Книга пророка Исаии, Глава 40, стих 18. Толкования стиха

Иудеи, живя среди Вавилонских язычников, могли примером их увлечься к идолопоклонству; могли поступить так вопреки второй заповеди Десятословия, запрещающей делание и почитание изображений Божества и пред ними поклоняться, подобно тому как их предки поклонялись золотому тельцу при подошве Синая, или как кланялись Израильтяне золотым тельцам по распоряжению нечестиваго Иеровоама, признавая их изображениями истиннаго Бога. Пророк, предостерегая Вавилонских пленников от идолопоклонства и отчасти имея в виду виновных в нем, обличает идолопоклонников в той дерзости и неразумии, с какою изображают они неизобразимое Божество и поклоняются сему изображению как Богу. Подобное вразумление сделал Апостол Павел Афинянам, когда, проходя по улицам Афин, увидел капище неведомому Богу (Деян. 17:29).

Ничтожность жертвоприношений

Поэтому пророк учит, что любое служение кровью и жертвоприно­шением более не угодно Богу. Ведь даже если кто принесет в жертву всех четвероногих на земле, или каждый ливанец сотворит всесож­жение всем, что родилось у него, это все равно не будет достойно Бога. Далее он говорит им: Все народы - как ничто и за ничто почитаются (Ис 40:17, LXX). Каково же то, на столько приставшее к блужданию во идолопоклонстве, чего не знает Бог?

And after these things he reproves them when he says: To whom have you likened the Lord, or with what likeness have you likened him? Has an artisan made an image, or has a goldsmith, after casting gold, gilded it, and the rest. And immediately after providing the theological discourse about Christ, he went on to preach to the nations how great was “the one who has measured the water with his hand and heaven with a span and all the earth by handful” and “who established the mountains with a scale and the forests with a balance.”

 

То есть идола, в котором нет движения и который потому бесполезен.

Итак кому вы уподобили Бога или какое изображение поставите Ему? Не художник ли вылил истукана, и золотильщик украсил его золотом и серебряных дел мастер пластинками серебряными? Крепкое и негниющее дерево выбрал искусный художник, и будет изыскивать, как поставить идола, чтобы он не шатался. Описав величие Божие и показав отчасти могущество Его, призвав также народы и острова как бы за каплю из ведра и за крупинку на весах и пыль и отвергнув жертвенные обряды, и сказав, почему все народы — как ничто пред Ним и считаются как бы за пустоту; он далее учит: кому вы уподобили Бога или какое изображение поставите Ему, который есть Дух и во всех находится и всюду пребывает и держит землю как бы горстию? Вместе с тем он осмеивает безразсудство народов, что художник или медник, или золотильщик, или серебряных дел мастер делают себе бога и окрепляют его пластинками и гвоздями, и крепко устанавливают, чтобы он не был столкнут дуновением ветров. Что же касается прибавленнаго им: крепкое и негниющее дерево выбрал искусный художник, то в еврейском оно называется amsuchan, — это есть род негниющаго дерева, из котораго большею частию делаются идолы. Говорит же это для того, чтобы, по отвержении идолов, приготовить путь евангельскому учению и чтобы все кривое исправилось в прямое, возвысились долины и понизились холмы и открылась слава Господня, чтобы всякая плоть увидела спасение Божие. В иносказательном смысле мы можем сказать, что укоряются ересиархи делающие различных идолов в сердце своем или посредством красноречиваго изложения, что означает серебро, или блеска золота, что относится к уму, или негниющаго дерева, то есть пустых учений, которыя считают прочными измышляющие их и утверждают их посредством диалектическаго искусства, чтобы они не были поколеблены и не пали, но стояли на твердом корне. Творения блаженного Иеронима Стридонского. Часть 8. Киев, 1882.

