Притчи Соломона, Глава 1, стих 4. Толкования стиха

Как ты знаешь, бывают некоторые пороки, которые, по очевидному различию, противоположны добродетели, как, например, неблагоразумие по отношению к благоразумию. Бывают же такие, которые, поскольку они пороки, постольку противоположны добродетелям, но, тем не менее, и сходны неким обманным образом с ними: например, когда мы благоразумию противопоставляем не безрассудство, но хитроумие. Ибо теперь я говорю о том хитроумии, под которым обыкновенно больше понимают и обозначают нечто лукавое, а не о том, как обычно это слово выражено в нашем Писании, каковое зачастую вкладывает в него положительный смысл, отчего встречаются такие места: будьте мудры, как змии (Мф. 10:16), а также когда говорится, чтобы простым дать смышленость. Точно так же и неправедность противится праведности по явному несходству, тогда как обыкновенно страсть отмщения рядится в праведность, но остается пороком.

Что же еще, кроме сего? Сказано: «да даст незлобивым коварство¹, отрочати же юну чувство же и смысл». Незлобие понимаем двояко. Или разумеем отчуждение от греха, совершаемое рассудком. И когда долговременным попечением о добре и упражнением в оном как бы подсекаем в себе какой-то корень злобы, тогда по совершенном ее отъятии, принимаем наименование незлобивого. Или незлобие есть неизведание еще зла, как иные, всего чаще по молодости или по роду жизни, не знают по опыту каких-нибудь пороков. Например: дитя не знает надмения, не знает притворства и плутовства. Опять, есть люди, живущие в деревне, которым неизвестны обманы в торговле и судебные кляузы. Таких называем незлобивыми не по тому, что они по произволению далеки от порока, но по тому, что опытом не доведены до лукавого навыка. Незлобивый в собственном смысле, каков был Давид, который говорит: «аз же незлобою моею ходих» (Пс. 25:11), чрез упражнение в добродетели изгнал из души своей всякое лукавство и удостаивается наследия благ, потому что «Господь не лишит благих ходящих незлобием» (Пс. 83:12). Таковой с уверенностию скажет: «суди ми, Господи, яко аз незлобою моею ходих» (Пс. 25:1); и еще: «суди ми, Господи, по правде моей и по незлобе моей на мя» (Пс. 7:9). Отличительные же черты незлобивого – простота, благородство, безыскусственность нрава. Таков был Иаков. Сказано: «нелукав, живый в дому» (Быт. 25:27), то есть, обнаруживая в себе естественное простодушие, он не налагал на себя искусством прикрашенного вида, наподобие какой-нибудь личины, чтобы ввести в обман имевших с ним дело. Впрочем, здесь Соломон, кажется мне, называет незлобивым не изведавшего зла опытно, потому и говорит, что он имеет нужду в похвальной хитрости (πανουργια), чтобы при естественной невинности приобрести ему и житейскую опытность и, этою прекрасною хитростию оградившись как бы каким-то оружием, сделаться недоступным злоумышлению противников. Ибо, думаю, что совершенный должен быть разумен в рассуждении добра и невинен в рассуждении зла. Отсюда, как из некоторого источника, да почерпают незлобивые спасительную хитрость. Ибо «муж хитрый, престол чувствия»; и: «хитрый злым находящим укрывается»; и: «храняй же обличения хитрейший» (Притч. 12:23; Притч. 27:12; Притч. 15:5). Поэтому хитрость (πανουργια) есть действование во всем с искусною попечительностию, как злодеяние (κακουργια) есть упражнение в одном зле. Но поелику хитрый берется за всякое дело, в числе же всяких дел бывают и дела негодные, то наименование хитрого имеет два значения. Кто промышляет дела свои ко вреду других, тот лукавый хитрец; а похвально хитр, кто скоро и смышлено отыскивает свойственное себе благо и избегает всякого вреда, коварно и злонамеренно замышляемого против него другими. Поэтому тщательно вникай в слово «хитрость», и знай что есть среднее какое-то состояние, в котором человек, с здравым расположением к собственной своей пользе и к пользе ближнего пользующийся хитростию, достоин одобрения. Но кто направляет хитрость ко вреду ближнего, тот осужден; потому что уменье свое употребляет в средство к погибели. История же полна примеров, как тем и другим образом употреблять свое уменье. Прекрасна хитрость евреев, которые перехитрили египтян, взяли с них плату за постройку городов и запаслись веществами, нужными на скинию. Похвально хитрили повивальные бабки, спасавшие еврейских младенцев мужского пола. Прекрасна хитрость Ревекки, приобретшей сыну великое благословение. Прекрасно хитрила Раав, прекрасно хитрила Рахиль, когда одна спасла соглядатаев, а другая перехитрила отца и освободила его от идолослужения. Лукаво хитрили с израильтянами гаваониты. Лукава хитрость Авессалома, который под видом правдивости подущал подданных, и собирал многих изменников в заговор против отца. А некоторые обвиняются за то, что «на люди Божия лукавноваша волею» (Пс. 82:4). Впрочем, здесь Писание одобряет хитрость, употребляемую на пользу, служащую как бы оружием в делах житейских и ограждающую собою души людей простого нрава. Если бы хитрость сию