Песнь песней Соломона, Глава 1, стих 4. Толкования стиха

Второе правило у Тихония о двояком теле Господа¹; но это правило не так следовало бы назвать, ибо то не есть на самом деле тело Господа, которое не пребудет с Господом вечно. Следовало сказать: «о теле Господа истинном и смешанном» (permixto), или о теле действительном и мнимом (simulato), или употребить другое какое выражение: ибо лицемеры не только не будут с Господом в вечности, но и теперь уже не с Ним, хотя, по-видимому, находятся в Его Церкви. Отсюда второе правило можно бы назвать еще и так: о смешанной Церкви. Сие правило требует читателя внимательного, ибо бывают случаи, когда Св. Писание говорит, по-видимому, к тем же самым лицам, к которым прежде была направлена речь, между тем, как речь обращается уже к другим, или кажется, что оно говорит об одних и тех же лицах, между тем, как говорится уже о других. Это происходит оттого, что те и другие составляют по временному смешению и участию в таинствах как бы одно тело. Сюда относятся слова из Песни Песней: «черна я, но красива, как шатры Кидарские, как завесы Соломоновы». Не говорит «Я была черна, как селения Кидарска. и красива, как завесы Соломоновы», но говорит о себе и то и другое вместе по причине временного соединения в одной и той же мреже хороших и худых рыб (Мф. 13:48). (Ибо селения Кидарска относятся к Измаилу, который не будет наследником вместе с сыном свободной) (Быт. 21:10; Гал. 4:30). В другом месте, говоря о доброй стороне: « «и поведу слепых дорогою, которой они не знают, неизвестными путями буду вести их; мрак сделаю светом пред ними, и кривые пути – прямыми: вот что Я сделаю для них и не оставлю их» (Ис. 42:16). Бог тут же вдруг говорит и о противной стороне, которая смешана с доброю: «Тогда обратятся вспять» (Ис. 42:17). Сими словами означаются уже другие лица, а не те, что вначале. Поскольку же в настоящем состоянии и те и другие составляют одно, то и кажется, будто здесь говорится о тех же самых, о которых говорилось выше; между тем сии две части не всегда будут составлять одно. Доказательством тому служит раб, в Евангелии упоминаемый, которого господин, когда придет, рассечет и подвергнет одной участие лицемерами (Мф. 24:51) *1

И потому написано: Ефиопия прострет руки свои к Богу (Пс. 67:32). В этих словах иносказательно обозначена святая Церковь, которая говорит в Песни Песней: Дщери Иерусалимские! черна я, но красива. Черна по грехам, а красива по благодати; черна участью своей, но красива через искупление, или, скорее, черна от пыли труда своего, то есть черна, пока сражается; прекрасна же, когда знаками победы своей венчается.

*** Церковь, приняв эти одежды посредством «бани возрождения» (см. Тит. 3:5), говорит в Песни Песней: «Черна я и красива, дочери Иерусалимские». Черна – по причине тленности человеческой природы, красива – посредством благодати; черна – потому что состоит из грешников, красива – таинством веры. Видя эти одежды, дочери Иерусалимские в изумлении восклицают: «Кто эта убеленная, которая восходит?» (Песн. 8:5). Она была черна, почему же она вдруг стала белой? Иной перевод. Церковь, имея это одеяние, принятая через омовение возрождения, говорит: Дщери Иерусалимские! черна я, но красива. Черна из-за ненадежности состояния человеческого - красива по благодати; черна, так как происходит от грешников, - прекрасна таинством веры. Видя это одеяние, говорят пораженные дщери Иерусалима: Кто это восходит убеленная? (Песн. 8:5; LXX). Она была черна, как же теперь она вдруг побелела?

 

