Иов, Глава 41, стих 26. Толкования стиха

Стих 25
Стих 1
Евангелие от Марка
Евангелие от Иоанна
Послание ап. Иакова
1-ое послание ап. Петра
2-ое послание ап. Петра
1-ое послание ап. Иоанна
2-ое послание ап. Иоанна
3-ое послание ап. Иоанна
Послание ап. Иуды
К Римлянам послание ап. Павла
1-ое послание к Коринфянам ап. Павла
2-ое послание к Коринфянам ап. Павла
К Галатам послание ап. Павла
К Ефесянам послание ап. Павла
К Филиппийцам послание ап. Павла
К Колоссянам послание ап. Павла
1-ое послание к Фессалоникийцам ап. Павла
2-ое послание к Фессалоникийцам ап. Павла
1-ое послание к Тимофею ап. Павла
2-ое послание к Тимофею ап. Павла
К Титу послание ап. Павла
К Филимону послание ап. Павла
К Евреям послание ап. Павла
Откровение ап. Иоанна Богослова

Ошибка в тексте ?

Выделите ее мышкой и нажмите

Ctrl + Enter

Толкование на группу стихов: Иов: 41: 26-26

Стих 25. На все высокое он смотрит свысока Иов. 41:26 42. То есть, он смотрит, как будто сверху вниз на все, что, так сказать, помещено под ним; потому что пока он стремится в своем намерении против своего Творца, он думает с презрением обо всех. И это соответствует его членам также, потому что все нечестивые, приподнятые в результате разбухания сердца, презирают с высокомерием гордости всех, кого только созерцают. И если они даже относятся к ним с уважением внешне, то в тайне сердца их, где они являются большими в своей собственной оценке, они считают, что жизнь и достоинства других ниже, чем собственные. И они смотрят на них, как на находящихся под собой, потому что, через высокомерные мысли сердец, они поставили себя на своего рода высокую возвышенность. Об этом хорошо сказал Пророк: Горе тем, которые мудры в своих глазах и разумны пред самими собою! Ис. 5:21. О том же и Павел говорит: Не будь мудрецом в себе; Рим. 12:16. То же было сказано и Саулу Божественным обличением: не малым ли ты был в глазах твоих, когда сделался главою колен Израилевых, и Господь помазал тебя царем над Израилем? 1 Цар. 15:17. Ибо тот мал в своих собственных глазах, кто, при рассмотрении себя, считает себя хуже других. А кто в высокомерии его мысли простирает себя выше достоинств других, думает о себе, как о великом. Но негодяй Саул отступил от добра, которое он начал, потому что он раздулся от гордости власти, которую он получил. Но, с другой стороны, Давид, думал скромно о себе, и считал себя хуже, по сравнению с тем же Саулом, после того как он потерпел поражение и пал ниц со смирением, говоря: Против кого вышел царь Израильский? За кем ты гоняешься? За мертвым псом, за одною блохою. 1 Цар. 24:15. И он был уже, конечно, помазан как царь, и уже был научен Самуилом молиться, и Божественная Милость, отвергнув Саула, сохранила его во главе царства. И все же смиренно он пал ниц перед преследующим противником, хотя знал о себе, что он избранник Божий по Божьей Воле. Пусть те, кто все еще в неведении в том, какое место они занимают у Бога, знают, каким образом они должны смириться перед ближними, если даже Его избранники смиряются таким образом. 43. Но это обычный знак избранных, что они всегда думают о себе хуже, чем они есть на самом деле. Потому сказано тем же Давидом: Если бы я не думал смиренно, то возвысил бы душу мою Пс. 130:2. Поэтому Соломон говорит о малых, как о достойных мудрости, говоря: Если же мал, иди к ней Притч. 9:4. Но тот, кто пока еще презирает не себя, не получит мудрости Бога. Поэтому Господь говорит в Евангелии: Благодарю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл малым Мф. 11:25. Таким образом, снова псалмопевец говорит: Господь хранит малых Пс. 114:6. Также и словами учителя язычников говорит: Мы были малы среди вас 1 Фес. 2:7. Следовательно, уча своих учеников, он говорит: каждый почитайте другого лучшим себя Флп. 2:3. Потому что каждый злой человек считает любого, кого он знает, как правило, хуже себя, а праведный, наоборот, стремится рассматривать всех, как превосходящих себя. И поскольку, когда один человек унижает себя перед другим, это унижение, как правило, питает гордость другого, справедливо предупреждены обе стороны, когда сказано: каждый почитайте другого лучшим себя: для того, чтобы в мыслях сердца я предпочел другого себе, и он в свою очередь предпочел меня себе; так что, когда сердце хранится униженным по обе стороны, никто не может быть в восторге от оказанной ему чести и впасть в гордыню. 