имела Ева, то не была бы уловлена обольщениями змея. Поэтому незлобивого, у которого мысли, по доверчивости его ко всякому слову, удобно растлеваются, предлагаемое учение ограждает, как бы на вспоможение ему в делах житейских предлагая пользу хитрости. Следует рассмотреть, как «отрочати юну дает чувство и смысл». Поелику человек, как Апостол говорит, двойствен, а именно: есть человек «внешний и есть человек внутренний» (2 Кор. 4:16), то и возрасты, как в человеке видимом, так и в умопредставляемом втайне, надобно нам понимать приблизительно к тому и другому. Сказать, что новорожденный младенец приобретает телесное чувство, недалеко от смешного, потому что какое из чувств может дать книга, когда зрение, и слух, и обоняние, и вкус, и осязание прирождены уже нам, и не вследствие учения появляются, но сама природа наделяет ими живое существо? Поэтому и слово: «отроча», надобно разуметь не телесно, и под чувством понимать не одно из сих перечисленных чувств. А напротив того, возрасты должно принимать относительно ко внутреннему человеку. Ибо из многих мест Писания знаем и состояние души детское, и состояние цветущее, и состояние уже старческое. Например, как узнаем от Павла, коринфяне были младенцы, почему и имели еще нужду в молоке, предуготовительном и простом учении Евангелия, а не были в состоянии преодолевать твердую пищу учений. А юноша душою тот, кто доведен до совершенства во всех частях добродетели, духом горящ, исполнен ревности к делам благочестия, имеет силы со всем напряжением делать добрые дела. Его и Евангелие называет «хищником», могущим «восхитить... Небесное Царство» (Мф. 11:12). Его и Дух Святой как способного употребляет к песнопениям; ибо сказано: «юноши и девы… да восхвалят имя Господне» (Пс. 148:12-13). И у Иоиля обещано юношам, что «видения увидят» (Иоил. 2:28). Старец же душою тот, кто совершен в благоразумии. Таков был Даниил, который в юношеском теле показывал степенную разумность, внушавшую уважение более всякой седины; почему и говорят ему старцы, исполненные дней лукавых: «гряди, сяди посреде нас и возвести нам, яко тебе даде Бог старейшинство» (Дан. 13:50). Следовательно, и здесь притча называет «отрочатем юным» возрожденного банею пакибытия², воскормленного, сделавшегося, «яко отроча», и в этом состоянии способного уже к Небесному Царству. Такому новорожденному младенцу, возжелавшему словесного и нелестного млека, книга Притчей, чрез упражнение в ней, дает «чувство и смысл», чувство для настоящего, а смысл для будущего; ибо обучает тому, что свойственно человеку, и делает людей чувствительными к предметам, чтобы не порабощались удовольствиям неприличным и не приходили в изумление пред суетною славою мира сего; также сообщает и понятие о будущем веке, и тем, что говорит, приводит к вере в обетования. А поелику различия возрастов объяснили мы о внутреннем человеке, то следует и наименования чувств приложить к способностям душевным. Посему, когда Соломон говорит: «ко словесем моим прилагай твое ухо» (Притч. 22:18), надобно знать нам, что требует он благопослушной души, как и Господь: «имеяй уши слышати, да слышит» (Мф. 13:9); и: «слово премудро во ухо благопослушно» (Притч. 25:12). Итак, этими словами и подобными им дает «отрочати юну» здравое чувство слуха. Когда же говорит: «не внимай злей жене»; и еще: «ниже утверди ока своего к ней»; и: «очи твои право да зрят», тогда, очевидно, дает отрочати как бы душевное зрение (Притч. 5:3; Притч. 9:18; Притч. 4:25). И когда увещевает: «яждь мед, сыне… да насладится гортань твой» (Притч. 24:13), медом в переносном смысле называя Божественное учение; ибо сказано: «коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда устом моим» (Пс. 118:103), тогда увещанием сим образует в душе духовный вкус, о котором говорится: «вкусите и видите, яко благ Господь» (Пс. 33:9). А есть и осязание душевное, чрез которое прикасается к душе премудрость, как бы объемлющая своего любителя. Ибо сказано: «возжелей ея, ...да тя объимет» (Притч. 4:6, 8). И еще Екклесиаст говорит: «время обымати и время удалятися от обымания» (Еккл. 3:5). Тела нечистыми объятиями оскверняются, а душа, объятием премудрости вся и всецело с нею соединившись, исполняется святыни и чистоты. Так дает «чувство отрочати юну». А как сообщает «смысл»? Когда говорит: «не упользуют имения в день» зол60 (Притч. 11:4). Ибо сим в сердце твое влагает помышление о том дне, в который множество имений не поможет тебе и не избавит тебя от вечного наказания. И когда говорит: «незлобивии» наследуют землю (Притч. 2:20), ту землю, которой наследники и кроткие, как по словам псалмопевца: «кротцыи же наследят землю» (Пс. 36:11), так и по ублажению Господню, ибо сказано: «блажени кротцыи, яко тии наследят землю» (Мф. 5:5); и еще, когда говорит: «славу премудрии наследят» (Притч. 3:35), тогда возбуждает душу к вожделению обетованных благ. Сей-то смысл дает «отрочати юну», то есть боязнь того, что угрожает грешным и вожделение того, что уготовано праведным.

