Песнь песней Соломона, Глава 2, стих 3. Толкования стиха

Итак невеста, поелику соделалась цветом и тернистые искушения нимало не повредили ей в том, чтобы стать крином, забыв же «люди своя и дом отца своего» (Пс. 44:11), обратила она взор к истинному Отцу; то посему и именуется сестрою Господа, как введенная в сие родство Духом всыновления, и освободившаяся от общения с дщерями лжеименного отца, снова соделывается превзошедшею себя самую, и очами голубиными, то есть духом пророчества, видит тайну. Говорит же она следующее: «яко яблонь посреде древес лесных, тако брат мой посреде сынов» Посему что же видит она? Святое Писание именует обыкновенно лесом нечистую человеческую жизнь, заросшую различными видами страстей, где гнездятся и укрываются губительные звери, природные свойства которых, при свете и солнце оставаясь бездейственными, приобретают силу во тьме; ибо по захождении солнца, – говорит Пророк, – с наступлением ночи, во время ее звери выходят из нор (Пс. 103:19-20). Итак, поелику пустынный зверь, питающийся в лесу, разорил прекрасный виноград естества человеческого, как говорит Пророк: «озоба и вепрь от дубравы, и уединенный дивий пояде и»(Пс. 79:14), то в лесу насаждается посему яблонь, которая как тем, что она дерево единой сущности с человеческим веществом (ибо искушено «по всяческим по подобию разве греха» (Евр. 4:15), так и тем, что приносит такой плод, которым услаждаются чувствилища души, большее имеет отличие от леса, нежели какое у крина от терния. Ибо крин имеет приятность только по виду и благоуханию, а приятность яблони удовлетворяет трем чувствам, увеселяя глаз красотою вида, услаждая чувство обоняния благовонием, и, делаясь пищею, доставляет услаждение чувству вкуса. Посему невеста хорошо видит различие свое со Владыкою; потому что Он бывает нам усладою для очей, став светом, и миром для обоняния, и жизнию для ядущих; «ядый» Его «да жив будет», как негде говорит Евангелие (Ин. 6:57), а человеческое естество, усовершенное добродетелию, делается цветом, только не делателя питающим, но украшающим себя само. Ибо не Он имеет нужду в наших, но мы нуждаемся в Его благах, как говорит пророк: «благих моих не требуеши» (Пс. 15:2). Посему достигшая чистоты душа видит Жениха, соделавшегося яблонию «посреде древес лесных», чтобы, привив к Себе все дикие ветви в лесу, приуготовить к обильному произращению подобного плода. Посему, как, по причине уподобления тернию, признали мы чадами лжеименного отца тех дщерей, которые, будучи насаждены подле цвета, со временем и сами переходят к благодати крина: так и здесь, услышав об уподобившихся таковым лесным деревам, предполагаем, что означают не друзей, но противников Жениховых и те, которых из бывших сынами тьмы и чадами гнева Жених общением плода преобразует в сынов света и в сынов дня. Почему обучившая чувствия душа говорит: «плод Его сладок в гортани моем». Плод же, без сомнения, есть учение; ибо Пророк говорит: «коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда устом моим» (Пс. 118:103). «Яко яблонь посреде древес лесных, тако брат мой посреде сынов: под сень Его восхотех и седох, и плод Его сладок в гортани моем». Ибо тогда подлинно услаждаются Словом чувствилища души, когда при зное искушений осеняет нас сень яблони, и не дает нам сгорать от такого солнца, опаляющего обнаженную голову. Но найти прохладу под сению древа жизни можно не иначе, как разве когда вожделение приводит к тому душу. Видишь, для чего вложена в тебя вожделевающая сила? – Для того, чтобы возбудить в тебе любовь к яблоне, наслаждение которою в приближающихся бывает многоразлично; потому что и глаз упокоевается видением красоты, и нос вдыхает благоухание, и тело питается, и уста услаждаются, и отвращается зной, и сень делается престолом, на котором восседает душа, отрекшись от «седалища губителей» (Пс. 1:1).

Но разумеющие о Боге говорят: «под сень его восхотех и седох» . Сению называет покров божественной и горней помощи.
*** К тому же доброе дело желать быть в подчинении у Самого Христа, о чем говорит и невеста в Песни Песней: «В тени ее люблю я сидеть»

Ибо сладость яблока познается лишь во вкушении, так и Христос не открывается размышлениям, но только тем, кто вкусили Его непрестанной молитвой. Зной страстей не опаляет этих любителей, потому что они седят в тени яблони. И нет ничего слаще для сердца, разума, чем вкушение сладости этих плодов.