44. Но нечестивые, потому что они являются членами этого Левиафана, презирают эту форму смирения. Потому что, хотя они иногда показывают себя внешне скромными, они пренебрегают сохранять власть смирения внутри. И это часто случается с ними, что, если они когда-либо сделают одну единственную хорошую вещь, даже пустяковую, они сразу же отворачивают мысль в своем уме от всех своих недостатков, и заглядываются со всем своим вниманием на эту единственную хорошую вещь, которую они, возможно, сделали, и от этого они считают себя уже святыми, забыв все зло, которое они совершили, или даже просто хотели совершить. И наоборот, как это обычно бывает с избранным, что, обладая благодатью многих добродетелей, один грех, даже незначительный, сильно беспокоит их и нападает на них для того, чтобы, зная, что они слабы в одном, они не могли гордиться теми добродетелями, в которых они сильны. И они, дрожа в одной слабости, скромны и смиренны даже там, где они сильны. Грешники поэтому, неосторожно глядя на одно незначительное хорошее качество, не различают многие, даже лютые грехи, в которых они погрязли. Так распорядилось Чудесное Устроение, что избранный от страха быть ослабленным даже мельчайшим грехом, не теряет великие добродетели, к которым продвинулся. 45. Так распорядилась Тайная и Праведная Воля, что зло служит на пользу одним, и что добро вредит другим. Когда одни используют свои небольшие грехи, превращая их в силу, а другие, пользуются незначительной добродетелью, чтобы преумножить грехи. Первые приходят к большему совершенству из-за того, что соблазнены грехом. А другие впадают в еще больший грех, от того, что они похвалились добром. Отверженный, следовательно, применяет добро для плохой цели, и добродетельный пользуется злом, достигая хорошей цели. Как это часто бывает, один человек впадает в болезнь от здоровой пищи, принятой не по правилам, а другой, принимая яд змеи в строго определенной последовательности и надлежащего состава, поправляется от болезни. Поэтому тот, кто не стал использовать свою здоровую пищу правильно, и как предписано, погибает, от того, что принесло бы ему жизнь и здоровье, пользуйся он этим, как предписано. А тот, кто позаботился, чтобы использовать яд змеи осторожно, в соответствии со строгим предписанием, живет и здравствует благодаря тому, от чего другие невнимательные и неосторожные умирают. Мы называем ядом змеи не само зло, но предложение зла, с которым мы часто боремся нашей волей и усилием. И это становится средством, когда ум, который поднят на высоту добродетелей, подвергается низким искушениям, он видит коварные замыслы против себя. Неважно, что делают нечестивые, и те, кто не правильно оценивает свой внутренний мир, и какими добродетелями они сияют, они совершенно невежественны в смирении; несомненно, они являются членами этого Левиафана, о котором говорится: На все высокое он смотрит свысока. Потому не только он сам по себе, но и в сердцах тех, кем он обладает, он смотрит свысока на все. 46. Однако следует заметить, что этот Левиафан, который описывается как зверь, который обладает телом, описывается как глядящий свысока, потому что, когда именно гордость сердца выходит наружу, в теле это в первую очередь видно через глаза. Ибо те, кто возгордились и раздулись от гордости, смотрят свысока, и чем больше они презирают других, тем выше они поднимают себя. Если бы гордость не проявляла себя через глаза, как будто через определенные точки, псалмопевец никогда не сказал бы Богу: ибо Ты людей угнетенных спасаешь, а очи надменные унижаешь Пс. 17:28. Если гордость не полилась бы через глаза, Соломон бы не сказал и в отношении гордости Иудеи: Есть род - о, как высокомерны глаза его, и как подняты ресницы его! Притч. 30:13. Потому что этот Левиафан обозначается зверем, обладающим телом, и гордость более явно проявляется через глаза, древний враг описывается, как тот, кто смотрит на все свысока. Очень многое уже описано, но возможно, не до конца. Поэтому, к концу речи, Господь дает еще одно краткое описание. И прибавляется: Он царь над всеми сынами гордости. 47. Этот Левиафан, чтобы стать таким, как описано выше, изначально поразил себя только гордостью. Ибо он не впал бы во все остальные грехи, если бы не этот первый, гнилой корень. Ибо написано: Гордость есть начало всякого греха Сир. 10:13. Ибо от этого он сам пал, и этим он сверг других, которые пошли за ним. Он нападает на здоровье нашего бессмертия тем же оружием, каким он уничтожил жизнь своего собственного блаженства. Но Бог ввел это в конце своей речи, упомянув гордость этого Левиафана после всех остальных его грехов. Это сделано, поскольку последним указан самый страшный из всех грехов. И поскольку это открывается последним, также показано – что это корень всех пороков. Как корень, который спрятан внизу, но поросль идет от него наружу, так гордость прячется, но другие пороки сразу распускаются от нее. Зло не станет видимым, если будет сковано внутри в секрете. Это то, что заставляет ум этого Левиафана кипеть, как котел. И этим он подталкивает умы людей, кипеть в безумии, но не проявлять это во внешних делах, и так он разрушает разум человека, которого он захватывает. Для этого он сначала подогревает их гордостью, которая, впоследствии проявляется в любых делах и поступках. 