***

Представь возлежащего на пиру Господа Иисуса, склоняющегося на Его грудь Иоанна, других людей, удивляющихся тому, что раб склонился над Господом, потому что грешная плоть оперлась на храм Слова, что душа, связанная узами плоти, старается проникнуть в чертог полноты Божества. Душа же Иоанна отвечает удивляющимся людям: «Черна я и красива, дочери иерусалимские (Песн. 1:4): черна из-за вины, красива по благодати». Говорит также плоть: «Черна я и красива: черна от пыли века сего, которой я покрылась в борении, красива благодаря духовному елею, которым я очистила грязь и пыль мира сего; черна из-за порока, но красива через омовение, которое смыло всякое преступление; черна я, ибо я согрешила, красива, потому 
что Христос уже любит меня, которую прежде Он изгнал в Еве, принял от Девы, воспринял от Марии».
Говорит также синагога, и многим кажется, что в этом месте описываются ее тайны; она видела, что ее уже отвергают за нечестие всего народа, однако она утешала себя тем, что Сам Христос и преданные Ему Петр, Иоанн и Иаков происходят из ее народа и ей вверены слова Божьи, и потому говорила: «Черна я и красива, дочери иерусалимские (Песн. 1:4). Черна из-за неверия, красива благодаря закону; черна из-за прегрешения, красива, ибо меня возлюбило Солнце и я первая стала собранием Божьим. Не избегайте меня за то, что я черна! Я черна, потому что меня оставило Солнце правды (Мал. 4:2), Которое прежде меня осве-щало. Я лишилась цвета своего лица, притупилась острота моих очей, которыми раньше я видела Солнце. Я хожу во тьме, ибо не знаю дня Христова. Но не презирайте меня, ибо Тот, Кто оставил меня, может снова воззреть на меня, Он может еще помиловать меня. Для Него в обычае собирать рассеянных, отыскивать брошенных, подбирать покинутых. Соберитесь, все колена Израиля, посмотрите на меня, красивую, прежде оставленную! 

 

Понятно, что она черна от противодействия искушений, а красива красотой добродетели. Действительно, насколько в глазах внутреннего судии она прекраснее, столь у большего числа неразумных она вызывает раздражение и бывает как бы обезображена бедствиями. Дщерями иерусалимскими, к которым обращена эта речь, Соломон называет души, которые научены небесными таинствами и воздыхают об обители в небесной отчизне. Утешая их в несчастиях, святая матерь сказала: Дщери Иерусалимские! черна я, но красива (Песн 1:4). Это то же самое, как если бы она объявила открыто: «Я весьма ничтожна в глазах преследователей, но я блистаю пред Богом славным исповеданием истины». Поэтому вы, которые признают себя гражданами небесного отечества и которые спешат сквозь невзгоды преходящего мира к созерцанию вечного покоя, должны, по крайней мере, иметь скорби в трудах нынешнего изгнания.

