Иов, Глава 28, стих 7. Толкования стиха

Стих 7. Путь птицы не знал, ни созерцал глаза ястреба Иов. 28:7. 54. Кто обозначается в этом месте под названием «птица», если не Он, Спаситель, Тот, Кто приготовил для неба плотское тело, которое Он взял Себе. Кто может называться «ястребом», ибо «ястреб» когда парит в небе, если он видит труп, лежащий на земле, сам сразу пикирует вниз для пожирания туши, и очень часто это так и происходит для умершего животного, когда он спускается за ним к земле. Правильно поэтому Посредник между Богом и человеком, наш Искупитель, обозначается «ястребом», Кто оставаясь в возвышенности Его Божественной природы, как это было, в своем роде поднял на высоту полета наше смертное тело, что было внизу, и Сам спустился из высоких небес в самые низины. Ибо ради нас Он сподобился стать человеком, и ища мертвое существо, Он нашел смерть среди нас, Кто был бессмертен в Самом Себе. Потому «глаз» этого «ястреба» был действительно направлен на наше воскресение, потому что Он Сам, будучи мертв в течение трех дней, освободил нас от вечной смерти. Итак, неверующие люди Иудеи видели его в состоянии смертности, но, как по Своей смерти Он должен уничтожить нашу смерть, они не увидели. Это увидел действительно ястреб, но «глаз ястреба не увидел», ибо те люди в то время отказались увидеть способы Его смирения, благодаря которому Он поднял нас на высоту, на «путь птицы», что мы не знали ранее. Ибо они не сочли, что Его смирение поднимет нас к небесным высотам, и не признали, что цель Его смерти - возобновить нас к жизни. Поэтому Путь птицы не знал, ни созерцал глаза ястреба. Ибо, хотя они видели Того, Кого связали в смерти, они отказались увидеть, как замечательна слава Его смерти, даровавшая нам жизнь. И, следовательно, воспылав к жестокости преследований аналогичным образом, они отказывалась принять слова жизни, проповедников Царства Небесного, запрещая, изгоняя, уничтожая. Будучи изгнанными из Иудеи, куда они были посланы, они были рассеяны для возделывания языческого мира. И, следовательно, дополнительно добавляется:

Они сокрыты в такой глубине, что ее не могут просмотреть дальнозоркий орел (синодальное: "хищная птица") и коршун, не бывали в этих отдаленных местностях и везде рыскающие шакалы и львы.

Очевидно, он говорит так во вступлении, дабы далее перейти к подробному изложению свойств и сути недоступной другим премудрости, так чтобы, руководствуясь ею, люди могли приблизиться с надеждой к высотам, ранее недоступным для смертных. И здесь, согласно обычаю соответствующих предмету речи преувеличений, говорит о безмерных необитаемых пустынях, недоступных для зверей и самих птиц и, однако, отмеченных стопой человека. Не попирали ее скимны.¹ То есть сыны купцов не вступали в нее. Но как же он, претендуя открыть изведанность пустыни человеками, отрицает известность сей целины купцам? По-видимому, желая подчеркнуть немного¬численность путешественников, он отрицает частые визиты купцов. ...И не ходил по ней шакал.² Ни птица, ни рептилия, ни какое-либо четвероногое никогда не познали того смысла, который открыл мудрый в поисках исследователь сокрытого.