48. Но поскольку мы говорим о гордости, мы должны изучить ее более детально и с тревогой, и указать, какой силою или каким образом она влияет на умы людей, а также на кого и как она совершает разрушительные действия. Другие грехи нападают на те добродетели, с помощью которых они уничтожаются. Например, гнев нападает на терпение, обжорство – на умеренность в еде, похоть – на воздержание. Но гордость, которую мы назвали корень пороков, далеко не удовлетворена вымиранием одной силы, и поднимает себя против всех составляющих души, и, как универсальная и смертельная болезнь, портит все тело. Так что все, что не делается и не происходит, когда она нападает, даже если это кажется стяжанием добродетели, но служит самолюбию и тщеславию, а не Богу, является нападением гордости. Ибо, когда гордость нападает на ум, она ведет себя, как тиран, который вкладывает средства в осажденный город: чем богаче город, который он захватывает, тем более жестко он восстанет на него, и тем больше он готов вложить; чем больше дело добродетели, которое расширяется без смирения, тем более широко гордость осуществляет свое влияние. И тот, чей порабощенный ум признал тиранию, страдает в первую очередь от того, что глаз его сердца закрывается, и он теряет трезвость суждения. Даже хорошие деяния других не угодны ему, и все, что он сам сделал, даже не к добру, кажется ему угодным. Он всегда смотрит на деяния других максимально пристально и неодобрительно, но всегда восхищается своими собственными деяниями; потому что все, что он сделал, он считает, что он сделал с особым умением; и все, что он выполняет, он выполняет через желание славы, хотя бы у себя в мысли. И когда он думает, что он превосходит других во всем, он ходит сам по себе по широким пространствам своей мысли, и молчаливо поет себе дифирамбы. Но ум иногда доводится до такого высокомерия, что в своей гордости становится безудержным даже в хвастовстве словом. И разрушение следует тем легче, чем более бесстыдно человек превозносится в его собственном сознании. Потому написано: Сердце возвышенное - до добра не доведет Притч. 16:18. Потому сказано и Даниилом: По прошествии двенадцати месяцев, расхаживая по царским чертогам в Вавилоне, царь сказал: это ли не величественный Вавилон, который построил я в дом царства силою моего могущества и в славу моего величия!? Дан. 4:26-27. 49. Однако следует понимать, что эта гордость, о которой мы говорим, одевает один облик в светских делах, и другой облик - в духовных делах. Первая гордится золотом, вторая - красноречием, одна опирается на низменные, земные вещи, другая на самые высокие, небесные добродетели. И все же, пред глазами Бога, она одинакова, в какую одежду не облачилась бы гордость, проникнув в сердца людей. Ибо, когда тот, кто сначала гордился земной славой, будет впоследствии приподнимать себя на пьедестал святости, гордость никогда не оставит его сердце, но, приходя к нему, как обычно, просто изменит свое одеяние, чтобы не быть узнанной. 50. Известно также, что гордость атакует правителей с одной стороны, а подчиненных – с другой. Для этого в ум правителя входит мысль, что у него есть единоличные заслуги своей жизни, поскольку он поставлен выше других; и если он даже никогда не делал никаких хороших вещей, он считает, что именно благодаря заслугам он получил власть. И чем больше он начинает думать, что раз он занял такое положение, он как-то особо угодил Богу, тем легче он выдвигает в качестве доказательства этого наличие власти, вверенной ему; он начинает думать, что если бы Всемогущий Бог не считал его лучше, чем другие люди, Он бы не дал их под его власть. И это возвышает его ум, указывает на то, что те, кто под его властью мизерные и ничего не стоят, так что он даже не считает возможным для себя поговорить с ними на равных условиях. И, следовательно, спокойствие ума его скоро превращается в гнев, потому что, когда он презирает все, когда он обвиняет без умеренности понимания, он набухает более безудержно в гневе, и тем больше он считает, что те, кто находится в его подчинении, не достойны его. 51. Но, с другой стороны, когда гордость набрасывается на сердца подчиненных, людей, не обличенных властью, она стремится особо к тому, чтобы они пренебрегали полностью рассмотрением