В священной скинии свидения видимое совне не равноценно было сокровенной внутри красоте. Ибо опоны состояли из льняных тканей, и внешним украшением скинии служили завесы из козьих волосов, и покровы из красных кож; смотрящим же совне ничто в этом не представлялось великим и драгоценным. Но внутри вся скиния свидения сияла золотом, серебром и дорогими камнями. Столпы, их стояла и верхи, кадильница, алтарь, кивот, светильник, очистилище, умывальницы, завесы во входах, красота которых срастворялась всякого вида доброцветными красками, золотая нить, искусственною какою то работою нарядно сотканная вместе с синевою, багряницею, виссоном и червленицею, из всего этого составив нечто единое, делала, что ткань поражала взоры, блистая как бы лучами радуги. А что имея в виду, начинаю сим речь, без сомнения, сделается для нас явным из того, что будет сказано. Снова предлагается нам Песнь песней, как полное изложение боговедения и любомудрия. Она есть истинная скиния свидения, в которой покровами, завесами и опонами служат некие слова и речения, выражающие любовь, показывающие отношение к любимому, также изображение красоты, упоминание телесных членов, и видимого на лице, и сокрытого под облачением одежды. А что внутри, то в подлинном смысле есть некий пресветлый светильник и кивот, исполненный таин, и благоухающая кадильница, и очищение греха, оное всезлатое кадило благочестия, эта красота завес — благообразное исткание из доброцветности добродетелей, эти незыблемые столпы помыслов, неподвижные стояла догматов, и красота верхов, которыми истолковывается благодать во владычественном души, и омывальницы душ; и все, что относится к небесному и бесплотному житию, что закон предписывает, выражаясь загадочно, можно находить в сокрытых под буквою понятиях, если только, в купели Слова омыв всю скверну гнусной мысли, попечением о жизни соделаем себя способными к вступлению во святая святых, а не останемся не узревшими чудес внутри скинии, подвергшись смерти за то, что, вопреки предписанию закона, касались мертвого понятия или какого-либо нечистого помышления. Ибо закон духовный не дозволяет таковым входа, если кто, коснувшийся какой-либо мертвой и мерзкой мысли, не омоет, по Моисееву закону, ризу совести своей. Но последовательная связь рассмотренного доселе приводит слово к обозрению того, что сказано невестою отроковицам, именно же следующего: «черна есмь и добра, дщери иерусалимския, якоже селения Кидарска, якоже завесы Соломони» . Прекрасно наставница сия с того именно, с чего было должно, начинает обучаемым душам делать объяснение благ. Ибо души сии в высказанном ими изъявляют готовность всякому человеческому слову, которое в переносном смысл именуют вином, предпочесть благодать, источающуюся из ее разумных сосцев, так выражая сие словом: «возлюбим сосца твоя паче вина»: потому что «правость возлюби тя» (Песн. 1:3). После сего убеждает отроковиц, чтобы и они соделались прекрасными, указывая им на свою красоту, подобно великому Павлу, который говорит: «будите якоже аз, зане и аз, якоже вы» (Гал. 4:12), и: «подражатели мне бывайте, якоже и аз Христу» (1 Кор. 11:1). Посему не попускает учащимся у ней душам, смотря на свою прошедшую жизнь, отчаиваться в возможности стать прекрасными, напротив того, советует, взирая на нее, из ее примера дознать, что настоящее, если оно неукоризненно, делается покровом прошедшего. Ибо говорит: хотя теперь блистает моя красота, сообщенная мне потому, что возлюбила меня «правость»; однако же знаю о себе, что первоначально была я не красива, но черна. Таким же темным и мрачным вид мой делала предшествовавшая жизнь. Впрочем, быв столько гнусною, теперь я прекрасна; потому что подобие срамоты претворено в образ красоты. Посему и вы, дщери иерусалимские, взирайте на вашу матерь — горний Иерусалим. Если бы вы были и селениями Кидарскими, потому что обитал бы в вас князь власти темной (слово Кидар толкуется: помрачение); то сделаетесь завесами Соломоновыми, то есть, будете храмом Царя, вселившегося в вас, Царя Соломона (Соломон же значить: мирный, соименный миру, и завесами Соломоновыми, то есть одною частию невеста наименовала весь объем царской скинии). Подобно сему теми же представлениями с большею еще внимательностию, кажется мне, услаждается Павел, в послании к Римлянам, говоря: в этом «составляет» Божию «любовь к нам, яко еще грешником» и очерненным «сущим нам» (Рим. 5:8), соделал нас световидными и достойными любви, потому что осиял благодатию. Как во время овладевшей всем ночи очерняется мраком даже и то, что по природе светло, а когда наступит свет, в вещах потемненных мраком не остается подобия тьмы: так, по преведении души от заблуждения к истине, и темный образ жизни прелагается также в светлую благодать. Что Христова невеста говорит отроковицам, тоже и Тимофею открывает Павел, из очерненного соделавшийся в последствии светлым, а именно, что сподобился стать прекрасным и он, который прежде был «хульником, гонителем, досадителем» (1 Тим. 1:13) и очерненным, «яко Христос прииде в мир» (1 Тим. 1:15) очерненных соделать светлыми, призывая не праведников к Себе, но грешников в покаяние, их в бане пакибытия соделал светлыми, подобно светилам, мрачный их вид омыв водою. Сие-то самое и Давидово око усматривает в горнем граде и в чудо вменяеть видимое, как во граде Божием, о котором «преславная глаголашася», поселяется «Вавилон», упоминается блудница «Раав, иноплеменницы, и Тир, и людие ефиопстии» пребывают «тамо» (Пс. 86:3—4), чтобы не упрекал уже сего города какой-либо человек за то, что нет в нем жителей, говоря: ужели речет еще кто Сиону: «человек родися в нем» (Пс. 86:5)? Ибо гражданами там делаются иноплеменники, Иерусалимлянами — Вавилоняне, девою — блудница; белыми — Ефиопляне, и верхний город — Тиром. Так здесь невеста, представляя благодать Жениха, ободряет дщерей иерусалимских, что, хотя возьмет Он и очерненную какую душу, но общением с Собою соделает ее прекрасною, и что, хотя кто и селение Кидарское, но соделается светлою обителию истинного Соломона, то есть вселившегося в ней Царя мира. Потому и говорит: «черна есмь и добра, дщери иерусалимския», чтобы, взирая на меня, и вам соделаться завесами Соломоновыми, хотя бы вы были селениями Кидарскими. *** Невеста, чтобы лучше дознали мы безмерное человеколюбие Жениха, Который из любви придал возлюбленной красоту, сообщает обучаемым о чуде, над нею самой совершившемся. Ибо говорит: не тому дивитесь, что возлюбила меня «правость», но тому, что черна я была от греха и делами освоилась с мраком, но Жених из любви соделал меня прекрасною, собственную Свою красоту дав мне в замен моей срамоты. Ибо на Себя восприяв скверну моих грехов, мне передал Свою чистоту и Своей красоты учинил меня причастною Тот, Кто сперва из ненавистной соделал меня достолюбезною и потом возлюбил. Ибо говорит: хотя теперь блистает моя красота, сообщенная мне потому, что возлюбила меня правость; однако же знаю о себе, что первоначально была я не красива, но черна. Таким же темным и мрачным делала вид мой предшествовавшая жизнь. Впрочем, быв столько гнусною, теперь я прекрасна - потому что подобие срамоты претворено в образ красоты. <...> Потом невеста присовокупляет к сказанному и следующее за тем; а этим разумение обучаемых необходимо утверждается в той мысли, чтобы не Создателю приписы вать причину потемненного их вида, но начало такого вида полагать в произволении каждой души.

