Книга пророка Даниила, Глава 10, стих 5. Толкования стиха

Даниил постится, пребывает в сетовании. Собственно говоря, такое правило поста, как воздержание от определенного вида продуктов, восходит во многом к пророку Даниилу. Дело в том, что в древности пост имел только один вид — ничего не есть и не пить. Сказано, что Господь постился сорок дней и сорок ночей, это значит, что Он ничего не ел и не пил сорок дней и сорок ночей. Естественно, такой пост не всем под силу, и поэтому еще в древности, бывали и другие виды поста¹. Например, пророк Даниил три седмицы сетовал, т.е. молился Богу о помощи своему народу. Когда первая партия евреев уже вернулась в Иерусалим, то нашла город полностью разрушенным. Они восстановили жертвенник. Но народ, когда совершал жертвоприношения, делился пополам: одни плакали, другие ликовали. Плакали старики, которые помнили величественный Храм Соломонов. А вместо роскошного Храма, украшенного золотом, драгоценными камнями, стояла груда развалин, над которой возвышался жертвенник. Трудности обустройства евреев в Иерусалиме были связаны с тем, что сначала самаряне мешали восстановлению Храма. Потом стала мешать собственная лень, пока не восстали пророки Агея и Захария, которые потребовали от имени Бога всетаки достроить Храм Божий. Зная об этом трудном восстановлении, и сетовал пророк Даниил. Национальный дух их был подорван, евреи занимались восстановлением собственных домов, виноградников, а для восстановления Храма времени не оставалось. Поэтому Даниил, видя это, плакал о грехах своих соплеменников. Даниил во время поста не умащал себя мастями². Река Тигр находится в нынешнем Ираке, и двадцать четвертый день первого месяца — это 24 марта, по нынешнему стилю канун Благовещения. И в этот день поднял он глаза свои, и увидел: «Вот один муж, облеченный в льняную одежду, и чресла его опоясаны золотом из Уфаза“. Кто же был этот муж? Одни толкователи говорят, что это явился сам Христос, другие говорят, что явился ему ангел Божий. Вторые толкователи все-таки ближе к истине, потому что мы увидим дальше, что этот явившийся ангел Божий, скорее, служебное существо, чем Христос. Хотя одежда у него очень необычная — он одет в льняную одежду. Ветхозаветные священники одевались именно в одежду изо льна. У них не было шерстяных и кожаных одежд из убитых животных, также они не носили обуви в Храме. Льняная одежда — это знак священнической власти. Уфаз — это территория в районе нынешней Эфиопии, там находилось лучшее золото. Почему чресла опоясаны золотом? Можно принять такое толкование: дело в том, что когда Господь явился в откровении Иоанну Богослову, то явился в очень похожем образе — в белой одежде, опоясан золотым поясом с сияющими даже ногами и с сверкающим лицом. Этот ангел носил образ Христа — он был прообразованием Христа. Он как бы являлся живой иконой Христа Спасителя. Это подтверждает и образ великого первосвященника, в котором Он является. Льняная одежда, золотой пояс — это знак власти. Пояс всегда был знаком власти³. А золотой пояс — это знак царской власти. Почему золото было взято из Уфаза? Потому что Христос будет владыкой до краев земли, до самых пределов обитаемой земли. И Он окружит себя спасенными людьми из всех народов, как пояс окружает человека.

И поднял я глаза мои и увидел. Требуется поднятие глаз для того, чтобы мы могли видеть таинственное видение. И вот один муж, облеченный в льняные одежды. Вместо льняных, как перевел Акила, Феодотион поставил baddim, LХХ висонныя, Симмах ἐξαίρετα, то есть особыя. Вместо же переведенного нами по еврейскому тексту вот муж Симмах поставил как бы муж. Ибо он не был мужем, но имел подобие мужа. И чресла его опоясаны золотом очищенным(оbrysо). Вместо этого в еврейском читается орhaz, что́ Акила перевел так: и чресла его были в препоясании цвета ὼφάζ.

