божеское естество, сотворенное в творении сего нового человека, называет его Христом, так что одному и тому же приданы два наименования, разумею наименование Христа и наименование нового человека, созданного по Богу.
Итак, поскольку Премудрость есть Христос, то разумный слушатель пусть разберет слово и противоборствующих нам, и наше и решит, чье благочестивее. Кто в изречении паче сохраняет боголепные понятия: тот ли, кто утверждает, что Творец и Господь вселенной сотворен, и доказывает, что Он равночестен служебной твари, или тот, кто взирает паче на домостроительство и сохраняет приличествующее понятию о Божестве и понятию о человечестве. Учение это подтверждает и великий Павел, который в новом человеке видит тварь, а в истинной Премудрости обладание тварью. С этим воззрением на учение согласен и порядок слова. Ибо, если бы не создано было в нас начало путей, то не было бы положено основание ожидаемым векам; Господь не соделался бы для нас отцом будущего века, если бы, по слову Исайи,
младенец не родился нам (
Ис. 9:6), и не было наречено имя Его, и не наречены были все другие имена, какие нарек Пророк, вместе же со всеми и имя отца будущего века. Посему сначала совершились таинство девства и домостроительство страдания, потом мудрые созидатели веры положили основание веры. А это есть Христос, отец будущего века, на нем домостроительствуется жизнь нескончаемых веков. Поскольку же совершается это, чтобы в каждом из уверовавших пришли в исполнение Божественные изволения евангельского закона, и воздействовали многоразличные дарования Святого Духа (все же это божественное Писание в сродном некоем значении иносказательно именует горами и холмами, горами Божиими именуя правду, безднами же называя суды, а землею – землю, засеваемую Словом и приносящую обильный плод, или, как в другом месте у Давида под именем гор узнаем
мир, а под именем холмов
правду (
Пс. 71:3), то в верных необходимо рождается премудрость и истинное слово. Ибо Сущий в приявших Его не родился еще в неверных. Посему, чтобы произошло это и в нас, необходимо в нас родиться Зиждителю сего. Так и следующее за этим будем разуметь по связи с этим. Ибо если рождена в нас премудрость, то в каждом уготовляется тогда Богом страна и страна не населенная, страна – сердце, приемлющее сеяние и возделывание слова, страна ненаселенная – сердце, лишаемое лукавых обитателей. И таким образом, вселение наше будет на концах земли. Поскольку на земле иное есть глубина, а иное поверхность, то, когда кто не делается ни подземным, ни пещерным по мудрованию о дольнем (какова жизнь живущих во грехе, погрязших в зыбкой тине глубины, для которых жизнь настоящая действительно есть кладезь, по слову псалмопения, которое говорит:
да не затворит надо мною пропасть зева своего (
Пс. 68:16)), поэтому, если кто после рожденной к нему премудрости начинает держаться горнего образа мыслей, столько касаясь земли, сколько это необходимо, тогда он вселяется на концах поднебесной, не углубляясь в земное мудрование. Ему, вместо земли уготовляющему в себе небо, соприсуща премудрость. И когда учение вышних облаков творит он для себя крепким, приводя в исполнение заповеди, а великое и пространное море порока ограничивая строгим житием, как бы берегом каким, препятствует возмущенной воде идти мимо уст, и если дарованием учения низведен к источникам, с осторожностью изливая струю слова, чтобы вместо чистой воды в питие кому не подать смутной смеси, и если, став выше всякого земного шествия, сделается по жизни воздушным, пожив духовным жительством, которое в слове наименовано ветрами (
Притч. 8:27), чтобы отлученным быть в престол восшедшему нем, каким был отлученный в благовестие Павел, чтобы стать сосудом избранным пронести имя Божие (
Деян. 9:15), то как бы новым престолом для Слова соделался носящий на себе воссевшего на нем. Когда с успехом достигнуто это и подобное сему, так что веселится уже совершивший в себе вселенную (
Притч. 8:31) Божию, веселясь, что стал отцом не зверей каких и бессловесных, но человеком, ими же будут Божественные промыслы, по Божиему образу образуемые верою в созданного в нас и рожденного, а под именем веры, по слову Павлову, разумеется основание; при ней верным рождается премудрость и производится все сказанное, когда-то действительно блаженною делается жизнь преуспевшего. С ним согласна Премудрость и веселится на всяко время о нем, на всяк же день веселящемся о ней одной (
Притч. 8:30). Ибо Господь веселится о преподобных своих и радость бывает на небе о спасаемых (
Лк. 15:10), и Христос отец празднует при спасении сына. После же сего, кратко нами сказанного, трудолюбивый читатель, вникнув в основания божественного Писания, к этим воззрениям да приспособляет загадочные речения, рассудив, не гораздо ли лучше думать, что смысл загадок заключается в этой мысли, а не в той какая представляется с первого взгляда. Ибо невозможно признать истинным Иоаннова богословия, провозгласившего, что все созданное есть дело Слова, если поверим, что именуемый здесь создавшим премудрость и все прочее сотворил вместе с нею, ибо тогда не все будет через нее, но и она причислится ко всему, пришедшему в бытие.
