Иов, Глава 9, стих 14. Толкования стиха

Иов соглашается с друзьями своими в том, что он не может оправдаться пред Богом, который показывает свою премудрость и могущество в землетрясениях, бурях и величе­ственном небе, усеянном прекрасными созвездиями (1—10), и который не дает никому отчета в своих действиях (и—из). Посему благоразумнее признать себя неправым пред Ним и не вступать в прю с Богом (11—20). Так именно и хочет поступить Иов, хотя сознает свою невинность: он видит, как праведники часто терпят оскорбления от нечестивых,—сам он безвинно страждет (21—28). Ему остается покориться пе­чальной необходимости, признать себя виновным пред Богом, чего конечно не было бы, если бы между ним и Богом находился посредник, равно могущий судить и человека и Бога, и если бы Бог отвратил от него свою карающую десницу (20—35). 

В следующей части своей речи (Иов. 9:13-35) Иов, констатируя, что Бог всесилен в Своей способности наказывать восстающих против Него гордых, признается в том, что не намерен бунтовать против Бога, но собирается, как и раньше, умолять о милосердии Того, Кто ныне, безвинного, его поражает. Вместе с тем Иов настаивает, что его мучитель – Сам Бог. При этом страдалец уверен, что любые его человеческие усилия против Господа и всякий спор с Ним окажутся для него бесполезными хотя бы потому, что Создатель и всемогущ, и неодолим одновременно. При этом Иов по-прежнему говорит о собственной невиновности и заявляет, что даже погибая не побоится горько свидетельствовать о Творце, что Тот (как это видно на примере самого Иова) равным образом губит не только порочного, но и безвинного. Вместе с тем, по мнению Иова, Бог получает особое наслаждение при погублении Им невинных, ибо «посмеивается», видя испытываемые ими смертные муки. Иов укоряет Бога в том, что всю землю Он отдал под власть нечестивых и потому на ней не осталось места ни для правды, ни для справедливого суда. Страдалец признает, что Бог Сам по Себе настолько совершеннее и выше – в Собственном бытии, – чем любой человек, что даже самый чистый пред Ним неизбежно оказывается духовно нечист. Иов скорбит о том, что между ним и Богом нет посредника, который мог бы рассудить их или примирить. Но если бы Бог вдруг хотя бы отчасти умерил Свое «силовое» давление на Иова, уменьшил направленную против него ярость и ослабил ниспосылаемые страдальцу страх и отчаяние, тогда Иов, ощутив былую уверенность в себе, дерзнул бы вступить с Богом в спор о своей праведности.

Иов говорит: (Иов. 9:13-21).

Здесь, по мысли святителя Григория Великого, подчеркивается смирение Иова, который, даже и будучи уверен в собственной правоте, по-прежнему намерен молить Господа о снисхождении, ибо признает, что праведность человека – ничто в сравнении с совершенством Божественной святости, Его совершенством. Как пишет Двоеслов, перефразируя при этом слова страдальца, а затем комментируя этот парафраз, Иов здесь как бы говорит: «"Если даже окажется во мне праведность, не стану отвечать, но стану молить Судию моего»... Ибо, как мы часто говорим, любая человеческая праведность оказывается неправдой, если ее судить строго. Потому о делах праведных надлежит молиться...» Святитель Григорий Великий. Moralia in Job. IX. 28. PL. 75. Col. 875В. Русский перевод: Библейские комментарии. Книга Иова. С. 63.