И добавлено: Дщери Иерусалимские! черная, но красива (Песн. 1:4). Признаюсь я, что удивлён: почему в этом месте называет себя Церковь черной и красивой, когда не может быть красивою та, что черна? Ибо почему черна, если красива? Или почему красива, если черна? Но войдите в тайну слова и увидите, сколь на высоком чувстве глаголет Дух Святой. Черною называет себя Церковь из-за тех, кто должен был обратиться к вере из язычников и был внешне тёмен от мерзостного дыма и пепла идольских жертвоприношений. Но была соделана Церковь красивою благодаря вере Христовой и святости Духа, Которого восприняла.

См. комм. к Лк. 15:20 *** Родившись такого отца, мы черны и, пока еще не взошли на верх добродетелей, говорим: Дщери Иерусалимские! черна я, но красива (Песн 1:4). <...> Оставит человек отца и матерь свою и прилепится к жене своей (Быт. 2:24), и будут оба уже не одна плоть (Еф. 5:31), но дух един. Не высокомерен Жених твой, не горд; он взял за себя ефиоплянку (Чис. 12:1); как скоро ты пожелаешь услышать мудрость истинного Соломона и придешь к Нему, Он откроет тебе все, что знает, и введет тебя Царь в чертоги Свои, и чудесным образом изменится цвет твой, так что о тебе можно будет сказать: Кто это восходит убеленная? (Песн 8:5; LXX).

«Черна я, но красива». Я черна — по причине прежнего преступления, прекрасна — по причине скорого покаяния; я черна — от скорби о своем падении, прекрасна — сиянием, полученным при крещении. «Дщери Иерусалимские! черна я, но красива». Дочерьми иерусалимскими называет святые души отцов. «Черна я, но красива» — Церковь из язычников. Не смотрите вы, святые души, не смотрите на меня, потому что я почернела, потому что опалило меня солнце Правды, за мое прежнее заблуждение. Какое солнце опалило ее? Во всяком случае, не то о котором говорится в Екклесиасте: «восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит» (Еккл. 1:5). Восходит для нас Солнце Правды, Христос из Марии, по плоти: восток имя Ему; заходило же оно, когда Он взошел на крест и снизошел в преисподнюю. «Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит». Когда Он взошел на небеса, тогда повлек к Себе и нас. «И когда», говорит, «Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе» (Ин. 12:32). Об этом Солнце Правды и Исаия восклицает, говоря: во днех тех «взойдет Солнце правды и исцеление в лучах Его» (Мал. 4:2). Когда взошло Солнце Правды — Христос, кровоточивая женщина, коснувшись края одежды Его, остановила токи кровей своих. «Дщери Иерусалимские! черна я, но красива». Если из предстоящих здесь какая–либо душа осквернена грехом, пусть не устрашается: пусть только покается и говорит: «черна я, но красива». Если и при последнем издыхании она окажется, если и к вечеру склоняется для нее время, пусть не боится: пусть покается с плачем. И тогда «вечером водворится плач, а утром — радость» (Пс. 29:6). Подражай царю Езекии: застигнутый болезнью, он лежал на одре, но, услышав слова Исаии, обращенные к нему: «сделай завещание для дома твоего, ибо ты умрешь, не выздоровеешь» (Ис. 38:1), обратившись лицом к стене, оросил постель свою слезами покаянья, остановил течение солнца и тотчас получил пятнадцать лет жизни.