 
В начале своего письма ты написала: что значит написанное в первой книге Царств: «и открок Самуил служил пред лицом Господа, сый опоясан во Ефуд бад (Ephod bad), и носил хламиду малу, которую сотвори ему мати его; и приношаше ему от дней во дни, егда восхождение с мужем своим пожрети жертву дней (1 Цар. 2:18-19)». И так ты спрашиваешь, что такое: Ephod bad, которым опоясан будущий пророк, – пояс ли, или кадильница, как думают некоторые, или какой-нибудь род одеяния? А если одеяние, то как это Самуил им опоясан? и после Ephod, зачем присоединено к нему bad? Ты выписываешь за тем, что прочла далее: npиидe человек Божий ко Илию, и рече: сия глаголет Господь: открываяся открылся в дому отца твоего, сущим им в земли египетской рабом в дому Фараони: и избрах дом отца твоего от всех домов израилевых мне служити, еже восходити ко олтарю моему, и кадити кадилом, и носити Ефуд (Там же, ст. 27 и 28); и проследив всю книгу в ряд, ты взяла пример даже из того места, в котором Доик Идумеянин по повелению царя умерщвляет иереев: и обратися, говорит Писание, Доик Сирин, умертвил сам Иереев Господних, и уби в той день триста пять мужей, или (как читается на еврейском) восемьдесят пять, всех носящих Ефуд. И Номву град иеpeйcкий погуби острием оружия от мужеска полу и до женска, от отрока и до ссущаго, телца и осла и овчате. И угонзе един сын Авимелеха, сына Ахитова, имя ему Авиафар, и бежа вслед Давида (1 Цар. 22:18-20).
Не удерживаюсь, чтобы не предупредить ответом ряда вопросов; где теперь мы прочитали: всех носящих Ефуд, – на еврейском находится: «носящих Ефуд бад». К чему я сказал это, узнаешь далеe. Затем ты присовокупила и следующее: и бысть, егда бежа Авиафар, сын Авимелехов к Давиду, и той с Давидом в Кеиль сниде, имый Ефуд в руце своей: и возвестися Саулу, яко прииде Давид в Кеиль (1 Цар. 23:6-7). Опасаясь прихода царя и осады города, Давид сказал Авиафару: принеси Ефуд Господень (там же, ст. 9). Предложив эти извлечения из книги Царств, ты перешла к книге Судей, в которой написано, что Миха, происходивший из горы Ефремовой, отдал матери тысячу сто серебренников, которые она обещала Богу, и что она сделала из них изваянное и слиянное. Ты присовокупляешь, что это изваянное и слиянное, спустя немного, и называется Ефуд и Ферафин и что, конечно, если бы это был пояс или какая-нибудь одежда, то не могло бы быть изваянным и слиянным. Узнаю ошибку почти всеобщую у латинян, думающих, что упоминаемые далее Ефуд и Ферафин были вылиты из того серебра, которое Миха дал матери; между тем как писание рассказывает таким образом: и взя мати его, без сомнения Михи, серебро, и даде его среброделю, и сотвори тое изваянное и слиянное. И бысть в дому Михи: и дом Михин ему – дом Божий, и сотвори Ефуд и Ферафин: и наполни руку единому от сынов своих и бысть ему жрец (Суд. 17:4-5). Если ты думаешь, что одно и тоже выше названо изваянным и слиянным, а после называется: Ефуд и Ферафин, то знай, что не одно и тоже. Потому что Миха сделал Ефуд и Ферафин после кумира матери, который и называется изваянным и слиянным, как это видно и из следующего: и отвещаша пять мужей, ходивши соглядати землю, и рекоша к братии своей. Разумеете ли яко есть в дому сем Ефуд и Ферафин и изваяно и слияно (Суд. 18:14 и след.); и далее из многого, пропущенного тобою: и взыдоша, сказано, пять мужей, и вшедше тамо взяша изваяно, и Ефуд и Ферафин и слиянное. И шесть сот мужей, препоясани во оружие воинско... внидоша в дом Михин, и взяша Ефуд и Ферафин, и слияно и изваяно (Суд. 18:16-18). И так должно быть отринуто мнение тех, которые признав Ефуд серебряным, сделали вопрос неразрешимым. Заметь кратко и то, что Ефуд упоминается только как принадлежность священства. Ибо и Самуил, опоясанный им, как сказано, был левит, его носили и священники Номвы, как знак своего достоинства. И (чего нет в латинских кодексах) когда Давид, убегая от Саула, пришел к Авимелеху и требовал меча, говоря: «виждь, аще есть зде у тебе копие или меч, яко меча моего, и оружия моего не взях с собою; и рече иерей: се, меч Голиафа иноплеменника, его же ты убил еси во юдоли Теревинфа, и той обвит бяше в ризу за Ефудом в ризнице» (1 Цар. 21:8-9); конечно, и Ефуд сохранялся там же. Ефуд же в том виде, как мы его теперь представили, разумеется также и там, где говорится об изваянном и слиянном; хотя это последнее было идол; но так как этот идол вследствие заблуждения служил предметом богопочтения, то для служения ему, также как и для служения Богу, были устроены знаки Ефуд и Ферафин.