своего поведения, и, хотя бы в их мыслях, стали судьями своего правителя. Ибо, когда они смотрят и ищут, за что бы обвинить его, они никогда не замечают, что исправить в себе. И, следовательно, они погибают тем более ужасно, чем больше они отводят глаза от себя; потому что они спотыкаются и падают в путешествии по этой жизни, поскольку они фиксируют свое внимание на другом, а не на себе. Они заявляют, что они грешники, конечно, но не до такой степени, что они должны находиться под властью такого лютого человека. И в то время когда они позволяют себе презирать его деяния, в то время как они презирают заповеди своего повелителя, они погружаются в такое безумие, что начинают думать, что Бог не заботится о них; они скорбят, что они были поставлены под власть того, которого, как им кажется, они заслуженно обвиняют. И возносясь, таким образом, против их правителя, они также восстают против Воли их Творца. И ставя под сомнение своего владыку мирского, они под сомнение ставят также мудрость Того, Кто управляет всем. Они часто выступают против своего правителя дерзко, и называют это на своем надменном языке «свобода». Гордость, таким образом, представляет себя за одеждой, так сказать, законной свободы, как и страх часто ставит себя на место смирения. Ибо, как многие молчат из страха, и все же считают, что они молчат из смирения, так и некоторые, говоря на самом деле от нетерпения гордости, все же думают, что они говорят от имени законной свободы. Но иногда подчиненные молчат о том, что они чувствуют; и те, чья внешняя болтливость сдержана, иногда молчат исключительно из горечи их внутренней злобы. Но, подавляя свою дерзость, хотя они имеют обыкновение говорить неправду, они еще более злобно молчаливы. Потому что, согрешив или ошибившись, когда они слышат в свой адрес любые слова исправления, они держат ответ, негодуя. Всякий раз, когда к ним относятся жестко, они часто реагируют резкой жалобой. Но когда их учителя предостерегают их с кротостью, они еще более сильно возмущаются этому самому смирению, которого у них нет. И чем больше их разум распаляется, тем больше они рассматривают себя как незаслуженно обиженных кем-то. Это, несомненно, потому что они не знают о смирении, которое является родителем добродетелей, они теряют преимущество своего труда, даже если есть какие-то хорошие вещи, которые они, кажется, делают; потому что высота, на которую можно построить здание, зависит от того, на сколько прочно основание, к которому оно прикреплено. И потом их здание рушится, потому что, прежде чем его возводить, они сначала не подготовили фундамент смирения. 52. Для всех, кто набухает в гордой мысли, присуща шумность в их речи, горечь в их молчании, распущенности в их радости, гнев в их печали, неприличие в их поведении, наряде, в их внешнем виде, вызов в их походке, злоба в их ответе. Их ум всегда сильный в оскорблениях, слабый в терпеливости; вялый в продолжительном соблюдении, назойливый в провоцировании других; Он ленив в тех вещах, которые он должен, и имеет власть, чтобы сделать, но готов к тем, которые он не должен, и не в состоянии сделать. 53. Поскольку мы упомянули уже, что умы людей искушаются гордостью и через мирское и через духовное, также надо услышать следующее: Всякая плоть — трава, и вся красота ее — как цвет полевой Ис. 40:6. И также давайте услышим, что сказано некоторым людям после их чудес; Говорю вам: не знаю вас, откуда вы; отойдите от Меня все делатели неправды Лк. 13:27. Также услышим и следующее: когда богатство умножается, не прилагайте к нему сердца Пс. 61:11. Также вспомним, что неразумные девы, которые приходят с пустыми светильниками, не попадают на брачный пир Мф. 25:12. Опять же, мы уже говорили, что правители склонны впадать в гордость одним путем, а подчиненные - другим, потому надо также услышать, что сказал мудрец: Если тебя поставили начальником среди них, не возвышайся, но будь среди них как один из них Сир. 32:1. Также услышьте: Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших Евр. 13:17. Пусть те, когда они хвастаются властью, которую они получили, услышат то, что сказано голосом Авраама: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей Лк. 16:25. Пусть они, когда они выливают жалобы на своих правителей, услышат ответ, который дается голосами Моисея и Аарона: а мы что? не на нас ропот ваш, но на Господа Исх. 16:8. Пусть те слышат, что они будут дрожать пред очами Того, Кто есть Отец сирот и судья вдов Пс. 67:6. Пусть они слышат то, что сказано против неповиновения подчиненных; Посему противящийся власти противится Божию установлению Рим. 13:2. Пусть все вместе услышат: Бог гордым противится, а смиренным дает благодать Иак. 4:6. Пусть все вместе услышат также: Всякий, возвышающий сердце, нечист пред Богом Притч. 