Я - грешна, но более прекрасна, так как Христос возлюбил меня. Дщери Иерусалимские! Черна я, но красива. Соберитесь, все народы, приходите и посмотрите на меня, возлюбленную. Не смотрите на меня, что я смугла, ибо Солнце опалило меня (Песн. 1:5). И потому-то пренебрег мною Христос. И Писание, конечно, называет Его Солнцем правды, ибо говорит так: А для вас, благоговеющие пред именем Моим, взойдет Солнце правды (Мал. 4:2).

О Церкви же - той, что несёт образ Господа, - так говорится в Песни Песней: Черна я, но красива (ср. Песн. 1:5); то есть черна телом плотяным - красива небесными заслугами. Показал он, и почему сказал прекрасна: ибо Христос по благодати Божьей примирил мир (См. 2 Кор. 5:19).

Говорится о Церкви язычников: Дщери Иерусалимские! черна я, но красива (Песн. 1:4). Почему Церковь черна и красива? Черна по природе, красива по благодати. Почему же черна? Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя (Пс. 50:7). Почему красива? Окропи меня иссопом, и буду чист; омой меня, и буду белее снега (Пс. 50:9).

И изображаемая в книге «Песнь Песней» невеста говорит в одном месте, что она и черна, и прекрасна. Итак, под "Эфиопами" (Соф. 2:12) надобно разуметь имеющих как бы черный и помраченный ум, еще непросвещенный и не имеющий в себе божественного света. Но припадающие пред Христом, как, без сомнения, и невеста, просвещенные вопияли: «и буди светлость Господа Бога нашего на нас» (Пс. 89:17).

Кидар. Кидар — одно из самых могущественных арабских племен в Северной Аравии в период между VIII и IV вв. до н. э. Оно упоминается в ассирийских и нововавилонских хрониках, а в Быт. 25:13 его происхождение возводится к Измаилу (см. коммент. к Быт. 25:12–16; Ис.21:16и42:11). Кидарские шатры делались из шкур животных или тканей, которые натягивались на шесты и представляли собой трехсторонние конструкции. Черный цвет обусловлен, вероятно, тем, что материал покрытия был изготовлен из черной козьей шерсти (см. коммент. к Исх. 26:7–13).

Как бы от лица новой Церкви учеников беседует (Пророк) с Иерусалимом и громко взывает к его дочерям и синагогам, говоря: О дочери Иерусалимские, я — прекрасна, хотя еше дремлю (пребываю) неизвестной; потому что это означают слова: ЧЕРНА ЕСМЬ AЗ, и во мне воспочиет Мирный Царь, как бы Вождь, почивающий в шатрах и среди завес Соломона. Потому что КИДАР у Евреев обозначает: «Вождь эфиопов»; как Исайя говорит: «Оскудеет слава сынов Кидарских» (Ис. 21:16). И опять же, устами Иеремии Бог говорит сынам Израилевым: «Послите мя в Кидар, и разсмотрите прилежно, аше премениша языцы боги своя; людие же Мои премениша славу свою» (Иер. 2:10). «Кожей» же именуется завеса, как, опять же, тот же Иеремия сказал: «Опусте жилище мое, расторгошася кожи моя» (Иер. 4:20). И Давид: «Простираяй небо яко кожу» (Пс. 103:3).

Дщери Иерусалимские. Ср. 3,11: "дщери Сионские". Подруги, к которым невеста и жених периодически обращаются (см. 2,7; 3,5; 5,8.16; 8,4), как к хору в греческой трагедии (см. Введение: Характерные особенности и темы). Иногда "хор" вступает в диалог с лирическими героями Песни, вводя новую поэтическую интонацию (1,7; 5,9; 6,1; 7,1). черна я, но красива. Смысловое ударение в данном выражении несет слово "красива", что подтверждается следующим далее сравнением: "как завесы Соломоновы". Царь Соломон, как известно, прославился не только своей мудростью, но и роскошной красотой построенного им храма и царского дворца. Очевидно, "завесы" были подлинным произведением искусства и вызывали восхищение у тех, кто их видел. Подобное же чувство восхищения вызывала и невеста. шатры Кидарские. Шатры бедуинов из черной козьей шерсти.

