Послание ап. Иакова, Глава 3, стих 7. Толкования стиха

Четвертый концентр посвящен христианской практике.

Иаков различает три основных греха.

Первый грех, открывающий дорогу другим грехам, — грех

Первый грех слова (Иак. 3: 1—4: 12). «...Кто в слове не согрешает, сей совершен муж, силен обуздати и все тело» (Иак. 3: 2).

Иак. 3:1— «Братия мои! не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению».

Учить почетно, и учиться безопасно.

Учитель должен своей жизнью не противоречить своему учению. Иудейские раввины: «В основе обучения лежит не учение, а поступок, и кто умножает слова, тот умножает грех».

Иак. 3:6 — «Язык — огонь, прикраса неправды» (слав.: «И язык — огнь, лепота неправды...»). По-гречески намного сильнее: «Язык — это огонь, воспламеняющий мир (необъятный космос) неправды». В пожаре зла, разжигаемом необузданностью языка, сгорает весь микрокосм человеческой жизни (в русск. тексте «круг жизни», в слав. - «коло (колесо) рождения»). Необузданный язык — это орудие диавола, начало огня ге- енского в земной жизни.

Слова Иакова созвучны Сир. 28: 20 — «Удар бича делает рубцы, а удар языка сокрушит кости».

Язык — это грешный космос, восстающий на Бога. «Язык... воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны» (Иак. 3: 6).

«Круг, колесо жизни» («трохос гэнэсэос») — «коло (колесо) рождения».

У Оригена колесо жизни — это кругооборот непрерывных перевоплощений, за что он был осужден на двух соборах. Любая точка колеса постоянно движется вверх и вниз. Колесо может вращаться на одном месте без всякого движения вперед. Злой язык не только останавливает колесо жизни, открывая дверь словам и страстям, но и сжигает ее. Поэтому ирп. Амвросий Оптинский говорит, что язык должен быть за двумя запорами, замками — губами и зубами, а «жить должны на земле так, как колесо катится. Чуть только одной точкой касаться земли, а остальными непременно стремиться вверх. А мы так наляжем на землю, что и встать не можем». И сгораем.

Иак. 3: 8 - «...язык укротить никто из людей не может: это - неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда».

Через язык действуют демонические силы, которые побеждаются лишь содействием благодати Божией.

Когда Ап. Петр отговаривал Иисуса Христа от крестных страданий, Христос ответил: «...отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн!» (Мф. 16:23).

Сам Бог вручил первым людям владычество над животным миром См.: Быт. 1:28. . Подобное обещание было дано и Ною См.: Быт. 9:2. . Смысл этих стихов такой, что человек научился управлять всем многообразием живых существ в этом мире, а вот своим языком управлять до сих пор не научился.

Язык исполнен смертоносного яда (μεστὴ ἰοῦ θανατηφόρου) – «конечно, более вредного, чем яд зверей и даже змей, потому что последний умерщвляет плоть, этот же – душу, ибо уста, которые лгут, убивают душу» (блаженный Августин) Цит. по: Библейские комментарии отцов Церкви. С. 50. .

++Экзегетический комментарий на Послание апостола Иакова. Учебное пособие. Жировичи, изд. Минской Духовной семинарии, 2017. С. 56++

В стихе 3 апостол говорил, как действием удил на язык рьяных коней укрощаются они; теперь он указывает, что все покорно человеку на земле, но языка нашего никто укротить не может, и потому когда он становится злым, то бывает опасен смертельно. Еще псалмопевец видел змеиные жала и яд аспидов в устах нечестивых и злых врагов своих (см. Пс. 139:4). Бритва изощренная и острый нож — язык злых, а потому нужно всячески удерживать их от употребления этого злого орудия, не возбуждая их своей злой речью. «Уста наши при нас суть, что нам Господь?» — говорили древние нечестивцы. И ныне многие уповают на велеречие уст своих, но часто ли оно бывает полезно и спасительно?! Кто любит жизнь, хочет видеть добрые дни? Удержи язык твой от зла и уста твои от лукавых слов, — говорил Псалмопевец (Пс. 33:13-14).

 Поскольку сказал выше божественный Иаков, что язык примет не малое наказание, то чтобы не показались эти слова суетными и несостоятельными, показывает вышесказанное ещё шире, говоря, что человек поставлен Богом как начальник и властитель всей чувственной твари. Поэтому все животные, как земные и летающие, так и морские, малые и великие, сильные же и быстрые, одни подчиняются ему и служат, как мирные скоты, другие же быв искусно пойманы, укрощаются как дикие звери. Иные же боятся его и прячутся и убегают, как только увидят. Страхом же и бегством показывают, что они порабощены человеку. Язык же, который есть настолько малый член, и член не какого-то другого животного, но самого человека, сей не подчиняется самому человеку и никакой человек не может его победить 1, потому что, это зло неудержимое и необузданное, исполнено смертоносным ядом. Так толкует это изречение святой Митрофан.

Воспаляемый сам от геенны, т. е. от диавола, отца всякой лжи и неправды, язык не поддается обузданию собственными усилиями человека. Только при помощи Божественной Благодати человек может укротить свой язык. Призывая к этому христиан, апостол указывает на крайнюю неестественность наблюдаемого между людьми явления, когда одним и тем же языком благословляем Бога и Отца и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию. Из тех же уст исходит благословение и проклятие: не должно, братия мои, сему так быть (ст. 9-10), как не бывает в природе, чтобы смоковница приносила маслины или виноградная лоза – смоквы, или чтобы из одного источника текла соленая и сладкая вода.

Вот почему мы умеем укрощать зверей, птиц, умеем приручать и укрощать разных пресмыкающихся и морских животных, но оказываемся не способны, бессильны укротить, обуздать лживый язык. И это потому, что он неудержим во зле и исполнен смертоносного адского яда. Языком мы благословляем Бога и Отца и тем же самыми языком проклинаем человека, а ведь он создан по образу Божию и по подобию Его. Одними и теми же устами мы благословляем и проклинаем. Но естественно ли это? Должно ли так быть? Может ли течь из одного и того же источника сладкая и горькая вода? Может ли смоковница приносить маслины, или виноградная лоза смоквы? равно один и тот же источник источать соленую и сладкую воду? Все это невозможно, все это неестественно. Поэтому невозможно и неестественно и то, чтобы уста клянущие в то же время благословляли или славословили Бога.