16:5. Пусть все слышат: Почему ты горд, земля и пепел? Сир. 10:9 Против чумы этой болезни, давайте все особенно услышим, то, чему учит нас наш Истинный Учитель, говоря: Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем Мф. 11:29. 54. Ибо для этого Единородный Сын Божий принял на Себя образ нашей немощи; для этого Невидимое появилось не просто видимым, но презираемым; Флп. 2:5-8 для этого Он переносил насмешки и оскорбления, упреки, унижения, побои и муки страданий, потому что только Бог в Своем смирении может научить человека не гордиться. Насколько велика добродетель смирения, когда с единственной целью – по-настоящему научить других, Тот, Кто выше самого великого и большого, стал меньше самого малого, чтобы пройти страдания? Гордость дьявола обусловила происхождение нашего падения, смирение Бога стало инструментом нашего искупления. Наш враг, который и так был создан быть великим среди всех вещей, хотел еще возвыситься над всем. Но наш Искупитель, оставаясь великим над всем, стал малее малого среди всех вещей. 55. Но мы обнаружим легче причину гордости, и обнажим основы смирения, если мы кратко упомянем и задумаемся над тем, что автор смерти, и что Творец жизни говорят. Один говорит: Я взойду на небо Ис. 14:13, но говорит Пророк: Моя душа наполнилась злом, и моя жизнь приблизилась к аду Пс. 87:4. Один говорит: Буду превозносить престол мой выше звезд небесных Ис. 14:13. Другой говорит человечеству, изгнанному из обителей Рая: Гряду скоро, и я буду жить среди вас Зах. 2:10. Один говорит: Я буду сидеть на горе свещенной, на северной стороне Ис. 14:13. Другой говорит: Я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе Пс. 21:7. Один говорит: взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему Ис. 14:14. Другой говорит, Когда Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу, но уничижил Себя Самого, приняв образ раба Флп. 2:6-7, и Он говорит своим членам: Кто, как Ты, Господи? Исх. 15:11 и другой говорит его членам: я не знаю Господа и Израиля не отпущу Исх. 5:2. Другой говорит им самим: И вы не познали Его, а Я знаю Его; и если скажу, что не знаю Его, то буду подобный вам лжец. Но Я знаю Его и соблюдаю слово Его.. Ин. 8:55. Один говорит: `моя река, и я создал ее' Иез. 29:9. Другой говорит: Я ничего не могу творить Сам от Себя Ин. 5:30. И снова: Мой Отец пребывает во Мне, Он творит дела Ин. 14:10. Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю ее; Лк. 4:6. Другой говорит: чашу Мою будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься, но дать сесть у Меня по правую сторону и по левую — не от Меня зависит, но кому уготовано Отцем Моим Мф. 20:23. Один говорит: Вы будете, как боги, знающие добро и зло Быт. 3:5. Другой говорит: Он же сказал им: не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти Деян. 1:17. Один, с тем, чтобы Божественная Воля была презираема, говорит: Подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? Быт. 3:1. Спустя немного; но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло.. Быт. 3:5. Другой говорит: ибо не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца Ин. 5:30. Другими словами, один учит умы, которые подпадают под него, стремлению к высоте возвышенности, чтобы превзойти всех своих равных в набухании внешнего вида, чтобы превзойти с высокой гордостью общество всех людей, и возвысить себя даже против мощи своего Создателя: как сказал об этих людях псалмопевец: над всем издеваются, злобно разглашают клевету, говорят свысока Пс. 72:8. Другой терпя плевки, пощечины, терновый венец, крест, копье, и смерть, увещевает Своих членов, говоря: Кто Мне служит, Мне да последует Ин. 12:26 56. Из того, что наш Искупитель правит сердцами смиренных, а этот Левиафан называется царем гордых, мы знаем точно, что гордыня является наибольшим признаком отверженных, но смирение, напротив, признак избранных. Откуда он также сказал в Евангелии: По плодам их узнáете их. Мф. 7:16, поскольку затем члены этого Левиафана должны обмануть нас, выполняя даже чудеса, Господь указал простой признак, с помощью которого они могут быть обнаружены, говоря: Он царь над всеми сынами гордости. Ибо, хотя они иногда и приобретают притворный вид смирения, они не могут скрыть себя в каждой точке. Гордость не может быть скрываема долго, когда она скрыта в одном действии, она прорывается в другом действии. Но те, кто сражается за царя смирения, остаются осмотрительными со всех сторон, и борются против стрел гордости, и всеми силами защищают свою скромность.

