Книга пророка Исаии, Глава 40, стих 8. Толкования стиха

Неизменная природа Слова

Однако же и то, о чем мы думаем, и то, что звучит в нашей речи, непо­стоянно и переменчиво: как первое не остается в памяти, когда забу­дешь,  так и второе исчезает, когда замолчишь. Слово же Господне, пре­бывая в вечности, всегда неизменно.

***

Смотри, вот что ты должен любить, если хочешь, чтобы то, что ты любишь, пребывало вечно. Но ты можешь ска­зать: «как я могу завладеть Словом Божиим?» Сло­во стало плотию и обитало с нами (Ин. 1:14)!

Слово пребывает вовеки

Какое опять преуспеяние у Бес­смертного, восприявшего на Себя смертное? Или какое усовершен­ствование у Вечного, облекшегося во временное? Какая возможна большая награда вечному Богу и Царю, сущему в недрах Отчих? Ужели не видите, что и это ради нас было и о нас написано, чтобы Господу, сделавшемуся челове­ком, нас, смертных и временных, сделать бессмертными и ввести в вечное Небесное Царство? Неу­жели не стыдитесь вы, клевеща на Божественные изречения? Когда пришел Господь наш Иисус Хри­стос, мы стали совершенны, осво­бодившись от греха, а Он пребы­вает Тот же и не изменился (опять должно повторить это) от того, что сделался человеком, но, как написано, Слово Божие пребывает во веки (Ис 40:8). Без сомнения, как до вочеловечения, будучи Словом, подавал святым Духа как Своего собственного, так и сделавшись человеком, святит всех Духом и говорит ученикам: примите Духа Святого (Ин 20:22).

But instead of but the word of our God remains forever, Symmachus says: But the word of our God will stand forever. “The voice in the wilderness” foretold this concerning the Word of God. I am speaking about the voice of John, who taught that Christ alone would stand forever. And he will keep those who have stood with him and held steadfast to him, those who have received salvation from him.

 

То есть обетование Божие о возвращении твердо и ненарушимо.

Голос говорящаго: возглашай. И сказал я: что мне возглашать? Всякая плоть — трава, и всякая слава ея, как цвет поля. Засохла трава, опал цвет; ибо дух Божий повеял на него: похитить народ есть трава. Засохла трава, опал цвет; Слово же Господа нашего пребудет вечно. То, что отмечается астерисками: ибо дух Божий повеял на него: поистине народ есть трава, засохла трава, опал цвет, прибавлено из еврейскаго текста и издания Феодотиона. Из этого очевидно, что это или Семьюдесятью опущено, или мало по малу, по вине писцев, исчезло из текста, так как и предъидущий и последующий стих оканчивается словом цвет. Выше мы читали, как пророк говорит: и слышал глас Господа глаголюща: кого послю, и кто пойдет к людем сим; и рекох: се аз есмь: посли мя. И рече: иди, и рци людем сим: слухом услышите, и не уразумеете: и видяще узрите, и не увидите (Ис. 6:8-9), и проч. Так как при этом возвещении он претерпел жестокости, то теперь, когда голос Господа говорит: возглашай, он, опасаясь подобнаго, спрашивает, что о должен возглашать, и, начиная с общаго: всякая плоть — трава, и всякая слава ея, как цвет травы, переходит к частному, чтобы тем не менее сказать о народе: поистине народ есть трава. И в самом деле, если кто либо обратит внимание на бренность плоти и на то, что мы ежеминутно растем и стареем, а не остаемся в одном и том же состоянии, и что даже то, что мы говорим, диктуем и пишем, улетает вместе с частицею нашей жизни: то не поколеблется сказать, что плоть — трава, а слава ея, как цвет травы, или как луга полевые. Кто прежде сего был младенцем, вдруг становится отроком; бывший отроком вдруг делается юношею, и чрез неизвестный период времени подвигается к старости, и, прежде нежели удивится, что он уже не юноша, чувствует себя стариком. Прекрасная женщина, увлекавшая за собою толпы молодых людей, наделяется взборожденными морщинами лицем, и возбуждавшая прежде к себе любовь, внушает потом к себе отвращение. Об этом и славный у греков оратор¹ пишет: "телесная красота или увядает от времени, или пропадает от болезни". Итак изсохла плоть, и опала красота того, который носит на себе образ земнаго и служит порокам и роскоши, и бывает травою и цветом преходящим; ибо дух ярости и приговора Божия повеял на оную (отъ общаго разсуждения возвратимся к порядку Писания). Кто же имеет и охраняет в себе образ небеснаго, тот есть та плоть, которая видит спасение Божие, которая ежедневно обновляется в познание по образу Создателя (Кол. 3:10), и, получая нетленное и безсмертное тело, изменяет славу, а не природу. Слово же Господа нашего и те, которые соединены с Словом, пребывают вечно.