В Песни Песней восклицает Невеста: Дщери Иерусалимские! черна я, но красива. Черна она потому, что введена в заблуждение, запятнана налетом жира диких животных; красива же оттого, что ожидает, что Ты явишься с небес как Господь ради моего спасения. И является, таким образом, мрак нечестия и забота, дарованная по Божьей милости.
*** На это невеста отвечает отроковицам: Дщери Иерусалимские черна я, но красива, как шатры Кидарские, как завесы Соломоновы. Не смотрите на меня, что я смугла; ибо солнце опалило меня (Песн. 1:4-5). Она прекрасна, и можно даже указать, как прекрасна невеста. Но мы спрашиваем, каким образом она, будучи черна и без белизны, прекрасна? Она принесла покаяние во грехах, обращение дало ей красоту, и потому она воспевается прекрасною. Но так как она еще не очистилась от всей нечистоты грехов, еще не омыта в воде спасения, то называется черною; однако же она не остается навсегда в черном цвете. Она делается белою, когда стремится к большему и от низкого начинает восходить к высшему, и тогда говорится о ней: Кто это восходит убеленная (Песн. 8:5; LXX). <...> Мы поняли теперь, каким образом невеста и черна и прекрасна. Если же и ты не принесешь покаяния, то берегись, чтобы душа твоя не была названа черною и мерзкою, черною по причине прежних грехов, мерзкою по упорству в них, и чтобы тебе, таким образом, не быть запятнанным двойною нечистотою. <...> Дщери Иерусалимские! черна я, но красива. И ты, церковная душа, обрати речь свою к дщерям Иерусалимским и скажи: жених любит меня сильнее, ценит меня более, нежели вас многочисленные дщери Израилевы. Вы стоите вне и видите невесту, входящую в ложницу жениха. Пусть никто не сомневается, что называемая черною, несмотря не ее черноту, прекрасна. <...> Я черна, но прекрасна, дщери Иерусалимские, черна, как шатры Кидарские, прекрасна, как завесы Соломоновы. Ибо она соответствовала тому и другому: Дщери Иерусалимские! черна я, но красива,, как шатры Кидарские, как завесы Соломоновы. И сами названия приличны красоте невесты. Евреи говорят, что слово «кидар» значит «тьма». Итак я черна, как шатры Кидарские, как эфиопляне; прекрасна, как завесы Соломоновы, которые он, украсив, подобно завесам скинии, сделал в то время, когда с величайшим старанием и трудом построил храм. Ибо Соломон был богат, и во всякой премудрости никто не превзошел его. Я черна и прекрасна, дочери Иерусалимские, как одно из таких дел премудрости Соломоновой, как шатры Кидарские, как завесы Соломоновы. Не смотрите на меня, что я очернена. Оговаривается касательно черноты своей и, чрез покаяние обратившись к лучшему, возвещает дщерям Иерусалимским, что хотя она черна, но прекрасна, согласно вышеизложенному, и говорит: Не смотрите на меня, что я очернена. Не удивляйтесь, говорит она, что я черного цвета: солнце опалило меня, потому что полным лучом воссиял на меня блеск его света, и от зноя я почернела. Ибо не так, как следовало, как требовало достоинство солнца, я приняла на себя свет его. По причине падения иудеев дано спасение язычникам: и наоборот, по причине неверия язычников дано ведение Израилю.
*** Не смотрите на меня, что я смугла, ибо солнце опалило меня (Песн. 1:5). <...> Так и было во всем роде эфиопов, в которых присутствует некая естественная чернота, передающаяся по наследству через плотское семя, ибо в местах тех солнце жжет сильнее, и тела, раз почерневшие, получают этот порок по наследству. Чернота души имеет противоположный источник: она обожжена не оттого, что на нее смотрит солнце, и недуг получен ею не при рождении, но от небрежения; и как праздность ею принимается, так усердие изгоняется и уничтожается.
*** Видимое солнце те тела, которые оказываются на открытой поверхности, делает черными и сжигает, а те, что находятся в отдалении и не попадают под прямые лучи, оно сохраняет в сиянии своем и не сжигает, но освещает. Солнце же духовное - то есть Солнце правды, в крылах которого исцеление (Мал. 4:2), как сказано, - напротив, тех, кого обретает в чистоте сердца их и кто в состоянии вынести его прямые лучи, освещает и окружает всяческим сиянием; а тех, кто обходит его стороной, само по необходимости сторонится и не столько взирает на них, сколько презирает за непостоянство их и неверность. <...> Ибо не видимым светом этим сотворен мир (так как он сам - часть мира), но тем Светом истинным (Ин. 1:9), и если мы будем ходить в беззаконии, можно будет сказать, что этот Свет презирает нас.