Что такое Ферафин, скажем после, если останется место. Теперь же пока объяснимся относительно Ефуда. В книге Исход, где заповедуется Моисею, чтобы он повелел сделать священническое облачение, между прочим говорится: и сия суть ризы, их же сотворят: наперсник, и ризу верхнюю, и долгую ризу
                    σοσυμρωτας, и нaглaвиe и пояс (Исх. 28:4). Где мы поставили ризу верхнюю, семьдесят толковников перевели по-гречески επωμιδα, имея в виду, что одежда этого рода возлагалась наверх. Потом следует: и сии да возьмут злато, и синету, и багряницу, и червленицу, и виссон, и да сотворят ризу верхнюю от виссона сканного, дело тканно пестрящего (Исх. 28:5-6). Чего более? Вся книга Исход наполнена изображением этого рода одежд. Ибо и в конце этой книги написано: и сотвори всяк премудрый в делающих ризы святыни, яже суть Аарону иерею, яко же заповеда Господь Моисею. И сотвориша ризу верхнюю от злата, и синеты, и багряницы и червленицы прядены, и виссона сканаго (Исх. 36:8 и след.). Но в Исходе заповедуется только приготовить эти ризы; затем их делают и приносят: впрочем Аарон еще не облачается в них; уже в книге Левит объяснено, как он был облечен в священнические одежды: и приведе Моисей Аарона и сыны его, и измы я водою: и облече его в срачицу, и опояса его поясом, и облече его в υποδυτηυ, что можно перевести: «в исподнюю ризу», или ризу, которая надевается с исподу. И возвлече нань верхнюю ризу, сказано, и опояса его по устроению верхней ризы и стисне его ею (Лев. 8:6-7). Видишь – Аарон также опоясывается этою верхнею ризою, как Самуил означенным, не знаю только каким, Ефудом бад. Но чтобы не томиться тебе долее, выслушай следующее: где у семидесяти толковников, – значит и в наших кодексах, читается επωμις, то есть «верхняя риза», там в еврейском написано «Ефуд». А почему это слово в одном месте переведено, а в другом оставлено без перевода, об этом судить не мое дело, так как тоже самое сделано и относительно многих других слов: Поелику их переводили иногда так, иногда иначе; то впоследствии, затрудняясь различием переводов, начали ставить подлинные еврейские слова. Аквила же то, что другие переводчики назвали υποδυτηυ и επωμιδα называл ευδυμα и επευδυμα                  , т. е. одеждою и верхнею одеждою. Поелику ευδυμα                   , по-еврейски mail, означает именно исподнюю одежду; и επευδυμα, т. е. επωμις  – по-еврейски ephod – верхнюю мантию, которою облекался весь сонм священников.
Может быть, ты спросишь – если Ефуд есть священническая риза, то почему в некоторых местах присоединяется к нему bar? Слыша bar, не могу удержаться от cxеxa. У евреев говорится bad, и сами семьдесят толковников, как известно, перевели точно также; потому что когда пишут bar вместо bad, то ошибаются: словом же bad на еврейском языке называется лен, хотя лен более точно выражается словом phesta. Поэтому, где мы читаем: и сотвориши им надраги льняны покрывати стыдения плоти их, от бедр, даже до стегн будут (Исх. 28:42), – там на еврейском вместо льняны поставленo «bad». Таким же образом был одет и муж, являвшийся Даниилу. И воздвигох очи мои, и видех, и се, муж един облечен в baddim (Дан. 10:5),– множественное число и означает: льняную ризу. Но сверх этого говорится, что Самуил и восемьдесят пять священников носили Ефуд льняной; Поелику только один первосвященник имел позволение облекаться в Ефуд не льняной, а сотканный (как гласит Писание) из злата, синеты, багряницы и червленицы и виссона; прочие же носили Ефуд не такой разноцветный, и не украшенный двенадцатью камнями, размещенными на обоих плечах, но простой, льняной, только чистый до ослепительной белизны. 

