Книга пророка Исаии, Глава 40, стих 25. Толкования стиха

Тот, кто превыше всего сущаго, не может допустить, чтобы Божеская честь, подобающая Ему единому, воздаваема была изделиям человеческих рук, или идолам, которым думают уподоблять Его.

И кому вы уподобили Меня и с кем сравняли? говорит Святый. При таком могуществе и величестве Творца, кому вы уподобляете Бога? Не заключаете ли вы скорее, из множества творений, об их Творце?

Кому же вы уподобите Меня и с кем сравните? говорит Святый. Хорошо сказано: кому же вы уподобите Меня; справедливо сказано: ныне убо (в русском переводе этих слов нет); воспользовавшись столькими благами, вы не уразумели Меня. И вознесуся (в русском переводе этих слов нет), говорит Святый, т.е., что может Меня вознести? Отсюда ясно, что слава идолов происходит от людей, и превозношение их – от человеческих украшений. Так как они (люди) украшают глиняные изделия царскими одеждами, влагают в руку великий знак гнева, как будто идол может ниспосылать с неба огонь, или град, то разве не они возвышают их? Каким образом, сказано, вы можете возвысить Меня, т.е. Бога? Никоим образом. Это совершенно невозможно ни теперь, ни в будущем. Ясно, что Бог ни в чем не нуждается и не превозносится от людей, но Сам превозносит их.

Всемудрый Павел по справедливости возвышает голос против невежества заблуждающихся и производит самый справедливый суд над сонмищем идолослужителей, — ибо, хотя им возможно было из самого творения познать Рододелателя всего и художника, они уклонились к идолослужению и поклоняются тому, что не есть Бог. Сказал же он (Павел) относительно Вседержителя Бога так: Невидимая бо его, от создания мира твореньми помышляема, видима суть, и присносущная сила его и божество, во еже быти им безответным. Занеже разумевше Бога, не яко Бога прославиша или благодариша, но осуетишася помышлении своими, и омрачися неразумное их сердце: глаголющеся быти мудри, объюродеша, и измениша славу нетленнаго Бога в подобие образа тленна человека и птиц и четвероног и гад (Рим. 1:20—23). Итак, поелику Я, говорит, содержу круг земли, как бы некий шатер простираю небо, даю князи, яко ничтоже владети и как бы пругам приравниваю живущих на земле, то — кому Мя уподобисте вместо: с кем поставите наравне, не выходя за пределы справедливости и не погрешая против истины? Или вы полагаете, что превозносите Меня, называя Небом или уподобляя по желанию одной из стихий? Но из творений ни одно не подобно Мне и не равняется в чем бы то ни было: ибо никто в рассуждении существа не может стать наравне с Тем, Кто небытие воззвал к бытию.

Слабость аналогий

Бог - одно, а то, что принадлежит Богу - другое. <...> Как ты можешь использовать в качестве приме­ра для сравнения с Богом то, что утрачивает силу всякий раз, когда приступаешь к сравнению? Как же, если высшая сила не может разд­робляться даже у царей, а является единственной и всецелой, можно делать исключение для Него, Царя царей, при высоте Его могущества и возвышении над всеми остальными, наподобие вершины единовластия?

«Кому же уподобите... и с кем сравните». Суммарное заключение отдела, аналогичное с его началами см. 18 ст. «Если Бог выше всех идолов (19–20 ст.), выше природы (22 ст.) и выше всего человечества (23–25), то кому же еще Он может быть уподоблен? Не есть ли он Единственный и вместе несравнимый?» (The pulp. Commentary). Вместо veeschveh – «и я равен», LXX читали veesgov = «и вознесуся», из-за чего и получилось разночтение между русским и славянским текстом. «Говорит Святый». Определение Бога, как «Святого» – одна из характеристических особенностей пророка Исаии, свидетельствующая о высокой степени развития его религиозно-этического мировоззрения (ср. Ис. 57:15 и др.).

Как можно сравнивать?

Сотворившего таковое и последовательно совершающего такие дела кому уподобите вы? Какое достойное почитание воздадите Ему?