В этом и следующих двух стихах идет речь о лицах, которых Соломон имеет в виду, говоря о цели и пользе своих притчей. Он изрек свои притчи прежде всего для незлобивых и незрелых в умственном и физическом отношении людей, да даст незлобивым коварство, отрочати же юну чувство и смысл. Под незлобивыми здесь разумеются люди чуждые лукавства и хитрости, доверчивые, и потому легко могущие попасть в сети людей хитрых и злонамеренных. Им недостает коварства, т.-е. предусмотрительности, чтобы избежать этой опасности; у них есть незлобие голубиное, но нетъ мудрости змииной, нетъ той догадливости и осмотрительности, какая нужна для охранения себя от козней лукавых людей, от их соблазнов и искушений. По своему незлобию они не подозревают вреда от общения с этими людьми, не примечаютъ разставленных для них сетей, как птица не примечает иногда силков, прикрытых лакомой приманкой, — и подвергаются опасности погибнуть‚ нравственно и физически, — и вот на помощь к ним приходит Соломон с своими притчами. Знакомство с заключающимися в них советами опытности и благоразумия научает незлобивых коварству не в худом смысле этого слова, а в добром, в каковом оно употребляется и в других местах Писания (Притч. 13:16; Притч. 14:15; Притч. 8:5, 12; Притч. 22:3, 2 Кор. 12:16). — Дальнейшие слова разсматриваемаго стиха подобозначущи первой половине его. Соломон изрек свои притчи, да даст отрочати юну чувство и смысл. Под юным отроком можно разуметь не только несовершеннолетняго по физическому возрасту, но всякаго человека с отроческою незрелостию, неискушеннаго опытом жизни: притчи поиогут ему приобрести чувство, т. е. знание (слич. Притч. 2:10; Притч. 3:20; Притч. 5:2, Исх. 28:3), сметливость, духовное чутье для того, чтобы видеть, откуда ему ждать добра и зла, — и смысл, т.-е. разсудительность.

