Притчи Соломона, Глава 7, стих 13. Толкования стиха

Сказано «печень», потому что выстрел в печень – смертельный удар. Женщина увлекла юношу и повела на гибель, но он не знал этого, потому что она завлекла мягкостью уст своих. Это важный момент, показывающий, что тело ведет к разврату души. Очень часто путь к ереси начинается с этого же. Недаром ересь называется духовным блудом. Начинается этот путь с того же – с мягкости. Люди прикрываются Богом, и ласковостью, мягкостью завлекают в секты.
Однажды к Епифанию Кипрскому привели юношу, который выглядел начитанным, но был знатоком ереси Оригена, утверждавшего, что душа существует до тела и что Господь спасет всех людей без исключения. Епифаний был упорным борцом с ересями, особенно не любил Оригена и хорошо знал его труды. Глядя на юношу, он заподозрил что-то неладное. Он не стал разговаривать с юношей, но обратился к тому, кто был в нем: «А ну-ка, злой дух, сознавайся, кто ты такой?» Бес, сидевший в юноше, испугался и признался, что он тот дух, который диктовал сочинения Оригену. Тогда Епифаний потребовал от него подтверждения, и вдруг юноша стал наизусть цитировать самое знаменитое еретическое произведение Оригена – трактат «О началах». Епифаний остановил: «Выходи, именем Иисуса Христа я тебя запрещаю». Злой дух завизжал, вышел из юноши и убежал. А юноша после этого, как оказалось, ничего не мог вспомнить из Оригена, да и вообще не умел читать. Этот пример показывает, что стоит за ересью, обманом и всеми ласковыми словами, которыми увлекается человек, покорно идя на погибель.

 

Бесстыдное лицо. Описанное здесь поведение «чужой жены» сравнимо с поведением «необузданной блудницы» в Иез. 16:30. Древнееврейское прилагательное, обозначающее выражение ее лица, чаще переводят как «суровое» или «жестокое» (напр., в Еккл. 8:1). Это значение также соответствует контексту и создает образ коварной блудницы, заманивающей жертву в свои сети. Ближайшую параллель этому наставлению составляет одна из статей кодекса Хаммурапи, где говорится о женщине, которая «не блюдет себя» и «унижает своего мужа».

Если в гл. 5 беспорядочной прелюбодейной любви противопоставлялись блага любви к единой законной жене: если в гл. 6, ст. 20-35 преподавались увещания о подавлении главным образом внутренних нечистых сердечных движений, как корня и начала греха нецеломудрия, то здесь, гл. 10-20, дается подробное, конкретное изображение отвне приходящих соблазнов к нарушению седьмой заповеди десятословия, особенно же подробно изображается сама виновница мужских падений - прелюбодейная жена. Чрезвычайно конкретный образ ее смущал и еврейских и христианских толкователей книги Притчей, из которых первые даже склонялись, ввиду этого, к исключению книги Притчей из канона, а некоторые древние христианские толкователи пытались объяснять образ блудницы Притч. 7 в аллегорическом смысле - безумия, нечестия, в противоположность изображаемой в гл. 8-9 Премудрости Божией. Но хотя и нельзя отрицать возможности этого аллегорического понимания, однако, и непосредственное буквальное понимание рассматриваемого отдела вполне согласимо с боговдохновенностью книги Притчей, ибо цель картины, ст. 10-20 гл. 7 - поучительная: Премудрый путем этого конкретного образа желает возбудить в ученике своем отвращение к соблазнам прелюбодеяния и внушить стойкость в целомудрии. Прелюбодейная жена является на улице в одежде блудницы, с покрывалом (LXX: ει̃δος έχουσα πορνικόν, Vulg.: omatu meretricio, 10), чтобы не приняли за замужнюю женщину (ср. Быт. 38:14 сл.; Толков. Библ. т. 1, с. 216). Бесстыдство, коварство лукавство обнаруживаются во всех действиях и жестах жены (ст. 11-13); особенно же в словах ее. Желая придать приглашению своему невинный вид, она поводом к приглашению выставляет (14) религиозное торжество - принесение у нее мирной жертвы всегда соединявшейся с пиршеством (Лев. 7:11 сл.). Затем, завлекая юношу в свои сети, говорит (ст. 15-18) о роскошной обстановке предстоящего пиршества и плотских удовольствий, а последнее возможное колебание юноши побеждает упоминанием о долговременной отлучке своего мужа из дома (ст. 19-20).