PREPAREDNESS FOR A VISION. JEROME: We must lift up our eyes if we are to be able to discern a mystical vision. COMMENTARY ON DANIEL 10.5.

 

THE MAN’S CLOTHING. JEROME: Instead of “linen,” as Aquila rendered it, Theodotion simply puts baddim a transcription of the Hebrew word, whereas the Septuagint renders it as byssus “fine linen” and Symmachus as exaireta “choice vestments”, that is, “distinguished clothing” (praecipua). And instead of what we have rendered as, “Behold, a man,” on the basis of the Hebrew text, Symmachus puts, “One like to a man,” for he was not actually a man but only had the appearance of one. COMMENTARY ON DANIEL 10.5.

DANIEL SEES THE SON OF GOD. HIPPOLYTUS: In the first vision he says, “Behold, the angel Gabriel was sent.” Here, however, it is not so; he sees the Lord, not yet indeed as perfect man but with the appearance and form of man, as he says: “And, behold, a man clothed in linen.” For in being clothed in a various-colored coat, he indicated mystically the variety of the graces of our calling. For the priestly coat was made up of different colors, as various nations waited for Christ’s coming, in order that we might be made up (as one body) of many colors. COMMENTARY ON DANIEL 2.24.

 

SYMBOLISM OF UPHAZ. HIPPOLYTUS: Now the word Uphaz, which is a word transferred from Hebrew to Greek, denotes pure gold. COMMENTARY ON DANIEL 2.25.

 

Описание видения. Белая льняная одежда была облачением священников и небесных служителей (Иез. 9,10). Золотой пояс — выразительная деталь, но в основном описание сосредоточено на физических особенностях представшего перед Даниилом мужа (обычно его отождествляют с Гавриилом). Тело, напоминающее топаз; лицо, имеющее вид молнии; глаза как горящие светильники; руки и ноги как блестящая медь и глас как голос множества людей — все эти черты можно найти и в описании существ, несущих колесницу в Иез. 1. Эти фантастические животные сравниваются там с огнем и исходящей из него молнией; колеса, возле которых они находятся, напоминают топаз, а их ступни сверкают, как блестящая медь. В обоих отрывках использованы одни и те же древнееврейские слова. В Иез. 1 шум крыльев этих животных подобен шуму в воинском стане, а голос ангела в видении Даниила звучит, как голос множества людей. Однако Даниил, несомненно, видит перед собой человека, а не фантастическое существо из видения Иезекииля. Герою вавилонской поэмы «Ludlul Bel Nemeqi», доведенному до отчаяния преследующими его несчастьями и недугами, явился во сне прекрасный юноша, чей вид поверг страдальца в оцепенение. Содержание вести этого небесного посланника неизвестно, но, по всей вероятности, это была весть об избавлении.

муж, облеченный в льняную одежду. В ст. 5 и 6 содержится подробное описание внешности ангела, возможно, того же, что взывал к Гавриилу (8,16); возможно, также, что это и был сам Гавриил (9,21). Внешность ангела описана в выражениях, сходных с теми, которыми описано "подобие славы Господней" в Иез. 1,26-28 и Откр. 1,12-16.

Вид явившегося Даниилу мужа напоминает вид Сына Человеческого (Откр. 1:13-15), почему некоторые и считают его лицом Божественным. Но как видно из Дан. 10:11, явившийся – один из служебных духов, а вся его речь (Дан. 10:11-12) напоминает, точнее, воспроизводит слова Архангела Гавриила (Дан. 9:21-22), ввиду чего и возможно отожествление мужа настоящего видения с этим последним.

И воздвигох очи мои, и видех, и се муж облечен в Ваддим, и чресла его препоясана златом офаз.