Царь Соломон продолжает: «Простым дать смышленость» (Притч. 1:4. Он говорит, что не надо оставаться простыми. Простыми можно оставаться только по отношению к греху. Например, каждый должен принять решение: «Грех-то я знаю, но не буду в нем копаться, не стану лезть в него глубже». Вот в этом надо быть простым. Во всем другом быть простым нельзя: простой человек, не зная тайн Божиих, упадет. Поэтому простым нужно дать смышленость, чтобы они научились познавать тайны Бога. Живший в XIX веке святой митрополит Филарет Московский писал: «Чтобы никакую, даже в тайне сокровенную, премудрость не почитали для вас чуждою, и до вас не принадлежащею, но со смирением устрояли ум ваш к Божественному созерцанию, и сердце ваше к небесным ощущениям»1. Более того, он говорил людям, повторявшим глупость, нередко слышимую и сейчас, будто православный ничего не должен знать, а достаточно одной веры, что если вы не хотите учиться словам Божиим, значит, вы не ученики Божии. Ученики Христа в Антиохии стали называться христианами, а раз ты не хочешь учиться у Христа, значит, ты не христианин. Господь послал Своих учеников, апостолов, чтобы они сделали всех Его учениками, христианами.
Читаем далее в Писании: «Юноше ‒ знание и рассудительность» (Притч. 1:4. Сегодня многие призывают общаться с молодыми на их языке, но царь Соломон возражает: «Не надо обожествлять молодых, они не имеют ни знаний, ни рассудительности. Этому их надо учить». Тут необходим уважительный подход к человеку. Надо сказать незнающему: «Да, ты незнающий, но становись знающим, учись. Ты безрассудный – становись рассудительным».
Когда читаешь древних или более поздних отцов Церкви, обращаешь внимание, что они много говорят о грехе. У святителя Василия Великого, например, есть замечательная проповедь о грехе зависти. Он объясняет, почему зависть – гадость, а потом замечает: «Так больше не делайте». Ему и в голову не приходило, что могут быть люди, которые скажут: «Я понимаю, что это плохо, но мне нужна какая-то технология, чтобы так не делать». Древние люди были проще, если они понимали, что это нехорошо, то они так и не делали. Они совершали добрые поступки, потому что знали: так надо делать. Эта простая решительность сейчас исчезла, воля у людей стала более расшатана. Нашей воле требуются «гипсовые накладки», которые бы ее усиливали.
В 1938 году на горе Афон умер преподобный Силуан Афонский. Был он обычным крестьянином, который по совету Иоанна Кронштадтского пришел на Святую гору оплакивать свои грехи. На него начали нападать блудные помыслы. Тогда он обратился за советом к духовнику. Тот ему сказал: «Никогда больше таких помыслов не принимай». С этой минуты преподобный Силуан перестал их принимать, ни одного помысла до конца жизни. Получил совет – и сделал. А мы в таких случаях говорим: «Я постараюсь», и ничего не делаем.
«Послушает мудрый ‒ и умножит познания» (Притч. 1:5. Если человек считает себя мудрецом, то он понимает, что ему надо знать больше. Все идеи, будто нужно приостановиться на пути развития духовного разума, исходят от сатаны. Святой Иоанн Лествичник отмечал, что остановка на пути спасения есть начало падения. Нельзя останавливаться ни на одной ступеньке.

Ибо подобно тому, как существует единый истинный Бог, а многие именуются «богами» по причастию Ему, и существует единый Сын Божий, а прочие называются «сынами» по усыновлению, - так же существует одна истинная праведность, как написано во введении к Книге Притчей. Но Господь любит множество праведных поступков, называемых так благодаря их причастности истинной праведности.
*** Мы должны сознавать себя несовершенными, еще не достигшими, еще не получившими совершенства. Сознавать себя несовершенными - вот истинная мудрость человека. Даже в совершенстве всех праведных, что во плоти, есть определенное несовершенство. Поэтому и в Притчах читаем: уразуметь истинную правду . Ибо если бы не было ложной праведности, праведность Божия не называлась бы истинною.

Да даст незлобивым коварство. Что ты говоришь? Незлобивого хочешь сделать коварным? Но посмотрим, кого называет незлобивым: это — человек простой, невинный, не делающий худого; такому всего более приличествует быть мудрым, — коварством называет именно разумение, — потому что таковой устранится от безумных помыслов. Или, поелику чуждый лукавства подпадает, по простоте, коварству людей злонравных, то избегающие коварства злых должны быть сами по себе непорочными, а в отношении к строящим козни благоразумными подобно змеям: злобою, сказано, младенчвствуйте, умы же совершенна бывайте (1 Кор. 14:20). Незлобивым, т. е. приближающимся к Богу с простым, невинным сердцем. Отрочати юну чувство и смысл. Некоторые, обновившись, подобно малым детям, и удостоившись чрез Христа возрождения, получают доброе чувство и разумение, как говорит Господь: аще не обратитеся и будете яко дети и далее (Мф. 18:3).

Указанное в ст. 3 значение притчи имеют прежде всего для юношества, но затем и для людей взрослых, опытных и мудрых. Первым притчи дают «смышленность», евр. орма, собст. лукавство (Быт. 3:1), как и греч. πανουργὶα, лат. astutia; здесь в добром смысле (ср. Притч. 8:5, 12, Притч. 13:16, Притч. 14:15, Притч. 22:3) – благоразумия или предусмотрительности, для избежания от сетей хитрых и злонамеренных (ср. Мф. 10:16), – а также вообще знание и рассудительность (евр. даат узимма, LXX: αιόθησιν κ. ἔνγοιαν, Vulg.: scientiam el intellectum).