И наставница, подобно Филиппу, сказавшему: «
прииди и виждь» (
Ин. 1:46), ведет всех уловить Искомого и вместо того, чтобы сказать: «
виждь», – указываете место, где Искомый, и куда готов идти, ибо говорит: «
Брат мой сниде в вертоград Свой, в места аромат». В сих словах Писанием означается только место, где Жених. А с сих слов наставница показывает в речи своей, что имеет Он в виду, и куда устремляет взор, говоря: «
паствити в вертоградех и собирати крины». Вот чувственное путеуказание Слова отроковицам, по которому дознают, где Жених и куда устремляет взор. Без сомнения же, при помощи духовного обозрения, надлежит познать, что полезного в этом богодухновенном Писании.
Посему, когда услышим, что «
Брат сниде в вертоград Свой», дознаем из сказанного евангельское таинство, потому что каждое именование уясняет нам таинственное сие учените. Во плоти явившийся Бог, потому что воссиял от Иуды, озарил же язычников, сидящих во тьме и сени смертной, прекрасно и прилично приемлет имя Брата от уневещенной Ему в вечное сочетание сестры – народа иудейского. Слово же «
сниде» дает разуметь, что снисшел ради нисходившего из Иерусалима в Иерихон и впадшего в разбойники; потому и Сам нисходит путем нисхождения ставшего добычею врагов, а сим означает от неизреченного величия до смирения естества нашего совершившееся снисхождение. А из загадочного значения слова «
вертоград» дознаем то, что истинный Делатель делание Свое – нас, человеков, насаждает вновь; ибо мы, по слову Павлову, «
Его тяжание» (
1 Кор. 3:6). Итак, поелику Он и в начале в раю возделал естество человеческое, которое насадил Отец Небесный, то, когда «
уединенный дивий пояде» вертоград наш, и «
озоба» Божественную ниву (
Пс. 79:14), снисшел Он пустыню снова сделать вертоградом, украшающимся насаждением добродетелей, при тщательном уходе за таковыми растениями открыв в слове свободное течение чистому и Божественному источнику учения. А «
места аромат» (точнее: фиалы аромат) в описании красоты взяты в похвалу ланитам, при содействии которых раздробляется духовная пища в питающихся; слово же показует, что здесь местопребывание Жениха, так как дознаем, что Жених водворяется не в запустившей добродетелями душе, но разве в том, кто, по изложенному выше учению, соделается фиалом аромата, источающим благовонные масти; таковой, став чашею премудрости, приемлет в себя Божественное и чистое вино, от которого в приявшем бывает веселие. А следующее за сим слово научает нас, на каких пажитях тучнеют стада доброго пастыря. Ибо не в пустынные какие-либо и тернием поросшие места выгоняет овец щипать там травянистую зелень, но предлагаются им в пищу ароматы из вертоградов, а вместо травы служит крин, который, – говорит невеста, – собирается Пастырем в корм овцам. Сие то любомудрое учение предлагает нам в этом слово, а именно, что объемлющее Собою существа Естество и Могущество, все содержа в Себе, местом для Себя и вместилищем делает чистоту приемлющих, в которых разнообразно возделываемый добродетелями вертоград украшается цветами кринов и орошает плодоносием ароматов. Ибо крины загадочно означают ясность и чистоту разумения, а благоухание ароматов – отвращение от всякого греховного зловония. Так, подобным сему, по словам невесты, занимается Приставник словесного стада, пася в вертоградах, и для корма овцам срывая и собирая крины, какие и предлагает овцам чрез великого Павла, который из Божественного хранилища выдает нам эту из кринов пищу, то есть, «
елика истинна, елика честна, елика праведна, елика прелюбезна, елика пречиста, елика доброхвальна, аще как добродетель, и аще кая похвала» (
Флп. 4:8). Вот, по моему рассуждению, те крины, которыми питается стадо у доброго пастыря и учителя.