Источник

Книга XXXIV, ч.5.

Толкование на группу стихов: Иов: 41: 26-26

Хотя Иов сознался в своем неведении, но Господь снова призывает его выслушать изображение силы и власти Божией (40, 1—2). Чтобы Иов окончательно убедился в безсилии и ни­ чтожестве человека, Бог предлагает ему облечься во все свое величие и сравнить себя с какою нибудь земною тварью, делом рук Божиих (3 — 9). Для примера Он указывает на бегемота (или лучше слона), великана между четвероногими животными, который отличается и огромностью размеров и крепостью членов и неустрашимостью своею, что однакож не мешает ему быть кротким и делаться добычею охотника (10—19). Совсем не таков по характеру другой великан водянаго царства—левиафан, или крокодил: он не может сделаться добычею рыболова (20— 27) и в борьбе страшен (41, 1,2). Устройство его пасти, крепость и плотность покрывающей его чешуи, сила мускулов, быстрота движений—все соединено в нем, чтобы признать его безстраш­нейшим животным и царем вод (3—25).





Источник

Ириней (Орда Харисим Михайлович; епископ Орловский и Севский; 1837-1904.). Руководство к последовательному чтению учительных книг Ветхого Завета. - Киев : тип. И. и А. Давиденко, 1871. - 4, 244 с., 2 л. ил.; 22.С. 30

Толкование на группу стихов: Иов: 41: 26-26


В завершение Своего рассказа Иову о левиафане Господь свидетельствует о грозном величии, бесстрашии и предельной гордыне, присущих диаволу: Нет на земле подобного ему; он сотворен бесстрашным; на все высокое смотрит смело; он царь над всеми сынами гордости (Иов. 41:25-26).

Замечу, что в Септуагинте здесь присутствует весьма яркий вариант 25-го стиха: Нет никого подобного ему на земле, сотворенного для того, чтобы быть униженным Моими ангелами (Иов. 41:25; Септуагинта). Подчеркну, что он созвучен другому приведенному выше фрагменту из второй речи Господа – также по Септуагинте: Вот это начало творения Господа, созданное для того, чтобы было унижено Ангелами Его (Иов. 40:19; Септуагинта, по ее пагинации). Однако если ранее речь шла о звере-бегемоте, то теперь почти теми же самыми словами Бог говорит уже о змее-левиафане; и тем яснее для нас делается то, что под этими двумя символическими образами Господом подразумевается один и тот же богопротивник сатана.