Замечание Невесты, обращенное к дщерям иерусалимским: «черна я, но красива, как шатры Кидарские, как завесы Соломоновы» (ст. 4) имеет характер как бы некоего оправдания или объяснения, вызванного, быть может, каким-либо насмешливым словом кого-нибудь из «дщерей иерусалимских» по поводу непосредственных восторженных излияний чувств Невесты и высказанного ею некоторого незнакомства с придворным этикетом. Из многих черт беседы и обстановки Невесты она выступает провинциалкою, недавно прибывшею в среду придворных дам Соломона. Объясняя свою черноту (ст. 4) или смуглость (ст. 5), Невеста, во-первых, сравнивает ее – в отношении цвета – с черными войлочными (козьей шерсти) шатрами Кидарян Eвр. кедар, как и кидрон, выражает понятие темноты, черноты – народности, происходившей от Измаила (Быт. 25:13) и частию кочевавшей, частию жившей открытыми поселками между Петрейской Аравией и Вавилонией (Ис. 60:7; Иер. 49:28-29: Onomast. 614); – а в отношении красоты и привлекательности – с завесами или павильонами Соломона (вероятно, имеются в виду царские палатки Соломона во время его загородного летнего путешествия, – наподобие палаток нынешних шейхов арабских). Причина черноты или смуглости указывается (ст. 5) в действии солнца. «Она (Невеста) прекрасна, и можно даже указать, как прекрасна невеста. Но мы спрашиваем, каким образом она, будучи черна и без белизны, прекрасна? Она принесла покаяние во грехах, обращение дало ей красоту, потому она воспевается прекрасною. Но так как она еще не очистилась от всей нечистоты грехов, еще не омыта в воде спасения, то называется черною; однако же она не остается навсегда в черном цвете. Она делается белою, когда стремится к большему и от низкого начинает восходить к высшему, и тогда говорится о ней: кто сия восходящая убелена?» Песн. 8:5 (Ориген – Иероним, с. 147) «Убелена» λελευκανθισμενη читается в Песн. 8:5 только по тексту LXX и славянскому.. Подобным же образом Мидраш противоположность черноты и красоты объясняет о многоразличных грехопадениях и восстаниях Израильской общины в Ветхом Завете, напр., о противлении евреев Богу в Египте (Иез. 20:8) и – очищении их кровью пасхального агнца и обрезанием (Иез. 16:9), – о противоположности будней и субботы, простых дней года и дня очищения, века настоящего и века будущего (Der Midrasch Schir-ha-Schirim, ubers. v. A. Wunsche, Leipz. 1880, s. 30). Но противоположение Невесты – провинциалки «дщерям иерусалимским» позволяет видеть в первой не только иудейскую синагогу, но и ту «языческую неплодящую церковь», которая около времени Соломона обнаружила особенное стремление к религиозному и всякому иному единению с Израилем (посещение Соломона царицею Савскою (3 Цар. 10:1-9), которая, по мнению блаженного Феодорита, являлась образом всех благонамеренных и честных язычников, оправдавшихся без закона по апостолу Рим. 11:14-15. Блаженный Феодорит, Толков. на 3 книгу Царств, вопр. 33. См. Толковую Библию, т. II, с. 413), ввиду чего Соломон молил Иегову, чтобы в построенном им храме Бог благоволил принимать молитвы и язычников. (3 Цар. 8:41-43). «Когда раздается голос Спасителя, говорящего: «царица южская восстанет на суд с родом сим и осудят и, яко прииде от конец земли слышати премудрость Соломонову: и се, боле Соломона зде» (Мф. 12:42), то ты будь внимателен к тайнам, которые в этих словах предлагаются. От пределов земли приходит царица южная, церковь, и осуждает людей рода сего, т. е. иудеев, преданных плоти и крови. Она приходит от пределов земли послушать мудрости Соломона, не того, который прославляется в Ветхом Завете, а того, который в Евангелии есть больше Соломона», Ориген – Иероним, с. 149. В таком случае противоположность наружного безобразия (языческого быта) и внутренней красоты (душ лучших язычников) выступает с особенною рельефностью. Объясняя далее, почему солнце особенно губительно повлияло на ее наружность, Невеста указывает на то, что «сыны матери» ее (т. е. сводные братья, Лев. 18:9, 20 или даже родные, Быт. 27:29; Втор. 13:6) по недоброжелательству дали ей несродное и чуждое занятие – сторожить чужой виноградник, пренебрегая собственным (ст. 5). Только в конце книги Невеста говорит о целости и всецелой принадлежности ей ее виноградника (Песн. 8:12). История дохристианского мира, как в иудействе, так и в язычестве, изобилует примерами того, как близкие по плоти нередко отклоняли истинных чтителей Бога и ревнителей правды Божией от царского пути их возвышенных стремлений в сторону занятий низменных и дел недостойных, Мидраш в пояснение слов: «поставили меня стеречь виноградники» говорит: «сделали меня, говорит Моисей, судьей споров дочерей Иофора, а «моего собственного виноградника я не стерег», т. е. не имел возможности принять на себя дело моих братьев в Египте» (s. 34). Ориген из данного места делает применение к начальной истории Христианской Церкви: «Посмотри на Павла, гонителя Церкви, и ты поймешь, каким образом сын ее матери враждовал против нее. Гонители церкви принесли покаяние, и противники ее, возвратившись опять под знамена сестры, проповедывали веру, которую прежде опровергали» (с. 150).