Но что же останется? Слово Бога, который пребывает во век твердым и неизменным; это – слова Его и повеления, которых не могут разрушить ни времена, ни смерть, ни болезнь, ни старость, ни зависть, ни ссора, ни что-либо иное подобное. Если бы кто-либо стал порицать слова мои, то пусть он встанет и докажет, что я сказал худо. А я сказал, что есть нечто такое, что твердо и остается всегда, и есть нечто изменяемое и скоропреходящее. Не сказал пророк: дела Господа пребывают, но: слово Господа пребудет; если пребывает слово, то тем более дела. Если слово Бога нашего пребудет вечно, то конечно должно принять веру в воскресение. В некоторых списках после этих слов: засыхает трава, увядает цвет, мы находим приписанными несколько большими буквами: когда дунет на него дуновение Господа: так и народ – трава. Давид также сказал: возьмешь дух их, и исчезнут, и в землю свою возвратятся (Пс. 103:29).

Ясно показывает, что спасение Божие могут увидеть только те, которые истинно любят Его и стремятся только к тому, чтоб и мыслить и делать приятное и угодное Ему. Ибо, думаю, тем, которые хотят поступать свято и вести чистую и превосходную жизнь и украситься жизнью во Христе как бы некоторым венцом, надлежит ни во что вменять развлечение настоящей жизни, пренебрегать славою у людей и всем скоропреходящим и все человеческое считать поистине подобным сену и траве и иметь в уме и сердце глагол Божий, то есть Слово, происшедшее от Бога и Отца; ибо Оно обитает в сердцах наших чрез веру и, обогатившись божественным Его Духом, мы имеем Его в себе; Оно достойно стяжания, доставляет жизнь вечную, потому что Оно пребывает во век и, будучи живым словом Божиим, спасает и животворит. Если же кто хочет понимать под глаголом Божиим заповедь Его; то и это может принести не малую пользу; ибо и это сохраняет тех, которые соблюдают его, для вечной жизни, по Слову Самого Спасителя: аминь, аминь глаголю вам: аще кто слово Мое соблюдет, смерти не имать видети во веки (Ин. 8:51).

Что остается навеки. Концепция «вечного» в древности на Ближнем Востоке включала в себя понятие о непрерывном и постоянном времени, а не о бесконечности. Месопотамские цари надеялись, что их имена сохранятся «навечно». Цари даровали собственность отдельным людям и их семьям «навеки» (т. е. навсегда). Согласно эпосу о Гильгамеше, только дни богов вечны (непрерывны), тогда как дни людей «сочтены». Представлению о вечно пребывающем слове соответствует концепция предопределения. В эпосе о Гильгамеше Энкиду проклинает Шамхат, «навсегда определяя» ее судьбу. В ассирийских надписях также говорится о богах, чьи установления нельзя изменить и чьи слова не теряют своей силы никогда. В эпосе «Энума элиш» судьбы мятежного лидера Кингу и бога Мардука предопределены, а потому их повеления не могут быть изменены, а их слова пребудут вечно.

См. ст. 6 А слово Бога нашего пребудет вечно... В противоположность суетности, неустойчивости и изменчивости человеческих решений и дел, Божественное определение вечно и неизменно, ибо «у Бога не останется бессильным никакое слово». (Лк. 1:37). Лучшее толкование данного места дает Апостол Петр, который, не упоминая прямо о пророке Исаии, приводит в легком перифразе почти весь комментируемый нами отдел (Ис. 40:6-8), причем под «глаголом Господним, пребывающим во веки», он определенно разумеет «глагол, благовествованный в вас», т. е. Евангелие царствия Божия (1 Пет. 1:23-25), имеющее спасительную силу и вечное, непреходящее значение.