Комментируя слова Господа о том, что сатана-левиафан не имеет на земле подобного ему (Иов. 41:25), святитель Григорий Великий говорит о том, что утратив – вместе со своим отпадением от Бога – нравственную доброту и святость, диавол в то же самое время отнюдь «не утратил величие своего естества. Силой своей он все еще превосходит любое человеческое естество, хотя он и ниже святых людей по причине его низвержения. Потому и возрастает заслуга воздаяния святых, противоборствующих дьяволу, когда тот хвалится тем, что силой своей природы, словно бы по праву, способен превосходить людей» Святитель Григорий Великий. Moralia in Job. XXXIV. 39. PL. 76. Col. 740A. Русский перевод: Библейские комментарии. Книга Иова. С. 258..

Изъясняя же слова Господа о том, что левиафан сотворен бесстрашным (Иов. 41:25), святитель Григорий противопоставляет здесь два присущих различным людям (в зависимости от их нравственного состояния и отношения к Богу) абсолютно противоположных «образа», «модуса» чувства страха: с одной стороны – страх Божий, страх трезвый, страх любви, с другой же стороны – греховный страх ненависти к Богу, который уничтожает всякую любовь к истине. Левиафан вместе с отпадением от Бога утрачивает тот первый – святой и трезвенный – страх, с которым он некогда был сотворен и которым обладал до тех пор, пока не сделался из Ангела сатаной. Именно вместе с отпадением от Господа этот страх Божий в нем и умер. Левиафан сделался отныне гибельно «бесстрашен» в отношении Бога, ибо изначально присущий ему страх любви оказался вытеснен в глубинах его «я» тем страхом ненависти к Создателю, что теперь безраздельно в нем властвует. Святитель Григорий говорит об этом так: левиафан «по природе своей... сотворен таким, что должен был иметь праведный страх перед Творцом, так сказать, страх трезвый, страх уверенный, не тот страх, который уносит любовь, но тот, который пребывает во веки веков... Даже левиафан был создан так, чтобы с радостью страшиться своего Создателя в любви и чтобы любить его со страхом. Однако в своей извращенности он стал таким, что вовсе утратил этот первый страх» Святитель Григорий Великий. Moralia in Job. XXXIV. 40. PL. 76. Col. 740В. Русский перевод: Библейские комментарии. Книга Иова. С. 258..

Кроме того, по замечанию святителя Григория, сатана после своего отпадения от Бога оказался заражен, целиком пронизан той гордостью, что и есть начало всякого греха (Еккл. 10:13; Вульгата) См.: Там же. XXXIV. 47. PL. 76. Col. 744AB.. Ведь он – царь над всеми сынами гордости (Иов. 41: 26). Именно поэтому самым главным и действенным оружием против сатаны, по мысли Двоеслова, оказывается крайняя противоположность гордости – смирение. Недаром же смирение, по убеждению святителя Григория, стало надежным основанием, подлинным фундаментом в деле Спасения человеческого рода. Конечно же Двоеслов имеет здесь в виду смирение Христа, противопоставленное Господом в Его Воплощении сатанинской гордыне и эту гордыню – через добровольное уничижение, Самоумаление Христа – победившее. Как пишет святитель Григорий, «ради той цели Единородный Сын Божий принял на Себя образ нашей немощи, ради этого Невидимый не только явил Себя видимым, но и презираемым (ср.: Флп. 2:5-8), ради этого Он переносил оскорбительные издевательства, насмешнические упреки и муки страдания, чтобы Бог в Своем смирении смог научить человека не быть гордым... Ибо, если дьявольская гордость стала причиной нашего падения, то смирение Бога явилось орудием нашего Искупления» Святитель Григорий Великий. Moralia in Job. XXXIV. 54. PL. 76. Col. 748AB..