Соломон взял в жены дочь фараона. Но... она была черна, как все эфиопские женщины... Евреи и их прекрасные жены насмехались над ней за ее невзрачную внешность, маленький рост и темную кожу. Чтобы избавить ее от насмешек и избежать враждебности с фараоном, Соломон для нее одной построил дом из камней драгоценных и украсил его золотом и серебром. Во время трапез он пел ей Песнь Песней, дабы почтить ее, и из этой Песни мы знаем, что она была черна, но прекрасна и любима им.

Потом паки вещает Невеста: Черна есмь аз и добра, дщери Иерусалимския, якоже селения Кидарска, якоже завесы Соломони. Не зрите мене, яко аз есмь очернена, яко опали мя солнце. Я думаю, это говорит она уже не к отроковицам, но к тем, которые хвастаются законом, бесчестят, поносят ее за то, что она не только чуждая, но и очернена идолопоклонством. «Черна есмь аз и добра». Я прежде слепотствовала, но теперь вижу, прежде носила ветхую одежду, но теперь преиспещрена, одеяна в ризы позлащенны (Пс. 44:10), приняла Царское достоинство и предстою Царю; изгнавши тебя, о неверная Иудея, тебя, которая вознеистовствовала над Ним, предала Его смерти, а ложе осквернила множеством прелюбодеев. Итак, не поноси меня за черноту, не выставляй прежние мои пороки. Признаюсь, я была черна, но теперь добра, и угодна Жениху. Страшись примера Мариам. Она укорила Моисея, что он поял в жену Эфиопляныню, и за то покрылась проказою, как снегом, погнана, яко нечистая, из лагеря, и не прежде паки принята была, но после раскачния (Чис. 12). И я также Эфиопляныня, но впрочем невеста Великого, Законодателя, я дщерь жреца Мадиамского, мужа идолопоклонника, но уже забыла люди моя и дом отца моего, посему возжелал Царь доброты моей (Пс. 44:11–12). ... Черна есмь аз и добра, дщери Иерусалимския», черна по первому нечестию, добра по покаянию, черна по неверию, добра по вере; и притом так была черна, «якоже селения Кидарска», что значит – мрак; но так наконец соделалась добра, «якоже завесы Соломони». Почему далее Жених называет ее лилией (Песн. 2:2). Она ни прядет, ни занимается тканием, ни печется о жизни, но Сам Жених одевает и питает её (Мф. 6:28–30).
*** Черна она потому, что введена в заблуждение, запятнанная налетом жира диких животных; красива же оттого, что ожидает, что Ты явишься с небес как Господь ради моего спасения. И является, таким образом, мрак нечестия и забота, дарованная по Божьей милости.

В Новом Завете цитаты из этой книги находят в Еф. 5:22-29, где апостол уподобляет новозаветную Церковь обрученной Христу деве.