А что к сему клонятся загадочные речи, это ясно открывается в продолжении слова, которое говорит:
дети, послушайте меня (
Притч. 8:32), и:
блажен, иже пути Моя сохранит 8) (
Притч. 8:34), путями, очевидно, называя стези к добродетели, началом которых бывает приобретение премудрости. Посему, кто же, взирая на божественное Писание, не согласится, что враги истины и нечестивы, и вместе клеветники? Нечестивы, потому что, сколько им возможно, уничижив неизреченную славу единородного Бога, ставят Его в один ряд с тварью, усиливаясь доказать, что один из приведенных им в бытие есть Сам Господь, единородность Которого есть владычество над всем. Клеветники же потому, что, когда Писание не подает им никакого предлога к таким предположениям, они, как будто из Писания приводя свидетельство, вооружаются против благочестия. Итак, поскольку ни в одном из святых Писаний не могут показать какого-либо речения, которое на предвечную славу единородного Бога советовало бы взирать как и на славу подчиненной твари; то, когда доказано это уже нами, хорошо будет слову благочестия приписать победу над ложью и, отвергнув все сии ухищренные их именословия, которыми приводят в сходство тварь с Сотворшим и создание с Создавшим, исповедать, как учит небесное Евангелие, Сына возлюбленного, неложного, не подкинутого; и под словом сын разумея всякое естественное сродство, Того, Кто от истинного Бога, назвать Богом истинным, и веровать, что и в Нем также есть все, что усматривается в Отце; потому что оба суть едино, и в едином умопредставляется и другой не превосходящим и не умаленным, ни по одному боголепному и доброму отличительному качеству не отменным и не инаковым.
Итак, поскольку явною сделалась борьба Евномия с самим собою, когда он обличен в противоречии самому себе (разумею же противоречие в том, что одному и тому же должно то, как рожденному по естеству, именоваться Сыном, то опять, как созданному, называться уже не Сыном, но тварию), то разумно и основательно понимающему дело, так как при двух тиворечащих одно другому понятиях не возможно равно находиться истине в том и другом, прилично, думаю, отринуть в обоих нечестивое и хульное, разумею слова создание и тварь, остановиться же на одном, имеющем в виду благочестие и признающем, что наименование Сына по естеству приличествует единородному Богу, чтобы и по словам врагов учение благочестия имело состоятельность.
1) Славянский перевод отличается от русского: «Господь созда мя (Евр.: стяжа мя) начало путий своих в дела своя, прежде век основа мя, в начале, прежде неже землю сотворити». (ред.)
2) Русский перевод: «Когда я возвещу то, что бывает ежедневно, то не забуду исчислить то, что от века. Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони». (ред.)
3) Русский перевод: «Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони; от века я помазана, от начала, прежде бытия земли. Я родилась, когда еще не существовали бездны, когда еще не было источников, обильных водою. Я родилась прежде, нежели водружены были горы, прежде холмов». (ред.)
4) Славянский перевод отличается от русского: «когда еще Он не сотворил ни земли, ни полей, ни начальных пылинок вселенной». (Притч. 8:26) (ред.)
5) Славянский перевод отличается от русского. Славянский: «Егда готовяше небо, с ним бех, и егда отлучаше престол свой на ветрех, и егда крепки творяше вышния облаки, и егда тверды полагаше источники поднебесныя». Русский: «Когда Он уготовлял небеса, я была там. Когда Он проводил круговую черту по лицу бездны, когда утверждал вверху облака, когда укреплял источники бездны». (Прит. 8:27-28) (ред.)
6) Славянский перевод отличается от русского: «и не научился я мудрости, и познания святых не имею». (ред.)
7) В русском переводе этих слов нет. (ред.)
8) В русском переводе этих слов нет. (ред.)
***
Опровержение Евномия. Книга третья. "Потом прекрасно, складно и стройно исследовав, снова излагает изречение: «Господь созда мя» (Притч. 8:22)"