Итак, вторая речь Господа, обращенная к праведному Иову, завершилась. В ней страдалец наконец ясно узнал: первородный грех и власть сатаны, непреодолимо царящие ныне над человеческим родом, отнюдь не будут царствовать в мире вечно. Вскоре они окажутся побеждены, решительно и окончательно повержены. По Божественному свидетельству, то бессилие перед нападениями диавола, которое познал на себе Иов, постигший – через страдание – собственную абсолютную немощь перед его злобой, вместе с приходом Искупителя обратится в предельную духовную мощь и святое дерзновение спасаемых во Христе – в их схватке с сатаной. Это станет возможно именно потому, что грядущий в мир Господь в Своем пришествии бесповоротно победит диавола, поймает его на «крючок» Своего премудрого Промысла так же легко, как искусный рыбак ловит на удочку рыбу (ср.: Иов. 40:20). Только Одному Богу возможно такое: ведь сатана по природе предельно силен и хитер, смел и бесстрашен (ср.: Иов. 41:25-26), легко вселяет во всякого человека ужас (ср.: Иов. 41:6). Однако Господь – в Своем явлении в мир, в грядущем Воплощении, о котором также уже знает (благодаря своему пророческому дару) Иов – решительно растопчет гордыню диавола. Создатель твердо усмирит его Своей Божественной мощью, как будто некоего дикого и опасного зверя (ср.: Иов. 40:21), властно заставит его признать собственное бессилие перед непреодолимым Божественным могуществом (ср.: Иов. 40:22), насквозь пронзит его совершенным оружием Собственного всесилия (ср.: Иов. 40:26). Никто – в том числе и сатана – не способен устоять перед Лицом Господа (ср.: Иов. 41:2).

Тем самым страдалец отныне твердо знает о том, что власть греха над человеком не будет вечной; ему известно, что, хотя его – Иова – собственных сил и не может хватить для окончательной победы в этой битве с богопротивником, скоро придет Тот, для Кого эта задача окажется посильной.

Итак, по убеждению древних толкователей, перед мысленным взором Иова во второй речи Бога как бы разворачивается вся история грядущего Спасения человечества от власти греха и диавола – история Искупления.

Иов узнает от Самого Бога радостную весть о том, что слабость человека окажется превзойдена силой Богочеловека. Именно эта слабость ветхого Адама самым парадоксальным образом и обратится в Господе – в Новом Адаме – из теперешнего людского бессилия в непреодолимую мощь всеобщего Спасения. Именно смирение и уничижение Христа путем соработничества в Нем – как в истинном Боге и истинном Человеке – с силой Его Божества победят ту воюющую против Господа сатанинскую гордыню, что стала источником власти диавола над всеми грешниками. Именно Крестное бессилие Искупителя принесет победу над всеми силами ада. Именно смертная мука Христа духовно умертвит бессмертного падшего ангела.

И тогда то, что до сих пор оставалось не по силам живущим под властью первородного греха людям, окажется наконец-то посильным и возможным и для нас: благодаря действующей в искупленном человеке освящающей благодати Тела Христова – Церкви.

Все это открывается духовному взору Иова. Он постигает в тайне Христовой глубинное и таинственное содержание будущего Искупления; однако Иов пока еще не познал самого важного. От него до сих пор остается сокрыт сам Лик Того, Кто эту победу над сатаной и грехом одержит. Иов еще не зрит Самого своего Спасителя от страдания, Освободителя от власти первородного греха, Избавителя от тягостного состояния богооставленности – не видит Господа Христа. Для того чтобы Его узреть, Иову необходимо сделать еще один очень важный шаг.



Источник

Малков П.Ю. Возлюбивший Христа. Святоотеческие толкования на книгу Иова. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2014. – 880 с. - С 782-787

Толкование на группу стихов: Иов: 41: 26-26

См. комм. к Притч. 30:15

Толкование на группу стихов: Иов: 41: 26-26

Сатана назван царем "над всеми сынами гордости".

Толкование на группу стихов: Иов: 41: 26-26

Страшный для людей, крокодил не имеет себе соперника среди самых свирепых животных ("сыны гордости"; ср. Иов. 28:8): они трепещут пред ним, как пред царем.

Толкование на группу стихов: Иов: 41: 26-26

Таково истинное описание диких зверей по законам повествования. И нам не следует сомневаться в их размерах, учитывая могущество их Творца. И в то же время данные слова обращены к более высокому пониманию; они дают нам основание полагать, что через них также обозначено нечто важное, ибо сила духовного беззакония доступнее всего воспринимается в телесных образах. И насколько описанные эти чудовища смертельны для тела, настолько губительны они и для нравов, и, коль скоро гордость по справедливости вменяется им в грех, соответствующим должно быть для них и наказание.

Источник

Толкование на Книгу Иова 41.25. Сl. 1708, SL143B, 34.19.1-20.1.
Preloader