(6)
Зане милости хощу, а не жертвы, и уведения Божия, нежели всесожжения. (7).
Сии же суть яко человек преступаяй завет: тамо презреша Мя. Не имею нужды в жертвах, говорит Бог, принимаю их, снисходя к немощи вашего разумения, но требую следующего: любви ко Мне и человеколюбия к ближнему. И в закон Моем поставлено это на первом месте:
возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею мыслию твоею, и всею силою твоею, и возлюбиши ближняго твоего яко сам себе (
Мк. 12:30, 31). Такой поставил Я закон, а они уподобились человеку, который нарушает заключенный им с другими договор; потому что и они, подобно сему, презирая Мое долготерпение, попрали данные им законы.
(8).
Презрел Меня Галаад, град делаяй суетная, мутящий воду, (9).
И крепость твоя яко мужа морскаго разбойника. И выше упоминал о сем городе, как о преданном идолам и многих вовлекшем в нечестие. Изрек же, что они мутят воду, возмущая чистоту Боговедения. А силу города уподобил морскому разбойнику; потому что обаятельным волшебством и ухищренными какими-то изобретениями приводили в движение идолов. Как морские разбойники неявно нападают на пловцов; так служители идолов, не имя возможности явно показать их самодеятельность, обольщают неразумных своими ухищрениями. Священникам же Божиим должно было с дерзновением обличать дерзкое нечестие, но они молчали, боясь неистовства нечестивых. Поэтому по праву и весьма справедливо обвиняет их, говоря:
Скрыша жрецы путь Господень, убиша Сикиму, яко беззаконие сотвориша. (10).
В дому Израилеве видех грозная: тамо блужение Ефремово, осквернися Изриль и Иуда оставил жатву свою. Смысл слов сих таков: Левий, прародитель жрецов, употребив в содйствие Сумеона, до основания истребил целый город Сикиму; за поругание сестры наказывая наругавшихся над нею. Поэтому Бог обвиняет жрецов, и говорит: вы, потомки их, не имели их ревности. Те отмстили за обиду сестры и поревновали об отеческом доме; а вы, пользуясь всею честью, не хотели обличить содеянного против Меня беззакония, и продолжали молчать, даже увидев, как на такие страшные и ужасные осквернения отваживаются, не один человек, но весь Ефрем и весь Иуда. Всего же прискорбнее то, что Иуда в то самое время, когда должно было пожать плоды Божественных обетований, оставил жатву не собранною. Но отложи, 1уда, нерадение и леность.