Книга Судей Израилевых, Глава 13, стих 18. Толкования стиха

Вопрос Маноя и ответ Ангела одинаковы с вопросом Иакова, боровшегося ночью с таинственным незнакомцем и с ответом ему последнего. По окончании борьбы, Иаков спросил незнакомца «повеждь ми имя Твое», и получил ответ «вскую сие ты вопрошаеши имене Моего? Еже чудно есть» (Быт. 32:29). — Почто сие вопрошаеши имене Моего, говорит Ангел Маною, т -е напрасно любопытствуешь знать Мое имя, как свойственно любопытным людям осведомляться об имени лиц, впервые с ними встречающихся. Ты принимаешь Меня за человека и думаешь, что Я ношу обыкновенное челоеческое имя Нет, — Мое имя не принадлежит к числу человеческих имен, — оно чудно, — чудно, как имя существа, пред величием которого всяк ум изумевает, всякая высота смиряется, все Силы небесные со страхом и трепетом повергаются. — Из последующих действий Ангела Маной и жена его узнали, что это не человек, и вообще не тварь, а Сам Господь (22), и что следственно настоящее имя Его есть имя Божие. Эти действия описываются в дальнейших двух стихах, 19-м и 20-м, невошедших в паримию. В них идет речь о жертвоприношении, которого потребовал Ангел «Маной взял козленка и хлебное приношение и вознес Господу на камне. И сделал Он (Господь) чудо, которое видели Маной и жена его. Когда пламень стал подниматься от жертвенника к небу, Ангел Господень поднялся в пламени жертвенника» Произошло тоже, что с жертвою Гедеона. Как жертва Гедеона воспламенилась от огня, исторгшегося из скалы вслед затем, как Ангел прикоснулся к жертве жезлом так и чудо воспламенения жертвы Маноя совершилось вероятно одинаковым образом. Как там, так и здесь жрецом был Ангел, и как там, так и здесь Ангел же в пламени жертвы неопаляемый им, вознесся к небу и тем дал понять, что жертва принята Богом Ему угодна. Видя это Маной и жена его пали лицем на землю», воздавая божеское поклонение Ангелу Господню, в Котором узнали Самого Бога. Последнее видно из слов Маноя, сказанных им, когда скрылся Ангел. Он тогда сказал жене своей «верно мы умрем, ибо видели мы Бога» (22). Но это не вошло в паримию, — она заключается стихом 21-м, где сказано что Ангел Господень, совершив чудо мгновенно скрылся с глаз Маноя и жены его.

И глас, бывший к Маною, через значение имени показывает, Божество необъятно; когда Маной желал знать имя, дабы по исполнении на деле обещанного по имени прославить благодетеля, то Он говорит ему: «почто сие вопрошавши имене Моего; и то есть чудно»; так что отсюда можно научиться, что одно есть имя, означающее Божескую сущность, именно самое удивление, неизреченно возникающее в душе при мысли о ней.

Чудно, говорит, будет имя Мое и величественно (ср. Ис. 9:6). Весьма хорошо Он говорит и в другом месте: что ты спрашиваешь об имени моем? оно чудно; а также: Господи, Боже наш! как величественно имя Твое по всей земле! (Пс. 8:2). И в самом деле, как не чудно то имя, которое прогнало ложь, просветило круг земной и привлекло к Себе и к Отцу.

Относительно имени кафолический я высказывался много и примирительно¹. И я говорил уже, что для нас не так важно, как называют другого. Но если бы ты спрашивал о значении имени, каковым бы оно ни было, то оно чудно - будь то «одно во всём», или «одно над всем», или (такое объяснение я ещё не упоминал) «сын царя» - то есть христианский народ. Оно, конечно, от Бога, не от нас, потому что сохраняется в течение многих столетий. И я искренне рад, что ты согласен с тем, что имя это относится к нам, хотя мог бы предпочесть и другие названия. А что, если бы ты не был согласен? Тогда возопила бы природа. А если у тебя всё ещё есть сомнения, тогда не станем об этом говорить! Мы оба будем тем, кем назовёмся, а свидетелем будет древность самого имени. Впрочем, если ты упорно будешь вопрошать, то смотри, как бы тот муж силы не воскликнул: Что ты спрашиваешь об имени моем? Оно чудно!. Итак, я здраво добавил к тому, откуда идёт именование кафолический, и нет нужды об этом задумываться: иначе следовало бы сомневаться, что валентиниане - от Валентина, фригийцы - от Фригии, новациане - от Новациана.