Запах благовоний приятен и ласкает обоняние, но сладкое на вкус сладко по-иному. Есть нечто, прекрасное и вкусом и запахом, что и гортань ласкает сладостью, и воздух умягчает благоуханием: это яблоко. Природа его такова, что оно обладает обоими дарами. Поэтому, желая восхвалить не только благовоние, но и сладость Его речи, Невеста говорит: Что яблоня между лесными деревьями, то брат мой между юношами (Песн. 2:3; LXX). В сравнении со Словом Божиим все деревья - бесплодные дички; рядом с Христом все, что ты назовешь, будет «лесными деревьями», не приносящими плода. Ибо что по сравнению с Ним можно назвать плодоносным? Даже те деревья, что, казалось, гнулись под тяжестью плодов, при Его пришествии оказались бесплодными. Поэтому что яблоня между лесными деревьями, то брат мой между юношами. Тень его я полюбила и села там (Песн. 2:3; LXX). Как прекрасно сказано! Она не говорит: «Тень Его я люблю», но - полюбила, и не «сижу», но - села там. Идущий вперед в начале пути всегда желает хоть немного задер-жаться в тени добродетели. Думаю, поэтому и рождество Иисуса началось в тени, а завершилось не в тени, а в истине: Дух Святой, - сказано, - найдет на Тебя и сила Всевышнего осенит Тебя (Лк. 1:35). Рождество Христово началось с тени: не только в Марии от тени началось рождество, но и в тебе, если будешь достоин, родится Слово Божие. Сделай так, чтобы быть в силах принять тень Его, и, когда станешь достоин тени, придет к тебе, я бы сказал, тело Его, дающее тень; ибо кто верен в малом, будет верен и во многом (Лк. 16:10). Тень Его я полюбила и села там. Ты видишь, что не вечно она остается в тени, но оттуда взойдет к лучшему, говоря: «И плод Его сладок для гортани моей». Я, говорит она, желала покоиться в тени Его, но Он покрыл меня Своей тенью, и я даже плодами Его насытилась и говорю: «И плод Его сладок для гортани моей».

Ответные слова Невесты (ст. 3а) представляют полную параллель похвал ей со стороны Жениха (ст. 2). Яблонею (евр. таппуах, греч. μηλον, лат. malus), как и ниже под яблоками (ст. 5, см. Песн. 8:5), разумеется не наша яблоня, не имеющая тех свойств плодов своих, которым усвояются плодам этой яблони (ст. 5), не растущая в качестве лесного дерева и вовсе не встречающаяся в Палестине, а другое какое-то плодовое дерево: апельсиновое, лимонное или абрикосовое. Пребывание в тени этой яблони и вкушение ее плодов здесь, как и ниже (ст. 5, сн. Песн. 4:16 Песн. 7:14) образ привлекательной близости и ограды ласк Возлюбленного. «Все деревья, все древесные произрастания в сравнении с Словом Божиим почитаются неплодоносными лесами. Для Христа все, что бы ты ни назвал, есть лес, и все бесплодно. Ибо что, в сравнении с Ним, может быть названо плодоносным? Даже деревья, которые, по-видимому, гнутся от множества плодов, в сравнении с пришествием Его, оказываются бесплодными» (Ориген – Иероним, с. 163).

Великое различие между яблоней и крином. Крин только взор и обоняние услаждает, а яблоня же не только взор и обоняние, но и вкус. Яблоко есть вещь снедная. Посему невеста называется крином, а Жених яблоком. Жених предлагается в снедь и служит пищей, а невеста нет, но единое только издаёт благовоние. Потому она говорит: «Яко яблонь посреде древес лесных, тако сын сестры моея посреде сынов». Сынами называет тех самых, коих прежде Жених называл дщерями. Их уподобляет древесам лесным бесплодным, а Жениха яблоне или самому паче Яблоку, которое для осязания нежно, для вкуса усладительно, для обоняния благовонно, для зрения прелестно и прекрасно. Таков Господь наш, Спаситель и Жених! Он все чувства наши услаждает. Под Его сень невеста возжелала воссесть, воссела и вкусила сладчайший плод Его. «Под сень его восхотех.» Ибо она старается избегнуть зноя нечестия, дабы паки не быть очерненной. «Под сень его восхотех и седох, и плод его сладок в гортани моем.» Это оправдывается в чувствах истинно верных.