Кому уподобисте Господа, и коему подобию уподобисте Его? Еда образ сотвори древоделатель, или златарь, слияв злато, позлати его, или подобием сотвори его? (Ис. 40:18-19). Бог не давал какого-либо повеления изображать Его образ, или делать Его подобие. Моисей во многих местах повелевает: Не сотвори себе кумира и всякаго подобия, елика не небеси горе и елика на земли низу (Исх. 20:4). Вначале никто не изображал Бога, и никто не мог охватить Его ведение. Изображение делается с того, что предается тлению и уничтожается, чтобы после уничтожения сохранилась о нем по крайней мере память чрез изображение. Но кто сделает образ Бога живого и нетленного? Кому подобен Он, так чтобы кто-либо мог описать изображение Того, Который только подобен Себе Самому? Пророк мудрым исследованием бессилия идолов и силы Божией подвергает их наказанию. Он сперва показывает, что знание Бога непостижимо и неизмеримо; потом описывает строение идолов, которые бывают деревянные, или каменные, или золотые, или серебряные, но, во всяком случае – неразумные. Но почему, скажут, говоря так о природе идолов, он не делает того же относительно природы Бога? Природу Бога ничто не может выразить, так что, умалчивая о существе Его, он открывает знание Его. А так как идолы сделаны из дерева или из металлов, то потому он и говорит о качестве и строении их природы. «Коему подобию уподобисте Его?» Ему ничто не подобно, нет подобного Ему образа в творениях; только один образ Его – это несотворенный Сын.

Ибо — что с Ним сходно или равносильно, по природе ли, или по значению, или по славному имени?

После того, как пророческое слово упомянуло нам о домостроительстве Единородного во плоти и насколько возможно выразило удивление пред неизреченной мудростью, которою и спасены мы, и, познав Того, Кто есть по естеству и истинно Владыка, удостоены благодати Его, будучи собраны как агнцы мышцею Его и став под защиту Его, как пастыря предоброго: ибо Он положил душу за овец Своих; после того как далее обнаружило невозможность постигнуть или как-бы то ни было измерить Его разум и признало Его мудростью высочайшею и все превосходящею, — оно, естественно, представляет Его ведущим беседу с язычниками по происхождению или же с теми, которые покланяются твари паче Творца (Рим. 1:25), — отвращающим от древнего, первобытного и отцами преданного заблуждения, изменяющим к лучшему и возводящим к ведению, приличествующему людям. Потом оно показывает неизмеримое превосходство Вседержителя Бога и преимущественное достоинство присущего Ему великолепия, — и что все пред Ним маловажно, и может считаться совершенно ничтожным, — в сравнении, говорю, с высочайшей степенью присущего ему могущества и славы. Посему то и говорит: аще вси языцы, аки капля от кади, и яко претяжение веса вменишася, и аки плюновение вменятся; ибо незначительно это и совсем ничтожно. В самом деле: что такое одна капля, падающая от кади? Какое значение имеет малая тяжесть на весах, приводящая в равновесие то, что кажется более легким? Или что такое «плюновение», то есть, слюна человеческая? Но, говорит, нисколько не довольно Ему и дубравы Ливанской для сожжения, или всех четвероногих для всесожжения. И эти последние совершенно незначительны, хотя бы все принесены были во всесожжение Ему, и они (в этом случае) далеко не соответствуют славе Божией. И если, говорит, вси языцы яко ничтоже суть, и в ничтоже вметишася, то коему подобию уподобисте Его?

уподобите. Таинственная природа Божия ни с чем не сравнима (ср. ст. 25; 46,5). См. статью "Духовная природа Божества".

С 18–26 идет раскрытие все той же мысли о Божественном величии, но другим, так сказать, отрицательным путем, или, точнее, путем сравнения бесконечного величия Бога с наиболее высокими предметами человеческого почитания и поклонения. Тема этого сравнения ставится дважды в ст. 18 и 25, т. е. в начале и в конце отдела. Величию Единого истинного Бога прежде всего противопоставляется ничтожество и ложность языческих богов, или собственно их изображений, т. е. идолов.